Комплексный семантический анализ ключевого слова

1. Слово бедствие. Существительное среднего рода, неодушевленное. Употреблено в форме родительного падежа множественного числа.

1. Лексическая семантика.

Толкование слова:

Большое несчастье (СО).

Большое несчастье с тяжелыми, часто гибельными последствиями (МАС).

Таким образом, по данным толковых словарей, слово бедствие моносемантично и обозначает негативно оцениваемое событие высокой интенсивности. Отметим, что в толковых словарях не отмечена общественная значимость этого события

2. Морфемная семантика.

Морфемная структура словоформы бед-ств–иj-: корень + суффикс + флексия. Корень с суффиксом соединяется интерфиксом.

Корень –бед- имеет значение ‘несчастье’ – социальное событие.

Суффикс –иj- – суффикс существительного.

Флексия имеет грамматическое значение родительного падежа и множественного числа, подробнее семантика этих категорий будет рассмотрена в разделе «Морфологическая семантика».

3. Морфологическая семантика.

Данное слово относится к части речи «существительное», однако номинативный класс данного слова «событие». Соотношение номинативного и морфологического класса показывает, что обозначаемое словом событие представлено как зафиксированный в культуре сценарий, который может реализоваться в действительности.

Средний род существительного фиксирует то, что данный объект находится вне пола.

Существительное неодушевленное, что связано с его номинативным классом «событие».

Форма множественного числа имеет количественное значение множественности.

Форма родительного падежа является семантически недифференцированной, то есть выполняемая существительным семантическая роль должна быть определена по окружению. В данном случае это значение количественности, о чем свидетельствует и сочетаемость данного слова, его зависимость от существительного с количественным значением поток.

Таким образом, данное слово обозначает социальное событие и имеет грамматическую семантику множественности. Лексическая его семантика ‘негативно оцениваемое событие’ отражает общий смысл абзаца, посвященного тому, что в телевизионных СМИ основное освещение получают негативные события с высокой интенсивностью и общественной значимостью.

II. Тема этого газетно-публицистического текста - необъективность в отборе и подаче информации каналом НТВ, оценка которого осуществляется приписыванием ему метонимического имени «Беда».

В процессе рассуждения этот тезис доказывается двумя аргументами. Первый аргумент представляет собой перечень реальных фактов, оформленный как амплифицированный перечислительный ряд («падение самолета, затопление теплохода, взрывы в Ираке и Афганистане, крушение поезда…»), актуализированный в тексте при помощи медитативного вопроса и парцелляции («Вроде госканал, ибо принадлежит «Газпрому», но зачем-то хочет максимально напугать россиян и поговорить «о дряни». До анализа важных государственных проблем редко доходя»). Второй аргумент является развертыванием первого на конкретном примере: в отличие от других каналов, НТВ замалчивает тему повышения цен на бензин, находясь, по-видимому, в зависимости от учредителей канала – Газпрома. Этот аргумент оформляется при помощи антитезы («Но если этой теме <…> Первый канал и ТВЦ уделили внимание, НТВ <…> её не сочло главной») и перифразы («из-за близости к энергетическим ресурсам»).

В тексте реализованы, в первую очередь, топ «свойства» (характер передач») и топ «место», но они не играют существенной роли в его композиции.

Завершается информационно-аналитическая заметка, с нашей точки зрения, неудачно: вместо вывода, соответствующего заявленному тезису, сообщается со ссылкой на передачу А. Пушкова «Постскриптум» о возможности защиты интересов потребителей бензина – с ориентацией на пример западно-европейских стран. Тем самым нарушается прагматическая максима релевантности. Кроме того, в деепричастном обороте парцеллированного предложения допущена немотивированная инверсия (следовало: «Редко доходя до анализа важных государственных проблем»).

Текст 3

Учиться читать совершенно ни к чему, когда мясо и так пахнет за версту. Тем не менее, ежели вы проживаете в Москве и хоть какие-нибудь мозги у вас в голове имеются, вы волей-неволей научитесь грамоте, притом безо всяких курсов. Из сорока тысяч московских псов разве уж какой-нибудь совершенный идиот не сумеет сложить из букв слово "колбаса".

Шарик начал учиться по цветам. Лишь только исполнилось ему четыре месяца, по всей Москве развесили зелено-голубые вывески с надписью МСПО – мясная торговля. Повторяем, все это ни к чему, потому что и так мясо слышно. И путаница раз произошла: равняясь по голубоватому едкому цвету, Шарик, обоняние которого зашиб бензинным дымом мотор, вкатил вместо мясной в магазин электрических принадлежностей братьев Голубизнер на Мясницкой улице. Там у братьев пес отведал изолированной проволоки, она будет почище извозчичьего кнута. Этот знаменитый момент и следует считать началом Шариковского образования. Уже на тротуаре тут же Шарик начал соображать, что "голубой" не всегда означает "мясной" и, зажимая от жгучей боли хвост между задними лапами и воя, припомнил, что на всех мясных первой слева стоит золотая или рыжая раскоряка, похожая на санки.

Далее пошло еще успешней. "А" он выучил в "Главрыбе" на углу Моховой, потом и "Б" – подбегать ему было удобнее с хвоста слова "рыба", потому что при начале слова стоял милиционер.

Изразцовые квадратики, облицовывавшие угловые места в Москве, всегда и неизбежно означали "С-ы-р". Черный кран от самовара, возглавлявший слово, обозначал бывшего хозяина Чичкина, горы голландского красного, зверей-приказчиков, ненавидевших собак, опилки на полу и гнуснейший, дурно пахнущий бакштейн.

Если играли на гармошке, что было немногим лучше "милой Аиды", и пахло сосисками, первые буквы на белых плакатах чрезвычайно удобно складывались в слово "неприли...", что означало "неприличными словами не выражаться и на чай не давать". Здесь порою винтом закипали драки, людей били кулаком по морде, правда, в редких случаях, псов же постоянно – салфетками или сапогами (М. Булгаков. Собачье сердце).

Пример анализа текста

I. Учиться читать совершенно ни к чему, когда мясо и так пахнет за версту. Тем не менее, ежели вы проживаете в Москве и хоть какие-нибудь мозги у вас в голове имеются, вы волей-неволей научитесь грамоте, притом безо всяких курсов. Из сорока тысяч московских псов разве уж какой-нибудь совершенный идиот не сумеет сложить из букв слово "колбаса".

Т1 Р1

Шарик / начал учиться по цветам. Лишь только исполнилось

Т2 Р2 Т3 Р3

ему / четыре месяца, по всей Москве / развесили зелено-голубые

метатекст Т4

вывески с надписью МСПО – мясная торговля. Повторяем, все это / ни

Р4 Р5 Т5 Р6 (То 6)

к чему, потому что и так / мясо слышно. И путаница раз произошла:

Т7 Т’7 Р’7

равняясь по голубоватому едкому цвету, Шарик, обоняние которого / зашиб

Р7

бензинным дымом мотор, вкатил вместо мясной в магазин

электрических принадлежностей братьев Голубизнер на Мясницкой

Т8 Р8 Т9

улице. Там у братьев пес / отведал изолированной проволоки, она / будет

Р9 Т10 Р10

почище извозчичьего кнута. Этот знаменитый момент / и следует

считать началом Шариковского образования. Уже на тротуаре тут же

Т11 Р11 Т12 Р12

Шарик / начал соображать, что "голубой" / не всегда означает "мясной"

и, зажимая от жгучей боли хвост между задними лапами и воя,

(То 13) Р13 Т14 Р14

припомнил, что на всех мясных / первой слева стоит золотая или рыжая

раскоряка, похожая на санки.

Далее пошло еще успешней. "А" он выучил в "Главрыбе" на углу Моховой, потом и "Б" – подбегать ему было удобнее с хвоста слова "рыба", потому что при начале слова стоял милиционер.

Изразцовые квадратики, облицовывавшие угловые места в Москве, всегда и неизбежно означали "С-ы-р". Черный кран от самовара, возглавлявший слово, обозначал бывшего хозяина Чичкина, горы голландского красного, зверей-приказчиков, ненавидевших собак, опилки на полу и гнуснейший, дурно пахнущий бакштейн.

Если играли на гармошке, что было немногим лучше "милой Аиды", и пахло сосисками, первые буквы на белых плакатах чрезвычайно удобно складывались в слово "неприли...", что означало "неприличными словами не выражаться и на чай не давать". Здесь порою винтом закипали драки, людей били кулаком по морде, правда, в редких случаях, псов же постоянно – салфетками или сапогами (М. Булгаков. Собачье сердце).

Основной темой данного текста является Шарик (Т1, Т2, Т7, Т8, Т11, Т13), однако встречаются и другие темы.

В тексте используются следующие средства тематизации:

1) лексический повтор: Шарик (Т1) – Шарик (Т7) – Шарик (Т11); в Москве (1 абзац) – по всей Москве (Т3); мясо (1 абзац) – мясо (Т5), братьев Голубизнер (Р7) – у братьев (Т8); вместо мясной (Р7) – на всех мясных (Т14);

2) анафорические местоимения: ему, это, которого, там, она, этот;

3) анафорическое местоимение с частицей: тут же;

4) нулевая анафора: Т13;

5) перифраза: Шарик – пёс, голубоватый цвет – голубой.

Средствами рематизации являются:

5. порядок слов;

6. интонация;

7. частицы: и так, и следует считать, не всегда;

8. пунктуация: тире (Р3).

Типы тематических прогрессий в тексте:

1) константная: Т2 = Т1;

2) линейная: Т4 = Р3, Т8 = Р7, Т9 = Р8.

Однако чаще всего встречается тематический скачок: Т3 (соотносится с существительным в Москве в 1 абзаце), Т5 (восходит к 1 предложению текста), Т7 = Т2, Т10 = Р8, Т11 = Т8, Т12 восходит к части Т7, То 13 = Т11, Т14 соотносится с частью Р7.

В данном фрагменте текста повествуется о начале шариковского образования (Р10). Наиболее значимыми являются слова, обозначающие интеллектуальное действия: начал учиться; начало шариковского образования; начал соображать… и припомнил, – поэтому можно сказать, что здесь образуется рематическая доминанта со значением ментального действия.

Следует отметить, что в тех случаях, когда рема включает большое количество словоформ с разным значением, определение рематической доминанты во многом зависит от взгляда исследователя, читателя. В одном и том же фрагменте можно воспринять как наиболее важные разные типы смыслов, поэтому в качестве примера приведем еще один вариант анализа рематической доминанты в этом тексте.

Для того чтобы определить рематическую доминанту, охарактеризуем значение рематических центров в данных предложениях. В Р1 сообщается о ментальном действии, но акцент делается на квалификации этого действия (по цветам). Мы можем задать к предложению вопрос: Как начал учиться читать Шарик? Словоформа с квалификативным значением стоит в конце предложения. В Р2 выражено квантитативное значение (четыре месяца). В третьей предикативной единице репрезентирована пропозиция существования, и так как бытующий объект попадает в рему, то делаем вывод о предметном значении рематического центра. В Р4, Р5 и Р6 явно содержится эмоциональная оценка событий (ни к чему, и так, путаница). В следующих предложениях, где говорится о начале шариковского образования, рематическими центрами становятся слова и словосочетания, прямое или коннотативное значение которых содержит семы «боль», «неприятные физиологические ощущения» (зашиб бензинным дымом мотор, отведал изолированной проволоки, почище извозчичьего кнута, зажимая от жгучей боли хвост, воя). В последней предикативной единице, как и в третьей, выражена пропозиция существования, но акцентируется квалификация бытующего объекта (какая раскоряка? – золотая или рыжая, похожая на санки).

Таким образом, можно сделать вывод, что в данном фрагменте импрессивная рематическая доминанта. Начало образования связано со жгучей болью. Неприятные физиологическме ощущения вызывают неприятные эмоции.

Комплексный семантический анализ ключевого слова текста

1. Слово образование. Существительное среднего рода, неодушевленное. Употреблено в форме родительного падежа единственного числа.

1. Лексическая семантика.

Толкование слова:

1. Обучение, просвещение. 2. Совокупность знаний, полученных специальным обучением (СО).

1. Процесс усвоения знаний; обучение, просвещение. 2. Совокупность знаний, полученных в результате просвещения (МАС).

Таким образом, по данным толковых словарей, слово образование имеет два лексико-семантических варианта, один из которых обозначает процесс получения знаний, а второй – свойство, результат этого процесса. Отношения между ЛСВ метонимические, по типу «процесс – результат».

В данном высказывании употребляется ЛСВ 1.

2. Морфемная семантика.

Морфемная структура словоформы образов-<ан>-иj-а: корень + суффикс + флексия. Корень с флексией соединяется интерфиксом.

Корень -образов- имеет значение ‘обучение – социальный процесс.

Суффикс –иj- – суффикс существительного.

Флексия имеет грамматическое значение родительного падежа и единственного числа, подробнее семантика этих категорий будет рассмотрена в разделе «Морфологическая семантика».

3. Морфологическая семантика.

Данное слово относится к части речи «существительное», однако номинативный класс данного слова «процесс». Соотношение номинативного и морфологического класса показывает, что обозначаемый словом процесс представлен как зафиксированный в культуре сценарий события, который может реализоваться в действительности.

Средний род существительного фиксирует то, что данный объект находится вне пола.

Существительное неодушевленное, что связано с его номинативным классом «процесс».

Форма единственного числа является для данного слова единственно возможной, то есть это существительное singularia tantum, для которого категория числа, как и категория рода, является классификационной и отражает несоответствие номинативного класса и части речи.

Форма родительного падежа является семантически недифференцированной, то есть выполняемая существительным семантическая роль должна быть определена по окружению. В данном случае это функция семантического предиката, отношение к управляющему слову начало – отношение процесса к его фазе.

Таким образом, данное слово обозначает социальный процесс и выступает в функции семантического предиката высказывания. Лексическая его семантика ‘получение знаний’ отражает общий смысл текста, в котором рематическую доминанту составляет знак.

II. Перед нами фрагмент художественного повествования, в котором основную текстообразующую функцию выполняет прием олицетворения – наделения животного существа свойствами и признаками человека. Именно олицетворение определяет отбор языковых единиц: Шарик мыслит человеческими категориями, что выражается в подборе соответствующей фразеологии - в широком понимании этого термина (ежели вы проживаете в Москве и хоть какие-нибудь мозги у вас в голове имеются; разве уж какой-нибудь совершенный идиот не сумеет сложить из букв слово "колбаса").

Событие описывается с точки зрения двойного восприятия действительности – собачьего и авторского (в результате повествование тесно переплетается с описанием). Об этом свидетельствует использование автором несобственно-прямой речи. Так, если первое предложение может быть отнесено к словам Шарика (в этом же предложении – дана аргументация, основанная на топе «причина –следствие»), то второе и третье – к словам Шарика и автора одновременно. Последующие абзацы представляют собой авторскую речь, но с некоторыми элементами, данными от лица Шарика: она будет почище извозчичьего кнута; раскоряка, похожая на санки; зверей-приказчиков; дурно пахнущий бакштейн (название сыра – от лица автора). Происходит неразрывное слияние речи автора и собаки, что объясняется основной интенцией писателя – показать некоторый момент из шариковской биографии, вводящий читателя в психологию этого персонажа, и описать период НЭПа: представлено совмещение характеристики Шарика, его становления как «личности» и оценки Москвы середины 20-х гг. (зелено-голубые вывески с надписью МСПО – мясная торговля, магазин электрических принадлежностей братьев Голубизнер на Мясницкой улице, "Главрыба" на углу Моховой).

Помимо несобственно-прямой речи и олицетворения, в художественном повествовании использованы следующие выразительные средства языка/речи: просторечная и грубо просторечная лексика (зашиб дымом, вкатил в магазин, почище кнута, по морде); графон "С-ы-р", характеризующий начинающего грамотея Шарикова; метафоры (например, винтом закипали драки, отведал проволоки); антифразис (знаменитый момент Шариковского образования); эпитет (зверей-приказчиков); сравнение (раскоряка, похожая на санки); гипербола (горы голландского красного); силлепсоид (били салфетками или сапогами).

Поскольку данный текст представляет собой незавершенный фрагмент, постольку применение к нему понятия композиции нерелевантно.

1 Жанр определяется в том случае, если текст представляет собой цельное (завершенное) речевое произведение.

12