Основные этапы изучения национального характера

Как уже говорилось, предпринимавшиеся в науке попытки систематизировать и типологизировать эле­менты, образующие структуру национального характе­ра, не дали сколько-нибудь надежных результатов пре­жде всего потому, что используемые понятия носят оценочно-метафорический характер и не поддаются ни точной научной квалификации, ни, тем более, опера-ционализации и квантификации.

Тем не менее, проблемы национального характера давно являются предметом разносторонних научных исследований. Первые серьезные попытки были пред­приняты в рамках сложившейся в середине XIX в. в Германии школы психологии народов (В. Вундт, М. Лацарус, X. Штейнталь и др.). Основные идеи представи­телей этой школы заключались в том, что главной силой истории является народ или «дух целого», выражающий себя в искусстве, религии, языках, мифах, обычаях и т. д. — в целом, в характере народа или национальном характере.

В те времена активно отстаивалось субстанциональ­ное существование «надындивидуальной души», подчи­ненной «надындивидуальной целостности», каковой является народ (нация). Считалось, что индивидуальный характер есть продукт этого целого, звено в некой духов­ной социально-психологической связи целого и части. Предполагалось, что все индивиды одной нации имеют черты специфической природы, которая накладывает отпечаток как на физические, так и на духовные харак­теристики ее представителей. Считалось, что воздейст­вия «телесных влияний» на душу вызывают появление общих социально-психологических качеств у разных представителей одной нации, вследствие чего все они обладают одним и тем же «народным духом» и нацио­нальным характером. Однако природа национального характера объявлялась метафизичной, а понимание ее затруднительным. Полагалось, что возможно лишь опи­сание его проявлений, обнаруживаемых в продуктах на­дындивидуальной деятельности. Исходя из идеалистиче­ских философских посылок, однако, сторонники данной школы начали достаточно ценные попытки комплексно­го междисциплинарного изучения проблем, связанных с национальным характером и его влиянием на жизнь общества, но вскоре общие позитивистские тенденции экспериментального, а не описательного развития нау­ки привели к их упадку. Понятно, что феномены типа национального характера и национальной психологии в целом невозможно исследовать «экспериментально», поэтому вся данная проблематика отошла в науке на зад­ний план.

Американская этнопсихологическая школа в се­редине XX в. (А. Кардинер, Р.Ф. Бенедикт, М. Мид, Р. Мертон, Р. Липтон и др.) при построении целого ряда концепций национального характера исходила из существования у разных национально-этнических групп специфических национальных характеров, про­являющихся в стойких психологических чертах отдель­ной личности и отражающихся на «культурном пове­дении». Это позволяло сторонникам данной школы строить модели «средней личности» той или иной национально-этнической группы, выделяя в каждой нации «базисную личность», в которой соединены общие для ее представителей национальные черты личности и черты национальной культуры. В формировании ка­честв национального характера приоритет отдавался влиянию культурных и политических институтов, а также семьи в процессе воспитания ребенка. Подчер­кивалось и обратное влияние «базисной личности» на нациальные институты. Многочисленные кросс-культуррные исследования показали влияние национального характера на особенности политических институтов и процессов, а также позволили выявить различающие­ся черты национального характера у представителей масс и политической элиты.

Было установлено, в частности, что главной трудностью в понимании чужого национального характе­ра является этноцентризм — склонность воспринимать и оценивать жизненные явления и черты иной культуры, а также другие национально-этнические группы сквозь призму традиций и ценностей своей группы. Сам термин «этноцентризм» был введен в 1906 г. Дж.Самнером, который полагал, что существуют рез­кие различия между отношениями людей внутри национально-этнической группы (товарищество и со­лидарность) и межгрупповыми отношениями (подозри­тельность и вражда). В последствии было установлено, что этноцентризм выполняет сложные функции. С од­ной стороны, он консолидирует свою национально-этническую группу. Однако, он же порождает не­компетентность представителей этой группы в иной национально-культурной среде, ее непонимание. Так возникает феномен аккультурации. Этноцентризм рез­ко усиливает влияние соответствующих стереотипов, предрассудков и «эмоциональных шор» собственного национального характера.

В начале 50-х гг., однако, этнопсихологическая школа изучения национального характера подверглась, как и ранее школа психологии народов, суровой крити­ке, и ее авторитет серьезно упал. Один из наиболее серьезных упреков заключался в отстаивании слишком жестких связей и зависимостей между элементарными национальными, приобретаемыми в процессе индиви­дуального воспитания, привычками, и последующими способами социально-политического поведения. Один из наиболее спорных выводов заключался в том, напри­мер, что национально-культурная традиция туго пеле­нать младенцев ведет к усилению тоталитаризма в тех обществах, где это принято. М. Мид утверждала, в част­ности, это на примере изучения русской и китайской национальных культур. Она полагала, что способ пеле­нания формирует вполне определенный, «покорный» национальный характер в отличие от более демократи­ческих национальных культур, в которых младенцу предоставляется большая свобода для движений рука­ми и ногами, что формирует более свободолюбивый, «демократический» национальный характер. Близкие выводы, между прочим, делал М. Макклюен, изучая «гра­фическую» (албанскую) и «телевизионную» (канадскую) культуры 60-х гг. По его данным, именно жесткое нау­чение регламентированному, привычному, слева напра­во или справа налево, письму и чтению формирует ав­торитарную личность. Тогда как восприятие хаотичных точек на телеэкране, порождающих разнообразные об­разы, воспитывает демократическую личность.

В настоящее время нет возможности выделить ка­кое-либо целостное направление изучения националь­ного характера. Его исследования проводятся в разных контекстах и с разных концептуально-теоретических позиций. Их различия подчас связаны с различающи­мися идейно-политическими ориентациями ученых, что превращает исследования в аргументы социально-по­литических споров. Сложность собственно научного анализа проблем национального характера всегда была связана с тем, что практически любые эмпирические данные и теоретические построения могли быть исполь­зованы теми или иными националистическими или, даже, расистскими направлениями в политике. В этом проявляются достаточно типичные ограничения поли­тико-психологического исследования: понятие нацио­нального характера со временем стало своеобразной ловушкой для ученых. До сих пор, не жалея сил, одни авторы стараются отыскать заданные, чуть ли непосред-ственнно индивидуально наследуемые черты нацио­нального характера, разделяющие человечество на жестко фиксированные и противопоставленные друг Другу национально-этнические группы.

С не меньшей энергией, другие ученые настаива­ют, что понятие «национальный характер» было и ос­тается фикцией, беспочвенной гипотезой, лишенной реальной объяснительной силы, сугубо идеологиче­ской и потому ненаучной категорией, принципиально неверифицируемой и, потому, пригодной только для «спекулятивных умозаключений». Избегающие край­ностей исследователи считают, что понятие национального характера имеет научную ценность, хотя и ограниченную в силу названных причин и методических трудностей в эмпирическом изучении национального характера. Тем не менее, неоспоримой реальностью остаются те взрывные проявления национального ха­рактера (особенно в случаях межнациональных кон­фликтов), с которыми постоянно по сей день сталкивается реальная политика.