1.3. Проблемы эвакуации.

В первые два дня августа 1942 г. из Ставрополя в сторону Невинномысска шли тысячи людей. В основном они уходили своим ходом или двигались на гужевом транспорте, реже - на автомобилях. По железной дороге в эти дни отправляли боль­шей частью промышленное оборудование, материальные и культурные ценности. Вагонов и паровозов катастрофически не хватало. Имели место в эти дни и довольно странные эпизо­ды. Некоторые эшелоны с людьми отправляли не на восток, а в северо-западном на­правлении, т.е. навстречу наступавшим гитлеровским войскам. Один из руководящих работников краевого Управления НКВД предложил эвакуировать на севе­ро-запад несколько тысяч рабочих и служащих вперемежку с красноармейцами. Вот какими соображениями он при этом руководствовался: «Очень даже возможно, что немцы встре­тят их огнём. Но от этого получится выигрыш во времени для собственно эвакуации. И потом появится шанс ещё раз заявить миру о фашистских зверствах»¹.

Захватив Ставрополь, немецко-фашистские войска про­должали наступление по территории края, продвигаясь все дальше на юг. 4 августа гитлеровская авиация нанесла мощный удар по железнодорожному узлу и депо станции Минеральные Воды. Огромная территория была охвачена пожаром. Одновре­менно бомбардировке с воздуха подвергся город Георгиевск. На перегоне от Минвод до Георгиевска заблокированными оказались 32 эшелона с народнохозяйственными грузами и воен­ным имуществом. Среди них было 12 санитарных поездов, в которых находилось до 15 тыс. раненых бойцов и командиров, а также несколько поездов с эвакуированным населением.²

Путейцы, паровозники, слесари вместе с военными железнодорожниками, чтобы спа­сти 15 тысяч раненых, находившихся в вагонах эвакопоездов, 8 августа в считанные часы восстановили путь на разбитой начисто вражес­кими бомбами станции и буквально на глазах у наступающих фашистов расшили пробку на перегоне Виноградная - Георгиевск и вывели поезда.¹

По далеко не полным данным по состоянию на 11 августа 1942 г. из Ставропольского края было эвакуиро­вано примерно 120 тыс. человек. В том числе: из Пятигорска, Кисловодска, Ессентуков и Железноводска - 60 тыс., из Став­рополя - около 20 тыс. и из сельских районов - 40 тыс. чело­век.²

Немногие сохранившиеся документальные материалы свидетельствуют, что эвакуационные мероприятия по вывозу населения были сорваны. Причины этого - острая нехватка времени и отсутствие транспорта. Эвакуиро­вано было из города всего несколько тысяч человек. В основ­ном это - партийный, советский и комсомольский актив, чле­ны ВКП(б), сотрудники НКВД, часть медицинских работников.³

Проблема эвакуации руководящих работников различных учреждений и ведомств и членов их семей повсеместно состо­яла не в том, что они уезжали в первую очередь. С этим обстоя­тельством население еще могло примириться, понимая, что оккупанты сразу же арестуют и уничтожат этих людей. Жите­лей городов и станиц Северного Кавказа возмущал тот факт, что выезд высокопоставленных руководителей с семьями на восток сопровождался молчанием местных властей относи­тельно объявления сроков начала массовой эвакуации всего населения. В этом случае такой поспешный выезд руководства городов и районов выглядел в глазах простых людей как самое настоящее паническое бегство. Кроме того, семьи чиновников эвакуировались, как правило, на автотранспорте или по желез­ной дороге, увозя с собой значительное количество домашних вещей. И это вместо того, чтобы посадить в автомашины и в вагоны больных людей, женщин с детьми, стариков.⁴

Руководители краев и республик Северного Кавказа не справились в полном объеме с вывозом в советский тыл детских домов. Прежде всего, конечно, самих детей.

В Пятигорске оказались брошенными на произвол судь­бы как воспитанники местных детских домов, так и эвакуированные сюда дети из других городов. В начале августа 1942 г. значительная их часть была собрана в помещениях дошколь­ного Машукского детского дома. Через несколько дней после оккупации Пятигорска гитлеровцы произвели осмотр всех детей. Выявленные дети-евреи были увезены и уничтожены. Позже оккупанты отбирали самых здоровых мальчиков и де­вочек и насильно брали у них кровь для своих раненых солдат и офицеров. Из Машукского детдома немцы вывезли всю ме­бель, белье и имевшееся здесь продовольствие, обрекая тем са­мым детей на голодную смерть. Часть воспитанников была спасена местными жителями, но другая их часть умерла от бо­лезней и истощения. Гибель детей-сирот лежит на совести кра­евых и городских руководителей. Сами они, разумеется, успе­ли уйти из города, но свой долг по эвакуации других граждан, в том числе детей, так и не выполнили.¹

В Ставропольском крае только пять детдомов были эва­куированы по железной дороге. Все остальные до Махачкалы добирались своим ходом. А это от 600 до 900 км пути.

С началом Великой Отечественной войны на Северном Кавказе была развернута одна из самых мощных в тыловых рай­онах страны госпитальная база. Двумя ее основными центра­ми стали города-курорты Кавказских Минеральных Вод на Ставрополье и район Сочи-Мацесты на Кубани. Летом 1942 г. в связи с приближением немецких войск к району Кавминвод необходимо было срочно эвакуировать всех раненых. В госпи­талях Кисловодска, Пятигорска, Ессентуков и Железноводска их было около 50 тыс. человек. Заблаговременно вывезти раненых не удалось. Причина была в том, что Сталин запре­щал проводить эвакуацию госпиталей. На этот факт указывает в своих воспоминаниях бывший начальник Главного Военно-Санитарного Управления Красной Армии Е.Смирнов. Он пи­шет, что «ГВСУ через начальника Генерального штаба генера­ла-полковника А.М.Василевского дважды обращалось с просьбой к И.В.Сталину разрешить эвакуацию группы госпи­талей Кавказских Минеральных Вод и дважды получало от­каз». Видимо, причиной отказов являлось неверие Сталина в возможность захвата немецкими войсками Северного Кавказа, притом в такой короткий срок. В результа­те из-за опоздания распоряжении со стороны вышестоящих ор­ганов или их полного отсутствия, эвакуация ране­ных проводилась местными органами власти в большой спешке, а нередко - и по собственной инициативе.¹

С утра 4 августа 1942 г. в госпиталях началась срочная по­грузка тяжелораненых в санитарные эшелоны. Из легкоране­ных формировались группы и в сопровождении врачей и мед­сестер пешим порядком отправлялись по дороге в сторону Нальчика. Из всех городов-курортов Кавминвод было вывезе­но и выведено к 9 августа 48866 раненых и больных советских воинов. Но часть тяжелораненых эвакуировать так и не удалось. По официальным архивным данным Военно-Санитар­ной службы Красной Армии в Кисловодске в оккупации их ос­талось 400 человек, в Ессентуках - 206 и в Пятигорске - 100.

Однако один из бывших ведущих хирургов Кисловодской гос­питальной базы Т.Гнилорыбов считал, что в городе были бро­шены до 5600 раненых советских солдат и офицеров. Имен­но брошены на произвол судьбы местными руководителями, уехавшими еще 5 августа.²

Немецкая авиация 7 августа у Кисловодска разбомбила мост через реку Подкумок. Три санитарных эшелона с тяжело­ранеными оказались отрезанными: спасительная железнодо­рожная ветка до Минеральных Вод была выведена из строя. Вместе с ранеными в Кисловодске осталось несколько десят­ков врачей и медицинских сестер. Часть легкораненых из этих эшелонов вместе с медперсоналом ушла своим ходом через горы в советский тыл. Но основная масса не могла это сделать. Не­сколько сотен тяжелораненых разобрали по домам местные жители, других медики разместили в одном из корпусов желез­нодорожной больницы. В начальный период оккупации медикам удалось вылечить и отправить к партизанам и через линию фронта сотни выздоровевших крас­ноармейцев. Остальных же позже ждала менее счастливая участь - немцы погрузили их в эшелоны и отправили на Укра­ину в концлагерь.

Между тем, возможно было спасение всех раненых, остав­шихся в Кисловодске. Ведь гитлеровцы появились в городе только 14 августа, т.е. через девять дней после поспешного бег­ства местной власти. За эти дни можно было бы переправить всех раненых в безопасные места. Вместо этого с 5 августа в Кисловодске началась подготовка к уничтожению важнейших городских объектов.¹

Перечисленные факты свидетельствуют, что эвакуация с территории Северного Кавказа городского и сельского населе­ния проходила летом 1942 г. неорганизованно и в условиях ос­трого дефицита времени и транспорта. Как известно, Сталин не давал в годы войны разрешения на заблаговременное ее про­ведение во избежание роста панического настроения в отсту­павших частях Красной Армии и среди местного населения.

При осуществлении эвакуации вывозу в тыловые районы страны подлежали в первую очередь не жители городов и сель­ских населенных пунктов, а промышленное оборудование, сырье и общественный скот. Такие приоритеты наглядно ха­рактеризуют отношение политического руководства Советско­го Союза к своим гражданам. И на фронте, и в тылу народ не жалели, исходя из твердого убеждения, что людские ресурсы в стране неисчерпаемы.

Даже в условиях срочной эвакуации местные власти успе­вали, как правило, вывезти руководителей партийных, государ­ственных и правоохранительных органов, их семьи и даже до­машнее имущество. Для этого предоставлялся автомобильный и железнодорожный транспорт, которого катастрофически не хватало, к примеру, для спасения находившихся на лечении в госпиталях раненых бойцов и командиров. Такая забота о се­мьях чиновников и, одновременно, игнорирование судеб про­стых людей отрицательно сказывалось на доверии населения к советской власти.

Из-за грубых просчетов в определении начала сроков эва­куации населения местные органы власти не смогли решить проблему по своевременному вывозу с территории Северного Кавказа в глубокий тыл еврейского населения. Хотя, к лету 1942 г. уже было известно о той политике геноцида, которую проводили гитлеровцы по отношению к евреям. Следствием такого равнодушного отношения местных органов власти к этому вопросу стала гибель десятков тысяч евреев, уничтожен­ных в городах, станицах и селах Северо-Кавказского региона.

Неорганизованно и с большими жертвами прошел процесс вывоза в тыл детских учреждений. Это были ранее эвакуиро­ванные на Северный Кавказ из других районов страны, а так­же местные детские дома с тысячами воспитанников. Можно сказать, что такое безответственное отношение партийных и советских органов власти к судьбе детей явилось самым ярким показателем полной их неспособности эффективно действо­вать в чрезвычайных условиях военного времени.

Такой же печальный вывод напрашивается при определе­нии итогов эвакуации военнообязанных граждан. Для их пере­возки в восточные районы не нашлось транспорта, что приве­ло к потере на территории Северного Кавказа значительного количества призывников.

Таким образом, руководители органов власти Северного Кавка­за не сумели в должной мере справиться с задачей эвакуации в тыловые районы СССР различных категорий местного насе­ления. Впро­чем, еще большую беспомощность в определении реальных сроков начала вывоза людей из прифронтовых районов, кото­рым угрожал враг, продемонстрировала центральная власть и, в первую очередь, Сталин, от которого зависело тогда решение любого вопроса.