3. Концептуальный анализ значения и смысла

Скрытые от непосредственного наблюдения различия между двумя концептами

“наивной семиотики” проявляются в виде доступных для анализа различий в

сочетаемости соответствующих лексем, то есть в составе их валентностей (активных и

пассивных), или, иначе говоря, составляющих их окружение семантико-синтаксических

позиций, и в спектре возможностей заполнения этих позиций.

Исследуя окружение смысла и значения, мы обнаружили, что сочетаемостные

различия между ними проявляются как в количестве открываемых позиций, так и в

характере их заполнения.

Общими для смысла и значения являются следующие четыре синтагматических

партнера:

1. Носитель ‘содержания’. Примеры заполнения этой позиции — надпись в

примере (6) или долгая речь в (21):

(21) Смысл этой долгой речи тот, что без денег ничего не выйдет.(В.И.Даль)

2. Экспликация ‘содержания’. Пример заполнения — предложение без денег ничего

не выйдет в (21).

3. Предикат, актантом которого является ‘содержание’, напр., исказить в (22)

(22) Он исказил смысл моих слов.

4. Определение к ‘содержанию’, напр., заманчивый (смысл), точное (значение).

Партнером, специфическим для смысла и никогда не встречающимся в контексте

значения является:

5. Область бытования ‘содержания’, например предложные группы в будущем и в

восприятии населения в (23):

(23) Я не исключаю, что в будущем слово 02ЉЃ_D_7_DВх“партия” в восприятии населения

наполнится каким-то другим смыслом.

Ниже эта синтагматическая особенность смысла предстанет как отражение

отличительной черты соответствующего понятия о содержании.

Рассмотрим последовательно результаты анализа сочетаемости смысла и значения

по всем указанным позициям.

3.1. Типы носителей смысла и значения.

Существенным для наших целей является два семантических противопоставления

на множестве выражений, выступающих в роли Носителя содержания хотя бы при одном

из анализируемых слов.

Первое противопоставление связано с природой носителя. Одни носители

информации являются знаками по преимуществу, то есть чем-то, возникшим и

используемым только как средство передачи информации. Это знаки естественного языка

и построенные из них выражения (слово, речь, стихи и т.п.), а также элементы других

знаковых систем и создаваемые с их помощью “тексты” — жесты, изобразительные

символы (например, элемент герба), ритуалы (например, обычай красить яйца) и т.п.

Другие носители информации — это объекты и явления самого разного происхождения,

которые возникают и существуют сами по себе, независимо от потребностей передачи информации внутри некоторого сообщества и вообще, как правило, независимо от воли

человека (например, лицо, пороки, запах, природа, сон, суматоха и т.п.). Промежуточное

положение между этими двумя типами носителей занимают артефакты и

целенаправленные действия, для которых знаковая функция выступает как побочная,

дополнительная к их главной функции. Так, храм — это прежде всего место общения с

Богом, но вместе с тем храм функционирует и как знак, несущий информацию об

устройстве мира, ср. следующий пример:

(24) В этой последовательности “храм”, “дом”, “мир” — все

составляющие раскрывали по-своему один и тот же смысл.

Так, храм — это отражение Вселенной... Архитектура

Храма вмещала в своем пространстве, декоре и росписях

землю, море, воздух. планеты и звезды. (“Моск. худ.” 1990)

Казнь, главное назначение которой — покарать преступника, может побочно

функционировать как знак, своей формой информируя о характере совершенного

преступления. Так, в одном из стихотворений Пушкина описывается сцена посмертных

мук ростовщика, поджариваемого в аду на вертеле, по поводу которой завязывается

следующий “проясняющий” диалог:

(25) А я: “Поведай мне: в сей казни что сокрыто?” Вергилий мне: “Сей казни

смысл велик: одно стяжание имев всегда в предмете, жир должников

сосал сей злой старик и их безжалостно крутил на этом свете”.

(А.С.Пушкин)

Сравнение сочетаемости значения и смысла по валентности Носителя показывает,

что множество носителей значения является собственным подмножеством носителей

смысла. (Это отражается в более высокой частоте встречаемости семиотического ЛСВ

лексемы смысл в текстах неспециального характера по сравнению с таким же ЛСВ

лексемы значение).

Смысл могут иметь сущности любого из трех классов, рассмотренных выше, то

есть любые объекты и явления, доступные восприятию. Это могут быть знаки

естественного языка, как в (23) и выражения, построенные из этих знаков как в (22). Это

могут быть ритуалы, как в следующем примере:

(26) Христиане переняли обычай римлян пересылать в качестве поздравлений друг

другу окрашенные яйца, вложив в него иной смысл...(из газет.)

Это могут быть артефакты, дополнительно выполняющие функцию знаков, как

храм в (24) или модель свитера, как в (27):

(27) У меня есть модель свитера с длиннющими рукавами, которые обязательно

надо засучивать. В этом и смысл моей работы: постоянно засучивать рукава...(Из

газет)

Это и целенаправленные действия, как казнь в (25). Наконец, это могут быть

объекты природного происхождения, например, лицо в (28):

(28) Лица... людей наделены смыслом. (Ж.-П. Сартр)

вся природа в целом , как в (29):

(29) Надо остаться наедине с природой, погрузиться в неё, чтобы понять ее

внутренний смысл. (Из газет)

и вообще, практически любая ситуация, например наблюдаемая сценка случайного

столкновения прохожих, как в (30):

(30) ...здесьоказались сразу: резко пахнущий сырым деревом забор,

фонарь, славная белокурая алютка в голубом в объятьях негра под пламенеющим

небом. Будь нас четверо или пятеро, мы, наверное, отметили бы это столкновение,

...мы посмеялись бы над растерянным выражением двух детских лиц. Но одинокого человека редко тянет засмеяться — группа приобрела для меня на миг

острый, даже свирепый, хотя и чистый, смысл (Ж.-П. Сартр).

Значение же могут иметь только те носители информации, для которых знаковая

функция является если не главной, то по крайней мере побочной, а значит, существуют

правила и договоренности, регламентирующие способ интерпретации таких носителей в

рамках некоторого сообщества. Так, если речь идет о конвенциональных жестах,

общепринятых в рамках некоторого языкового сообщества, то передаваемая ими

информация называется значением, ср.:

(31) Если бы она знала значение этого жеста, она бы оскорбилась.

Если же речь идет об индивидуальном, конкретно-ситуативном способе передачи

информации с помощью мимики и жестов, то употребляется уже слово смысл :

(32) Изредка она наклонениями головы, глазами и улыбками делала мальчику

знаки, смысл которых был таков, чтобы он не глупил и вслух при всех не заговаривал с

Воронюком о таких вещах. Дай, мол, срок, всё устроится само собой, будь спокоен.

(Б.Л.Пастернак)

Если же мы встречаем слово значение применительно к стихийному явлению, то

такое употребление сразу переводит данное явление в разряд знаков по преимуществу, т.е.

намекает на включенность его в какую-то знаковую систему. Так, например, такое

стихийное с материалистической точки зрения, явление, как сон может трактоваться как

имеющее значение:

(33) Ее тревожит сновиденье. Не зная, как его понять, мечтанья страшного

значенье Татьяна хочет отыскать. (А.С.Пушкин)

И это влечет за собой представление о том, что сон — текст на некотором языке,

который можно понять, если знаешь этот язык. Сонники — это не что иное, как “толковые

словари” языка снов. Запахи в общем случае не бывают носителями значения. Мы не

говорим об объекте, обладающем характерным запахом, что он является значением этого

запаха, даже если мы получаем информацию о наличии этого объекта поблизости только

благодаря его запаху (хотя и можем сказать что-то типа Этот запах означает, что

загорелась электропроводка/что здесь курили травку, ср. понятие природного знака-

индекса в семиотике). Другое дело — запахи, специально разрабатываемые парфюмерами,

для которых аромат духов — это не просто свойство, воспринимаемое обонянием, а

сложный знак, состоящий из простых знаков, каждый из которых связан с вполне

определенным содержанием — например, возрастной характеристикой, настроением.

чертой характера и т.п. То есть в этой области , как и в других областях, связанных с

производством предметов потребления, действует определенная семиотическая система,

благодаря чему соответствующие артефакты побочно функционируют как знаки. Тем

самым запах духов попадает в третий выделенный выше класс носителей информации, и

как таковой может быть носителем не только смысла, но и значения:

(34) Тот факт, что мы выводим смысл и значение запахов, относится не

только к компонентам духов, но зачастую и к самим духам. (Из газет)

Таким образом, ограничения на сочетаемость смысла и значения с разными типами

носителей показывают, что концепт значения в обыденном русском языке связан с

презумпцией существования знаковой системы, элементом которой или текстом на языке

которой выступает носитель значения. Концепт смысла такой презумпции не имеет.

Второе измерение, по которому различаются носители смысла и значения, присуще

только знакам по преимуществу и связано со сложностью структуры носителя. Здесь

имеется шкала, полюсами которой являются, с одной стороны, единицы языка, с другой

стороны, — целые тексты на этом языке, а промежуточное положение занимают разной

степени сложности языковые образования — словосочетания, предложения и т.п.

Бросается в глаза обратная зависимость между сложностью структуры выражения и сочетаний смысл закона/пьесы/этой долгой речи сочетания значение закона/пьесы/этой

долгой речи могут быть сочтены правильными только при несемиотическом прочтении

значения. Понять причину этого соотношения мы сможем только после того, как будет

проанализирована сочетаемость данных лексем по другой общей для них валентности —

валентности экспликации содержания.