17. Экзистенциально-персоналистическая философия н. А. Бердяева. Его Философия свободы и творчества. Историософия и русская идея.

Философия Н. А. Бердяева (1874—1948) явилась гениальным выражением духовного драматизма переломной эпохи, когда человеческий дух обнаруживает, что старые культурные формы стали тесны для его развития, и ищет для себя новых форм и способов воплощения. Трудно найти серьезную философскую или культурологическую проблему, которая бы так или иначе не получила своего осмысления в трудах Бердяева. . Экзистенциальный персонализм Н.А.Бердяева созвучен традиции русских религиозных мыслителей – согласно которой дуалистичность природы человека (божественной и природной) определяет культурные, духовные и нравственные достижения и потребности человечества. В традиции русского персонализма центр каждой человеческой личности есть ее индивидуальное «я» как особое онтологическое начало, в основе которого лежит догмат о богочеловечестве Христа, который проецируется на человека.

Для культурологии работы Бердяева значимы прежде всего тем, что в них раскрывается драма культурного творчества, понятого как реализация изначальной и неотъемлемо присущей человеку свободы. По Бердяеву, дух есть свобода, но и дух и свобода не безличны, они всецело принадлежат личности. Именно личность, а не безличный разум есть подлинный субъект творчества, подлинный творец культуры. Дух у человека — от Бога, но свобода, присущая духу, имеет не только божественное происхождение: свобода коренится в том безначальном и до-бытийном «ничто», из которого Бог сотворил мир. Свобода есть великая неопределенность и великий риск, в ней кроется как возможность добра и бесконечного возвышения человека, так и возможность зла и бесконечного падения. Свобода духа есть подлинный источник всякой творческой активности. Свобода не связана ограничивающими путами и условиями бытия, но сама способна творить новое бытие. «Дух есть свобода, свобода же уходит в добытийственную глубину. Свободе принадлежит примат над бытием, которое есть уже остывшая свобода. (...) Поэтому дух есть творчество, дух творит новое бытие. Творческая активность, творческая свобода духа первична. (...) Но дух не только от Бога, дух также от начальной, добытийственной свободы.Он (дух..) свобода в Боге и свобода от Бога. ...Эту тайну нельзя рационализировать...» . Таким образом Бердяев отстаивает достоинство человека как творца культуры. Любая концепция историософии, в силу её изначальной заданности, либо подтверждает религиозную картину мира и исторического процесса, либо разрушает её, создавая взамен какую-нибудь иную «веру» (в прогресс, в глобализм, коммунизм и т.п.). Поэтому наукообразная историософия занимает много места только в неокрепшем, невыработанном или, наоборот, деградировавшем религиозном сознании, заменяя человеку религию как целостное мирообъяснение истории...

От греч. История и София (мудрость). историософия – это «понимание, истолкование и т.п. каких-либо исторических явлений с определённых мировоззренческих позиций». Дословный перевод означает историческая мудрость. 

 Свойственная русскому религиозному сознанию эсхатологическая идея принимает форму стремления ко всеобщему спасению - в отличие от западного христианства, где она по преимуществу обретает форму индивидуального спасения. Поэтому существо русской самобытности заключается в "коммюнотарности" (общинности), представляющей собой некую метафизическую разновидность коллективизма. Русские люди более коммюнотарны, чем западные. Они ищут не столько организованного общества, сколько общности, общения. Русская идея, делает вывод Бердяев, есть идея коммюнотарности и братства людей и народов. Он подвергал принципиальной критике различные формы русофобии, равно как и другие проявления национализма. Трактовка Бердяевым русской идеи полна живейшего интереса, содержит богатство идей, не потерявших своего культурно-воспитательного значения и в наши дни.

Творчество Бердяева и сегодня вызывает большой интерес своими поисками смысла жизни и назначения человека, неустанным обоснованием ценностей свободного духа. Несмотря на некоторый налет утопизма, романтизма, не всегда оправданный радикализм, оно подкупает своей искренностью и внутренней взволнованностью. Бердяев глубже многих других заглянул в русскую душу. Он всегда оставался патриотом России и верил в ее национальное возрождение.