4. Выдающиеся российские судебные деятели.

Всероссийскую популярность завоевал в свое время адвокат Федор

Никифорович Плевако (1842 -1908 гг.). После окончания Московского университета

он некоторое время работал секретарем Московского окружного суда, затем посвятил

себя адвокатской деятельности. По мнению современников, главная сила

Ф.Н. Плевако в умении убедительно, делая акцент на чувства присяжных заседателей

и судей, излагать свои аргументы. Его выступления отличались глубоким

психологизмом, остроумием и ясностью мысли. В них виртуозно сочетались трагизм,

пафос и простота формы, доходчивость.

Благодаря его участию многие процессы становились громкими, как, например,

дело о беспорядках на Коншинской фабрике (на этом процессе им была дана

интересная характеристика преступлений, совершенных толпой), дело крестьянина

из села Люторичи и др. В 1907 г. Ф.Н. Плевако был избран депутатом Третьей

Государственной думы от партии октябристов.

Крупнейшим российским юристом и профессионалом с большой буквы

является, конечно же, Александр Федорович Кони (1844 -1927 гг.), который сумел

подчинить свой профессионализм как юриста внутренним разногласиям в связи с

падением империи и установлением Советской власти.

А.Ф. Кони занимался активнейшей юридической деятельностью, в свое время

занимал высокие посты в судебных и прокурорских органах империи. В частности, он

был прокурором, а затем председателем Петербургского окружного суда, обер-

прокурором кассационного департамента Сената, являлся членом Государственного

совета, академиком. Участвовал в разработке и обсуждении многих важнейших

российских законопроектов. Принадлежал к социально-политической группе так

называемой либеральной бюрократии, которая в целом проявляя лояльность к

властям, в данном случае к самодержавию, и работая на нее, вместе с тем полагала

целесообразным проведение в стране некоторых демократических преобразований,

связанных прежде всего с обеспечением общепризнанных тогда в Европе прав и

свобод. В отличие от большинства либералов, которые после Октябрьской революции

1917 г. эмигрировали, остался на родине и продолжал юридическую деятельность

уже при советской власти. В частности, в 1918-1922 гг. был профессором

Петроградского университета, где читал лекции по уголовному процессу.

Свою известность А.Ф. Кони приобрел после судебного процесса по делу

В.И. Засулич, которая в 1878 г. совершила покушение на петербургского

градоначальника Ф.Ф. Трепова. Оправдательный приговор суда правящие круги

царской России приписали «либеральному поведению» председателя суда –

А.Ф. Кони, и он на несколько лет был удален от работы в уголовном суде.

Звездным часом Александрова стал процесс Веры Засулич. 31 марта 1878 года он произнес блестящую речь в ее защиту. В этот день мало кому известный присяжный поверенный вышел из здания суда всемирно знаменитым. Н.П. Карабчевский позднее писал, что "одною этой речью П.А. Александров обеспечил себе бессмертие".

В 1871 году Александров стал товарищем прокурора С.-Петербургской судебной палаты. 19 мая 1871 года он принял участие в качестве обвинителя в первом политическом процессе, рассмотренном при открытых дверях с участием сословных представителей и с соблюдением всех процессуальных норм. Это было дело по обвинению членов революционной организации "Народная расправа", или так называемый "Процесс нечаевцев". На скамье подсудимых оказались 79 человек (сам С. Г. Нечаев был осужден Московским окружным судом к вечной каторге несколько позднее - в январе 1873 года).

Процесс привлек к себе всеобщее внимание. На нем присутствовали поэт Ф.И. Тютчев, писатели Н.С. Лесков, Ф.М. Достоевский, великий князь Николай Константинович, бывший министр юстиции Д.Н. Замятнин, другие высокопоставленные чиновники и сановные лица, сенаторы и генералы. Председательствовал на процессе А.С. Любимов. Главным обвинителем выступил прокурор С.-Петербургской судебной палаты В.А. Половцов, помогал его товарищ (заместитель) П.А. Александров. Петр Акимович выступал по трем из 12 условных групп подсудимых. Представители обвинительной власти вели себя в процессе очень достойно. По мнению современников, они обвиняли "сообразно с фактами, без пристрастия и озлобления и предлагали умеренные наказания".

Результаты рассмотрения этого дела ошеломили власти – 42 человека были судом оправданы, 25 – приговорены к тюремному заключению от 1,5 лет до 2 месяцев либо аресту от двух недель до 7 дней, один к 7 годам заключения, несколько человек – ссылке в Сибирь и лишь трое к каторге.

24 января 1878 года в приемной петербургского градоначальника раздался выстрел. Двадцативосьмилетняя дворянка Вера Ивановна Засулич стреляла в Ф.Ф. Трепова, причинив ему тяжелое ранение. Несмотря на явно политическую подоплеку этого преступления, дело велось как обычное уголовное и было передано на рассмотрение суда присяжных. Заседание по делу открылось 31 марта 1878 года, под председательством А.Ф. Кони, только недавно севшего в кресло председателя С.-Петербургского окружного суда.

Обвинение было поручено поддерживать довольно слабому прокурору К.И. Кесселю, после того как от такой "чести" отказались опытные прокурорские работники В.И. Жуковский и С.А. Андреевский.

Защиту подсудимой Засулич принял на себя Александров. Для начала он воспользовался оплошностью прокурора, отказавшегося отводить присяжных заседателей, сам же отвёл 11 неугодных присяжных за себя и за прокурора. Отобранные 13 заседателей принадлежали в большинстве к интеллигентским кругам и средним чиновникам. На них адвокат и решил сделать ставку.

Свою защиту Александров построил на политической окраске преступления Засулич. Он сосредоточил основное внимание не на выстреле Засулич, а на наказании розгами Боголюбова, как на основной причине, следствием которой и стал выстрел. Об этом он с особой тщательностью допросил свидетелей: бывшего смотрителя дома предварительного заключения Курнеева, находившихся под стражей Голоушева, Петропавловского и других. Очень тонко защитник исследовал связь между 13 июля 1877 года, когда был высечен Боголюбов, и 24 января 1878 года, когда раздался выстрел. Ион доказал, что эта связь лежит "во всем прошедшем, во всей жизни В. Засулич". Он скрупулезно рассмотрел эту связь.

Когда Александров яркими красками воспроизвел потрясающую картину экзекуции над беззащитным заключенным, в зале судебного заседания раздалась овация, с аплодисментами и криками: "Браво! "Председательствующий на процессе А.Ф. Кони вынужден был призвать публику к порядку.

А вот как защитник охарактеризовал мотив совершенного Засулич деяния: "Когда я совершу преступление, думала Засулич, тогда замолкнувший вопрос о наказании Боголюбова восстанет; мое преступление вызовет гласный процесс, и Россия в лице своих представителей будет поставлена в необходимость произнести приговор не обо мне одной, а произнести его, по важности случая, в виду Европы, той Европы, которая до сих пор любит называть нас варварским государством, где атрибутом правительства служит кнут. Этими побуждениями и определились намерения Засулич".

В. И. Засулич присяжными заседателями была оправдана. А.Ф. Кони так описывает это событие: "Тому, кто не был свидетелем, нельзя себе представить ни взрыва звуков, покрывших голос старшины, ни того движения, которое, как электрический толчок, пронеслось по всей зале. Крики несдержанной радости, истерические рыдания, отчаянные аплодисменты, топот ног, возгласы: "Браво! Ура! Молодцы! Вера! Верочка! Верочка!" - все слилось в один треск, и стон, и вопль. Многие крестились; в верхнем, более демократичном отделении для публики обнимались; даже в местах за судьями усерднейшим образом хлопали".

После вынесения оправдательного приговора публика носила Александрова по улице на руках. Триумф его был полный. Речь Александрова обошла не только всю русскую, но и мировую прессу. Престиж присяжных поверенных в глазах общества поднялся на небывалую высоту.