Цензурная политика «мрачного семилетия» (по рейфману)

Нам нужны Подобрее Щедрины И такие Гоголи, Чтобы нас не трогали

В связи с событиями 1848 г. особенное внимание правительства привлекли русская литература и журналистика.

Цензурное ведомство подчинялось 5 мин-вам, в т.ч. Минобру. Вроде бы Уварову, но!

Создание «царева ока» - ТАЙНЫХ государственных Комитетов надзора за цензурными ведоствами, а также за «настроениями умов» (не несших ответственности ни за что!!!), дававших указания от имени императора Уварову (потом Шихматову) Никто из авторов и цензоров о Комитете, его составе, функциях, самом существовании официально не знал

Первый - «ПРОБНЫЙ» под рук. Меншикова (сановники Бутурлин,

Строганов, Корф, Дубельт и Дегай), правнука петровского

фаворита. НАДЗОР за периодикой. Создан в конце февраля 184 8

Комитет сразу же потребовал (8-12 марта 1848):

программы всех журналов,

фамилии издателей, редакторов, сотрудников.

созвать всех цензоров, объявить им, что правительство обратило внимание «на

предосудительный дух многих статей»;

предупредить их, что «за всякое дурное направление статей журналов, хотя бы оно

выражалось в косвенных намеках», цензоры, сии статьи пропустившие,

подвергнутся строгой ответственности (НО!!! Цензорам повышены оклады,

запрещено совмещение).

цензоры «не должны пропускать в печать выражений, заключающих намеки на

строгости цензуры».

все статьи (кроме объявлений, сообщений о зрелищах, подрядах), «со следующего же дня» подписывались авторами (такое распоряжение уже было в прошлом, в 1830-е гг., но ею отменили, так как выполнять его оказалось крайне неудобно; в конце 1840-х гг. его вновь вводят, и сразу же стали видны те же неудобства (в многих изданиях почти все статьи оказались подписаны одними и теми именами; в «Северной пчеле», например, только Булгариным и Гречем).. Через две недели распоряжение о подписях снова пришлось отменять): Меншиков сообщает Уварову, что «государь разрешает не печатать под каждой статьей имен сочинителей, но с тем, чтобы они быт известны редакщям, а издатели книг или журналов, по первому требованию правительства, обязаны объявлять имя и место жительства автораи»

Е вернуться к уставу 1828г. (а фактически - чугунному 26г.) ——--"""""~"~™

особо и ЛИЧНО в 3 Отделении предупреждены Никитенко (офиц.) и Краевский , т.е. «Современник» и «Отечественные записки».

Подписку взяли, что они будут стараться «давать журналам своим направление, совершенно согласное с видами нашего правительства, и что за нарушение этого при первом после сего случае им запрещено будет издавать журналы, а сами они подвергнутся наистрожайшему взысканию и поступлено с ними будет, как с государственными преступниками» Краевский чиновнику Попову (3 Отделение), произносит речь, полную преданности государю. Даже пишет «покаянную» статью «Россия и Западная Европа в настоящую минуту», где возносит славящуюся своими устоями Россию и порицает утонувшую в революциях Европу.

Меншиковскому комитету необходимо было искать и конкретные примеры, чтобы доложить царю о плодотворности своей деятельности. В последний момент Дегай нашел нечто лучше, в том же томе журнала Краевского «Отеч. записки», повесть Салтыкова «Запутанное дело».

Цитата Салтыкова: "Россия, - так размышляет герой повести, - государство обширное, обильное и богатое; да человек-то глуп, мрет себе с голоду в обильном государстве"

Ее смысл цензор излагает так: «Богатство и почести - в руках людей недостойных, которых следует убить всех до одного». Вывод сделан из образа пирамиды из человеческих тел, где каждый вышестоящий давит на нижестоящего.

Например, даже статья «Об исконаемых Курской губернии», опубликованная в губернских ведомостях, вызвала подозрение цензуры.

Второй '- ПОСТОЯННЫ «Комитет 2-го апреля» по делам печати, Бутурлинский (Дмитр. Петр. Бутурлин). В 1850 Бутурлин умер, на его место встал Анненков. Дела не меняет. НАДЗОР за периодикой и книгами, включая прошлогодние (история с распродажей «Белинских» «Отеч. записок», выкуп их у книготорговцев гос-вом)

Друг писал Погодину: «Ужас овладел всеми мыслящими и пишущими. Тайные

доносы и шпионство еще более осложняли дело. Стали опасаться за каждый день

свой, думая, что он может оказаться последним в кругу родных и друзей».

Иначе обстоит дело с «Современником». Цензура в 1848 г. «зарезала» подготовленный при нем, как бесплатное приложение. «Иллюстрированный альманах», подготовленный И.Панаевым и Н.Некрасовым. Альманах был уже отпечатан. Дано цензурное разрешение на выпуск. Внимание особо привлекли две карикатуры: «Белинский, не узнающий свою статью после ее напечатания» (т.е. изрезанную цензурой) и «Панаев и Некрасов».

Альманах обошелся в 4 000 рублей серебром (большая сумма по тем временам). После его

запрещения тираж (его не успели переплести) в пачках свален на чердаке у Некрасова. Когда

через 10 лет, уже при Александре П, их хватились, оказалось, что часть была сожжена, другая

украдена лакеем Некрасова и продана букинистам. Спасибо лакею,

ЦЕНЗУРНЫЙ КОМИТЕТ ПОПАДАЛ И ВПРОСАК:

Цензор Ахматов остановил печатанье пособия по арифметике, так как в нем были

многоточия (их ставили часто вместо строк, вычеркнутых цензурой);

Цензор Елагин не пропускал в учебнике географии упоминание о том, что в Сибири

ездят на собаках (требовал подтверждения министерства внутренних дел);

Доходит до смешного. В 1850>г. запрещен ввоз иностранных книг.

П.А.Ширинский - Шихматов обращается К ЦАРЮ с вопросом: должны ли подвергаться цензуре иностранные книги, выписанные особами императорского дома. Ответ Николая: «Не исключать из цензуры, но при выдаче прописать, какие сочинения цензурою не пропускаются» . 18 декабря 1850 г. разрешено получать заграничные книги председателю и членам Государственного Совета, министрам и лицам на правах министров, «с подпискою никому не передавать этих книг», а министру народного просвещения приказано раз в месяц представлять царю «список книг, выписанных на имя означенных лиц, и на выдачу по принадлежности испрашивать высочайшее соизволение».

1850 г. Шихматов поднял вопрос

Московский генерал-губернатор, А. А. Закревский, чтобы избежать сложностей, потребовал сдать все медные доски, с которых печатались картинки, велел разрубить их на мелкие куски и вернуть лом типографщикам

Ннкитенко пишет, что ныне в России существует 12 разных цензур. В МИНИСТЕРС1 BE ПРОСВЕЩЕНИЯ НЕ ХВАТАЕТ ЛЮДКЙ, ЧТОБЫ ОСУЩЕСТВЛЯТЬ ДОЛЖНЫЙ КОНТРОЛЬ История с комедией Островского «Свои люди - сочтемся». Напечатанная в журнале «Москвитянин» в марте 1850-го г., она вызвала в Москве значительный шум. Особенно не понравился конец (порок не наказан). Доложено царю.

Исторш к. Огродшы'й ее успех. Триумфальная встреча в

Москве. Царь недоволен. С благословения паря в «Северной пчеле» напечатаны дубовые стихи с осуждением ее почитателей. Комитет, не зная этою, осудил стихи. На этот раз оплошал. О цензуре нот.

Особенный резонанс получила история со славянофильским «Московским сборником». Издание его финансировал А.И.Кошелев. Редатировал сборник И.С. Аксаков.

Об одной статье, К. Аксакова, о богатырях времен князя Владимира. Герои былин сидят за столом на пиру на скамье не по аристократическому праву, а по ратным подвигам. Здесь и богатый боярин Стар, и Алеша Попович, и приезжий Дунай - все равны. А главным является Илья Муромец крестьянский сын (его постоянный эпитет).

Приводит Аксаков и ряд текстов, где жена князя Владимира, Афросинья-королевишна, изображается влюбчивой и сластолюбивой. В былине «Сорок калик со каликою» рассказывается, что она влюбляется в атамана странников, идущих в Иерусалим на богомолье. Когда тот отказывается выполнить ее домогательства, она, при помощи Алеши Поповича, подкладывает ему в сумку серебряную чарочку и обвиняет в воровстве.

Результат - «Московский сборник» запрещен!!! Установлен полицейский надзор за Аксаковым

Бутурлин хотел, чтобы из Акафиста (хвалебного славословия Христу, Богородице, святым) Покрова Божией Матери вырезали несколько стихов, находя, что они революционные. Даже в «Евангелии» есть места, осуждающие злых правителей. «Так что ж? - возразил Дмитрий Петрович,- переходя в шуточный тон, - если б «Евангелие» не была такая известная книга, конечно, надо бы было цензуре исправить ее».

1853 Вместо Шихматова Норов (весьма лояльный к правительству), вместо Анненкова - Корф (потом он сам хотел уволиться с этого места!). Так до 1855, до смерти Николая и Александровских реформ.

Под влиянием цензурного гнета и общей политической реакции русская журналистика существенным образом изменилась.

Вполне вероятно, что прекращение «Литературной газеты», «Ералаша» и «Северного обозрения» произошло не без влияния общественно-политических обстоятельств, создавшихся после 1848 г. Прямое вмешательство правительства положило конец выпуску «Московских сборников».

Продолжавшие издаваться журналы потеряли свое былое значение. Определенности направлений была утрачено. Потеря журналами своего лица привела к исчезновению принципиальной полемики между ними. Общий дух изданий стал беспристрастным и объективистски-либеральным меняется содержательная модель ведущих отечественных «толстых», энцикл. журналов — «Современника» и «Отечественных записок». Как известно, благодаря Белинскому тон и характер этих изданий, их направление задавались годовыми обозрениями литературы. Обозрения не только фиксировали этапы развития литературного процесса, но и выполняли функции политического, публицистического воздействия на читателей, поскольку выдвинутый критиком принцип «верности действительности» позволял, хотя бы в форме литературной критики, говорить о реальных проблемах российской жизни. Сильно упало в журналах качество литературной критики. Авторы статей и обзоров стали осторожно обходить «проклятые вопросы» жизни и старались держаться исключительно в плоскости узкоэстетических тем. Взамен социальной критики, приверженцем которой был Белинский, выдвигается иная концепция — «эстетической» критики, ставшая основанием теории гак называемого чистого искусства.' Псоле 1851 годовые

обозрения литературы в «Современнике» не печатались. Умер ОБЗОР!

Аналогичные изменения произошли и в «Отечественных записках», где В. Г. Белинского сменили В. Майков, А. Галахов, А. Григорьев. Здесь тоже наблюдался отход ОТ традиций Белинского.

2. В критике получили широкое распространение идеи «искусства для искусства», (идеи А. В. Дружинина) враждебные критическому реализму. Литературные обзоры превратились в библиографическую хронику и номенклатурные перечисления. Дружинин: «Поэзии мало в последователях Гоголя, - заявил Дружинин, - поэзии нет в излишне реальном направлении многих новейших деятелей... Скажем нашу мысль без обиняков: наша текущая словесность изнурена, ослаблена своим сатирическим направлением»

3.

4. Писатели перестали быть разборчивыми при выборе журналов, в которых будут помещены их произведения. Григорович выступал в «Современнике», «Отечественных записках» и... «Москвитянине». Тургенев печатался в «Современнике», «Отечественных записках» и вел переписку с И. Аксаковым по поводу своего участия в «Московском сборнике». Дружинин отдавал статьи в «Современник» и в «Библиотеку для чтения». Писемский, Даль, Фет, Полонский и другие помещали свои произведения где придется.

5. Сокращается объем информационных материалов, особенно в провинции, где их удельный вес в объеме губернских ведомостей уменьшается в 3 раза но сравнению с предыдущим десятилетием

6. исключена также всякая анонимность

Большое развитие получил пустой и легкомысленный литературный ^>ельетюн_л предметом которого являлся, как правило, пересказ различных казусов, опубликованных в прессе, легкий скепсис по отношению к литературным сюжетам, безобидное шутовство. Наиболее популярным в был цикл «Письма иногороднего подписчика» А. Дружинина, который публиковался в «Современнике» и «Библиотеке для чтения». Даже «Отечественные записки» жаловались в 1854 г., что «фельетон изгнал и серьезные обозрения литературы, и серьезные критические статьи, и "серьезные рецензии».

Очень разросся в журналах отдел «Науки». Однако статьи, заполнявшие этот отдел, имели по большей части узкоспециальный характер. «Москвитянин» писал о «способах обработки торфа» и «новом способе дубления кожи», «Библиотека.., _лля . чтения» - об «истории тонкорунного овцеводства» и «укреплении летучих песков», «Современник» -«о рыбоводстве», «Сын отечества» - «о переугливании лесов».

Ведущие издания в годы реакции

"Северная пчела" Блг. Греч., "Библиотека для чтения" Сенк. и "Москвитянин" (правда, были проблемы из-за пьесы Островского «Свои люди - сочтемся». Поставлена была с позитивным финалом!) получили одобрение комитета. (Надо отметить, что в 40-50-е гг. у "Северной пчелы" появился конкурент - "Санкт-Петербургские ведомости". Они выходили большим форматом, и давали не только подборки новостей из иностранных газет, но публиковали сообщения собственных корреспондентов за рубежом).

Попали под надзор даже сотрудники «Губ ведомостей». Например, даже статья «Об ископаемых Курской губернии», опубликованная в губернских ведомостях, вызвала подозрение цензуры.

В 1852 г. под полицейский надзор попали авторы славянофильского «Московского сборника».

С особым пристрастием цензорами прочитывались журналы и газеты демократического и либерального направления, в первую очередь — «Современник», «Отечественные записки», «Русский инвалид», «Московские ведомости». Так, в 1848 г. жандармский офицер прямо констатировал, что именно они являются разносчиками революционной заразы, поскольку читаются «не только дворянами, но и во есех лавках и лавочках, в торговых местах, в народных харчевнях, в конторе каждой государственной волости». Их пропаганда, как отме­чал жандарм, так сильна, что «недостает только откровенного снова — вот, братья русские, как славно буянят в Париже, вот чего требуют тамошние метане —учитесь и вы».

В доносе цитировались выдержки из № 42 газеты «Русский инвалид» за 1848 г.: «Миллион, остающийся от сумм, которые были ассигнованы на расходы Королевскому двору, Временное правительство отдало рабочим, которым принадлежит этот миллион». «В толпе заговорят, — писал жандарм, — а у нас сколько-то миллионов идет на царскую фамилию, если бы ее не было, сколько бы разошлось у нас миллионов по рукам...»

Единственным журналом, который старался сохранить свое

значение, был «Современник». В это время отказывается ОТ поста редактора «Современника» А. В. Никитенко. С большим трудом редактором был утвержден П. П. Панаев. Фактическим руководителем журнала по-прежнему остается Н. А. Некрасов. Как редактор в эти тяжелые времена он делает все, чтобы журнал не был закрыт. В эти годы он пишет вместе с А. Я. Панаевой несколько романов, чтобы заполнить беллетристический отдел, делает все, чтобы удержать в журнале старых авторов «Отечественных записок» и «Современника» — А. И. Тургенева, В. П. Боткина, А. Григоровича, А. Дружинина. Некрасов не давал журналу забыть традиции 184 0-х годов и заветы Белинского. Тем не менее общий упадок русской журналистики коснулся и «Современника». Журнал стал менее содержателен и ярок. Даже художественный отдел «Современника» - лучший отдел журнала - пострадал. Никто, конечно, не мог заменить «Современнику» Белинского и

Герцена . Отдел «Словесность» в «Современнике» явно снизил свой идейно-художественный уровень. Место произведений с отчетливо выраженной социальной проблематикой занимают романы и повести занимательного, авантюрно-описательного характера. Е. Тур «Ошибка», романы И. Панаева «Львы в провинции», трилогия о светских приключениях Тамарина М. Авдеева и др.

Тем не менее в этот период на страницах «Современника» были напечатаны первые произведения Л. Н. Толстого — «Детство» (1852), «Набег» (1853) и «Отрочество» (1854), а также повести Тургенева «Муму», «Три встречи», рассказы из цикла «Записки охотника». В приложении к журналу появились «Сон Обломова» А. И. Гончарова, повести Д. В. Григоровича.

Новый период в истории русской журналистики начался после поражения России в Крымской войне и смерти Николая I, когда поднялась новая волна революционного движения и на общественно-политической арене и в литературе выступило поколение разночинной революционной демократии 18 60-х годов во главе с Чернышевским и Добролюбовым.