7. Технические предпосылки изобретения книгопечатания в эпоху Ренессанса

В эпоху Возрождения искусство оформления книги, как и изобразительное искусство, достигло исключительных высот. Однако «мануфактурный» рукописный способ производства уже не мог удовлетворить общественную потребность в книге. Найти способ массового изготовления книг стало настоятельным требованием эпохи.

Прежде всего следует указать на материально-технические предпосылки, а среди них упомянуть производство бумаги. Бумага в свое время попала из Китая в Европу через «арабский мост». Уже в XI в. в Европе, на территории Испании, неподалеку от Валенсии, в арабском городе Хатива начали её изготовлять. Древнейшая из сохранившихся до нашего времени книг, написанных на бумаге, находится также в Испании в одном из монастырей близ города Бургоса: это Требник начала XI в.

В середине XIII в. бумажная промышленность возникла в Италии - в городе Фабриано, и вскоре итальянская бумага составила серьезную конкуренцию арабской.

Однако далеко не сразу бумага вытеснила привычный материал - пергамен.

В начале XIV в. бумажные фабрики появляются во Франции - в Труа, затем в Германии - в Нюрнберге, в Хемнице, в Равенсбурге; в середине XV в. немецкая бумажная промышленность и по масштабу, и по качеству продукции оказалась лидером. В других европейских странах бумажная промышленность возникла позже: в Англии - в конце XV в., в Швеции, Дании и Голландии - в начале XVI в., в Польше - в первой половине XV в., хотя здесь пользо­ваться бумагой стали еще в XIV в. Книга Краковского магистрата, заведенная в 1300 г., начата на пергамене, а с середины XIV в. продолжена уже на бумаге. Ввозили бумагу в Польшу из Италии и Франции, позднее - из Германии. Но бумаги требовалось все больше. За первой бумажной мельницей в Гданьске (1420) последовали мельницы во Вроцлаве (1490), Кракове (между 1493 и 1496 гг.). В середине XVI в. в Польше уже выпускалось ежегодно 200 000 стоп бумаги (стопа - 500 листов). В 1556 г. король утвердил статут цеха бумажников, объединившего представителей этого ремесла во всей стране, а не в каком-то одном городе, как обычно. Цеховые ограничения не коснулись наиболее крупных бумажных фабрик, принадлежавших Халлеру, Шарфенбергу, Зибенейхеру и носивших уже характер капиталистического предприятия. Их владельцы не были заинтересованы в цеховой организации, а в конкурентной борьбе они побеждали более слабые фабрики, входившие в цех бумажников.

Производство бумаги стало отраслью, где быстро развивались капиталистические отношения. Она требовала крупных капиталовложений, что было связано с применением механической силы - воды. Здесь широко применялся наемный труд. Впуск бумаги оказался хотя и дорогостоящим, но доходным делом, а потому оно стремительно росло и расширялось, создавая, в свою очередь, необходимые материальные условия для возникновения и распространения книгопечатания.

Большинство исследователей полагает, что заслуга европейских изготовителей бумаги заключается в использовании механической силы (воды или ветра) и усовершенствовании черпака. Итальянцы для измельчения тряпья и превращения его в бумажную массу употребляли вместительную толчею с несколькими пестами, приводимыми в движение силой падающей воды. Поэтому бумагоделательные мастерские начали называть бумажными мельницами.

Сначала песты были деревянными, затем их стали оковывать железом. Большой жернов с приводным валом заставлял двигаться весь этот нехитрый механизм, и тряпье перемалывалось гораздо быстрее, мельче и в больших количествах, чем вручную. В XVII в. голландцы еще более усовершенствовали этот процесс, изобретя так называемый ролл, или голлендер (по месту изобретения). В деревянной или каменной ванне (ролле) тряпье рубилось на мелкие части и перемалывалось насаженными на металлические валы и на днище ролла ножами гораздо быстрее и эффектив­нее, чем пестами. Это изобретение выдвинуло голландскую бумажную промышленность на первое место в Европе. Кроме того, в Голландии - этой стране ветряных мельниц - для производства бумаги использовалась не сила падающей воды, а сила ветра. В инструментарий бумажной фабрики XV-XVII вв. наряду с пестом или голлендером входили один-два деревянных чана - в них заливали измельченную бумажную массу, - несколько деревянных черпаков с проволочным ситом на дне, винтовой пресс для обезвоживания листов и запас войлочных или суконных отрезков величиной с бумажный лист.

Еще в XIII в. в Италии вместо примитивного черпака стали использовать специальные прямоугольные формы (рамки) с тонким медным проволочным ситом на дне. Проволоку, идущую вдоль сита, называют вержером (фр. vergeures), а поперек - понтузом (фр. pontuseau). В продольном направлении проволока расположена гуще, в попе­речном реже. Если держать готовый лист на свету, то на нем ясно проступят линии вержера и понтуза.

Средневековые бумажники по праву гордились своей профессией, сознавали значение бумажного производства для прогресса и считали себя не рядовыми ремесленниками, а художниками, творцами.

Это обстоятельство, а также стремление оградить свою продукцию от подделок побудили бумажников применять как своеобразные фирменные знаки - филиграни - изображения или литеры из тонкой проволоки, припаиваемые к сетке бумажной формы для получения соответствующих водяных знаков, ясно различимых на свет.

Старейший из водяных знаков был употреблен в 1282 г. в Болонье. Принадлежность его нам не известна. В 1293-м появились первые филиграни на бумаге, выпускаемой мастерской в Фабриано, а в начале XIV в. они стали обязательным элементом практически любой бумаги. Таким образом, водяные знаки впервые появились в Италии, а это позволяет предположить, что там же было изобретено и проволочное сито.

Водяные знаки отличались исключительным разнообразием. Как правило, мастерская заводила для себя несколько знаков - по одному на каждого мастера. Изображались на знаках гербы городов или лиц, которым принадлежала данная мастерская, иногда - инициалы хозяев, а то даже и их имена и фамилии. Однако чаще всего водяной знак изображал зверя, птицу, растение, какой-либо предмет обихода - в каждой стране были в этом от­ношении свои вкусы. Кроме того, мог обозначаться не только завод, но и черпальная форма. Если не знать всего этого, то можно допустить серьезную ошибку в идентификации.

Новый, значительно более дешевый и доступный писчий материал - бумага - сделал возможным массовое производство книги путем печати, вначале ксилографической, уже много столетий успешно применяемой для этой цели в Китае. Оказал ли китайский опыт в этом деле какое-либо влияние на Европу? Американский синолог Т. Картер впервые попытался осветить вопрос о проникновении ксилографической печати из Китая в Европу. По его мнению, непосредственные европейско-китайские контакты, прерванные арабами, восстановились в эпоху монгольской империи. Завоеватели-монголы, усвоив достижения китайской культуры, взломали «арабский барьер», дошли в своих походах до Европы и Передней Азии и возобновили экономические и культурные связи между Китаем и Европой. Благодаря этому и появилась в Европе китайская ксилографическая печать. Немалую роль в этих процессах сыграла Русь. Ее включение в гигантскую систему государства, созданного Чингисханом, привело к культурным контактам Руси с азиатскими народами, в том числе и китайским.

Папский посол Джованни Карпини в 1246 г. побывал в резиденции монгольского хана неподалеку от Каракорума. В своей «Истории монголов» он упоминает резчика печатей по имени Козьма. Т. Картер выдвинул правдоподобное предположение, что русский мастер Козьма был знаком с искусством печати. Если бы это подтвердилось, то русского ремесленника можно было бы считать первым европейским печатником. Как известно, по всей монгольской империи были введены отпечатанные ксилографическим способом бумажные деньги. Не вызывает сомнений, что русские купцы, торговавшие с Азией, были осведомлены о них. Так что один из путей ксилографии из Азии в Европу вполне мог идти через Русь.

Образцы печатного искусства могли доставить в Европу послы, купцы, путешественники. П. Гюсман, выдвинувший на первое место путь через Русь, предположил, что печать могли принести в Европу малоазиатские и кавказские народы (например, армяне), отступившие на запад под натиском монголов и тюрков. По мнению П. Гюсмана, группа армян, научившихся у уйгуров наиболее совершенному способу печати - набору из разборных литер, - прибыла в Голландию, где жил тогда Лауренс Янсзоон, по прозвищу Костер, один из предполагаемых родоначальников книгопечатания в Европе.

Возможность познакомиться с искусством печатания представилась европейцам и во времена крестовых походов. Крестоносцы захватили территории, где такое искусство уже было известно. Археологические находки в Эль Фаюме (Египет) показали, что арабы пользовались ксилографической печатью. Вряд ли грубых рыцарей особенно интересовали достижения культуры, но в захваченных арабских городах и крепостях они не могли не заметить сарацинских печатных изданий и уж наверняка не обошли вниманием печатные игральные карты. Эта игра была придумана китайцами в Х в. и получила распространение в Европе то ли через арабское посредничество, то ли непосредственно из Китая во второй половине XIV в. Таким образом, в XIV в. европейцы уже были осведомлены об искусстве печати. Естественно возникло желание попробовать изготовить подобные вещи самим. Необходимые технические навыки для этого не были чужды европейцам. Они достаточно умело гравировали на меди и дереве, ксилографическим способом с давних времен набивали ткани. Нет точных данных, когда в Европе начали печатать игральные карты. Это событие предположительно относят к концу XIV в. Приблизительно тогда же была применена ксилография и для изготовления изображений святых, зачастую и то, и другое печатал один и тот же мастер. Техника ксилографии была такой же, как и в Азии: на деревянной доске вырезали зеркально рельефное изображение или текст, затем на рельеф тампоном наносили краску, а печатник прижимал к этой доске лист бумаги, легко приглаживая ее щеточкой или мацой[4]. В середине XV в. техника ксилографии достигла в Европе весьма высокого художественного уровня.

В 1417 г. антверпенские ксилографы объединились в один цех с иллюминаторами, художниками-резчиками. В Лионе их называли tailleurs de molle (вырезатели карт), в Польше - попросту kartowniki. Однако все чаще им начинали присваивать название прентеров или принтеров (печатников). Особое распространение получила ксилографическая печать в Германии и Голландии. Венеция была оттеснена на второй план, поэтому совет Венецианской республики принял специальный декрет, запрещавший ввоз ксилографических художественных изделий - изображений, карт и прочего.

Дальнейший путь от печатания картинок к печатанию книг легко угадать. Начало было положено, когда к картинкам стали прилагать на той же доске тексты (сначала их приписывали от руки)[5]. Через некоторое время текст, игравший вспомогательную роль, стал самостоятельным. Текст молитвы вырезали на доске, отпечатывали и прикладывали к печатной же картинке. Чтобы листки не перепутались и не растерялись, их склеивали вместе. Это уже предшественник книги. Опытные печатники брались за печатание более длинных текстов, и несколько листов составляли уже целую тетрадь, брошюру, а то и книгу.

На первых порах текст в таких книгах размещался на одной стороне листа, поскольку уже упомянутая маца часто пачкала оборотную сторону. Подобные издания называются анопистографическими. Чтобы текст оказывался на обеих сторонах, листы стали склеивать пустыми сторонами. Но это было неудобно. Технические условия печатания на обеих сторонах листа были созданы изобретением печатного станка (пресса). Отпечатанные таким способом издания называются опистографическими.

Ксилографические блочные книги к середине XV в. получили распространение во всей Западной Европе. Центрами их изготовления были Северная Германия и Голландия. Читало их простонародье, полуграмотные священники, школьники. Об этом свидетельствует тематика ксилографических книг: «Biblia pauperum» («Библия бедняков») - популярный пересказ Ветхого и Нового заветов с многочисленными иллюстрациями; «Exertitium super Paternoster», т.е. молитва «Отче наш» с разъяснениями, комментариями и рисунками. Были издания и светского характера: «Басня о больном льве», «Календарь» Йоханна Региомонтана из Кенигсберга, «Хиромантия» доктора Хартлиба и т.д. Для школ выпускали азбуки и учебники латыни, называемые донатами[6]. Все это небольшие по объему книжки, оформленные обычно весьма скромно. Некоторые из них раскрашены от руки.

Массовый выпуск популярной литературы путем ксилографии значительно удешевил эти издания. Печатали их не на пергамене, а на сравнительно дешевой бумаге, причем зачастую не на латыни, а на народном языке. Это также делало их доступными. В монастырские библиотеки и коллекции знатных библиофилов они не попадали, а пере­ходили из рук в руки, пока не изнашивались. Поэтому-то до нашего времени дошло очень мало ксилографических книг. В различных библиотеках зарегистрировано всего около ста таких изданий XV в.

Ксилографическая печать продолжала существовать и после великого изобретения Йоханна Гутенберга, но с 1460 г. стала уступать ему место, а к 1530 г. почти совсем сошла на нет. Тем не менее этот примитивный способ книгопечатания сохранился до XIX в. - так печатались лубочные картинки в России.