Заключение

В этой главе исследовались вопросы, касающиеся нравственно­сти и СМИ. На вопрос о том, что правильно, а что нет, можно отве­тить по-разному в зависимости от ситуации, но вопросы всегда присутствуют в контексте фильма или сериала. Телевидение начинает оказывать все большее влияние на нашу жизнь,/постепенно мы на­чинаем видеть в нем поводыря в моральных и этических вопросах. Как действуют наши ролевые модели? Что нас учат считать «правильным»? Каковы возможные последствия морального кодекса СМИ? Как телевидение может распространить мораль в обществе? На при­мере США мы видим любопытный гибрид либеральности в одних об­ластях, почти пуританской сдержанности в других и умеренных об­щественных ценностей. Бойкие протесты политических правых и ле­вых не уничтожают сложной реальности.

Возвращаясь к проблеме, которую мы уже обсуждали в этой гла­ве, снова зададим себе вопрос. Действительно ли СМИ просто отра­жают мораль и ценности общества или они своего рода катализатор изменений в нем? Очевидно, они действительно в каком-то смысле отражают ценности какого-то человека, на этот кто-то едва ли будет обыкновенным потребителем продукции СМИ. Важнее, однако, то, что СМИ могут служить и служат катализатором изменений. Процесс изменений имеет важное значение, но с трудом поддается изучению. Процессы, обсуждавшиеся в предыдущих главах, с помощью которых мы реагируем на СМИ и создаем воображаемый мир, основанный на представлениях, усвоенных нами из СМИ, — все они применимы и к системе ценностей.

Здесь особенно уместен подход с точки зрения теории культива­ции Гербнера и его коллег (см. главу 2, а также: Gerbner et al., 1994; Signorielli & Morgan, 1990). Телевидение и другие СМИ культивиру­ют систему ценностей с помощью взаимодействия зрителей и со­держания программы или шоу. Социальная реальность, изображае­мая в масс-медиа, постепенно становится конкретной реальностью и для публики.

Механизмы подкрепления, моделирования, растормаживания и классического обусловливания также срабатывают у зрителей. На­пример, некоторые ценности, которых придерживается зритель, под­крепляются в СМИ больше других. Некоторые ценности и те, кто их придерживается, ассоциируются с очень позитивными или нега­тивными стимулами и таким образом подкрепляются классическим обусловливанием. Наблюдение за моделью, которой мы доверяем, поддерживает определенные ценности, а противодействие телегероя этим ценностям может привести к растормаживанию противополож­ных ценностей у зрителя. Фактически масс-медиа содержат смешан­ные послания, касающиеся нравственности и ценностей: просоциальная реклама пропагандирует презервативы и здоровый образ жиз­ни без сигарет, и в то же время вполне уважаемые герои драм курят и занимаются сексом, не предохраняясь. Неудивительно, что мно­гие молодые люди смешивают некоторые понятия. Крайне необходимо новое, более подробное исследование того, каким образом СМИ передают читателям и зрителям нравственные и моральные

ценности.

Наконец, мы должны учесть, что в данных экономических усло­виях СМИ ценности, которые продаются лучше всего, вероятно, бу­дут более важными и значительными. Это явление в его наиболее уродливой форме видно в «грязных» и «злых» ток-шоу на радио и те­левидении, которые были популярны в Северной Америке в середи­не 90-х (см. модуль 5.8).

МОДУЛЬ 5.8. ТОК-ШОУ РАЗВЛЕКАЮТ ПУБЛИКУ «ЦЕННОСТЯМИ ЗЛА»

Возьмем следующие случаи:

1. Ведущего ток-шоу на радио Раша Лимбо в середине 90-х го­дов слушали 20 миллионов американцев. Он постоянно отпускал же­ноненавистнические шутки, называл феминисток «феминацистками», которые похожи на носорогов. Боб Грант с радиостанции WABC называет неработающих матерей с малолетними детьми «опарышами». Слушателям это нравится (Matussek, 1995).

2. В 1995 году в шоу Дженни Джонс гостю шоу Джонатану Щми-цу сказали, что он скоро встретится со своей «тайной поклонницей», которая от него без ума. Оказалось, что таинственная незнакомка — мужчина по имени Скотт Эмидер, который рассказал, что ему при­шла в голову идея связать Шмица и полить взбитыми сливками и шампанским. Шмиц очень смутился, а через три дня его арестова­ли за убийство Эмидера. Он сказал, что неловкость и тревога после программы не давали ему покоя (Garrison, 1995).

3. Рики Лейк проводил шоу-конфликты, в которых были такие те­мы: «Очнись, детка, твой парень — подлец», «Убирайся отсюда, или ты пожалеешь, что не умер», «Я хочу сказать своему парню, кото­рый меня обманывает — сейчас или никогда», «Ты самый жестокий человек на свете, и меня тошнит от тебя и твоего отношения ко мне» (Zoglin, 1995). Джерри Спрингер был автором шоу «Я не позволю те­бе торговать своим телом», «Плохие беременные девчонки», «Пони­маешь... я — мужчина!» (J. Collins, 1998). В этих шоу поощрялось, ко­гда участники ругались друг на друга, кричали/плакали и даже при­меняли кулаки.

4. Шауна Миллер из города Ливермор в Калифорнии появилась в шоу Ричарда Бея, когда ей сказали, что она встретится с кем-то из своего прошлого. Шауна ожидала увидеть своего старшего брата, с которым раньше не встречалась, но вместо этого оказалась на сцене с ненавистной ей невестой младшего брата. Молодая женщина стала кричать на нее, обвинять во всех смертных грехах, по-видимому, эти поступки поощрялись создателями программы (Bellafante, 1995).

5. Когда Никки и ее новый муж Чико были приглашены участвовать в шоу Джерри Спрингера, продюсеры не объяснили им, что предпола­гается. Во время записи обнаружилось, что Чико до сих пор встреча­ется со своей прежней подругой Майнди, и кроме того, у него есть еще любовник — мужчина, Рик. Оба они участвовали в шоу вместе с супружеской парой, и Майнди даже накинулась на Никки. В аудитории поощрялось выражение презрения к этим людям. «Очень грязные типы! Мне нравится» заявил 81-летний старик, фермер из Орегона (J. Collins, 1998). Создатели шоу предложили участникам оплатить консультацию психолога, но они отказались.

6. Одна сцена из шоу Мори Пович показывала группу тинэйджеров, которые жили вместе в однокомнатной квартире. Джейсон бы­ла влюблена в Кальвина, который был в связи с сестрой-близнецом Джейсон Джемми. У Джемми был трехмесячный ребенок, она инте­ресовалась Скоттом, Скотт занимался сексом с Кальвином и Тиффани. Кальвин и Тиффани вышли на сцену вместе с Джеми. Аудито­рия с удовольствием ругала и хулила тинэйджеров, интересовалась их сексуальной ориентацией и моралью (Garrison, 1995).

Может быть, эти программы — уродливые шоу, использующие своих участников и провоцирующие зрителей на дурные слова и по­ступки, или это вполне оправданная форма представлений, когда люди узнают о жизни других то, что иначе бы не узнали (но должны были бы знать)?