24) Понимание коммуникации в античности.

В рамках тра¬диционного мифологического мировоззрения, характерного для дофилософского этапа развития культуры, проблема отношения человека к человеку, человеческого общения не выделялась как самостоятельная. Люди не способны были ее выделить в силу не¬развитости абстрактного мышления; растворенности индивидуаль¬ного существования в коллективном, где не существовало противо-поставления индивида и «других»; ориентации сознания первобыт¬ного человека на его отношение к природе и управляющему ею и им самим миру «духов», тотемов, божеств, а не к себе подобным. На начальном этапе развития философии, во время господства натурфилософии, философская рефлексия была направлена на проблемы физиса и Космоса — природы и гармонии. Человек рас¬сматривался в неразрывной связи с природой, специфика собст венно человеческого бытия не обсуждалась. Но в V в. до н.э. поло¬жение меняется: центральной для философских рассуждений ста¬новится проблема человека. Такой переход был связан с деятель¬ностью софистов и Сократа. Обращение к проблеме человека, че¬ловеческого бытия выводило на первый план вопросы межличност¬ных отношений, которые стали предметом риторики и этики. Софистами называли себя первые греческие учителя, которые учили искусству убеждать, красиво говорить, правильно аргументи¬ровать свои мысли, а главное — искусству опровергать суждения противной стороны. Именно благодаря деятельности софистов возникла риторика как искусство речи. Наибольший вклад в ее раз¬витие внес софист Горгий (V—IV вв. до н.э.). Разделяя основной тезис своей школы, согласно которому нет ничего устойчивого в мире и, следовательно, нет абсолютной истины и все относительно (относительны и моральные принципы — моральный релятивизм), он полагал, что только слово абсолютно, коль скоро оно автономно и не связано с бытием. В своей онтологической независимости слово всеядно, открыто и готово ко всему. Теоретическое открытие Горгия состояло в обнаружении слова как носителя убеждения, ве¬рования и внушения, невзирая на его истинность или ложность. Ри¬торика как искусство убеждения, использующее возможности слова, в Древней Греции имела огромное значение для политиков. Политика называли ритором, способным убеждать судей в трибуна¬лах, советников в Совете, членов народного собрания и просто граждан. Сократ (469—399 до н.э.) положил начало моральной филосо¬фии. В центре его внимания стояла проблема человека и его сущ¬ности. Человек у Сократа прежде всего существо моральное. На во¬прос, что делает его таким, мыслитель отвечает: существуют мо¬ральные качества, общие для всех людей (тезис, направленный против морального релятивизма софистов), которые делают чело¬века добродетельным и способным жить в обществе. Чтобы ориен¬тироваться в мире, человек должен познать себя как общественное и нравственное существо. В своих дискуссиях философ вырабатывает так называемый со¬кратический метод диалектики как способа рассуждения. Суть его заключается в том, что в диалоге, в форме вопросов и ответов, необходимо раскрыть противоречия во взглядах собеседника через столкновение различных точек зрения на обсуждаемый предмет с целью достижения истины. Таким образом, диалектика Сократа со¬впадает с диалогом (диа-логос). Составной частью его диалектики является метод майэвтики (букв, «повивальное искусство») — искусство, помогающее знанию, которое, по Сократу, уже имеется в разуме человека, проявиться в ходе диалога. Платон (427—347 до н.э.), как и Сократ, противопоставляет этику риторике. Его отношение к риторике ярче всего проявляется в диалоге «Горгий». Согласно Платону, риторика (как искусство афинских политиков и их учителей) есть всего лишь угодничество, лесть, подхалимаж, фальсификация истины. Претендуя на то, чтобы убеждать всех во всем, не имея ни малейшего представления об истинном, подобно искусству, создающему фантазии, риторика занята произведением суетных уверений и иллюзорных верований. Ритор - это тот, кто, будучи несведущим, имеет обыкновение пока¬зывать себя публично более убежденным, чем действительно сведу¬щий, играя на чувствах и страстях толпы. Риторика (как и искусство) спекулирует на худших сторонах души — на ее легковерности и непостоянстве. В этом смысле ритор еще дальше, чем артист и художник, отстоит от верного пути, ибо злонамеренно и сознательно создает фантазмы и подобия истины, чего не делают люди искусства. Это горькое суждение-приговор ри-торике, заявленное в «Горгий», несколько смягчено в «Федре», где признаны права искусства дискурса, т.е. риторики, если она служит истине, путь к которой лежит через познание вещей, души, диалек¬тики. Следует отметить, что у Сократа и Платона сама философская рефлексия выступила в форме диалога, т.е. интеллектуального об¬щения людей, самостоятельно и по-разному мыслящих. Аристотель (384—322 до н.э.), как и его учитель Платон, был твер¬до убежден, что исследовать истину, культивировать знания — это задача философии, а задача риторики — убеждать или, точнее, вы¬яснять средства и методы эффективного убеждения. Аристотель со¬здал трактат «Риторика», который одновременно является и прак¬тическим учебным руководством (им, кстати, пользуются и сегод¬ня), и аналитическим сочинением. Риторика, по Аристотелю, не просто «методология убеждения», но искусство анализа и определения процессов, ведущих к завоева¬нию умов. Формально риторика близка логике и особенно — диа¬лектике. Последняя, не имея научного фундамента, опирается на мнения, разделяемые всеми или большей частью людей. Так и рито¬рика изучает способы, с помощью которых люди советуют, обвиня¬ют, защищаются, восхваляют, используя в качестве аргументов не исходные посылки, обязательные для научного дискурса, а распро¬страненные убеждения. В своих трактатах «Поэтика», «Категории», «Аналитики» (пер-.вая и вторая) Аристотель рассматривает разные виды речи — поэзию и прозу. Если предметом «Риторики» является главным обра¬зом официальная публичная речь (показательная, судебная, сове¬щательная), то «Поэтика» посвящена художественной речи (эпосу, лирике, драме, разделяющейся на комедию и трагедию), а «Анали¬тики» — фигурам речи (правилам ее построения). Цицерон (106-43 до н.э.) продолжил греческую традицию плато¬новской Академии и школы Аристотеля (Ликей). Римский оратор и государственный деятель, теоретик риторики (трактат «Об орато¬ре»), классик латинской художественной и философской прозы, он создал не только латинский литературный язык, но и латинскую философскую терминологию, которая, будучи развита Сенекой и другими латиноязычными философами, вошла в средневековую ла-тиноязычную культуру, а через нее и в новые национальные евро¬пейские языки, вытеснив в ряде случаев исконную греческую тер-минологию. Взгляды Цицерона на риторику отличаются большей широтой, нежели взгляды его предшественников. В них нет жесткого проти¬вопоставления этики риторике. По его мнению, предмет риторики может быть понят и как структура любой речи на любую тему (в любой области знания или умения), и как искусство передавать свои знания с помощью речи (педагогика). Иное дело речевая прак¬тика оратора — гражданский спор, когда мало кто интересуется по¬зитивным знанием, а речь идет лишь о том, чтобы в словесной борьбе выиграть дело. Такое понимание риторики, по Цицерону, слишком узко — оно относится только к публичной ораторской речи в пределах гражданских споров. Но ораторское искусство не¬обходимо и в других областях человеческой деятельности, поэтому оно требует широкой эрудиции и специального образования в об¬ласти философии, права, гражданского устройства и т.д. Кроме спе¬циальных знаний оратору необходим и здравый смысл. Таким образом, ораторство — это наука и искусство оформления мысли в речь, рядоположенное другим и помогающее в любой про¬фессиональной деятельности. Марк Фавий Квинтилиан (ок. 36 - ок. 96) - автор, завершающий античную риторику, основатель педагогики. Его главное сочине¬ние — трактат «Об образовании оратора», состоящий из 12 книг. Здесь Квинтилиан фактически выстраивает целостную систему вос¬питания, рассматривая ее основные элементы. У Квинтилиана этика и риторика не только не противопоставля¬ются, но, наоборот, предполагают друг друга. В предисловии к пер¬вой книге, посвященном ритору Викторию Марцеллу, он пишет, что хорошим оратором может быть только хороший человек, поэ тому оратор должен обладать не только особым даром слова, но и всеми положительными душевными качествами. Образование оратора, по Квинтилиану, должно начинаться с пе¬ленок, и первая книга его сочинения посвящена домашнему воспи¬танию мальчика; во второй книге говорится об элементах ритори¬ческого образования, преподаваемых в школе, и о том, в чем заклю¬чается сущность риторики; пять следующих книг посвящены изо¬бретению и расположению содержания (туеппо, сНврозию); еще четыре — выражению в слове (е!осийо) и произношению (ргопип-иаио); в последней даются наставления оратору относительно его жизни и деятельности. Заслуга Квинтилиана состояла в том, что он создал педагогичес¬кую систему, разработав основы общего образования. Воспитание собственно ораторских навыков мыслилось им как венец подготов¬ки по всему комплексу предметов общего образования. Такое воспи¬тание позволяло действовать в любой области человеческой деяль-ности. Античная риторика внесла огромный вклад в становление и раз¬витие коммуникативной теории и практики. Она уделила много внимания важнейшим проблемам государственной деятельности как арены столкновения ораторов, воспитанию ораторов, технике подготовки речи. Была детально разработана структура речи, вклю¬чающая такие элементы, как: вступление, название и толкование названия, повествование, описание, доказательство, опроверже¬ние, обращение к чувствам, заключение. Теоретический задел, со¬зданный античными мыслителями, стал основой, на которой стро¬ились дальнейшие исследования в области человеческой коммуни-кации. Безусловно, античная мысль сделала лишь первые шаги по пути осмысления человеческой коммуникации: уровень развития лич¬ности и реальных отношений между людьми был еще недостаточно высок, чтобы данная проблема приобрела серьезное значение в об¬щественном сознании. Главным сдерживающим фактором была «растворенность индивидуального существования в коллективнос¬ти полисной общины» (М.С. Каган). Процесс «персонализации ин¬дивида» в то время только начинался.