§ 2. Характер эмоциональных связей в семье. Любовь как основа построения супружеских отношений

Попытки интерпретации любви как психологической реальности пред­принимались в классическом психоанализе (3. Фрейд), неопсихоанали­зе (К.Г. Юнг, К. Хорни, Э. Фромм), эго-психологии (Э. Эриксон), гума­нистической психологии (А. Маслоу, К. Роджерс), экзистенциальной психологии (Р. Мэй), в рамках социально-психологических исследова­ний в связи с проблемой аттракции.

Любовь как эмоциональный процесс характеризуется с точки зрения интенсивности, продолжительности, степени осознанности, функций, мо­тивации, генезиса. Воздействие любви на человека может быть двояким: как стеническая эмоция, любовь мобилизует, повышает жизненный тонус; как астеничес­кая эмоция, любовь ведет к снижению жизненного тонуса, замыканию, уходу в себя. Соответственно, можно проследить два сценария воздейст­вия любви на личность: пессимистический и оптимистический. Пессими­стический сценарий основывается на предположении о том, что любовь делает человека зависимым от объекта любви (того, кого любим), приво­дит к возрастанию тревожности (как реакции на угрозу лишиться объекта любви), создает препятствия для самореализации и личностного роста. Оптимистический сценарий предполагает личностный рост в условиях реализации межличностных отношений со значимым Другим, снижение тревожности, формирование личностной независимости [Гозман, 1987]. Поистине любовь всесильна! Конкретное воплощение в жизнь того или иного сценария определяется содержанием деятельности, реализуемой субъектом любви в отношении ее объекта.

Итак, любовь может рассматриваться как эмоциональный процесс, име­ющий свой объект; как особый вид деятельности, проявление активности субъекта; как предметное чувство, имеющее генезис и свою динамику раз­вития, допускающую смену объекта. Любовь выражает мировосприятие личности и ее отношение к миру в пределах от базового доверия и откры­тости до тотальной к нему враждебности и недоверия (Э. Эриксон).

Любовь в истории человечества проходит сложный путь эволюции и развития [Кон, 1989; Lampert, 1997]. Любовь человека имеет культурно-ис­торическую природу и представляет собой высшую форму человеческой близости, обеспечивающую оптимальные психологические условия для личностного развития и самореализации каждого из партнеров.

В онтогенетическом развитии любовь как особый тип отношений между двумя людьми последовательно проходит три стадии: стадию привязан­ности как симбиотической связи субъекта и объекта, стадию дифференциа­ции и стадию автономизации и индивидуализации. На стадии привязаннос­ти как симбиоза доминируют аутоэротизм и первичный нарциссизм. Здесь отсутствуют собственно межличностные отношения, два существа слиты в неразрывном единстве, границы личности не определены. На второй стадии происходит дифференциация партнеров, впервые возникает задача установ­ления межличностных отношений на основе усвоения культурных норм, правил и ценностей. Однако эмоциональные связи строятся на основе гло­бального отождествления, не предполагая целостности и автономии лично­сти. На третьей стадии обеспечивается достижение эмоциональной авто­номности, достигаемой лишь в подростковом или юношеском возрасте. На базе автономизации личности формируется эго-идентичность и происходит осознание себя как целостности и индивидуальности. Межличностные от­ношения строятся осознанно и произвольно. Открывается возможность ус­тановления подлинной близости и интимности, формируются зрелые формы любви (Э. Эриксон). Однако стадия эмоциональной автономности до­стигается далеко не всегда, следствием чего становится возникновение про­блем в межличностных отношениях в семье.

Любовь мужчины и женщины сочетает в себе два начала - сексуальное и эротическое (3. Фрейд, Э. Берн, Р.Мэй). Фрейд выделяет «уровень чув­ственности» как выражение врожденных биологических влечений человека и «уровень нежности», соответствующий личностному уровню отношений между партнерами. Эти уровни отношений находятся в определенном про­тиворечии, которое разрешается лишь на зрелой стадии любви. Согласно Фрейду, лишь взрослая генитальная любовь способна гармонично объеди­нить эти два начала. Сексуальное начало в человеке врожденное, с возрас­том меняется только его объект. Нежность - приобретенное качество, гене­зис которого связан с интроекцией материнской любви, а развитие - с характером детско-родительских отношений. Материнская любовь, по мне­нию А. Ламперт [Lampert, 1997], первый вид любви, возникший в процессе эволюции и первый опыт любви в истории каждого человека. Эта «двойная первичность» делает материнскую любовь прототипом всех видов человече­ской любви. Чтобы любить и быть любимым в зрелости, человек должен быть любимым с самого детства. Этот принцип действует уже на высших ступенях эволюционной лестницы животного мира в отношении формиро­вания сексуального и родительского поведения, что было убедительно про­демонстрировано М. Харлоу и Г. Харлоу в известных экспериментах с обе­зьянами. В юности на генитальной стадии происходят второй выбор сексуального объекта и окончательное преодоление комплекса Эдипа (Эле­ктры) как полный отказ от сексуального влечения к родителю противопо­ложного пола и перенос его на другой объект. Интеграция сексуального и эротического начала обеспечивает гармонию супружеских отношений, дез­интеграция приводит к серьезным проблемам.

Однако юношеская любовь еще не освобождается до конца от прежней связанности с историей детско-родительских отношений. Влюбленность может рассматриваться как своеобразная форма регрессии на более ран­ние стадии развития и реконструкция отношений в диаде мать-ребенок, соответствующих младенчеству и раннему детству [Lampert, 1997]. На­пример, страх расстаться друг с другом, возможность лишиться общения с партнером воспринимаются «смерти подобно» и равнозначны пережива­ниям младенца, сталкивающегося с ситуацией сепарации с близким взрос­лым. Идеализация партнера, «возведение на пьедестал» сродни «обоже­ствлению» маленьким ребенком родителя как самого могущественного и всесильного. Подобно тому, как ребенок, взрослея, обнаруживает ошибоч­ность своих взглядов в отношении беспредельности власти и возможнос­тей родителя, супруги в браке испытывают чувство крушения иллюзий, обнаружив реальные слабости и ошибки своего кумира и будучи вынуж­денными «низвергнуть» его с пьедестала. В отношениях любви с партнером молодой человек воспроизводит противоречивость своих отношений с матерью, суть же этой противоречивости состоит в сосуществовании и взаимодействии двух противоположных тенденций - тенденции поиска зашиты, близости, опеки, с одной стороны, и стремления (стимулирова­ния) к независимости и автономии - с другой. Баланс этих тенденций меняется с возрастом в сторону все большего преобладания тенденции к самостоятельности и автономии. Проекция такого противоречия на отно­шения любви приводит к тому, что партнеры постоянно испытывают кон­фликт между стремлением к установлению возможно большей близости, реализующей страх сепарации со значимым Другим, и стремлением к ав­тономии, дистанцированию с партнером, отражающим боязнь быть асси­милированным другим, потерять индивидуальность, идентичность, неза­висимость. Чем больший интерес проявляет в паре один из партнеров к другому, чем более явной становится его стремление к сближению, тесно­му и постоянному общению, тем больший отпор проявляет второй парт­нер, тем более явными становятся его стремление к дистанцированию и независимости, попытки уйти от взаимодействия с партнером. И наобо­рот, чем меньшую заинтересованность в нас обнаруживает партнер, чем более он склонен проявлять интерес к другому, тем острее переживаем мы угрозу разлуки и сепарации, тем более настойчивой и бескомпромиссной становится наша борьба за возвращение партнера. Анализ генезиса любви и супружества в контексте особенностей детско-родительских отношений получил благодаря работам корифеев психоанализа широкое признание и стал традиционным (3. Фрейд, К. Хорни, Э. Фромм и др.) Установление эмоциональной дифференцированности партнеров на основе разумного баланса привязанности и автономии признано условием эффективности -функционирования семейной системы в целом (М. Боуэн).

Одной из наиболее интересных и содержательных попыток психологиче­ского анализа любви является теория Э. Фромма [1990], который считал лю­бовь ядром человеческого существования. Любовь рассматривалась им как способ противодействия обезличиванию, отчуждению человека от природы и других людей, острому чувству одиночества, потере гармонии с миром. Из возможных путей преодоления одиночества - конформизма и соглашатель­ства, труда и развлечений, плодотворной творческой активности в сотрудни­честве с другими людьми и любви - психологически оправданными являют­ся лишь два последних. Однако в рыночном обществе потребления, где человек оказывается отчужден от продуктов своего труда, активная творчес­кая деятельность и сотрудничество оказываются невозможными. Второй путь обретения гармонии человека с природой и миром - путь любви — при­знается единственно возможным и универсальным. В силу своей биологиче­ской природы и полярности полов в эротической любви человек направлен на реинтеграцию с природой через полное слияние и соединение с другим че­ловеком, мужчины с женщиной:

Фромм выделяет различные в и д ы л ю б в и:

• эротическую - любовь между мужчиной и женщиной;

•братскую, выступающую как идеал отношений между людьми, основанных на уважении, равноправии и сотрудничестве;

•материнскую, пронизанную заботой и ответственностью; это любовь безусловная, иррациональная, любовь к слабому, где преобладает стремле­ние отдать;

• любовь к себе как действенное утверждение бытия и продуктивности своего существования; ее отсутствие не позволяет человеку строить отношения любви с другими людьми, поскольку не способный любить себя не может дать любви и другому;

• любовь к Богу, воплощающую в себе утверждение жизни во всех формах ее проявления.

Фромм считает, что способность человека любить не дана от природы. Это искусство, которым надо овладеть. Любовь формируется прижизнен­но, и то, какой она будет, определяется свободным выбором каждого. Об­щество предлагает для выбора два модуса жизнедеятельности (иметь или быть) и соответствующие им два модуса любви: любовь как облада­ние и любовь как бытие.

Первый модус - любовь как обладание - характерен для общества по­требления, где действует принцип «все на продажу». Любовь выступает своеобразным денежным эквивалентом обмена услугами и товарами («я тебя люблю, а ты мне за это...»), становится предметом купли и продажи. Происходит обмен: мужчины предлагают статус, деньги, власть; женщи­ны - красоту, хозяйственность, плодовитость и т.д. При создании семьи акцент переносится на фазу поиска брачного партнера, тут можно видеть особый накал страстей и настоящий азарт игрока - получить больше, от­дать меньше. Начинается торг, где все взвешивается и оценивается, где продавцы и покупатели пытаются обмануть, «всучить», совершить выгод­ную сделку. «Несчастная любовь» у сторонников модуса обладания также интерпретируется в терминах купли-продажи: либо вы «переплатили», ли­бо вам «недодали».

Второй модус - любовь как бытие - творческая, активная любовь, обеспечивающая условия для личностного роста обоих партнеров. Это зре­лая, гармоничная форма любви.

Важнейшими характеристиками существования бытийной любви, со­гласно Фромму, являются сохранение целостной индивидуальности парт­неров и продуктивная личностная направленность. В отношениях бытий­ной любви каждый из партнеров сохраняет целостность и автономность личности. Парадокс ее состоит в том, что два человека являются единым целым и в то же время каждый остается самим собой. Личность, выступая частью целостности «Мы», утверждает также себя индивидуальностью, ак­тивным субъектом в построении «Я-Ты» отношений. Продуктивная направленность личности в бытийной любви реализуется _в том, что, в отличие от любви-обладания, отношения с партнером здесь строятся преимущественно по принципу «отдавать». Отдавая себя в дар дру­гому, человек обогащает другую личность и одновременно подтверждает се­бе и другим ценность собственной жизни. Способность отдавать, актуализи­ровать и выражать себя в значимом отношении есть высшее проявление духовной силы личности, полноты и радости бытия. Фромм подчеркивает, что способность любить формируется лишь при условии отказа личности от философии потребления, от желания эксплуатировать других и преодоле­ния нарциссизма.

Любая форма зрелой любви, будь то любовь материнская, братская или эротическая, включает ряд общих компонентов, тесно связанных между со­бой: заботу, ответственность, уважение и знание.

Забота о партнере есть проявление способности отдавать, не связанной, не регламентированной соображениями выгоды и эквивалентности обме­на, проявление истинной сути бытийной любви.

Ответственность в любви означает свободу выбора принятия заботы о партнере, готовность к самоотдаче и утверждения себя (Я) в другом (Мы). Ответственность не означает присвоения права личности принимать реше­ние за другого, даже если этот другой уступает в опыте, мудрости и образо­ванности; не допускает манипулирования партнером во имя достижения, пусть даже самых высоких, целей.

Уважение партнера предполагает признание его права на выбор собст­венного жизненного пути и своей судьбы, даже если этот выбор представ­ляется необоснованным; веру в то, что партнер способен осуществить от­ветственный разумный выбор.

Знание позволяет строить отношения любви с учетом потребностей, интересов и стремлений каждого из партнеров. В основе формирования знания лежит процесс децентрации, развития способности увидеть пробле­му глазами всех его участников, с учетом различных познавательных пер­спектив, образно говоря, «влезть в шкуру партнера».

Эротическая любовь, как и другие формы любви, характеризуется ис­ключительностью. Исключительность любви проявляется во всем: в уникальности партнера, предполагающей невозможность сравнения его с кем-либо и замены кем бы то ни было, в уникальности самих отношений, где нет и не может быть норм, правил и стандартов. Эта идея Фромма пере­кликается с пониманием любви в трудах С.Л. Рубинштейна, где любовь вы­ступает как утверждение неповторимости существования другого человека.

Любовь, согласно концепции Фромма, не врожденный дар, а искусство; овладеть им можно лишь в результате практики любви, главным результа­том которой становится вера в другого человека, в его возможности, в его личностное развитие. Практика любви предполагает дисциплину как требо­вательность к себе; сосредоточенность, умение слушать партнера, жить на-стоящим, ощущая жизнь в ее каждом мгновении; терпение и труд над обретением мастерства.

В эпигенетической концепции Э. Эриксона [1995] любовь рассматрива­ется как психологическое новообразование ранней зрелости (молодости), кристаллизующее в себе позитивные достижения предыдущих стадий разви­тия; как способность, позволяющая разрешить противоречие между осозна­нием личностью своей уникальности и направленностью на установление близких, интимных отношений с другими людьми. Любовь понимается как психосоциальное свойство, предоставляющее возможность разделения лич­ностной идентичности в равноправных отношениях и предполагающее со­хранение верности партнеру, готовность к самоограничению и альтруизму.

В гуманистической психологии А. Маслоу рассматривает потребность в любви как одну из базовых потребностей человека, образующих, наряду с физиологическими потребностями, потребностью в безопасности, в самоува­жении и самоактуализации, иерархическую структуру. Она строится по ти­пу пирамиды, где каждая потребность, занимающая более высокое место в иерархии, основывается на предыдущих и может быть удовлетворена лишь при условии удовлетворения потребностей нижних слоев пирамиды. В этой иерархии потребность в любви и привязанности основывается на потребно­сти в безопасности. Соответственно, если фрустрирована потребность в бе­зопасности, то адекватное проявление и удовлетворение потребности в люб­ви затруднено. Подобно Фромму, Маслоу выделяет два типа любви: дефицитарную любовь, в которой основной функцией любви является вос­полнение дефицита удовлетворения потребностей личности, и любовь бы­тия, в которой сама активность любви выступает как самоценность. Дефицитарная любовь выполняет инструментальную функцию - любовь как средство получения благ, привилегий, преимуществ. Бытийная любовь аль­труистична, в ней главное - благо партнера, его успехи, бескорыстная по­мощь ему, готовность к самопожертвованию. Бытийная любовь способству­ет самоактуализации личности.

В концепции любви Р. Мэя, воплощающей принципы гуманистическо­го экзистенциализма, любовь-эрос рассматривается как стремление к твор­честву, единению и воспроизводству, способность к созиданию. Она рас­крывает путь к самореализации, расширению границ самости, обретению высших форм истины, красоты и добра [Мэй, 1997]. Главные мотивы люб­ви, согласно Мэю, - стремление к самоутверждению и надежда на спасе­ние от одиночества. Любовь-эрос объединяет, обеспечивая вселенную вну­тренней связью, как указывал еще Платон в известном сочинении «Пир». Любовь Ромео и Джульетты - жизнь, отданная во имя любви, - преодоле­вает вражду двух знатных родов. Благодаря любви человек постигает все три измерения сознания, переходя от безличного к личностному как стрем­лению любить определенного человека и, наконец, к трансличностному, где происходит постижение смысла любви в жизни человека. Любовь углубляет сознание человека, поскольку в нем возникает нежность к другому человеку как осознание его потребностей, желаний и чувств; слияние с лю­бимым открывает новое бытие личности. Любовь - это переживание своей способности доставлять удовольствие другому, благодаря чему происходит выход личности за пределы своего Я. Наконец, в любви формируется спо­собность отдавать и принимать. Если баланс этих двух процессов наруша­ется, то нарушаются и отношения любви. Стремление лишь отдавать, не принимая взамен, обнаруживает тенденцию доминировать над партнером. Стремление брать, не отдавая взамен, приводит к опустошению. Любовь - это процесс активного творчества, поэтому, считает Мэй, любовь и воля - неразделимы. Любовь - это личностный свободный выбор, осуществление любви требует участия воли. Мэй пишет, что люди «любят и волеют мир». Любят - значит формируют мир, привнося в него часть самих себя. Воле­ют - значит творят мир своим решением. Парадокс любви, по Мэю, заклю­чается в сочетании высочайшей степени осознания самого себя как лично­сти в отношениях любви и высочайшей степени погруженности в другого человека.

К. Роджерс значительно обогащает наши представления о любви как про­цессе общения и установления отношений, вводя требование конгруэнтнос­ти - внутренней честности личности в отношении своего внутреннего мира, исключающей самообвинение и самозащиту. Конгруэнтная коммуникация, честная, искренняя, безоценочная, лишенная попыток манипулирования партнером и отрицающая «двойной стандарт» требований и прав для себя и партнера, является основой семейного общения. Одним из наиболее пер­спективных направлений психологической и психотерапевтической работы с семьей справедливо считается оптимизация общения между супругами, ро­дителями и детьми на основе усвоения принципов и техник конгруэнтного общения.