История научной этики

Основная идея этики науки была выражена ещё Аристотелем — «Платон мне друг, но истина дороже».

С XIX века научная деятельность стала профессиональной. Этика науки стала видом профессиональной этики.

Современная научная этика

Современная научная этика характеризуется следующим:

• универсальная цель — получение и расширение сферы объективного знания;

• соответствует нормам толерантности.

В этическом кодексе учёного подчёркивается не утилитарные, а высшие интеллектуальные ценности. Особая роль отводится также вопросам научной честности, сохранению «доброго имени», а не только известности, популярности в широкой публике. В XX веке ситуация несколько изменилась — менее строгие требования, наука стала более «богатой».

19. Каждой форме общественного сознания: науке, философии, мифологии, политике, религии и т.д. соответствуют специфические формы знания. Различают также формы знания, имеющие понятийную, символическую или художественно-образную основу. В самом общем смысле научное познание - это процесс получения объективного, истинного знания. Научное познание имеет троякую задачу, связанную с описанием, объяснением и предсказанием процессов и явлений действительности. В развитии научного познания чередуются революционные периоды, так называемые научные революции, которые приводят к смене теорий и принципов, и периоды нормального развития науки, на протяжении которых знания углубляются и детализируются. Научные знания характеризуются объективностью, универсальностью, претендует на общезначимость.

Истинность или ложность знания (незнания, иллюзии) всегда остается под вопросом, субъективно и нечетко решается каждым конкретным субъектом (верю / маловероятно / не верю) в контексте его текущих целей (задач, проблем...) и представлений об окружающем мире и себе, в конкретный период времени и по месту.

По способу получения знание можно условно разделить на научное и ненаучное. Научное знание - знание субъекта, полученные в результате осмысления наблюдений, воспроизводимого эксперимента над действительностью (сущностями) или понимания информации. Кризис современной науки и определенное сходство строения теорий и религий (аксиомы - заповеди, неопределяемые понятия - понятия и постулаты веры) дает достаточные основания ставить вопрос об продуктивности ненаучного знания. Ненаучное знание (непосредственное знание, протонаука...) - необязательно воспроизводимые знания субъекта, получаемые необязательно через эксперимент (опыт), без логического осмысления и бездоказательно. Способы или моменты получения или передачи ненаучного знания - наставничество, интуиция, вдохновение, переживание, видение, сон, медитация, свидетельство, молитва, проповедь, исповедь... Все религии и эзотерические учения сформированы на основе записей (духовного опыта) свидетелей (пророки, апостолы, контактёры...), видевших или получивших информацию от Бога, Высшего Разума или по другим нереальным каналам.

Когда разграничивают научное, основанное на рациональности, и вненаучное знание, то важно понять, что вненаучное знание не является чьей-то выдумкой или фикцией. Оно производится в определенных интеллектуальных сообществах, в соответствии с другими (отличными от рационалистических) нормами, эталонами, имеет собственные источники и средства познания. Очевидно, что многие формы вненаучного знания старше знания, признаваемого в качестве научного, например, астрология старше астрономии, алхимия старше химии. В истории культуры многообразные формы знания, отличающиеся от классического научного образца и стандарта и отнесенные к ведомству вненаучного знания, объединяются общим понятием- эзотеризм.

Выделяют следующие формы вненаучного знания:

• ненаучное, понимаемое как разрозненное, несистематическое знание, которое не формализуется и не описывается законами, находится в противоречии с существующей научной картиной мира;

• донаучное, выступающее прототипом, предпосылочной базой научного;

• паранаучное - как несовместимое с имеющимся гносеологическим стандартом. Широкий класс паранаучного (пара- от греч. - около, при) знания включает в себя учения или размышления о феноменах, объяснение которых не является убедительным с точки зрения критериев научности;

. лженаучное - как сознательно эксплуатирующее домыслы и предрассудки. Лженаука представляет собой ошибочное знание. Лженаучное знание часто представляет науку как дело аутсайдеров. Иногда лженаучное связывают с патологической деятельностью психики творца, которого в обиходе величают "маньяком", "сумасшедшим". В качестве симптомов лженауки выделяют малограмотный пафос, принципиальную нетерпимость к опровергающим доводам, а также претенциозность. Лженаучное знание очень чувствительно к злобе дня, сенсации. Особенностью лженаучных знаний является то, что они не могут быть объединены парадигмой, не могут обладать систематичностью, универсальностью. Они пятнами и вкраплениями сосуществуют с научными знаниями. Считается, что лженаучное обнаруживает себя и развивается через квазинаучное;

. квазинаучное знание ищет себе сторонников и приверженцев, опираясь на методы насилия и принуждения. Оно, как правило, расцветает в условиях жестко иерархированной науки, где невозможна критика власть предержащих, где жестко проявлен идеологический режим. В истории нашей страны периоды "триумфа квазинауки" хорошо известны: лысенковщина, фиксизм как квазинаука в советской геологии 50-х гг., шельмование кибернетики и т.п.

• антинаучное - как утопичное и сознательно искажающее представления о действительности. Приставка "анти" обращает внимание на то, что предмет и способы исследования противоположны науке. Это как бы подход с "противоположным знаком". С ним связывают извечную потребность в обнаружении общего легкодоступного "лекарства от всех болезней". Особый интерес и тяга к антинауке возникает в периоды нестабильности. Но хотя данный феномен достаточно опасен, принципиального избавления от антинауки произойти не может;

• псевдонаучное знание представляет собой интеллектуальную активность, спекулирующую на совокупности популярных теорий, например, истории о древних астронавтах, о снежном человеке, о чудовище из озера Лох-Несс.

Еще на ранних этапах человеческой истории существовало обыденно-практическое знание, доставлявшее элементарные сведения о природе и окружающей действительности. Его основой был опыт повседневной жизни, имеющих, однако, разрозненный, несистематический характер, представляющий собой простой набор сведений.

Люди, как правило, располагают большим объемом обыденного знания, включающего в себя и здравый смысл, и приметы, и назидания, и рецепты, и личный опыт, и традиции. Обыденное знание, хотя и фиксирует истину, но делает это несистематично и бездоказательно. Его особенностью является то, что оно используется человеком практически неосознанно и в своем применении не требует каких бы то ни было предварительных систем доказательств. Иногда знание повседневного опыта даже перескакивает ступень артикуляции, а просто и молчаливо руководит действиями субъекта.

Другая его особенность - принципиально бесписьменный характер. Те пословицы и поговорки, которыми располагает фольклор каждой этнической общности, лишь фиксируют его факт, но никак не прописывают теорию обыденного знания.

Особую форму вненаучного и внерационального знания представляет собой так называемая народная наука, которая в настоящее время стала делом отдельных групп или отдельных субъектов: знахарей, целителей, экстрасенсов, а ранее - шаманов, жрецов, старейшин рода. При своем возникновении народная наука обнаруживала себя как феномен коллективного сознания и выступала как этнонаука. В эпоху доминирования классической науки она потеряла статус интерсубъективности и прочно расположилась на периферии, вдали от центра официальных экспериментальных и теоретических изысканий. Как правило, народная наука существует и транслируется от наставника к ученику в бесписьменной форме. Иногда можно выделить конденсат народной науки в виде заветов, примет, наставлений, ритуалов и пр. И несмотря на то, что в народной науке видят ее огромную и тонкую, по сравнению со скорым рационалистическим взглядом, проницательность, ее часто обвиняют в необоснованных притязаниях на обладание истиной.

20. Основной принцип Фейерабенда — «anything goes» (всё дозволено). Познание социально детерминировано, критерии рациональности, истины и объективности относительны. Значение научного метода сильно преувеличено: ученые часто действуют иррационально. Следовательно, пригоден любой способ действия, могущий привести к цели

Возражая сторонникам критического рационализма, Фейерабенд указывал, что основные принципы, на которых основана их теория - опровержимость и справедливая конкуренция гипотез, рост научного знания - не выдерживают критики. Каждая теория говорит на своем языке. Термины, которые используются в теории, невозможно определить без ссылки на другие термины и результаты, поэтому термины неизбежно являются теоретически нагруженными. Теории не имеют оснований для сравнения, не существует мета-теории, в которую они были бы погружены, следовательно, бессмысленно говорить о справедливой конкуренции.

Следовательно, уместен антиавторитаризм: не существует абсолютного объективного критерия истинности в познании. Требование логической преемственности неразумно: оно сохраняет более старую, а не лучшую теорию. Новые гипотезы никогда не согласуются со всеми известными фактами: факты формируются старой идеологией.

Фейерабендовский анархизм представляет собой вид философии науки, имеющий двойственную природу: критический анализ того, как развивается наука, и идеологическое предписание действовать определенным образом. Он близок идеям постмодерна. Как идеология он не был принят естественными науками. В качестве же критического анализа действительной работы науки он получил широкую известность и послужил философской основой развития социологии науки.  Фейерабенд назвал свою концепцию "эпистемологическим анархизмом". Что же это такое?

С точки зрения методологии, анархизм является следствием двух принципов: принципа пролиферации и принципа несоизмеримости. Согласно принципу пролиферации, нужно изобретать (размножать) и разрабатывать теории и концепции, несовместимые с существующими и признанными теориями. Это означает, что каждый ученый - вообще говоря, каждый человек - может (должен) изобретать свою собственную концепцию и разрабатывать ее, сколь бы абсурдной и дикой она ни казалась окружающим. Принцип несоизмеримости, гласящий, что теории невозможно сравнивать, защищает любую концепцию от внешней критики со стороны других концепций. Если кто-то изобрел совершенно фантастическую концепцию и не желает с нею расставаться, то с этим ничего нельзя сделать: нет фактов, которые можно было бы противопоставить этой концепции, так как она формирует свои собственные факты; мы не можем указать на несовместимость этой фантазии с фундаментальными законами естествознания или с современными научными теориями, так как автору этой фантазии данные законы и теории могут казаться просто бессмысленными; мы не можем упрекнуть его даже в нарушении законов логики, ибо он может пользоваться своей особой логикой. Автор фантазии создает нечто похожее на куновскую парадигму: это особый, замкнутый в себе мир; и все, что не входит в данный мир, не имеет для него никакого смысла. Таким образом, соединение принципа пролиферации с принципом несоизмеримости образует методологическую основу анархизма: каждый волен изобретать себе собственную концепцию; ее невозможно сравнить с другими концепциями, ибо нет никакой основы для такого сравнения; следовательно, все допустимо и все оправдано: "существует лишь один принцип, который можно защищать при всех обстоятельствах и на всех этапах развития человечества. Это принцип - все дозволено". История науки подсказала Фейерабенду еще один аргумент в пользу анархизма: нет ни одного методологического правила, ни одной методологической нормы, которые не нарушались бы в то или иное врем тем или иным ученым. Фейерабенд приходит к выводу о том, что наука вовсе не рациональна, как считает большинство философов и ученых

21. Карл Поппер (1902—1994) рассматривает знание (в любой его фор­ме) не только как готовую, ставшую систему, но также и как систему изменяющуюся, развивающуюся. Этот аспект анализа науки он и пред­ставил в форме концепции роста научного знания. Отвергая агене-тизм, антиисторизм логических позитивистов в этом вопросе, он счи­тает, что метод построения искусственных модельных языков не в силах решить проблемы, связанные с ростом нашего знания. Но в своих пределах этот метод правомерен и необходим. Поппер отчетли­во осознает, что выдвижение на первый план изменения научного зна­ния, его роста и прогресса может в некоторой степени противоречить распространенному идеалу науки как систематизированной дедуктив­ной системы. Этот идеал доминирует в европейской эпистемологии

начиная с Евклида.

Однако при всей несомненной важности и притягательности ука­занного идеала к нему недопустимо сводить науку в ее целостности, элиминировать такую существенную ее черту, как эволюция, измене­ние, развитие. Но не всякая эволюция означает рост знания, а после­дний не может быть отождествлен с какой-либо одной (например, количественной) характеристикой эволюции.

Для Поппера рост знания не является повторяющимся или куму­лятивным процессом, он есть процесс устранения ошибок, «дарвинов­ский отбор». Говоря о росте знания, он имеет в виду не простое накоп­ление наблюдений, а повторяющееся ниспровержение научных тео­рий и их замену лучшими и более удовлетворительными теориями. Согласно Попперу, «рост знаний идет от старых проблем к новым проблемам, посредством предположений и опровержений». При этом «основным механизмом роста знаний остается именно механизм пред­положений и опровержений»*.

Таким образом, рост научного знания состоит в выдвижении сме­лых гипотез и наилучших (из возможных) теорий и осуществлении их опровержений, в результате чего и решаются научные проблемы. Для обоснования своих логико-методологических концепций Поппер использовал идеи неодарвинизма и принцип эмерджентного разви­тия: рост научного знания рассматривается им как частный случай , общих мировых эволюционных процессов.

Рост научного знания осуществляется, по его мнению, методом проб и устранения ошибок и есть не что иное, как способ выбора тео­рии в определенной проблемной ситуации — вот что делает науку ра­циональной и обеспечивает ее прогресс. Поппер указывает на некото­рые сложности, трудности и даже реальные опасности для этого про­цесса. Среди них такие факторы, как, например, отсутствие вообра­жения, неоправданная вера в формализацию и точность, авторитаризм. К необходимым средствам роста науки философ относит такие мо­менты, как язык, формулирование проблем, появление новых про­блемных ситуаций, конкурирующие теории, взаимная критика в про­цессе дискуссии («Метод науки — это критический метод»).

В своей концепции Поппер формулирует три основных требова­ния к росту знания. Во-первых, новая теория должна исходить из про­стой, новой, плодотворной и объединяющей идеи. Во-вторых, она должна быть независимо проверяемой, т. е. вести к представлению явлений, которые до сих пор не наблюдались. Иначе говоря, новая теория должна быть более плодотворной в качестве инструмента ис­следования. В-третьих, хорошая теория должна выдерживать некото­рые новые и строгие проверки. Теорией научного знания и его роста является эпистемология, которая в процессе своего формирования ста­новится теорией решения проблем, конструирования, критического обсуждения, оценки и критической проверки конкурирующих гипотез и теорий.

Свою модель роста научного познания Поппер изображает схемой: Р1 — ТТ — ЕЕ — Р2, где Р1 — некоторая исходная проблема, ТТ — предположительная пробная теория, т. е. теория, с помощью которой она решается, ЕЕ — процесс устранения ошибок в теории путем кри­тики и экспериментальных проверок, Р2 — новая, более глубокая про­блема, для решения которой необходимо построить новую, более глу­бокую и более информативную теорию.

22. «Научно-исследовательская программа» — основное понятие кон­цепции науки Имре Лакатоса (1922—1974). Она, по его мнению, яв­ляется основной единицей развития и оценки научного знания. Под научно-исследовательской программой философ понимает серию сме­няющих друг друга теорий, объединяемых совокупностью фундамен тальных идей и методологических принципов. Любая научная теория должна оцениваться вместе со своими вспомогательными гипотеза­ми, начальными условиями и, главное, в ряду с предшествующими ей теориями. Строго говоря, объектом методологического анализа ока­зывается не отдельная гипотеза или теория, а серия теорий, т. е. неко­торый тип развития.

Согласно Лакатосу, каждая научно-исследовательская программа, как совокупность определенных теорий, включает в себя: а) «жесткое ядро» — целостная система фундаментальных, частнонаучных и он­тологических допущений, сохраняющаяся во всех теориях данной про­граммы; б) «защитный пояс», состоящий из вспомогательных гипотез и обеспечивающий сохранность «жесткого ядра» от опровержений; он может быть модифицирован, частично или полностью заменен при столкновении с контрпримерами; в) нормативные, методологические правила-регулятивы, предписывающие, какие пути наиболее перспек­тивны для дальнейшего исследования («положительная эвристика»), а каких путей следует избегать («негативная эвристика»).

Рост зрелой науки — это смена непрерывно связанных совокупно­стей теорий, за которыми стоит конкретная научно-исследовательская программа — «фундаментальная единица оценки» существующих про­грамм. А это важнейшая задача методологии, которая должна давать эти оценки на основе «диалектически развитого историографического метода критики».

Иначе говоря, сравниваются и оцениваются не просто две теории, а теории и их серии, в последовательности, определяемой реализаци­ей исследовательской программы. Основными этапами в развитии пос­ледней, согласно Лакатосу, являются прогресс и регресс, граница этих стадий — «пункт насыщения». Новая программа должна объяснить то, что не могла старая. Смена основных научно-исследовательских про­грамм и есть научная революция.

Особое внимание следует обратить на мысль Лакатоса, когда он указывает на то, что некоторые величайшие научно-исследователь­ские программы «прогрессировали на противоречивой основе». В этой связи он ссылается на Н. Бора, который, как известно, в своем прин­ципе дополнительности сумел выразить некоторые реальные диалек­тические противоречия микрообъектов. Можно без преувеличения ска­зать, что идея о выявлении и «снятии» (т. е. разрешении, а не устране­нии) возникающих в теории противоречий свидетельствует о сильной «диалектической струе» в концепции Лакатоса о природе научного ме­тода и об источниках и механизмах развитии научного знания.

23. Обществознание — обобщающее название наук, изучающих общество в целом и общественные процессы. Термин используется для отличения в системе гуманитарных наук дисциплин, изучающих общество, от дисциплин изучающих человека (как правило вне общества — например, психологии). Под термин «обществознание» подпадают как минимум: экономика, социология (так называемые hard-науки, построенные в значительной степени на математике и классической опоре на факты), культурология, политология(можно назвать soft-науками — в них пока (?) велика роль общих рассуждений и полурациональных моделей, крайне мало математики и большие сложности с фактами — во всяком случае, в классическом понимании).

Следует отметить, что в настоящее время, наряду с развитием отдельных общественных наук, идёт процесс их сближения в некую синкретическую науку (модель К. Маркса — Д. Лукаша и т. п.).

Перспективы возникновения подобной обобщающей научной модели человеческого общества пока туманны, но понятно, что общественная практика требует именно целостной модели, не удовлетворяясь «частичными».

 XVI — XVII вв. появились светские варианты теории «естественного права», в частности в трудах английских философов Т. Гоббса (1588—1679) и Д. Локка (1632—1704). Оба философа исходили из представлений о неком «естественном», догосударственном состоянии общества. Этот ранний период истории человечества Гоббс характеризовал как «войну всех против всех» в условиях абсолютного равенства и неограниченной свободы. Чтобы выйти из такого состояния, люди заключили «общественный договор», передав часть своих прав государству с целью сохранения за собой остальных прав.

По Гоббсу, объем прав, отошедших государству, может быть очень значительным. Верховный правитель в общественных интересах может даже приносить в жертву жизнь своих подданных. Однако Локк отрицал такой общественный договор, по которому граждане фактически лишаются всех своих прав в пользу государства.

Локк выдвинул идею разделения законодательной и исполнительной власти, позднее развитую в трудах французского философа Монтескье. Каждая власть должна контролировать и сдерживать другую, что позволит избежать деспотизма и произвола.

 

«Из всех живых существ человек наиболее совершенен»

 

эти слова принадлежат французскому философу эпохи Просвещения Вольтеру (1694—1778). Философы-просветители. Возвышая личность отдельного человека. Исходили из признания неисчерпаемых возможностей разума. Знания и основанного на них общественного прогресса. Одним из ведущих принципов справедливого общественного устройства они считали равенство людей. Вольтер понимал его как равенство политическое, т. е. Равенство перед законом и правом. Однако Ж. Ж. Руссо (1712—1778), доказывал необходимость установления имущественного и социального равенства.