220 Восприятие лекция 25

дается в иные моменты, чем другая часть этих волокон. Понятно? Получается рас-фазовка. И таким образом можно получить очень большие частоты. Достаточно гипо­тетически допустить несколько каналов, по которым идут центробежные нерв­ные процессы, центрифугальные, и тогда вы получаете расфазовку, достаточную для объяснения возникновения высоких частот, порядка 1000, что, конечно, получить с изолированного нервного волокна невозможно, потому что там передача низкочас­тотная, просто импульсация с низкими частотами, по сравнению со звуковыми, аку­стическими частотами. Словом, этот вопрос оказался до сих пор подвешенным, с моей точки зрения. Классическая же точка зрения не является единственной. Но по­вторяю, на какую бы точку зрения мы ни встали — на ту или на другую — дальней­ший анализ от этого не меняется. Я говорил это только потому, что могут возникнуть некоторые вопросы по отношению к тому, что я буду говорить дальше.

Таким образом, я резюмирую свою первую мысль. Система звуковысотного слуха построена следующим образом. Имеется соответствующее воздействие на слу­ховой рецептор и имеется двигательная реакция, здесь выражающаяся в конечном эффекте — в звуковой частоте, возникающей в звуковом аппарате, в звукообразова­нии; в голосовом аппарате, возникает, соответственно, возможность как бы встреч­ного процесса. В ответ на колебательные действия этого процесса, звуковой волны, имеющего определенную характеристику по основной частоте, возникает соответ­ствующей частоты процесс эффекторный, что и дает возможность анализирования. Этот встречный процесс, встречный анализ, хорошо описан в терминах теории уп­равления, в терминах кибернетики. Это очень известная схема, которая в многочис­ленных вариантах рассматривается целым рядом авторов.

Естественно, что эта система, не включая в себя в качестве специального и ре­шающего звена артикуляторный аппарат, характеризуется своеобразной абстракцией от тембровых звуковысотных характеристик, звуковых характеристик. В чем выра­жается эта абстракция? А она выражается в очень простом явлении, вам, конечно, отлично известном. Ведь если мы записываем и воспроизводим некоторые звуковы-сотные отношения, скажем музыкальную мелодию, то она остается той же самой бе­зотносительно к тому, воспроизводим ли ее голосом (кстати, чрезвычайно богатым тембровыми характеристиками, окрасками), воспроизводим ли мы ее с помощью од­нострунного музыкального аппарата или с помощью сложного музыкального инст­румента — в фортепьянном исполнении, скрипичном исполнении, тоже чрезвычай­но богатом, — в одном диапазоне, в другом диапазоне, мы ее воспримем как данную мелодию, правда? Тембр не играет здесь решающей роли.

Он играет роль, когда мы берем не звуковысотный, а музыкальный слух, как я уже говорил, очень сложный. Но тогда имеет известное значение тембровая характери­стика. Но все-таки первая, решающая характеристика, то, что называют «предмет музыкального слуха», то есть слух мелодический, звуковысотный, он, конечно, абст­рактен по своей природе от тембра. И как речевой слух абстрагируется от основной вы­соты, подобно этому музыкальный слух, наоборот, абстрагируется от тембровых ха­рактеристик.

И если говорить грубо и упрощая, то можно сказать, что нам безразлично, ка­ков собственный тембр инструмента, исполняющего мелодию. Это практичес­ки всегда наблюдается. Едва ли кто-нибудь, удержавший в памяти то или иное зву-ковысотное движение, ту или другую систему в их временной характеристи­ке, затруднится узнать это при исполнении на инструменте, имеющем совершено иной тембр, чем тот, на котором вы впервые слышали данную мелодию. Вы ее слыша­ли всегда, допустим, в исполнении скрипичном, а затем вы ее слышите в исполнении органа. Вы все равно ее узнаете, правда? Наконец, она может быть просто вам пропе-

звуковысотный слух 221

та, причем голосом любого тембра. Больше того — вы можете смещать ее, то есть де­лать то, что называют музыканты «транспонировать» — от этого не меняется сама зву-ковысотная характеристика. Ну, это естественно, потому что эти отношения, эти ин­тервалы сохраняются те же самые, так же как и их временное распределение.

Надо сказать, что представление об особой системе звуковысотного слуха, рез­ко отличающейся от системы тембрового слуха, речевого, потому что звуковысотный слух можно назвать музыкальным условно, отвлекаясь от осложняющих других обсто­ятельств, эта гипотеза очень хорошо верифицируется и экспериментально проверяет­ся. Некоторое время в лаборатории, которой я руководил здесь, мы занимались до­вольно упорно исследованием звуковысотного слуха.

Я хочу сегодня рассказать о некоторых результатах, которые и были получены в этих исследованиях. С точки зрения поставленных вопросов, это исследование, пожа­луй, наиболее прямо отвечает на интересующие нас вопросы.

Прежде всего в этом исследовании была применена своеобразная (она была применена впервые и в психологии, и в психофизиологии, и в физиологии, и в музы­кальной акустике) методика изучения звуковысотного слуха. Обычная методика зак­лючается в том, что избирается какой-то обыкновенный музыкальный инструмент — иногда это синусоидальный звук, который дает генерирующий звуки различной час­тоты аудиометр. Его называют электрозвуковым генератором. Существует очень много систем. Они все построены по одинаковому принципу, и я не останавливаюсь на дета­лях, характеризующих эту в общем-то простую аппаратуру.

Словом, задается какой-то звук. Практически при исследовании звуковысотно­го слуха при поступлении в музыкальные учебные заведения пользуются просто фор­тепьяно. Иногда пользуются каким-нибудь струнным инструментом, еще чем-нибудь. Каким-то генератором звуков различной высоты.

Исследование дифференциальных порогов звуковысотной чувствительности, иначе говоря, способности различения звуков по высоте, проводится методом срав­нения звуков, несколько отличающихся по высоте. Или вы двигаетесь от близких по высоте звуков, усиливая различия между ними, до момента, когда испытуемый кон­статирует различия. Либо, наоборот, вы сближаете разные по высоте звуки до момента их неразличения.

Надо сказать, что эта классическая методика имеет следующий недостаток — она не исключает возможности распознавания звуков по высоте, ориентируясь на со­пряженные признаки. А они существуют в силу самого устройства слухового аппарата, и существуют также в силу некоторых физических обстоятельств, физических характе­ристик звука. При изменении высоты в силу специфического устройства органа слухо­вого анализа возникает возможность ориентироваться на некоторые тембровые изме­нения, при этом возникающие.

Я вам могу сказать, что в предельных случаях это особенно ярко выступает. Ведь дело в том, что у нас есть ограничения общего диапазона чувствительности — «не выше чем...», «не ниже чем...» — и это очень важно, потому что тут некоторые гармо­ники срезаются, но впечатление изменения тембра, признака, достаточно для ориен­тировки.

Так как тембровый слух чрезвычайно высоко развит у человека (я показал это на примере, говоря о речевом слухе), то эти ничтожные изменения достаточны для того, чтобы ориентироваться в звуковысотном отношении по косвенным признакам. Вы поэтому не можете получить очень надежных результатов в исследовании диффе­ренциальной чувствительности в отношении основной частоты или основной высоты (это то же самое) звука. Я не буду здесь вдаваться в подробности. Они очень хорошо выяснены классическими исследователями еще прошлого и начала нашего века, и здесь дело обстоит очень ясно.