- •Глава 1. Антропометрия
- •1.1. Определение антропометрических точек на теле
- •1.1.1. Антропометрические точки на голове
- •1.1.2. Антропометрические точки на туловище
- •1.1.3. Антропометрические точки на конечностях
- •1.2. Антропометрические точки на черепе
- •1.3. Измерение продольных размеров тела
- •1.4. Измерение диаметров
- •1.5. Измерение обхватных размеров тела
- •1.6. Определение веса тела
- •1.7. Определение поверхности тела
- •2.1. Голова
- •2.2. Головной мозг
- •2.3. Глазная область
- •2.4. Область носа
- •2.5. Губы
- •2.6. Ушная раковина
- •2.7. Покровы тела
- •2.7.1. Кожа
- •2.7.2. Волосы
- •2.7.3. Пигментация
- •2.8. Зубы
- •Глава 3. Возрастная антропология
- •3.1. Рост и развитие организма
- •3.1.1. Общая периодизация онтогенеза
- •3.2. Биологический возраст
- •3.2.1. Вторичные половые признаки
- •3.2.2. Скелетный возраст
- •3.2.3. Зубная зрелость
- •3.2.4. Физиологические и биохимические критерии
- •3.2.5. Психическое развитие
- •3.2.6. Старение организма
- •3.2.7. Видовая продолжительность жизни
- •3.3. Акселерация
- •Глава 4. Конституциональная антропология
- •4.1. Пропорции тела
- •4.1.1. Возрастная изменчивость пропорций тела
- •4.1,2. Половые различия в пропорциях тела
- •4.2. Состав тела
- •4.2.1. Удельный вес тела
- •4.2.1. Удельный вес тела
- •4.2.2. Физиолого-биохимические корреляции компонентов веса тела
- •4.3. Морфологические аспекты конституции
- •4.3.1. Мужские конституции
- •4.3.2. Женские конституции
- •4.3.3. Детские конституции
- •4.4. Психофизиологические аспекты конституции
- •4.4.1. Конституции и физиологические особенности
- •4.4.2. Конституции и психологические особенности
- •Глава 5. Современные приматы
- •5.1. Подотряд полуобезьяны (Ргоsimii)
- •5.1.1. Семейство тупайеобразные (Тираiidae)
- •5.1.2. Семейство лемуры (Lemuridae)
- •5.1.3. Семейство индризиды (Indrisidае)
- •5.1.4. Семейство руконожковые (Daubentonidае)
- •5.1.5. Семейство лоризиды (Lorisidае)
- •5.1,6. Семейство долгопяты (Таrsidае)
- •5.2. Подотряд человекоподобные высшие приматы (Аnthropoidеа)
- •5.2.1. Семейство игрункообразных (Саllitrichidае)
- •5.2.2. Семейство цебиды (Сеbidае)
- •5.2.3. Семейство мартышкообразные (Сеrcopithecidае)
- •5.2.4. Семейство гиббоновые (Нуlobatidае)
- •5.2.5. Семейство понгиды (Роngidае)
- •5.2.6. Семейство люди (Ноminidае)
- •Учебно – методический комплекс
3.2.7. Видовая продолжительность жизни
Видовая продолжительность жизни у приматов тесно коррелирует с темпами старения: это можно показать на примере сопоставления макака и человека; в первом случае старение костно-мышечной системы протекает почти втрое быстрее, чем у человека.
Не существует однозначного определения видовой продолжительности жизни. Условно под ней понимается тот возраст, до которого потенциально могут дожить примерно 80% представителей вида, однако это не какой-то один возраст, а диапазон колебаний нормальной продолжительности жизни с ее крайними вариантами — скоротечностью и долгожительством. Определение с достаточной точностью этого возраста крайне трудно, тем более у человека, поскольку на индивидуальную продолжительность жизни влияет большое число разнообразных
факторов.
Как известно, французский натуралист XVIII в. Ж. Бюффон считал, что продолжительность жизни должна примерно в 6—7 раз превышать длительность ростового периода, что дает для человека, по крайней мере, 90— 100 лет. В этот весьма приблизительный интервал тем не менее укладывается значительная часть приводимых разными авторами оценок. При всей относительности предложенных расчетов этот срок, видимо, близок к границе долголетия. Максимальная продолжительность жизни человека около 115—120 лет, возможно, до 130 лет.
Данные геронтологической генетики свидетельствуют, что в рамках видовой продолжительности жизни человека индивидуальная длительность жизненного цикла может зависеть от конкретного генотипа. Генеалогическим методом показана невысокая положительная связь длительности жизни родителей и потомков, наибольшей она оказалась, если оба родителя являлись долгожителями.
Известную роль в изучении наследственно-конституциональных основ долголетия играют и наблюдения с помощью различных систем генетических маркеров. По материалам, относящимся к некоторым западноевропейским странам, высказана гипотеза о большей приспособленности в условиях современной цивилизации лиц с фенотипом «О» (I группа крови) сравнительно с другими фенотипами системы групп крови. В возрасте старше 75 лет частота фактора «О» достоверно выше, чем в контрольной группе молодых лиц.
Половые различия в длительности жизни в определенной мере тоже восходят к генетическому фактору: большая надежность работы генетического аппарата у женских индивидуумов (хромосомы XX). В ранние эпохи существования человечества соотношение полов в старших возрастах нередко бывало иным, чем в современную эпоху, когда среди лиц старческого возраста обычно преобладают женщины. Например, есть сведения, что в неолите и в эпоху бронзы в Румынии средний возраст мужчин был всегда выше, чем женщин: 60-летних женщин оказывалось меньше, чем мужчин. В средневековой Болгарии продолжительность жизни женщин была на 5—8 лет меньше, чем мужчин.
Эти данные, свидетельствующие о большой уязвимости женщин в далекие времена, интересны с точки зрения гипотезы, развиваемой В.А. Геодакяном. Он предполагает, что у человека мужской пол — это «эволюционный авангард» популяции, который должен в наибольшей степени отражать и такую эволюционную тенденцию гоминид, как увеличение длительности жизни.
Разностороннее изучение долгожителей как людей с оптимальным состоянием важнейших физиологических функций представляет особый интерес для проблемы старения и продолжительности жизни. Долгожительскими считаются популяции, в которых отношение числа лиц старше 90 лет к числу людей старше 60 лет составляет 50— 60% (промилле).
Основные центры долгожительства в России — Северный Кавказ, Якутия; такие районы имеются и во многих зарубежных странах, например, в Южной и Центральной Америке, Индии, Пакистане, США и др.
Индивидуальная продолжительность жизни является результирующей сложного взаимодействия множества факторов. Можно думать, что свойственная современному человеку длительность жизни потенциально была достигнута уже в верхнем палеолите, однако в эту эпоху и даже много позже еще отсутствовали условия, необходимые для реализации наследственного потенциала. В среднем и верхнем палеолите, мезолите и неолите возрастной рубеж в 50 лет переходило, видимо, не более 2,5—4,5% населения. В эпоху позднего железа (раннеримское время) старческого возраста достигало примерно 10—11% населения. Множественность факторов и проявлений процесса дарения обусловила существование большого числа — ;выше 200 — гипотез о природе и причинах этого явле-1ия. Среди них можно выделить две основные группы концепций:
1) группирующиеся вокруг общемолекулярной гипотезы ошибок, рассматривающей процесс старения как результат накопления в организме поврежденных молекул, происходящего случайно и даже хаотично; с возрастом доля повреждений биомассы непрерывно возрастает, что приводит к снижению функциональных возможностей организма, и в большей мере, чем интенсивнее обмен;
2) другая часть гипотез определяет старение как закономерный, в значительной мере генетически запрограммированный процесс, логическое следствие дифференцированного роста и созревания. Вероятно, было бы неверно абсолютно противопоставлять две эти позиции: представление о старении как следствии развития и дифференциации не только не исключает, но, напротив, предполагает и влияние разнообразных стохастических молекулярных повреждений, которые могут порождать дальнейшие ошибки. Вообще большая часть существующих гипотез о механизмах старения объясняется их первичными изменениями генетического аппарата клетки, будь это запрограммированный процесс снижения активности генома или накопление ошибок в системе хранения или передачи наследственной информации. Из числа концепций, рассматривающих процессы старения на организмен-ном уровне, следует упомянуть гипотезы о ведущей роли нейроэндокринной системы, например, гипотезу «гипоталамических часов», объясняющую старение первичными изменениями в гипоталамусе (Дильман). Комплексный подход к проблеме предложен в адап-тационно-регуляторной теории (Фролькис), признающей
ведущую роль в механизмах старения на уровне целостного организма нейрогуморальной регуляции. На молекулярном уровне основное значение имеют сдвиги в регуляторных генах как активной, так и подвижной части генетического аппарата.
Свойственное человеку, как и многим видам животных вообще (хищным, копытным, приматам), эволюционное возрастание наибольшей продолжительности жизни, согласно предположению Р. Катлера, обязано параллельному снижению скорости всего спектра процессов старения, выраженного у современных приматов, повышению эффективности защитных и репаративных процессов и ретардации развития, причем главным механизмом могли быть регуляторные гены.
Таким образом, старение — результат естественного отбора, сдвигающего все неблагоприятные генетические эффекты к возрасту, до которого всегда доживают лишь немногие особи. По расчетам Катлера, максимальная длительность жизни за последние 100 тыс. лет сапиентации возросла в среднем на 14 лет, скорость старения снизилась на 20%. Возможно, что определенную роль здесь сыграло повышение гетерозиготности.
В современных условиях наибольшее значение приобретает проблема «отодвигания» развития основных заболеваний, влияющих на старение и длительность жизни, замедление процессов биологической, психологической и социальной инволюции, т.е. продление активного долголетия.