25. Обзор творчества Михалкова для детей.

С. В. МИХАЛКОВ (род. в 1913)

Сергей Владимирович Михалков родился 12 марта 1913 г. в Москве.

Первое посещение издательства будущим писателем было очень ранним. В 7 лет, написав печатными буквами «Сказку про медведя», он сам отнес ее в детское издательство. Печататься С. Михалков стал с 14 лет. В семнадцать лет Михалков приезжает в Москву. Поступает в литературный институт, параллельно работает на Москворецкой ткацко-отделочной фабрике.

Нельзя не признать, что стихи для взрослых, написан­ные в подражание В. Маяковскому, не отличались высокими по­этическими достоинствами. Гораздо удачнее были детские стихи, из числа которых особенно выделяется поэма «Дядя Степа». В 1936 г. опубликован первый сборник стихотворений Михал­кова для детей. Успех его в значительной степени определил даль­нейший творческий путь поэта. За короткое время он становится известен как писатель, умеющий разговаривать с детьми («А что у вас?», «Мимоза», «Про Фому»).

К творчеству детских писателей и поэтов предъявляются такие требования, как актуальность тематики, доступность изложения, занимательность, умение ярко передать приметы времени. Произ­ведения Сергея Михалкова для детей отвечают этим критериям. Они остроумны и проникнуты любовью к детям.

В поэме «Разговор с сыном» речь идет о жизни трудового наро­да в дореволюционной России, о героических поколениях.

Удалось Михалкову запечатлеть в поэзии для детей и облик младшего современника: стойкого и отважного Мишу Королькова («Миша Корольков»), героя советского тыла военных лет делови­того Данилу Кузьмича («Данила Кузьмич»).

Достаточно важной частью творчества Михалкова для детей являются юмористические и сатирические произведения. Поэтом комически изображаются хвастовство, зазнайство, упрямство, са­моуверенность, избалованность и другие недостатки детей и взрослых. Высмеивание распространенных недостатков характеров и по­ведения нашло также место в баснях Михалкова, многие из кото­рых поэт адресует детям («Заяц и Черепаха», «Полкан и Шавка», «Коты и Мыши» и др.).

Михалковым создан ряд сатирических персонажей, имена ко­торых получили широкую известность и стали нарицательными.

Таков, например, упрямец, маловер Фома в одноименном про­изведении, не утратившем с годами своего места в детском чтении, сохраняющем увлекательность и воспитательный потенциал. Фома доходит в своем упрямстве до нелепости, отрицая совер­шенно очевидное, даже сам факт собственного существования.

Прием гротеска применен Михалковым и в стихотворении «Про мимозу», в котором мастерски нарисован образ изнеженно­го, избалованного, искалеченного излишней неразумной роди­тельской опекой мальчугана. Это стихотворение звучит несколько более жестко, потому что обращено в такой же степени к взрос­лым, как и к детям. Широка среди детей популярность Михалкова — автора юмо­ристических стихов: «Мы с приятелем», «Бараны», «Всадник», «А что у вас?»

Юмор веселых стихотворений определяется не толь­ко комедийными ситуациями и характерами, но и своеобразием лексики, строем стиха. Так, в качестве юмористического приема поэт часто применяет воспроизведение специфического детского образа мысли и склада речи:

А у нас сегодня кошка

Родила вчера котят.

Или:

Мы купили синий-синий,

Презеленый красный шар.

(«А что у вас?»)

То же назначение в юмористических произведениях Михалко­ва имеет рифма. Так, например, в стихотворении «Фома» поэт, от­секая окончания слов, поставленных под рифму, хорошо передает упорство неисправимого упрямца, которым уже «поперхнулся» крокодил:

Из пасти у зверя

Торчит голова.

До берега

Ветер доносит слова: —

Непра... Я не ве...—

Аллигатор вздохнул

И, сытый,

В зеленую воду нырнул.

(«Фома»)

В соответствии с лучшими традициями поэзии для детей Ми­халков и в веселых стихах чужд пустого развлекательства. Обычно в основе юмористического стихотворения поэта лежит здоровая нравственная идея. Так, стихотворение «А что у вас?» на первый взгляд представляет собой неприхотливую запись с натуры непри­нужденной болтовни случайно собравшихся ребятишек («Дело было вечером, делать было нечего»). Разговор сначала течет нето­ропливо и бесцельно, детская неустойчивая мысль перескакивает с предмета на предмет. Логика понятна только самим собеседни­кам, устанавливающим преимущество «важных событий»: купили превосходный шар, грузовик привез дрова... Но вот в разговоре появляется ведущая тема — разгорается спор, чья мама важнее, лучше, и поэт подводит читателя к главной мысли:

Мамы разные нужны,

Мамы всякие важны.

Так неназойливо Михалков дает детям представление о разно­образных делах, которыми заняты матери, достойные уважения, любви.

Имя веселого, доброго и мудрого героя тетралогии «Дядя Сте­па», «Дядя Степа — милиционер», «Дядя Степа и Егор», «Дядя Степа — ветеран» давно стало нарицательным. Михалкову уда­лось создать обаятельный образ взрослого человека — благород­ного, гуманного, отзывчивого старшего друга «всех ребят со всех дворов». Отношение дяди Степы к людям определятся по-детски естественной верой в торжество добра, утверждение справедливо­сти.

Основной прием, которым пользуется Михалков для создания образа своего героя, — поэтическая гипербола — имеет в этом произведении особый характер. Дядя Степа — «самый главный великан» — живое воплощение спокойной, благожелательной силы, которая так пленяет ребенка в героях народной сказки. Но здесь этот исполин введен поэтом в обычную обстановку боль­шого города, поселен и «прописан» им в Москве. Как любой обык­новенный человек, он работает, задумывается, развлекается.

Для самых ма­леньких поэт шутливо обыгрывает бытовые детали образа:

Брал в столовой дядя Степа

Для себя двойной обед.

Спать ложился дядя Степа

— Ноги клал на табурет.

Сидя книги брал со шкапа,

И не раз ему в кино

Говорили: «Сядьте на пол,

Вам, товарищ, все равно!»

(«Дядя Степа»)

Михалков не боится поставить своего героя и в комическое по­ложение. Но, лишив таким образом своего «великана» сказочной условности, сделав его «своим человеком» среди ребят-читателей, поэт изобретательно отыскивает такие обстоятельства, при кото­рых огромный рост дяди Степы помогает ему совершать важные и гуманные поступки: он достает бумажного змея, запутавшегося в проводах, спасает от огня голубей, упавшего в реку мальчишку, унесенную на льдине бабку, предотвращает крушение поезда. Так, из сочетания в образе героя смешного и героического, обыденного и необычайного слагается его большая эмоционально-повели­тельная сила.

Михалков писал — «Мне страстно захотелось научить детей любить и уважать милиционера как символ порядка и справедливости»¹.

Писатель сумел вызвать симпатию к персонажу, в доступной детям форме подчеркнув и укрупнив его положитель­ные человеческие качества. А в дальнейшем они же становятся ос­нованием его достойного и высокого поведения как гражданина своего города, Отечества. Патриотизм, гражданственность всегда будут ценностями, затребованными здоровым общественным ор­ганизмом. Ненавязчивое воспитание этих качеств требуется начи­нать уже с самого юного возраста. Именно в этой области и проявляется талант создателя образа доброго, великодушного, храброго, мудрого великана Степана Степанова.

В драматургии для детей Михалков начинает работать с 1938 г. («Том Кенти» — по мотивам повести Марка Твена «Принц и ни­щий», «Коньки»).

С английской литературной традицией связана и первая теат­ральная сказка для самых маленьких «Три поросенка». Эта веселая и в меру драматичная история о добросовестности, предусмотри­тельности, надежности которым противостоят комически пока­занные лень, легкомыслие, продолжает и сегодня радовать самых маленьких детей.

Лучшие произведения для театра «Веселое сновидение», «Зай­ка-зазнайка», «Праздник непослушания» и др.) написаны Михал­ковым в послевоенные годы.

В центре внимания драматурга стоят всегда волнующие юного зрителя вопросы морали, чести и товарищества. Лучшим произведениям СВ. Михалкова присуща широт обобщений, острота проблематики, глубина содержания и доступность формы. Его творчество вошло в русскую детскую литератур страницами тонкого, жизнерадостного юмора, искреннего веселья, остроумного розыгрыша, сменяющихся серьезным размышлением, гражданственной интонацией.