
- •Октябристы (союз 17 октября)
- •Замысел дворцового переворота
- •В дни февральской революции
- •Черносотенцы
- •Кишинёвский погром
- •Террористы-черносотенцы
- •Карикатура на черносотенцев. Открытка 1907 г.
- •Товарищи о евгении азефе
- •Арест азефа
- •17 Февраля 1905 г. Боевая организация совершила ещё одно громкое покушение. В Москве взрывом бомбы убило великого князя Сергея Александровича. Разумеется, Азеф прекрасно знал о подготовке этого акта.
- •Встреча азефа с бурцевым
- •Георгий гапон после демонстрации 9 января
- •С. Зубатов.
- •Чернов на допросе у зубатова
- •Сергей зубатов — начальник московского охранного отделения
- •Демонстрация «зубатовцев»
- •Взрыв на аптекарском острове
- •12 Августа 1906 г. Пётр Столыпин, месяц назад назначенный главой правительства, вёл приём просителей на своей даче, находившейся на Аптекарском острове в Петербурге.
- •Карикатура на п. Столыпина (газета «Адская почта», 1906 г.).
- •После взрыва бомбы на Аптекарском острове. 1906 г.
- •«Столыпинские галстуки»
- •Дмитрий богров
- •Столыпинская земельная реформа
- •Убийство герценштейна
- •Крестьянский банк и переселенческое движение
- •Переписка столыпина и толстого
- •Крестьянские бунты против земельной реформы
Карикатура на черносотенцев. Открытка 1907 г.
ПОЛИЦИЯ
И РЕВОЛЮЦИОННОЕ ДВИЖЕНИЕ
История политической полиции и история революционного движения в России начала XX в. тесно соприкасаются друг с другом. Порой они даже переплетаются между собой, образуя единое целое. Между полицией и революционерами не только кипела ожесточённая борьба: нередко случалось, что представители одного лагеря переходили в другой.
Более того, о некоторых политических фигурах до сих пор идут горячие споры среди историков. Обсуждается вопрос, кем они были: то ли видными революционерами, то ли столь же видными полицейскими деятелями?
История взаимоотношений полиции и революционного движения ярко отразилась в биографиях трёх непохожих друг на друга людей: Евгения Азефа, Георгия Гапона и Сергея Зубатова.
ЕВГЕНИЙ АЗЕФ
(1869—1918)
Имя этого человека революционеры ставили наравне с именами вождей «Народной воли». Он сумел добиться не только непререкаемого авторитета, абсолютного доверия, но и настоящей любви своих товарищей.
Евгений Филиппович (Евно Фишелевич) Азеф родился в 1869 г. в местечке Лысково под Гродно в семье еврея-портного. Детство его прошло в крайней бедности. Чтобы «выйти в люди», помогать своим родным, требовалось прежде всего хорошее образование. 22-летний Евгений отправился в Германию, в Карлсруэ, учиться на инженера. Во время учёбы он испытывал отчаянную нужду, как вспоминали его друзья, «терпел голод и холод».
Тогда же Евгений Азеф начал участвовать в революционных кружках русского студенчества. Товарищи запомнили его как искреннего идеалиста, страдающего за народ. Они называли его «светлой личностью». С деспотической властью, считал Азеф,
Товарищи о евгении азефе
По словам эсера Виктора Чернова, товарищи Евгения Азефа считали, что «натура у него скрытная, сдержанная, но по существу отзывчивая и нежная». Как-то раз, когда один бежавший с каторги эсер рассказывал, как его пороли розгами, Азеф расплакался. «Он делил с революционерами их жизнь, полную тревог, опасностей и глубоких, трагических переживаний, — замечал Чернов. — Он принимал последнее „прости" людей, идущих на смерть. В революции он завоевал себе положение, напоминавшее положение Желябова...»
«Все работавшие с ним в терроре товарищи, — вспоминал боевик Владимир Зензинов, — не только безмерно уважали, но и горячо его любили». Азеф прекрасно разбирался в людях. Один из его полицейских начальников, Александр Герасимов, писал, что в Азефе его «каждый раз поражало умение понимать мотивы поведения самых разнокалиберных людей». При Азефе в Боевую организацию не смог проникнуть ни один сотрудник полиции (конечно, кроме него самого).
119
Арест азефа
Единственный арест за всё время деятельности Е. Азефа в Боевой организации произошёл так. В апреле 1906 г. полиция выследила группу из трёх человек, готовивших покушение на министра внутренних дел Петра Дурново. Четвёртый человек (это был Азеф) встречался со всеми тремя и явно руководил ими. Начальнику Петербургского охранного отделения А. Герасимову бросилось в глаза, что филёр Е. Медников в докладах называет этого четвёртого «нашим Филипповским».
А. Герасимов вспоминал: «Этот Филипповский, по словам Медникова, один из самых важных и ценных секретных сотрудников. Поразительное известие! Мне не приходилось никогда слышать об агенте с таким именем. И я решил взять быка за рога... Примерно 15 апреля мои филёры подстерегли Филипповского на одной из безлюдных улиц, схватили его под руки и честью попросили следовать за ними.
В Охранном отделении разыгралась короткая, но оживлённая сцена. Арестованный предъявил паспорт и документы. „Я — инженер Черкас, Меня знают в Петербургском обществе. За что я арестован?" Он кричал, грозил прессой, ссылался на именитых друзей. Я дал ему выговориться, а затем коротко сказал: „Всё это пустяки. Я знаю, вы раньше работали в качестве нашего секретного сотрудника. Не хотите ли поговорить откровенно?".
„Филипповский-Черкас" был чрезвычайно поражён. „О чём вы говорите? Как это пришло вам в голову?" — „Это безразлично, — ответил я. — Скажите: „да" или „нет"?" Он сказал: „нет", но это „нет" звучало весьма неуверенно».
Герасимов предложил Азефу «подумать» и велел посадить его в одиночку. Через два дня Азеф попросил о встрече и сказал: «Я сдаюсь. Да, я был агентом полиции и всё готов рассказать откровенно. Но хочу, чтобы при этом разговоре присутствовал мой прежний начальник, Пётр Иванович Рачковский». Герасимов позвонил Рачковскому и пригласил его. Он вспоминал об этой встрече: «С обычной сво-
можно бороться только террором. «Главное — террор!» — восклицал он не раз.
В 1899 г., получив диплом инженера, Е. Азеф приехал в Россию. Здесь он вместе с Г. Гершуни стал создателем новой партии — социалистов-революционеров (эсеров). Основным методом борьбы эсеры признавали именно террор. Азеф выделялся среди своих товарищей весьма редкими в этом кругу деловыми качествами. Его часто называли «золотые руки». «За что он ни брался, — вспоминал Виктор Чернов, — дело у него кипело. Говорил он мало — особенно при большой публике. То немногое, что он говорил, всегда как будто нехотя, было взвешено и продумано до конца». Вполне понятно, почему при этих качествах в 1903 г. именно Е. Азеф возглавил Боевую организацию эсеров.
Такую биографию Е. Азефа знали тогда его товарищи. Однако, оказывается, существовала и вторая биография, о которой они не имели понятия. Началась она ещё в 1893 г. Пытаясь всеми средствами выбиться из нищеты, Е. Азеф направил письмо в русскую полицию. За небольшую плату он предложил ей свои услуги. В течение нескольких лет он добросовестно сообщал полиции о студенческих революционных кружках. Помог раскрыть крупную нелегальную типографию, арестовать ряд подпольных групп.
Возможно, переломный момент в судьбе Е. Азефа наступил в апреле 1903 г., когда в Кишинёве произошёл еврейский погром. Он сопровождался массовыми убийствами, в том числе женщин и детей. Полиция никак этому не препятствовала, а главным вдохновителем погрома считался министр внутренних дел Вячеслав Плеве. Азефа происшедшее потрясло и возмутило. Он не скрывал этого даже в разговоре со своим полицейским начальником Сергеем Зубатовым. По воспоминаниям последнего, Азеф «трясся от ярости и с ненавистью говорил о Плеве».
Под руководством Е. Азефа осенью 1903 г. Боевая организация эсеров приступила к подготовке убийства Плеве. На этот раз Азеф решил не выдавать властям замыслы террористов. В то же время он заранее подготовил себе оправдание перед полицией: туманно сообщил, что Егор Сазонов (один из его боевиков) «затевает что-то важное».
После нескольких тяжёлых неудач и гибели одного из членов организации боевики едва не бросили дело. Азеф удержал их. «Плеве будет убит», — убеждённо повторял он. Как писал Борис Савинков, «настойчивость Азефа, его спокойствие и уверенность подняли дух организации. Азеф возродил организацию...». На последнем свидании с боевиками перед покушением Азеф «казался спокойным, внимательным, преувеличенно ласковым». Как вспоминала одна из них, П. Ивановская, при расставании он их всех расцеловал. Много лет спустя Азеф говорил: «Когда я тогда целовал Сазонова, это не был поцелуй Иуды».
15 июля 1904 г. Е. Сазонов швырнул бомбу в карету В. Плеве — министра убило на месте. Это произвело потрясающее впечатление на всю Россию. Историк Ю. Николаевский писал: «Ав-
120
торитет Азефа поднялся на небывалую высоту. Он сразу стал настоящим „героем" партии. Е. К. Брешковская — старая революционерка, уже отбывшая две каторги в Сибири, — приветствовала его по старорусскому обычаю: низким поклоном, до самой земли».
Сохранилось воспоминание П. Ивановской, как Азеф в Варшаве встретил весть об убийстве Плеве: «Азеф рванул дрожащими руками телеграмму: „Замордовано Плевего" (убийство Плеве), — громко читал он, и вдруг осунулся, опустив руки вдоль тела. „У меня отнялась поясница", — объяснил он». До сих пор Е. Азеф мог опасаться разоблачения только с одной стороны. Теперь вся его жизнь превращалась в смертельно опасную игру на два фронта. «Долгие годы, — писал позже В. Чернов, — с необыкновенной выдержкой он балансировал на туго натянутом канате над зияющей внизу пропастью».