1 В русском переводе: Голь ш. Де. Профессиональная армия. М.,1935. 25

Голлизм, испытанный временем "^ Gaullisme a I'epreuve du temps

телей (51,05 % “за”, 48,95 % “против”) одобрили Маастрихстский договор о преобразовании Европейского экономического сообщества в Европейский союз. Но, как показывают результаты голосования, отношение к Маастрихстскому договору практически поровну разделило французское общество на его сторонников и противников. Позиции приверженцев традиционной ориентации на защиту национальных ценностей, устоев и соответствующей им политики весьма сильны и, что важно отметить, эти позиции не вполне совпадают с межпартийным размежеванием.

Сорок лет с момента возникновения Пятой республики и спустя три десятилетия после кончины ее основателя — время небольшое по масштабам истории, но немалое относительно одного столетия и, в особенности, относительно скорости современных социально-политических перемен. Сегодня совершенно ясно, что голлизм не сводится к партийно-политическому понятию. Голлизм — более глубокое явление, отражавшее наряду с социально-экономическими, внутриполитическими процессами потребности национально-исторического развития Франции во второй половине XX в. Еще раз подчеркнем, что голлизм возник как национальное и патриотическое движение и лишь затем превратился в движение политическое. Вся “политическая философия” генерала де Голля основывалась на идее величия Франции, утверждении французских национальных ценностей, что подразумевало и уважение национальных ценностей как универсальных.

К сожалению, в рамках краткого очерка невозможно специально осветить вопрос о доктрине или идеологии голлизма. В ходе уже упоминавшегося опроса “Голлизм глазами голлистов”, проведенного автором в 1979 г., только 21 депутат-сенатор РПР из 75 отвечавших согласились с тем, что генерал де Голль смог применить в своей деятельности в исторически чрезвычайных условиях политические принципы, уже хорошо известные во Франции, тогда как 56 (4 анкеты оказались с двойными ответами, 2 — без ответа) согласились с тем, что он создал “новую политическую философию”'. Вместе с тем 50 отвечавших считали, что “голлизм — это прежде всего национальное движение, где идеология не играет доминирующей роли” и только 23 депутата и сенатора считали, что он является “политическим

' Le gaullisme vu par les gaullistes eux-memes. Une enquete de caractere universitaire preparee par G.Novikov en accord avec L'lnstitut Charles de Gaulle.

26

движением, абсолютно основанным на идеологии” (2 анкеты с двойными ответами, 4 - без ответов). Представляется справедливым мнение Ф. Гогеля о том, что “голлизм — это скорее политическая философия”, “ориентации и основополагающие ценности, которыми руководствовалась и направлялась деятельность генерала де Голля, а не идеология в строгом смысле, которая является прежде всего системой идей, объемлющих все развитие человеческого общества”'.

Не растрачивается ли деголлевское наследие в той эволюции, которую переживает французская государственная политика в мире, в особенности в Европе? Изменение ее относительно политики президента де Голля несомненно. Но судить о величине отклонений от нее на основании сравнения с деголлевским “эталоном” означало бы схематизм, сводящий взгляды де Голля к обычному национализму, консервативному и даже реакционному. Кстати говоря, такой национализм проявлялся в голлистском движении даже в окружении Генерала. Но, на наш взгляд, не в этом сила голлизма. Сила идей и политики де Голля (исключая такие моменты как его речь в Квебеке 24 июля 1967 г.) состояли в том, что неуклонная защита французских интересов в мире, величия Франции, национальных ценностей вообще сочеталась с дальновидностью, восприимчивостью к исторической эволюции, как бы эта эволюция не меняла прежнюю реальность. Изменение взглядов де Голля на судьбу колониальной империи тому яркий пример. Простое сопоставление так называемого “послеголлизма” с голлизмом эпохи де Голля не может дать точного ответа на вопрос о степени преемственности или отступления от традиции сколь бы внешне очевидными не казались различия либо совпадения.

В особенности сложной в этом отношении оказывается судьба социально-экономического фрагмента деголлевского наследия — последнего компонента голлистского триптиха (“величие” Франции, “сильное” государство, “участие”). После отставки де Голля премьер-министр Ж.Шабан-Дельмас задумал в программе “нового общества” постепенно перейти к “участию”, начав с установления договорных отношений профсоюзов с предпринимателями. Но попытка его встретила не только оппозицию левых партий и большинства профсоюзов, но и противодействие консервативного крыла голлистов.

1 Goguel F. Reflexions d’ un politistr sur le gaullisme // L’Espoir.- №31.- P. 48.

27

Голлизм, испытанный временем •^ Gaullisme a I'epreuve du temps

Руководство “Объединения в поддержку республики” во главе Ж.Шираком с момента образования РПР на базе ЮДР в декабре 1976 г. очень активно пропагандировало “участие”, даже воссоздало существовавшую у голлистов в конце 40-х — начале 50-х гг. организацию “Рабочее и профессиональное движение”. Деятельность ее однако состояла в том, чтобы с помощью рабочих ячеек партии на предприятиях возвратить голоса избирателей-трудящихся, голосовавших за де Голля, но массами отошедших от голлизма в конце 60-х —начале 70-х годов.

Деголлевская идея преобразования социальных отношений в “третий путь” общественного развития (“участия”), восходящая к традициям французского социализма руководителями РПР рассматривалась как прагматическая мера, нацеленная на повышение эффективности производства методами материального стимулирования наемных работников в прежней системе “свободного предпринимательства”. Тогда как де Голль, понимал под “участием” совершенно новую социально-экономическую организацию. “Мы хотим создать договорным путем реальную ассоциацию, а не какие-то там ее суррогаты: премии за производительность, рабочий акционариат, заинтересованность в прибылях, как некоторые, которые считают себя патриотами, но пытаются извратить идею”', говорил он. Очень добросовестный исследователь социальной доктрины голлизма П.Гийоль так оценивает “участие” партии Ж.Ширака: “С рецептами либерализма вырисовывается культурный и философский горизонт дядюшки Сэма. Таким образом капиталистическая система не только не ставится под сомнение, но она прославляется. Что касается борьбы классов, то они по-прежнему рассматриваются как зло, но в отличие от генерала де Голля она воспринимается не как социологический факт, достойный сожаления результат социальной организации, основанной на эксплуатации человека человеком, но просто как продукт деятельности “марксистских” профсоюзов”2.

Возрождение либеральной идеологии представляется одним из наиболее явных противоречий политического курса РПР государственному “дирижизму” первого десятилетия Пятой республики”. Переориентация идеологии РПР подтверждена практикой: во время пребывания на посту премьер-министра Ж.Ширака в 1986-

1Gaulle Ch. de. Discourse! messages. -T.I 1.— P.368-369.

2 Guiol P. La participation, legaullismeetle RPR//Autogestions.— 1986.—№ 23.—P.41.

28

Голлизм, испытанный временем Gaullisme a I'epreuve du temps

1988 гг. его кабинет провел ряд денационализации и ослабил государственное вмешательство в экономику. По существу этот курс был продолжен и в годы его президентства. Но означает ли эволюция РПР разрыв с голлизмом в целом, а не только с политической практикой первых лет существования Пятой республики?

Казалось бы все говорит в пользу широко высказываемого во Франции мнения, что “РПР последовательно освобождалась от де-голлевского наследия ради того, чтобы поддаться шарму неолибера-лизма”', являющегося французским вариантом неоконсерватизма, т.е. политического курса в социально-экономической области, адекватного политике М.Тэтчер и Р.Рейгана. Можно ли тогда считать РПР, являющуюся “прямой наследницей” голлизма голлистской? Очень непростой вопрос. История голлизма свидетельствует, что дирижизм хотя и соответствовал логике “политической философии” голлизма, вовсе не был неизменным ее элементом: он то усиливался, то ослаблялся. Например, в свое время РПФ отказалась от выдвинутых в период Освобождения лозунгов усиления государственного вмешательства в экономику и призвала к “свободному предпринимательству”, осудила “чрезмерные расходы государства”2. На пресс-конференции 12 ноября 1947 г., отвечая на вопрос о том, какова его позиция в отношении принципов национализации и “свободного предприятия” генерал де Голль заявил: “Нет никакого основания, чтобы, например, авиастроительные предприятия навсегда оставались национализированными. Нет никакого основания, чтобы Берлие (автозаводы - Г.Н.) оставались в той абсурдной ситуации, в которой они находятся и чтобы Рено навсегда оставалось национализированным, после того как Луи Рено умер”3

С другой стороны, период “дирижизма” Пятой республики (60-е годы) отличался широко распространившимся в западном мире усилением государственного регулирования. Поэтому противопоставление идейно-политического курса РПР голлизму убедительно внешне, но оно не отражает сущность проблемы. Социально-экономический курс РПР, в конце концов, является естественным развитием тенденции “прагматического”, “реалистического” голлизма,

1 Baudouin J. “Gaullismc” et “chiraquisme”: reflexions autour d'un adultere.— Le RPR // Pouvoirs.— 1984.— № 28.— P.55.

2 LeRassemblement.— 1947.— lOdecembre.

3 Gaulle Ch. de. Discours et messages.— Т.П.— P. 154. Одним из аргументов в пользу национализации заводов Рено было обвинение его владельца в коллаборационизме.

29

Голлизм, испытанный временем '4}3 Gaullisme a I'epreuve du temps

олицетворявшегося в голлистском движении личностью Ж. Помпи-ду. Основы “либеральной” экономической политики, начатой им в пору своего президентства (1969-1974) были заложены еще в то время, когда Ж.Помпиду был премьер-министром де Голля. Идейно-политически РПР, по существу, продолжила традицию “реалистического” или “прагматического” голлизма. Развившись в условиях усиления левых, превращения социалистов в правящую силу, эта тенденция увела РПР в сторону от так называемого “подлинного” голлизма, символизируемого мечтами де Голля о “третьем пути” между капитализмом и социализмом.

Итак, судьба деголлевского наследия неоднозначна. Социальная доктрина так и не была осуществлена. Напротив, внешнеполитическое наследие де Голля имеет не только национальную, но и международную ценность. Спустя три десятилетия после смерти основателя Пятой республики идеи развития международных отношений на путях “прогресса, независимости, мира, сотрудничества”' обретают сегодня более реальную почву после завершения “холодной войны”.

Сохраняет интерес подход де Голля к проблемам взаимоотношений между Западом и Востоком, Севером и Югом, региональным конфликтам, решению глобальных проблем. До конца своих дней непоколебимо отстаивая национальные интересы Отечества, понимаемые в единстве со всемирным развитием человечества, де Голль по праву вошел в историю как один из самых крупных и дальновидных государственных деятелей XX в.

Если согласиться с тем, что феномен голлизма образовался в итоге деятельности необыкновенной, исключительной личности в условиях “кризисной эпохи”, то в таком случае голлизм де Голля уникален и неповторим. Однако голлизм не ушел в прошлое бесследно, он оказал сильное воздействие на современную судьбу французской нации, французскую политическую культуру. Он оказал несмненное влияние и на европейскую и на мировую политику.

Историческая эволюция неудержимо меняет мир, образы современной реальности особенно трудно укладываются в прокрустово ложе догматических схем и пусть даже глубоких, но вчерашних теорий и концепций. Привязанный к ним историк слишком часто вместо живой исторической картины пишет мертвую мумию.

1Gaulle Ch. de. Discours et messages.— TV— P.201-202.

30

Голлизм, испытанный временем ф Gaullisme a I'epreuve du temps

Что касается деголлевского наследия, то никто не может знать, как бы действовал сегодня генерал де Голль на всех политических направлениях.

Можно утверждать, что он действовал бы, вероятнее всего, так или иначе, исходя из принципов его “политической философии”. Но вспомним, сколь органично сочеталась в стиле действий де Голля глубочайшая, неизменная преданность величию Франции с прагматизмом, гибкостью, тонким восприятием велений эпохи, что вело его к оригинальным, казалось, неожиданным решениям, которые не раз ставили в тупик некоторых голлистов, тогда как некоторые из них упрекали Генерала в том, что он отошел от голлизма. Немало политических наблюдателей, исследователей ошибались, потому что оценивали новое явление на основе давно сложившихся во Франции политических стереотипов. Тогда как голлизм рождался не в кабинетах доктринеров, но в битве за Освобождение, когда классические критерии “правые — левые” во многом утратили свой смысл. Старые социально-политические структуры и государственные институты изжили себя и потому не столько ради интересов того или иного общественного класса, сколько ради общенациональных интересов генерал де Голль и его соратники сплотили движение с целью модернизировать государственную систему, экономику и реформировать социальные отношения.

Вряд ли возможно дать голлизму достаточно точное и “окончательное” определение, тем более выраженное одной формулировкой. Не только из-за идейного, методологического различия исходных данных, но и потому, что оценки тех или иных исторических и социальных явлений отражают не более, чем уровень и состояние современных знаний, стереотипов сознания. В этом смысле изучение голлизма не только не исчерпало предмет исследования, но оно дает богатый исторический материал, позволяющий совершенствовать научный, интеллектуальный инструментарий в исторических, политологических исследованиях. С точки зрения современной политической науки и историографии голлизм предстает как синтез противоречивых элементов. В нем можно видеть одновременно проявление маккиаве-лизма (не в вульгарном, но в научно-историческом смысле) и христианского гуманизма, консерватизм и социально-прогрессистские идеи, особую форму французского национализма и интернационализма в смысле защиты универсального принципа национальной независи-

31

Голпизм, испытанный временем Gaullisme a I'epreuve du temps

мости, продолжение традиций сильного государства в духе “народной монархии”1 и устремление к “новой демократии” путем “участия”. Каждый из этих элементов присущ деголлевской “политической философии”, но определяющим была одна идея — идея величия Франции. Однако, если трудно не согласиться с Жаном Тушаром, что “голлизм должен в меньшей степени объясняться традициями правых, чем традициями национализма”2, вместе с тем трудно, учитывая Ttce составляющие его элементы, свести голлизм к национализму. В этом “загадка”, которую еще предстоит разгадать.

I Gaulle Ch, de. Lcllres, NolesM Camels. 1Э61-1963.— IX.-P.94.. 2 Touchard J. Le gaullisme.1440-1969.-P„ 1978,.-P.352.

32

О “ПОЛИТИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ” И ПРИНЦИПАХ ПОЛИТИЧЕСКОГО МЫШЛЕНИЯ Ш. ДЕ ГОЛЛЯ

33

1. “ПОЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ” ШАРЛЯ ДЕГОЛЛЯ

Историки, политические деятели разных убеждений и мировоззрений ныне воздают должное редкому дару де Голля во многом предвидели будущее и действовать, осязая “ветер Исюрии'”. Многие, если не большинство французских и вообще зарубежных исследователей, подчеркивают две наиболее важные черты в мировоззрении и деятельности де Голля: патриотизм и реализм.

Вообще же отечественная и зарубежная историография в (широком смысле этого слова) политической деятельности де Голля и голлизма пережила удивительнее метаморфозы, начиная от первых восторженных откликов на Призыв 18 июня и прославления патриотизма национального лидера Сопротивления' и почти одновременно появившихся скандальных памфлетов.

Напомним, что одной из первых скандальных работ антидеголлевского направления стала книга бывшего правого депутата парламента Третьей республики А. де Ксриллиса “Де Голль — диктатор” (Монреаль, 1945), где он оценил голлизм как “фашизм, сделавший ставку на победителей”2. После начала “холодной войны” этот тезис в конце сороковых годов подхватили французские коммунисты, “прогрессисты”, заявляя, что “генерал де Голль ~ главарь “Объединения французских фашистов” (так оценивалось “Объединение французского народа", созданное в 1947 г.— Г.Н.)... создал законченный тип фашистской партии” .

1 Bams Pli.Charlcb tic Gaulk-.-.L., 1941; Bloch P. Ch;irli:sdeGaul]c,premieroiivricrde Prance.— P., W5; BronL.Le general (Ic Gaulle. L'Hoiiiiiiepruvideiillcl. I', 194(i; Perrcin R. LIngrand Franpiis.le general de Gaiillu.-P. 1444, Soulairol J. Charles de Gaulle, le libiraleur— P.. 1945.

2 Kerillia H.dc. Oe Gaulle (lie [ate u г.— Montreal., 1945.

3 Жувенель Р.дс. Интернационал предателей.— М., 1?49.—С.153, 158.

34

О "политической философии”,,, Reflexions sur la “phitosophie politique"

Оценки де Голля и голлизма в отечественной историографии в советский период долгие годы определялись государственной идеологией марксизма-ленинизма, а также зависели от политической конъюнктуры, зигзагов в отношениях СССР с Францией и со всем Западом. Автор предпочитает не рассматривать здесь их подробно, а отметить лишь принципиальные моменты.

В печально известной первой советской диссертации, “посвященной” де Голлю А.Г.Джеджула вслед за французскими коммунистами развил “концепцию” о фашистском характере голлистского движения, изобразив самого де Голля “елугош англо-американского империализма' . В послестали некий период, когда ослаб психоз “холодной войны”, в советских публикациях возобновились более объективные оценки деятельности де Голли, которые были даны еще в годы Великой Отечественной войны. Но в сущности голлизм рассматривался как особая форма диктатуры крупного капитала. Лишь к началу 70-х появляются менее идеологизированные выводы.

Три десятилетия назад советский ученый Ю-И. Рубинский определил голлизм как “доктрину авторитарно-реформистского национализма”3. Историк политической мысли де Голля Ж.У.Ибрашев пришел к выводу, что “политическая концепция голлизма не является мировоззрением и идеологией” а представляет собой лишь “прикладную политическую доктрину'. Известный франковед В,П. Смирнов высказал отличное мнение, считая, что “голлизм, соединяя защиту и прославление нации как высшей формы человеческой общности с требованием социально-экономических реформ в духе “управляемой экономики”, принадлежит к национально-реформистским течениям", представляет собой “самобытное французское течение, вызванное условиями, потребностями и интересами французского общества”4.

Автор этих строк предложил объяснять социально-политическую суть голлистской власти как вариант национально-реформистской этакратии5. Претерпев поразительную эволюцию советская истори-

1Джсджула А Г. Деголлизн - орудие американо-ашлийского империализма: Аиторсф... лис. канд.ис!.наук.-М„АОН при ЦК КПСС, ]951.

2 Франции /Оти.рсд. Ю.И.Рубинский.-М„ 1973.- С.249.

3 Ибряшев Ж.У. Голлизм к политической жизни Франции: Дис.-.локт. и<:т.наук.” М., 1985,-С.384.

4 Смирнии В.П. Генерал де Голль в гиды второй мировой иойны: становление идеологии голлизма// Нов.ш и иои^йшая история.— 1940.— № 6.-С-60.

5 Новиков Г.Н. Ц/: Голль, голлисты и голлизм//Новая и новейшая исюрия.-1990.-№ 3.

ография в конечном счете присоединилась к выводам о том, что взгляды и политика де Голля были лишены классового фанатизма” и характеризовались патриотизмом и реализмом'.

В постсовстский период подобные оценки практически никем из отечественных историков и политологов не оспариваются.

Один из самых интересных вопросов, которые возникают в связи с этим, касается понимания общих принципов “политической философии” дс Голля, ее теоретических и духовных истоков. Историки разных направлений принимают политический реализм де Голля вроде как бы нечто само собой разумеющееся. Но что означал деголлевский реализм, на каких принципах он основывался?

Вроде можно было бы сказать, что основатель Пятой Республики бьл привержен пониманию существа политических отношений в духе И. Макиавелли, согласно которому они в конечном счете определяются силой. Большинство тех, кто писал и пишут о де Голле, непременно называют идею “сильной власти” одним из элементов его политических взглядов. Но столь ли оригинален и содержателен этот элемент, как привычно считать, много ли государственных лидеров, которые стремятся не к сильной, а к слабой власти?

Центральная идея де Голля — о примате нации в общественном развитии — также была традиционной для французских правых. Ее соединение с идеей “сильного” государства и социальным реформизмом многим последователям основателя Пятой Республики, а также некоторым специалистам-историкам дало основание считать голлизм новым течением в политической мысли Франции.

Разумеется, отдельные сторонники и последователи де Голля еще в годы Сопротивления задумывались о том, чтобы придать голлизму какую-то идейную, доктринерскую форму. Как вспоминал об этом в “Военных мемуарах" генерал де Голль, одним из первых, кто считал необходимым сформировать “доктрину” голлизма, был присоединившийся к главе Свободной Франции Пьер Броссолет2.

1 Загладин В. В. Продолжать изучение //Шарль ле Голль. К 100-летию сродни рождения ,'/' Французский ежегодник— 198S.-M.,WO,- Nsti.-C.5-6.

2 Во втором томе “Военных мемуаров” де Голль посвятнл ему проникновенные строки:

“Пьер Броссолет, доблестный борец, по своей 'фабрйсти, ]1ла^нной поле, прести/ку^ которым он пользовался среди различных злегяснтов сопрожьлсния, тоже был посюин пост;! гсисряль-иого делегат; так же как и Жан Мулэн, он не был связан ни с одной политической партией и ожидал деистисиных результатов как вдни цоины, так и Jain|).i, в дни мира, только от “голлизма”, возведенного в социальную, моральную и политическую доктрину//Голль. Ш. де Военные мемуары,—М„ I960.—С. 194.

36

Вопрос этот приобрел практическую значимость при создании первой крупной голлистской партии "Объединение французского народа”, хотя сам де Голль относился к понятию “доктрина голлизма” весьма сдержанно.

Интересно и этом отношении свидетельство ответственного за пропаганду и информацию в РПФ Ф.Рагено, который в марте 1953 г. направил де Голлю письмо с предложениями как-то систематизировать голлизм в нечто вроде “хартии", с тем, чтобы “ясно обозначить его оригинальность и место в истории крупных течений мысли” и в связи с этим спрашивал мнение Генерала относительно правомерности использования термина “доктрина” применительно к его политическим идеям и взглядам. Глава РПФ в ответном письме от 19 августа 1953 г. объяснил свое скептическое отношение к доктринальному изложению голлизма, и, на наш взгляд, деголлсвский ответ, учитывая его “обращенность” в будущее, заслуживает подробного цитирования:

“Этот мир эволюционирует очень быстро. Умонастроения тоже. Разумеется, есть главные принципы, в соответствии с которыми формируются хорошие политические институты, хорошие государства, хорошие правительства. Вы их знаете: разделение властей; сильная исполнительная власть, диС1анциро ванная от законодательной и которой сам народ обеспечил легитимность и авторитет; стабильность правительства, единственное, что гарантирует великие начинания, социальная справедливость путем ассоциации труда и капитала; национальная независимость посредством дипломатии и обороны, которые ничего никому не должны. Да, все это необходимо и может быть мы это осуществим. Но пути достижения всего этого не начертанм. Данность, которую мы сегодня констатируем, окажется ли она таковой для нас завтра'

Опасность такой доктрины, когда сам погружаешься в действие, в том, что она выражается подобно предвыборным обещаниям: она часто связывает нас с мелкими обязательствами, со сроками, чаще всего непредвидимыми, с путями движения, всегда неизвестными. Не надо быть в плену у чего бы то ни было, если хочешь продвигаться в густом лесу меняющихся реальностей. Наполеон импровизировал свои самые блестящие победы'. По свидетельству Ф.Рагено, де Голль, однако, полагал, что после его смерти, когда-то придет время из опыта его политической деятельности “извлечь доктрину”2.

' S.ibiilierG. RapLieneaii I'h. Li; r)[Ctioiinairedugaiilli\nie.— Г., 1ЧЧ4.— P. 193.

3 lhid.-P.193.

Другие ветераны голлистского движения и специалисты считали и считают, что у де Голля не было какой-то определенной теории или “политической философии”, и он следовал так называемой “доктрине обстоятельств”, о которой сам основатель Пятой республики писал еще в 30-е годы.

В интервью, данном накануне конгресса в ЮНЕСКО в ноябре 1990г., посвященному 100-летию со дня рождения де Голля, его последний премьер-министр и ранее его почти бессменный министр иностранных дел М. Кув де Мюрвиль еще раз повторил эту точку зрения: “Термин политическая философия плохо подходит к генералу де Голлю который был в основной прагматическим человеком”2. Во французской историографии подобные взгляды также имеют немало сторонников3. Например, известный французский историк. Философ и журналист Ж.- М. Доменак считает, что “всякая попытка облечь в теорию мысль Шарля де Голля напрасна. Он не был философом”4 . Так кто же прав? Сложилась ли у основателя голлизма оригинальная “политическая философия” в строгом смысле этого слова, т. е. совокупность политических идей, вдохновлявших его деятельность? Или он, следуя некоторым общим принципам и частным доктринам в той или иной области (государственное устройство, внешняя политика, социальные вопросы), вырабатывал конкретные решения, которые в итоге его практической деятельности и составили идейно-теоретический фонд голлизма?

Политическое мировоззрение и мышление де Голля трудно поддается подобной схематизации. Де Голль воспитался на богатом наследии французской и европейской культуры, и на его мышление оказали влияние многие, притом весьма различные идейные и философские традиции. Например, хорошо известно, что он был поклонником интуитивизма Анри Бергсона. Безусловный защитник традиции сильной исполнительной власти, живший с ощущением личной ответственности за судьбу французского Государства, идущего от древнего монархического начала, де Голль уважал республиканские и демократические традиции. Консерватор по воспита-

2 MafTert S. et Vaisse М. Entretien avec Maurice Couve de Murville. Journees internationales organisecs par I'lnstitut Charles de Gaulle. 19-24 novembre 1990. UNESCO.- Paris, 1-D 039

3 См.: Новиков Г.Н. Французская публицистика и научная литература о Шарле ле Голле и голлизме. 40-80-у годы. Шарль де Голль. К 100-летию со дня рождения //Французский ежегодник.- 1988.—М.. 1990.

4 Domenach J.-M. Tradition et modernite // De Gaulle en son siecle.T.I.Actes des Journees Internationales tenucs a I'Unesco 19-24 novembre 1990.- P., 1991.- P.217.

38

нию, в особенности в социальных вопросах, он не только преодолел свой социальный консерватизм, но воспринял некоторые идеи французских социалистов и даже обновил их, предложив реформу общества путем “участия”. Страстный и романтический патриот де Голль пошел на деколонизацию, преодолевая реакционное сопротивление ультраколониалистов. Наконец, убежденный антикоммунист, он, а не социалисты стал первым государственным деятелем Франции, кто допустил в правительство коммунистов.

Т.е. убедительным представляется вывод, что “самый знаменитый из всех французов” нс был приверженцем ни одной из известных в его время социально-политических теорий или идеологических доктрин. Он перенимал у них некоторые элементы, вдохновляясь идеей величия Франции. Однако, размышляя о “политической философии” и о политическом мышлении де Голля, с учетом опыта многих дискуссий, уже недостаточно ограничиваться тезисом о синтезе многих идейных элементов в голлизме, соединении традиций левых и правых в новое направление французской политической мысли. Стоит попытаться отыскать универсальный ключ к пониманию принципов, “методологии” мышления де Голля.

39