§ 9. Психологическое знание о труде в народных пословицах и поговорках

В XIX в. многие писатели, лингвисты, этнографы занимались собиранием фольклора, описаний обрядов, поверий. Именно этот период в истории нашей страны был связан с накоплением материалов указанного рода и осознанием своеобразия национальных культур России. Среди интереснейшего для психологов материала, собранного в этот период и до сих пор тщательно не изученного (именно в контексте психологического знания), большой интерес представляют пословицы и поговорки, отражающие сферу трудовой жизни народа.

Конечно, собранные в XIX в. пословицы и поговорки могли возникнуть многие века назад или отражать новые условия хозяйственной и политической жизни народа в XIX в. Несмотря на то что уже в первую половину XIX в. начали применять в сельском хозяйстве машины (паровые молотилки, конные жатки, косилки и пр.), в основной своей массе земледельческое хозяйство сохраняло традиции, сформировавшиеся в течение многих веков.

Возьмем в качестве первоисточника сборник пословиц и поговорок России, составленный В. Далем и насчитывающий порядка 30 тысяч образцов [23].

Если выбрать из этого набора пословицы, имеющие отношение к сфере труда, и упорядочить их в группы соответственно смысловому содержанию, мы получим некоторую семантическую структуру, которую можно соотнести с сеткой понятий и проблем психологии труда как отрасли науки. Может быть проведен и количественный анализ частоты встречаемости группы пословиц определенного смыслового содержания, который может дать материал, косвенно свидетельствующий о степени значимости именно данной стороны труда в народном сознании. Но это - особая задача.

Не претендуя на полноту охвата всего материала, мы ограничимся попыткой выделения в нем элементов, созвучных, аналогичных проблематике современного научно-психологического знания, а именно: представлений о трудовой деятельности как ведущей форме деятельности в онтогенетическом развитии личности, понятий, характеризующих человека как субъекта труда с точки зрения его формирования, функционирования и принципов рациональной организации конкретной трудовой деятельности. Так, в контексте этих вопросов среди пословиц и поговорок можно найти утверждение обязательного характера труда, его основополагающего значения в жизни -крестьянина: «Масло само не родится»; «Не разгрызешь ореха, так не съешь и ядра»; «Без труда не вынешь и рыбку из пруда»; «Не от росы (урожай), а от поту»; «Бобы - не грибы: не посеяв, не взойдут»; «С разговоров сыт не будешь».

Здесь отражено и представление о труде, основе нравственности и морали человека:

«Не то забота, что много работы, а то забота, как ее нет»;

«Трутни - горазды на плутни»; «Праздность - мать пороков»; «Без дела жить - только небо коптить».

Воспитание потребности в труде, умение трудиться оказывается несравненно важнее для крестьянина, нежели вера в бога, религиозные обряды:

«На бога уповай, а без дела не бывай»; «Гребено (прялка) не бог, а рубаху дает».

Мы видим характеристику желательных результатов (продуктов) труда, а именно, осуждается труд низкопроизводительный: «Три дня молол, а в полтора съел». Осуждается «псевдотруд»: как поведение, лишенное главного психологического признака труда: «Ты что делаешь? - Ничего. - А ты что? - Да я ему помощник»; «Он служит за козла на конюшне»; «И козлу недосуг: надо лошадей на водопой провожать»; «Пошел черных кобелей набело перемывать».

Здесь речь идет о случаях, когда у человека не сформирована (или утрачена) осознанная потребность быть полезным обществу членом. Он озабочен неким трудоподобным процессом, не имеющим социальной ценности.

Общественно ценный (а не любой!) труд объявляется основой здорового образа жизни (хорошего сна, аппетита, профилактики болезней): «Шевелись, работай - ночь будет короче» (т. е. хорошо уснешь); «Лежа цела одежа, да брюхо со свищом»; «Кто много лежит, у того и бок болит»; «Работай до поту, так поешь в охоту»

Но труд непосильный, подневольный несет несчастье людям: «Уходили сивку крутые горки»; «На мир не наработаешься»; «Работа молчит, а плеча кряхтит».

Труд - верное средство управления своим настроением, способ борьбы со скукой, это источник счастья, радости, не зависящий от случайных обстоятельств жизни: «Не сиди, сложа руки, так не будет и скуки»; «Скучен день до вечера, коли делать нечего»; «Он в святцы не глядит, ему душа праздники сказывает».

Чтобы в жизни был не только труд, но и отдых и не только отдых, но и труд, чтобы они чередовались: «Мешай дело с бездельем, проживешь век с весельем» (или «с ума не сойдешь») ; «После дела и гулять хорошо».

Далее важно знать правила, принципы эффективной организации труда. Так, наряду с идеей о естественности и закономерности траты себя, своего здоровья в труде, для получения желаемого продукта труда, отраженной в пословицах («Где бабы гладки, там нет воды в кадке»; «Лежит на боку, да глядит на реку»; «Лежа не работают»; «Не отрубить дубка, не надсадя пупка»), отмечается необходимость рассчитывать свои силы в труде, управлять своим функциональным состоянием, предвидеть последствия чрезмерных усилий, переутомления; призыв к степенности, ритмичности в работе был средством дольше сохранить трудоспособность: «Ретивая лошадка недолго живет»; «Ретивый надсадится»; «Горяченький скоро надорвется»; «Лошадка с ленцой хозяина бережет».

К принципам эффективной организации труда относится также представление о важности плана, замысла, представлений о конечном результате труда: «Фасон дороже приклада»; «Швецу - гривна, закройщику рубль»; «Как скроишь, так и тачать начнешь»; «Не трудно сделать, да трудно задумать»; указана идея систематичности, постепенного, длительного характера труда: «За один раз дерево не срубишь»; идея необходимости доводить начатое дело до конца, требующая волевых качеств: «Сегодняшней работы на завтра не покидай».

Отмечается важность регулирования работы во времени, отношение ко времени, как особой ценности: «Время деньгу дает, а на деньги времени не купишь»; «Век долог, да час дорог»; «Куй железо, пока не остыло» (или «пока горячо»); «Работе время, а досугу час».

Вот пример заповеди, выделяющей набор важных требований к организации труда, процессу его исполнения: «Вразумись здраво, начни рано, исполни прилежно».

Интересны представления о роли продуманной организации коллективного труда, о психологии управления: «В согласном стаде волк не страшен»; «У семи нянек дитя без глазу»; «От беспорядка и сильная рать погибает»; «Без пригляду одни только муравьи плодятся»; «Порядок дела не портит»; «Одна дверь на замок, другая настежь».

Нередко опыт осуждает нерационально организованный труд, неэффективное распределение обязанностей, «имитацию» трудовой деятельности: «Один с сошкой (работник), а семеро с ложкой»; «Двое пашут, а семеро руками машут»; «Один рубит, семеро в кулаки трубят».

Подчеркивается значение положительных мотивов труда, необходимости желания, «охоты» трудиться для достижения хороших результатов в труде: «Сытое брюхо к работе (к ученью) глухо»; «Послал бог работу, да отнял черт охоту»; «Была бы охота, а впереди еще много работы». Указана важность осознания смысла труда для себя как способа повышения результативности труда при снижении субъективных ощущений усталости: «Своя ноша не тянет».

Для успешных результатов дела существенно значимы волевые качества субъекта труда, позволяющие продолжать работу, несмотря на ее трудности: «Люблю сивка за обычай: кряхтит, да везет»; «Терпенье и труд - все перетрут».

К воспитанию волевых качеств можно отнести и умение человека-труженика начать и продолжить дело, требующее огромных физических, душевных затрат, решимость и мужество выполнять так называемые «слоновые задачи»: «Глаза страшат, а руки делают»; «Муравей не велик, а горы копает».

Пословицы содержат мысль о неэффективности одновременного выполнения действий разного содержания, о важности концентрации сил на одном предмете: «Либо ткать, либо прясть, либо песни петь»; «Орать (пахать) - так в дуду не играть»; «За все браться - ничего не сделать».

В труде необходима полная отдача сил, добросовестность: «Дело шутки не любит»; «Делать как-нибудь, так никак и не будет».

Разносторонне развита в народных пословицах проблема негодности работников, во-первых, по причине «лени». Зафиксирован внешний, поведенческий признак ленивого человека (сонливость): «От лени опузырился (распух)»; «Кто ленив, тот и сонлив»; «Сонливый да ленивый - два родные братца»; «Сонливого не добудишься, ленивого не дошлешься».

Другой признак лени - болтливость: «Работа с зубами, а леность с языком».

Негодный работник - тот, кто не умеет достичь нужного результата: «У него дело из рук валится»; «Работа в руках плеснеет (гниет)». Либо тот, у кого несерьезное отношение к жизни: «Лентяй да шалопай - два родных брата».

Фиксация презрения к лени, воспитание негативного отношения к плохим и ленивым работникам выражены в поговорках. характеризующих поведение человека в труде и потреблении (в отношении к еде): «Ленивый к обеду, ретивый к работе»; «Ест руками, а работает брюхом».

Пословицы содержат и представление о формах взаимосоответствия требований профессии и человека, идею индивидуально-психологических различий людей в труде, в учении: «Пошел бы журавль в мерщики, так не берут, а в молотильщики не хочется»; «Кто дятла прозвал дровосеком, а желну бортником?», «Всяк годится, да не на всякое дело»; «Волк- не пастух, свинья - не огородник»; «Молодой - на битву, старый - на думу»; «Приставили козла к огороду»; «Стрельба да борьба - ученье, а конское сиденье - кому бог даст»; «Иной охоч, да не горазд, иной и горазд, да не охоч».

Есть идея, отстаивающая право человека на индивидуальный стиль деятельности, на творческую самостоятельность и своеобразие: «Мастер - мастеру не указ»; «Кто как знает, тот так и тачает»; «Всякий мастер про себя смастерит».

Народная мудрость зафиксировала представление о ценности профессионального мастерства, об особом уважении среди людей мастеров своего дела: «Не кует железа молот, кует кузнец»; «Не топор тешет, а плотник»; «Не работа дорога - уменье»; «Из одной мучки, да не одни ручки»; «Коли не коваль, так и рук не погань»; «И медведь костоправ, да самоучка»; «Не учась и лаптя не сплетешь»; «Кто больше знает, с того больше и спрашивается».

Интересны «формулы» народного опыта, относящиеся к процессу, методам обучения мастерству, ремеслу: «Учи других и сам поймешь»; «Мудрено тому учить, чего сами не знаем».

Подчеркнута особая сложность работы учителя-мастера: «Всяк мастер на выучку берет, да не всяк доучивает».

Есть идея возрастных ограничений при наборе учеников ремеслу: «Старого учить, что мертвого лечить».

Глубокая и очень важная мысль содержится в пословице: «Недоученый хуже неученого». На языке современной психологии можно здесь говорить о формировании неадекватной завышенной самооценки, уровня притязаний у «недоучки», о снижении «порога бдительности» у него, что может привести к несчастным случаям или низкому качеству работы, может быть причиной конфликтов в трудовом коллективе.

В пословицах можно обнаружить следы древности, наводящие на мысль о том, что это фонд многослойной, многовековой народной памяти, не случайно сохранившейся, но имевшей особую функциональную роль в жизни людей. Так, например, поговорка «Он на этом собаку съел» в наше время (как, вероятно, и в XIX в.) понимается так, что данный человек в данном деле - мастер, познал все его тонкости, ему нет в нем равных. Здесь можно увидеть следы тотемизма, ибо «собака» в древности выступала в роли тотема (в то время, когда ее удалось впервые приручить и она стала помощницей охотников и скотоводов). Мы уже писали о том, чтобы овладеть тайными свойствами, качествами тотема, лучшее средство - его съесть. Собак было не принято потреблять в пищу у славян, их можно было съесть только с магической целью. Утраченное со временем мифическое значение образа собаки и процедуры ее поедания в данной поговорке заменилось другим - устройчивым значением - приобретения особого опыта применительно к конкретному делу.

Другой пример - свидетельство эпохи анимизма: «У него лень за пазухой гнездо свила». Здесь причина дефекта трудоспособности - «лень» представляется в виде невидимого, мифического существа, поселившегося на теле человека, аналогично «криксе», заставляющей ребенка плакать, «трясце» - причине болезни и пр.

Пословицы и поговорки живучи и потому, что создают яркий наглядный образ, играющий функцию некоторого эталона социального поведения: «Есть - так губа титькой, а работать - так нос окован»; «Тит, поди молотить! - Брюхо болит. - Тит, поди кисель есть! - А где моя большая ложка?»; «Собака собаку в гости звала. - Нет, нельзя, недосуг. - А что? - Да завтра хозяин за сеном едет, так надо вперед забегать, да лаять».

Здесь, по сути, в этих сценках содержатся «диагностические портреты», помогающие разобраться в людях, дать им общественную оценку как членам общества, как труженикам.

Другой вариант «живучих» пословиц - выражения, использующие минимум слов, максимально обобщенные, пригодные для разных типовых ситуаций, имеющие глубокий смысл, фиксирующий народный опыт в виде легко запоминающихся словесных «формул»: «Учи других и сам поймешь». Здесь, в частности, содержится замечательная мысль о том, что двигателем общественного познания является необходимость воспроизводить новые поколения тружеников. Можно быть хорошим мастером-исполнителем, но не понимать до конца тонкости своего дела. Проблемы, неясности вскрываются именно при обучении, при передаче своего мастерства.

Конечно, и сама лингвистическая форма пословиц содействует их запоминанию и применению многими поколениями. Имеется в виду их поэтический, размерный ритм, музыкальность фразы, повторяющиеся обороты речи. Это часто строчки стиха: «Хочешь есть калачи, так не сиди на печи»; «Каков строитель, такова и обитель».

Понятно, что критерий сохранности в народной памяти пословиц и поговорок, как свидетельство полезности их использования в жизненной практике, еще не является достаточным основанием для прямого перенесения их значения в сферу научно-психологического знания о труде. Необходимо каждый случай соотнести с системой современных психологических представлений, учитывая исторический контекст, социально-исторические условия жизни народа. Так, пословица «Кто к чему родится, тот к тому и пригодится» еще не означает общепринятого понимания «прирожденности профессиональных способностей». Здесь, может быть, скорее отражена реальная ситуация выбора профессии, передачи ремесла, профессии по наследству в условиях сословного общества и отсутствия начальной грамотности детей трудящихся, что создавало реальные препятствия свободного выбора профессии, жестко социально регламентировало профессиональное будущее обстоятельствами рождения человека. Такая трактовка опирается па разносторонне и богато представленное указание роли учения, мотивация (охоты) в профессиональной успешности.

Итак, пословицы, поговорки - это не только способ хранения и передачи морально-нравственных норм и ценностей, важных для общественной трудовой жизни в условиях, когда население в своей основной массе не владеет письменностью. Это знаковые (вербальные) орудия для фиксации социального опыта, необходимого для воспитания новых поколений тружеников, для выбора наиболее рациональных способов организации коллективного и индивидуального труда, подбора и оценки работников.

В целом мир пословиц и поговорок - богатая кладовая народного опыта, источник сведений не только для писателей и лингвистов, но и для этнопсихологии, психологии труда и ее истории.