8.11. Не должно осуждать ближних

Грех осуждения — самый богопротивный грех. Это подтверждается следующим рассказом. Преподобный Иоанн Савваитский рассказывает следующее: "раз приходит ко мне инок из соседнего монастыря, и я спросил его: как живут отцы? Он отвечал: хорошо, по молитвам вашим. Затем я спросил об иноки, который не пользовался доброй славой, и гость сказал мне: нисколько он не переменился, отче! Это услышав, я воскликнул: худо! и только сказал это, тотчас почувствовал себя как — бы в восторге и увидел Иисуса Христа, распятого между двумя разбойниками. Я было устремился на поклонение Спасителю, как вдруг Он обратился к предстоявшим Ангелам и сказал им: изриньте его вон, — это антихрист, ибо осудил брата своего прежде Моего суда. И когда, по слову Господа, я изгонялся, в дверях осталась моя мантия, и затем я проснулся. Горе мне, сказал я тогда пришедшему брату, — зол сей день мне! Почему так? спросил, тот. Тогда я рассказал ему о видении и заметил, что оставленная мною мантия означает, что я лишен покрова и помощи Божьей. И с того времени семь, лет провел я, блуждая по пустыням, ни хлеба не вкушая, ни под кров не заходя, ни с человеками не беседуя, пока не увидел Господа моего, возвратившего мне, мантию (Пролог Окт. 22).

Итак, видите, братие, как тяжек и богопротивен грех осуждения ближних! Но насколько тяжек он, настолько же напротив спасительно жить в незлобии и смирении и никого не осуждать.

"Некоторый инок, в лености изживший житие, разболелся к смерти. Когда он был при последнем издыхании, братия окружили его одр и с удивлением смотрели на то, что и в час смертный он был радостен и беспечален. Один из старцев спросил его: "брат! мы знали, что ты жил в небрежении и лености, скажи же: отчего ты и теперь, при смерти, нисколько не заботишься о себе, и весело смотришь на нас"? Умирающий отвечал: "подлинно, я худо жил, отцы. Но с тех пор, как я сделался монахом, я никогда и никого не осуждал. И вот теперь видел я, что Ангелы принесли рукописание моих грехов и за мое незлобие при мне, разорвали его. Поэтому я с радостью и отхожу ко Господу" (Пролог Марта 22, л. 112).

Итак, слыша сие, братие, прежде времени ничтоже судите, дондеже придет Господь, Иже во свет приведет тайная темь и объявит советы сердечные, и тогда похвала комуждо будет, от Бога (1 Кор. 4, 5). Не судите, и не судят вам: и не осуждайте, да не осуждены будете (Лук. 6, 37). Аминь.

9.11. Не должно налагать на себя бремена тяжкие и неудобоносимые

(Из слова от Патерика о Иоанне монахе Колове, и о послушании его)

Многие из неопытных в духовной жизни, надеясь на одни свои силы и думая, по своей горячности и самомнению, что они могут, на пути ко спасению, победить все препятствия, — часто сами на себя налагают бремена тяжкие и неудобоносимые, подвиги трудовые и непосильные. Это весьма неблагоразумно и небезопасно. Мня взобраться высоко, они, как показывает опыт, падают низко; — часто становятся посмешищем и соблазном для других и совсем погибнуть могут, если вовремя не опомнятся, раскаются, не обучатся смирению под руководством людей опытных.

Блаженный Иоанн Колов, в юности оставив мир, вместе с родным братом своим Даниилом ушел в один из скитов, и там оба они усердно подвизались в посте и молитвах. Чрез нисколько времени Иоанну показались подвиги, которые он нес для благоугождения Богу, недостаточными, и он, вообразив, что стал уже как Ангел бесплотный, однажды сказал брату, что не будет оттоль ни об одежде заботиться, ни пищи вкушать, — сбросил с себя одежду и вышел из кельи. Но увы! За необдуманное предприятие Иоанн вскоре был наказан. В первую же ночь пребывания его в пустыни нестерпимый холод заставил его бежать снова к брату, и он, возвратившись, стал умолять, чтобы поскорее тот отворил ему дверь. Услыхав голос Иоанна и желая вразумить его, Даниил спросил: "кто так стучится? — "Я Иоанн, брат твой, был ответ. Пусти меня, умираю от холода"! — "С чего ты взял соблазнять меня, демон? сказал Даниил, — разве ты не знаешь, что брат мой ангел есть, и о теле — не радит, и пищи не вкушает? Не искушай меня"! — Слыша это, Иоанн раскаялся пред братом, и брат впустил его. Поняв после сего всю необдуманность своего поступка. Иоанн ушел вскоре к величайшему из подвижников того времени Павлу Фивейскому и, проведя у него долгое время в глубоком смирении и послушании, наконец, действительно достиг высокого совершенства и спасся.

Итак, братие, никогда не мечтайте о себе высоко. Напротив, чем более будете успевать в благочестии, тем менее о себе думайте и скачков не делайте. Явится мысль оставить мир, бросить все земное, — не спешите ее приводить в исполнение, а посоветуйтесь с людьми опытными. Видите, что от самомнения и святые падали, а мы грешные еще скорее можем упасть. Необдуманными поступками мы только препятствие себе ставим на пути в царство небесное. "Раз, Ангел показал мне, говорит преподобный Арсений, храм и двух мужей, которые силились внести в него бревно. Они несли дерево не в длину, а уставя его поперек двери, и потому никак не могли войти в храм. Кто же сии? спросил Ангела Арсений. — Это те, отвечал Ангел, которые делают добро с гордостью и не хотят ходить в смирении путем духовным: они необходимо остаются вне царствия небесного" (Пролог Дек. 5). Не забывайте же сего. Аминь.