Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
сем 2 в О. Шпенглер Иконникова.docx
Скачиваний:
4
Добавлен:
17.05.2019
Размер:
101.82 Кб
Скачать

О. ШПЕНГДЕР О ПЕРСПЕКТИВАХ ЕВРОПЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ

Жизнь и творчество

В жизни и творчестве немецкого историка культуры, всемирно из­вестного ученого XX в. Освальда Шпенглера (1880-1936) драмати­чески переплелись три непростые «судьбы»: его собственный жиз­ненный путь, история его главного труда «Закат Европы», судьба его культурологических идей и теоретической концепции. Об этом сви­детельствуют многие события жизни Шпенглера, его переписка с друзьями, воспоминания современников, неоднократно менявшиеся оценки его творчества.

Вначале проследим некоторые вехи биографии. Освальд Шпенглер родился 29 мая 1880 г. в Германии, в небольшом провинциальном город­ке Бланкенбурге (Гарц) у подножия гор. В семье почтового служащего он был старшим из четы­рех детей и единственным мальчиком. Благопо­лучно окончив гимназию, поступил в универси­тет в Галле, где изучал математику и естествен­ные науки, в 1904 г. представил диссертацию на тему «Основная метафизическая идея гераклито-вой философии». Пожалуй, это был первый знак судьбы, внесшей изменения в первичный ход жизни молодого учите­ля математики. С 1908 по 1911 г. он служил преподавателем в реаль­ной гимназии в Гамбурге, но не получал радости от работы. При пер­вой возможности (это было связано с небольшим наследством) он оставил работу, переселился в Мюнхен и именно там провел остав­шиеся годы.

Одиночество, материальные трудности, одержимость и колоссаль­ная страсть к занятиям философией истории и культуры — таковы основные составляющие его жизни и характера. Уже в начале 1912 г. он начинает размышлять о своей главной книге «Закат Европы».

«Моя работа, — пишет ученый в 1914 г., — настолько увлекла меня, что я за­был обо всем на свете. Теперь я полон желания завершить весь труд, над которым сижу два года, и рукопись с каждым днем продвигается вперед».

В письмах немало строк об изнурительном труде ученого над ру­кописью, об обилии фактического материала, который буквально об­рушивается на него. Впоследствии, при чтении корректуры, он с со­жалением отмечает, что дефекты композиции, стиля, оформления чувствуются гораздо отчетливее, нежели то значительное, что несут в себе мысли. Мы еще не раз вернемся к судьбе этой книги, принес­шей Шпенглеру мировую славу.

Выход I тома «Заката Европы» в 1918 г. ознаменовался громким успехом. Впоследствии Шпенглер некоторое время занимается по­литическими проблемами, но с 1925 г. посвящает себя полностью науке. Новая концепция мировой истории изложена в статьях «Воз­раст американских культур», «Колесница и ее значение для хода мировой истории», «К вопросу о мировой истории второго дохри­стианского тысячелетия». Эти и ряд других работ существенно допол­няют морфологию культуры, изложенную в основном труде. В 1930-е, в годы подъема фашистского движения в Германии, он обращается к политике, выпускает книгу «Годы решения»— свое духовное завеща­ние и предостережение. Именно эта публикация вызвала необычай­но жесткие нападки национал-социалистов, ибо в ней содержалось грозное пророчество о надвигающейся опасности.

Имя Шпенглера было запрещено упоминать в печати, почти ис­чезли работы, исследующие его творчество. «Я чувствую себя более одиноким, чем когда-либо прежде. Захотят ли меня, наконец, пони­мать, а не только читать. Я этого жду»2, — писал он в предисловии к сборнику политических работ. В последние годы жизни он выступил как автор большого трактата «Пруссачество и социализм», книги «Человек и техника», в которых рассматривает надвигающиеся дра­мы научно-технической революции, трагические перспективы евро­пейской цивилизации.

Умер Освальд Шпенглер в Мюнхене 8 мая 1936 г.

Даже в простом перечислении дат и событий жизни Шпенглера звучат драматические ноты. Если же рассмотреть их подробнее, то можно по-настоящему ощутить всю глубину трагизма судьбы вели­кого ученого, устный экзамен перед докторской диссертацией о Гераклите был почти провален, так как комиссия сочла недостаточным цитирование специальной литературы. Непризнанный профессио­налами, он был фактически обречен. Увлеченность идеей «Заката Европы» сопровождалась неимоверными трудностями изложения, своеобразной «борьбой со словом», доводившей до изнеможения.

Не меньше мучений доставлял Шпенглеру страх перед публика­цией произведений, в которых он видел больше недостатков, чем до­стоинств, испытывая комплекс творческой неуверенности и непол­ноценности:

Я завидую каждому, кто живет. Я проводил свое время только в мечта­тельных раздумьях, и там, где мне выпадала действительная возможность жить, я отступал, давая ей миновать меня, чтобы уже позднее испытывать горчайшее раскаяние.

Сопоставление многих событий личной жизни Шпенглера, его самоанализа, мировосприятия и умонастроений дали возможность исследователю его творчества К. А. Свасьяну, автору нового русского перевода, вступительной статьи и комментариев к изданию первого тома «Заката Европы» (1993), сделать очень интересное заключение, что морфология мировой истории была уникальным опытом уни­версальной автобиографии.

«Закат Европы» — не просто свод идей Шпенглера о мировой ис­тории, этот труд — отражение «авторской судьбы: полный драматизма автопортрет ученого, являющий миру гениально-трагическое един­ство индивидуальностей — Автора и Книги.

Шпенглер,- настаивающий на биографичности великих культур, как бы прямо обязывает нас считаться с биографичностью и его философии культуры, причем существенной оказывается точка пересечения обеих биографий. Эта вторая — идеальная биография складывалась в невыно­симых реалиях первой.

Такое прочтение биографии Шпенглера представляет несомнен­ный интерес как новый подход к анализу его концепции всемирной истории культуры.

Морфология мировой истории.

Обратимся к основным идеям культурологической концепции О. Шпенглера.

Вначале приведем ее полное название: «Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории» Том I. Гештальт и действительность». Здесь важно каждое слово, и необходимо вникнуть в явные и скры­тые смыслы. Это важно потому, что на протяжении всего XX в. книга Шпенглера была объектом искажений, недоразумений, запретов, восхищения и почитания. Одни считали ее появление сенсацией; другие обвиняли автора в эпигонстве, дилетантизме; третьи отмеча­ли ее абсурдность.

Не продолжая перечисления этих полярно противоположных оценок, можно утверждать, что «Закат Европы», несомненно, вы­держал испытание временем и вошел в классику культурологии. Но вернемся к названию. В нем тоже проявился «перст судьбы». При переводе с немецкого заглавие книги не сразу получило точный эк­вивалент: буквально оно означало «Закат Запада» или «Гибель Запа­да» и другие довольно абсурдные варианты. Сам автор весьма крити­чески относился к подобным версиям.

В русском переводе наиболее точным является «Закат Европы», ибо в книге идет речь именно об угасании европейской культуры. Лишь в последующих изданиях Шпенглером была сделана поправ­ка: «европейской и американской культуры», что мало меняло суть концепции.

Судьбу книги в России также нельзя назвать безмятежной. Хо­тя вскоре после издания книга «Закат Европы» была переведена в 1923 г. на русский язык, многие отечественные философы зна­чительно раньше прочитали ее в подлиннике и отозвались различ­ными статьями в сборнике «Освальд Шпенглер и "Закат Европы"», вышедшем в 1922 г. В нем приняли участие И. А. Бердяев, Ф. Степун, С. Л. Франк и другие. В 1924 г. было предпринято второе, пе­реработанное автором издание «Заката Европы», и оно стало библиографической редкостью, практически неизвестной читателям. Только в 1993 г. в серии библиотеки «Философское наследие» вы­шел I том, а II том, в котором содержатся дополнения и коммента­рии, был впервые переведен на русский язык и полностью опубликован лишь в 1998 г.

И еще одно замечание, подчеркивающее трагичность судьбы этой книги. Важно внимательно отнестись к тому историческому фону, тем событиям начала XX в., которые отразились на мировосприятии Шпенглера. Это период с 1912 по 1918 г., наполненный чрезвычай­ным драматизмом, отмеченный трагическими противоречиями, ги­белью миллионов людей, неопределенностью будущего. Хаос и рассвирепевшие судьбы века, маски сатанизма в социальных и культур­ных потрясениях, предчувствие апокалипсиса, светопреставления и поиск хрупкой надежды — эти настроения были весьма распростра­нены, и Шпенглер испытал на себе их мощное воздействие.

Шумный успех и сенсационность «Заката Европы» сопровожда­лись огромным потоком критики, на автора буквально сыпались об­винения в дилетантизме, плагиате и заимствовании идей у различ­ных предшественников. Почти все известные философы, социологи, культурологи, историки того времени так или иначе отозвались на книгу, и библиография этих комментариев еще ждет своих исследо­вателей.

Упомянем лишь некоторые оценки. Отто Нейрат, глава «Венского кружка» позитивистов, написал книгу «Анти-Шпенглер»; междуна­родный журнал «Логос» за 1920-1921 гг. целиком посвящен подроб­ному разбору этого сочинения. Особенно обширна была литература, в которой оспаривалось первенство идей Шпенглера о развитии куль­туры, историко-культурной типологии. Упоминались Гердер, Гегель, Шеллинг, Вико, Монтескье; Ибн Хальдун, представивший еще в XIV в. морфологию исламской культуры; Н. Данилевский и К. Леонтьев. Всех трудно перечислить. Вопрос о том, кого читал и что знал Шпенглер, занимал очень многих.

Среди этих обвинений было немало абсурдных. Достаточно упо­мянуть тот факт, что немецкий перевод книги Н. Я. Данилевского вышел только в 1920 г., когда «Закат Европы» уже был известным, а предположить, что Шпенглер знакомился с ним в подлиннике, вряд ли возможно.

Трудно представить, что Шпенглер был равнодушен к этим на­падкам. Тем более что они продолжались и в последующие годы, ко­гда его объявляли «мракобесом», «ультрареакционером». В письме к своему издателю он признается: