Искусство Двуречья и соседних стран во II тыс. До н. Э.

Во ΙΙ тысячелетии картина политической жизни Ближнего Востока существенно меняться. На прежде периферийных территориях начинают возникать крупные державы, сменяющие одна другую. Меняется и этнос Двуречья. Еще прежде сюда проникают кочевники семиты – амореи, постепенно сливавшиеся с местным аккадским населением. В первой половине XX в.до н. э. правящие династии Двуречья были сплошь аморейскими. В частности, амореем был и знаменитый царь Вавилона Хаммурапи. Именно этот город – Вавилон на Евфрате, возвышается в начале II тыс. до н. э.¹⁵ Ранняя вавилонская культура (так называемый древневавилонский период) хорошо известна по памятникам письменности. Мы можем говорить о литературе, науке, экономике, законодательстве древних вавилонян. Однако, в силу плохой сохранности памятников, об изобразительном искусстве и архитектуре этого времени мы знаем крайне мало. Даже то, что сохранилось, происходит, как правило, не из самой Вавилонии, а из других мест, куда были увезены эти произведения. Так, один из самых знаменитых памятников старовавилонского периода – стела царя Хаммурапи с высеченным на ней текстом законов – была найдена в соседнем государстве Эламе (в городе Сузы). Изображение на стеле, помещенное над текстом, следует канону, выработанному в предыдущую эпоху третьей династии Ура – схема с правителем, предстоящим перед божеством. Оно почти копирует одну из композиций на стеле шумерского царя Ур-Намму, где царь совершает возлияние перед сидящим на троне божеством, вручающим ему кольцо и жезл. Однако если стела Ур-Намму отличается совершенством и тонкостью исполнения, то рельеф стелы Хаммурапи выполнен грубее и небрежнее. Зато высокое мастерство исполнения демонстрирует диоритовая головка царя, возможно, самого Хаммурапи, также найденная в Сузах (XVIII в. до н. э.). Интересны также памятники соседнего с Вавилоном государства Мари на среднем Евфрате. Здесь раскопки открыли храмовую скульптуру и росписи, являвшиеся частью огромного дворцово-храмового комплекса, построенного при царе Зимрилиме, современнике Хаммурапи. Статуя богини Иштар из Мари стилистически близка искусству времени Гудеа и третьей династии Ура. В руках богини сосуд, через дно которого проходил канал, просверленный и внутри самой фигуры. Этот канал имел продолжение в стене, у которой стояла статуя. Очевидно, во время ритуальных действ вода пускалась по каналу, и струя фонтаном била из сосуда в руках Иштар.

Во второй половине ΙΙ тыс. Двуречье надолго попало под власть очередных завоевателей-горцев – касситов. Об искусстве касситского Вавилона нам известно немного¹⁶, но, очевидно, традиции месопотамского искусства не исчезали. Их лучше всего можно проследить по памятникам соседнего Элама. Традиции аккадского «портретного» искусства продолжает и развивает такой памятник как «голова эламского царя» из Хамадана, датируемая примерно серединой ΙΙ тыс. до н. э. с ее еще более выраженными индивидуальными характеристиками, нежели в изображении Саргона, а линю монументальной скульптуры - литая медная статуя царицы Напир-Асу. Эта достаточно крупная фигура монументальна и вместе с тем декоративна: ее платье, расходящееся книзу широким колоколом, украшает «вышивка» и пышная «бахрома», выполненные в технике гравировки.

В северной Месопотамии и в Малой Азии ближе к середине ΙΙ тыс. до н.э. политический приоритет переходит к двум древним племенам - хеттам и хурритам. Хетты создали свое государство в Малой Азии примерно в XVII в. до н.э. (основная его часть была распложена на территории Каппадокии), но наивысшего расцвета оно достигло к XIV-XIII вв. Хеттское царство прекратило свое существование в начале XII в. до н. э. под ударами так называемых «народов моря». Хурритское государство Митанни, соперничавшее с хеттским и впоследствии ему подчинившееся, было не столько единым царством, сколько объединением автономных городов-государств, подчинявшихся хурртским царям. Митаннийское царство было разорено хеттами в ΧΙΙΙ в., а затем завоевано молодым государством Ассирией.

Хетты.

Хетты в Малой Азии не были автохтонным народом: придя то ли с Балкан, то ли с Кавказа они частично ассимилировали местное население (хаттов). Они заявили о себе около 1600 г. до н. э., когда в Двуречье и в Египте давно уже сложились ведущие культуры. В середине второго тысячелетия Вавилон был страшно разгромлен хеттами. «Когда Мурсиль воцарился в Хаттусе, то тогда его сыновья, его братья, его свойственники, люди его рода, а также его воины были объединены. И он силой подчинял вражеские страны, и он устрашал эти страны и оттеснял их к морю. И он пошел на грод Хальпу и разрушил город Хальпу и доставил в Хаттусу пленных города Хальпы и его добро. А потом он пошел на Вавилон и разрушил Вавилон и разгромил хурритов, а пленных Вавилона и добро его он забрал в Хаттусу» - так повествуют хеттские хроники времен знаменитого царя Мурсиля. Воюя за господство в Сирии и Месопотамии, хеттские правители столкнулись с другой крупнейшей державой востока – Египтом. В XIII в., после знаменитой битвы при Кадеше, хеттский царь Хаттусили III заключили мир с египетским фараоном Рамсесом II. Спустя всего несколько десятилетий неприступная Хаттуса погибла в огне, также как и другие хеттские города Малой Азии.

Характерные черты хеттской архитектуры:

1) В отличие от Двуречья, основным строительным материалом был камень. Широко применялась так называемая «циклопическая» кладка (в крепостных стенах, подземных ходах и т.п.). Громадные камни «дикого», почти не обработанного камня, укладывались насухо, без раствора, очень точно пригоняясь друг к другу.

2) Широкое включение скульптуры в архитектуру, архитектурно-пластический синтез. Скульптура, выполненная в очень обобщенных, суммарных формах, сохраняла связь с каменной глыбой, что возможно было связано с древними культами камня, скалы, определенными представлениями о мире (даже небосвод у хеттов мыслился каменным). И такая скульптура, мощная и монументальная, с тяжелыми пропорциями и массивными формами, лишенная всякой детализации, как нельзя лучше отвечала самому духу хеттской архитектуры. Круглой скульптуры в хеттском искусстве нет – мы не можем говорить о статуе, но лишь о рельефе разной степени глубины и объемности (иногда это очень высокий рельеф с элементами круглой скульптуры).

3) Широкое использование свободно стоящей опоры (колонны) в храмовой и дворцовой архитектуре, что характерно и для хурритской традиции.

Цитадель Хаттусы (турецкий Богазкёй), столицы хеттов, находилась на высокой скале. Ее мощная двойная крепостная стена¹⁷ циклопической кладки, прерываясь скалами, огораживала город с запада, юга и востока. Были и дополнительные внутренние стены, делившие город на участки – чтобы цитадель труднее было взять. Трое ворот вели в горд; под центральными южными воротами проходил подземный ход длиной около 70м, выводивший к подножию холма. Ворота, в кладке которых были применены гигантские каменные блоки, были украшены скульптурами: протомами львов (знаменитые «львиные ворота»), сфинксов (южные ворота), а также рельефной фигурой бога-громовника на внутренней стороне (так называемые «царские ворота»). Бог представлен как воин в плотно облегающей короткой одежде, шлеме и сапогах с загнутыми носами, с кинжалом у пояса и секирой в руке.

К северу от Хаттусы находятся развалины, известные под турецким названием «Эйюк» (холм). Здесь сохранились остатки крепостной стены с уцелевшими воротами. Их колоссальные монолиты украшены фигурами двухметровых фантастических существ подобных сфинксам с телом быка и головой женщины в головном уборе, похожем на египетские царские платки (тело их сбоку только намечено рельефом, а протомы, т.е. передние части сделаны объемно). Вход был фланкирован башнями, имевшими в цокольной части ортостаты (плиты) с рельефами. Эти ортостаты – еще один характерный элемент хеттской архитектуры, впоследствии позаимствованный другими народами, например, ассирийцами.

К востоку от Богазкёя распложено открытое скальное святилище, также известное под турецким названием Язылы-Кая (надписанные скалы). Здесь в двух связанных друг с другом ущельях, служащих «стенами» святилища, разворачивается длинная лента рельефа (его высота около метра) с изображением двух процессий, двигающихся навстречу друг другу. Первую возглавляет верховная богиня хето-хурритского пантеона Хебат, вторую – верховный бог-громовник Тешуб. За ними идут другие боги, царь, жрецы и пышная свита. Богиня Хебат изображена в длинной складчатой одежде и в высокой тиаре. Подошедший бог-громовник протягивает ей что-то вроде цветка (возможно, изображена ритуальная церемония брака бога и богини). За Тешубом – вереница фигур воинов, как бы замедляющих шаг по мере приближения к центру, за богиней – такая же процессия женщин. Характерный мотив: Тешуб стоит на спинах двух фигур в островерхих шляпах (возможно, они представляют горы, склонившиеся перед владыкой), богиня же - на спине пантеры; на некоем животном стоит и громовник-дитя, сын верховных богов с двусторонней секирой в руках (ею он рассекает небесную твердь). Эта сакральная традиция – поднимать фигуры богов над землей, ставя их на спины священных существ – будет очень устойчивой в Малой Азии и северной Сирии (т.е. в регионе хетто-хурритского влияния).

Как уже говорилось, в XII веке прокатилась волна так называемых «народов моря» (к ним относят ахейцев, филистимлян и др.), которая смыла и хеттское царство. Хаттуса подверглась страшному разрушению. Тем не менее, после падения хеттов их культура не прекратила свое существование, но продолжала развиваться XII-VIII вв. до н. э. в ряде небольших княжеств северной Сирии и северной Месопотамии (сиро-хеттские княжества).

Интересным памятником такой поздней хетто-хурритской архитектуры является храм-дворец царя Капары, обнаруженный в городище Тель-Хлаф (древнее название города неизвестно) на реке Хабур, притоке Евфрата. Во II тыс. эта область входила в состав упоминавшегося выше хурритского государства Митанни, близкого по культуре хеттам. Видимо этот город особенно процветал в середине II тыс., в период наибольшего могущества митаннийского государства. После завоевания Митани хеттами, а затем и нашествия «народов моря», уничтоживших саму хеттскую державу, в Тель-Халафе возникло небольшое самостоятельное государство, цари которого – Хадиану и его сын Капара, вновь отстроили город. Они не только широко использовали элементы предшествующих построек, но и возводили здания по старым планам и в духе местных традиций.

Наиболее интересной частью городского ансамбля является храм-дворец правителя Капары (он был разрушен ассирийцами ок. 1100 г. до н. э.). Монументальные ворота, предварявшие постройку, были фланкированы двумя статуями фантастических существ – крылатых людей-скорпионов. Вообще, мир хеттского и хурритсокго искусства – это мир наполненный героическими и фантастическими, зачастую устрашающими образами (могучие сверхсильные герои, люди-скорпионы, сфинксы, демоны с орлиными головами, чудовища). Эти традиции, сама хетто-хурритская демонология, были, во многом, переняты ассирийцами.

Возможно, в святилище Телль-Халафа почитался бог солнца, в пользу чего свидетельствует присутствие у ворот, ведущих на его территорию, фигур людей-скорпионов. Эти образы вызывают в памяти шумеро-аккадский миф о герое Гильгамеше (который, несомненно, был хорошо известен в хетто-хурритской среде), в котором герой проходит через горы Машу, тем же путем, которым ежедневно проходит солнце. Вход в горы стерегут люди-скорпионы: «…Грозен их вид, их взоры – гибель, страшен их блеск, повергающий горы, – при восходе и закате стерегут они солнце».

Дорога, проходящая через ворота, охраняемые людьми-скорпионами, подводила к мощеной террасе, на которую выходил фасад дворца Капары. Это дворец представлял собой наиболее развитую постройку типа «бит-хилани» - типа, чрезвычайно распространенного в архитектуре хетто-хурритского круга (в Малой Азии, Северной Сирии и Северной Месопотамии). По этому образцу строились также храмы Финикии и Палестины – знаменитый храм Соломона (10в. до н.э.) в Израильском царстве, известный по описанию в Библии. Бит-хилани – это вытянутое в поперечном направлении здание, вход в которое расположен всегда с продольной стороны и отмечен колонным портиком, фланкированным двумя выступающими башнями (над портиком могло быть зарешеченное окно или балкон). Этот тип постройки был широко использован и в ассирийской архитектуре с вполне определенным указанием на место его заимствования: «возведена постройка эта по образцу постройки хеттской страны, называемой на языке западной страны хилани», - сообщает нам надпись времени ассирийского царя Саргона ΙΙ.

По сторонам портика дворца Капары стояли сфинксы с женской головой и туловищем льва. Головы этих монументальных статуй, имевших более дух метров в длину, были моделированы объемно, в то время как тело было выполнено в низком рельефе, что напоминает хеттские фигуры, оформляющие входные ворота в Хаттусе и Эйюке. В портике колонны заменяли скульптуры божеств, стоящих на массивных кубах, украшенных рельефами и водруженных, в свою очередь, на спины священных животных. Массивные головы животных (их фигуры в длину составляли порядка трех метров) заслоняли от зрителей кубы, зато сами фигуры богов были видны полностью. В центре на быке - статуя бога-громовника (Тешуба), по сторонам на львах – его супруга богиня-мать (Хебат) и сын бог Солнца, пути которого стерегут люди-скорпионы. Головы их венчали высокие головные уборы, на которых покоились балки перекрытия. Таким образом, скульптура, едва ли не впервые, была использована как конструктивный элемент опоры перекрытий (вспомним, какое блестящее развитие получит эта идея в архитектуре Греции). За портиком находилось одно очень узкое, длинное помещение, а за ним следовал главный зал – возможно, тронный зал Капары. Культ, очевидно, совершался под портиком перед статуями божеств (здесь, под навесом, были найдены алтарь и остатки жертвенных приношений). Сфинксы, статуи богов и животных, выполненные из серо-черного базальта¹⁸, с инкрустированными глазами из белого камня и выпуклыми черными зрачками, должны были производить сильное впечатление своей устрашающей, сверхчеловеческой мощью. Нижние части стен дворца были облицованы вертикально поставленными каменными плитами – ортостатами из базальта и раскрашенного известняка, с рельефами (изображения фантастических существ, культовые сцены, сцены охоты). Таким образом, в Тель-Халафе был создан целый архитектурно-скульптурный ансамбль, подобного которому мы не найдем в искусстве Вавилонии и Южного Двуречья, где монументальная скульптура никогда не играла такой важной роли. Вместе с тем, многие черты, характерные для искусства хеттов и хурритов, в частности, широкое введение скульптуры в архитектуру, были восприняты Ассирией и получили здесь дальнейшее развитие уже в местных, своеобразных формах.