6. «Преступления государственные».
Режим личной власти, доведенной до уровня харизматического вождя, возможен только в стране, населенной неграмотными или полуграмотными людьми, лишенной интеллигенции или при наличии интеллигенции, выращенной на основе почитания этого вождя. Важным условием этого режима является уничтожение свидетелей и очевидцев того времени, когда вождь еще был простым человеком. Размышление над процессами, происходившими в политической жизни Советского Союза в конце 20-х - 30-е годы, подводит к выводу о том, что Сталин сделал все для того, чтобы обеспечить себе непререкаемый авторитет в обществе. Немаловажная роль в этом отводилась карательным органам Советского государства. В конце 20-х годов начинается активная законотворческая деятельность, направленная на то, чтобы создать благоприятные условия для работы карательных органов. 3-я сессия III созыва ЦИК СССР 25 февраля 1927 г. ввела в действие главу первую статьи 58 уголовного кодекса РСФСР «Преступления государственные». Этим была завершена работа над понятием «контрреволюционные преступления», начатая еще В. И. Лениным по подведению законодательной основы под политические процессы. Сразу же развернулась работа по подготовке таких процессов. Их острие было направлено против специалистов в области экономики и культуры, с которыми Советское государство какое-то время сотрудничало, а затем решило от них избавиться.
Первый крупный политический процесс - Шахтинский - проходил в 1928 г. и вписывался в начавшуюся работу по свертыванию нэпа. Затем последовали процессы в 1930 г. над так называемой Промпартией, в ходе которого в качестве свидетелей проходили представители так называемой трудовой крестьянской партии, и в 1931 г. - процесс над меньшевиками. Первую серию открытых политических процессов венчал состоявшийся в апреле 1933 г. суд над специалистами фирмы "Метрополитен-Виккерс".
В ходе этих процессов появились некоторые общие черты, которые затем были использованы при проведении московских процессов. Главное острие процессов было направлено против представителей интеллигенции, правда, пока технической и научной. Инициатором процессов выступали, как правило, органы ОГПУ. В представленных ими суду документах опять же, как правило, отсутствовали конкретные доказательства вины подсудимых и все сводилось к получению признания вины от самих подсудимых. Наконец, уже в первых процессах проявили себя люди, которые в дальнейшем стали главными "героями" Московских процессов: В. В. Ульрих, А. Я. Вышинский.Л. Шейнин и др. Исключение составляет, пожалуй, фигура Н. В. Крыленко, который из главного обвинителя позже превратился в обвиняемого.
В начале 30-х гг. применялась практика проведения закрытых судов, а также внесудебных расправ. Законодательная основа подобного "судопроизводства" закладывалась в ходе начавшейся массовой коллективизации. Уже в конце 1929 г. по инициативе местных партийных и местных органов стали создаваться "тройки" из первых лиц, включая начальника ГПУ, которые были фактически легализованы постановлением ЦИК и СНК от 1 февраля 1930 г. «О мерах по укреплению социалистического переустройства сельского хозяйства в районах сплошной коллективизации и по борьбе с кулачеством». Эта практика, когда судопроизводство вершили «тройки», вскоре была распространена не только на кулачество, но и на нэпмановские элементы города, лиц, служивших в царской и белой армиях, лиц, состоявших в различных политических партиях, представителей интеллигенции. С 1930 по 1933 гг. состоялись закрытые суды и внесудебные расправы над бактериологами, историками, руководящими работниками пищевой промышленности, совхозов, наркомата земледелия и т. д.
Поскольку поток осужденных постоянно увеличивался, в конце 20-х начале 30-х гг. была проведена реорганизация исправительно-трудовых учреждений, которые существовали в Советской России и в 20-е гг. Они подразделялись на исправительно-трудовые колонии и исправительно-трудовые лагеря. В 1928 г. заместитель наркома РКИ РСФСР Н. Янсон обратился с письмом к И. В. Сталину, в котором предлагал использовать труд уголовников в освоении отдаленных территорий, на земляных работах крупных строек, на заготовке леса. 7 апреля 1930 г. было принято новое положение об исправительно-трудовых лагерях, которые стали пополняться за счет лиц, осужденных судом на срок свыше 3-х лет, и направленных в них внесудебным порядком. Именно лагеря стали основой исправительно-трудовых учреждений Советского Союза. В 1930 г. они были переданы в ведение ОГПУ и было создано Главное управление лагерей (ГУЛАГ) во главе с Г. Ягодой.
Одновременно было проведено реформирование административно-политического аппарата Советского государства. В начале 30-х гг. управление им было централизовано, а численность его резко возросла. В декабре 1930 г. были ликвидированы НКВД союзных республик и НКВД СССР стал союзно-республиканским органом. ОГПУ СССР вершил не только дела политической направленности, но в его ведение была передана милиция, которая до этого времени находилась в двойном подчинении республиканских НКВД и исполкомов местных Советов.
Эти меры позволили перейти к ужесточению советского законодательства. В постановлении ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперативов и укреплении общественной (социалистической) собственности» впервые в законодательном акте был использован термин «враг народа», к которым применялась высшая мера наказания или срок 10 лет с конфискацией имущества. 22 августа 1932 г. было принято новое постановление высших органов государственной власти «О борьбе со спекуляцией», в котором за указанное преступление выносился срок от 5 до 10 лет без права амнистии. В декабре того же года в стране был введен паспортный режим, отмененный Советской властью в 1923 г., который серьезно ограничивал свободу передвижения для советских граждан, отдельные категории которых паспортов не получили вовсе. В марте 1933 г. органы ОГПУ получили право расстреливать людей без суда и следствия. Западные историки отмечают, что в 1934 г. в Советском Союзе произошла определенная либерализация законодательства. Это связывается с проведением XVII съезда ВКП(б) в январе-феврале 1934 г. и деятельностью С. М. Кирова, которая излишне идеализируется. В частности, ссылаются на проведенную в этом году частичную амнистию так называемых спецпереселенцев, роспуск ГПУ 10 июля и передачу вопросов охраны государственной безопасности в ведение НКВД, которое лишилось своих юридических полномочий, права выносить смертные приговоры и за деятельностью которого был установлен прокурорский надзор. Однако, одновременно в том же 1934 г. 20 июля был издан декрет, утверждающий принцип заложничества. В ноябре того же года были учреждены особые совещания НКВД, обладающие такими же полномочиями, что и прежние органы ГПУ. Наконец, 1 декабря 1934 г. в день убийства С. М. Кирова, то есть заранее разработанный и лишь приуроченный к этому убийству, был принят закон «О порядке ведения дел по подготовке или совершению террористических актов», который упростил судопроизводство по политическим делам и создал законодательную основу для раскручивания маховика репрессий.
Остальные законодательные акты, принятые в Советском Союзе во второй половине 30-х гг., лишь дополняли и конкретизировали данные законы. В 1935 г. репрессивные меры распространялись на советских граждан, совершивших побег за границу, а также людей, не донесших об этом. В этом же году была установлена уголовная ответственность вплоть до смертной казни в отношении детей, начиная с 12 лет. В 1937 г. закон от 1 декабря 1934 г. был распространен на дела о вредительстве и диверсиях.
Усиление репрессивного законодательства проходило на фоне принятия Конституции СССР 1936 г., которая была объявлена советской пропагандой самой демократической конституцией в мире. Пакет Конституции СССР о правах человека, принципы судопроизводства, изложенные в ней, выглядели насмешкой над реальностью, которая существовала в стране в 30-е гг. Это помогло Сталину ощутить себя единовластным правителем партии и государства. Он впервые с помпой отметил свой полувековой юбилей в декабре 1929 г. и стал готовить наступление на старых большевиков, соратников В. И. Ленина, которые хорошо помнили, как происходило создание партии, осуществлялась Октябрьская революция и социалистическое строительство и какова была реальная роль И. В. Сталина в этих процессах.