Глава XVIII. Международное частное трудовое право 0

Глава XVIII Международное частное трудовое право

Предметом международного частного трудового права являются международные трудовые отношения, или трудовые отношения, осложненные иностранным элементом, а именно: 1) труд иност­ранцев в России; 2) труд российских граждан за рубежом, а также у иностранных нанимателей в России; 3) труд в международных организациях. В этом разделе рассматриваются также некоторые вопросы социального обеспечения иностранцев. Для регулирова­ния международных трудовых отношений применяются два метода: коллизионный - посредством поиска с помощью коллизионной нормы применимого к трудовому отношению национального пра­ва и материально-правовой - посредством прямого применения к трудовому отношению национального закона или международ­ного договора, специально созданных для регулирования таких отношений.

§ I. Коллизионно-правовое регулирование международных трудовых отношений

Основной привязкой для регулирования международных трудовых отношений является закон места выполнения работы - lex loci laboris. Данная привязка закреплена в законодательстве Австрии, Испании, Швейцарии и других стран. Из закона места выполнения работы исходит и трудовое законодательство России.

Другой привязкой является закон автономии воли сторон - lex volun­tatis, то есть свобода сторон трудового договора - работодателя и иностранного работника - подчинить трудовой договор избранному ими национальному праву. Такой подход закреплен в законодатель­стве многих европейских стран. Если стороны не избирают приме­нимое право, применяется право места работы. При этом общая тенденция развития национальных законодательств такова, что из­бранное сторонами право должно иметь связь с трудовым правоот­ношением и не наносить ущерб интересам работника.

В деле Sayers v. International Drilling Со [1971] истец, английский подданный, заключил договор найма в Англии с нидерландской компа­нией, согласно которому он должен был работать в любой стране, за исключением Великобритании. Работа фактически им выполнялась на одном из нефтяных месторождений на нигерийском побережье. Договор содержал оговорку, освобождающую компанию от ответственности за любой вред, который мог бы быть причинен работнику во время выпол­нения им работ. Причина для включения такой оговорки состояла в том, что компания имела собственную систему компенсации вреда своим работникам и желала исключить свою юридическую ответственность на основании какой-либо национальной системы права. Договор был со­ставлен в стандартной форме, используемой компанией при заключении договоров со своими работниками, нанятыми на работу из различных стран. Согласно одному из положений договора работник соглашался прини­мать выплаты в рамках компенсационной программы компании вместо всех прав согласно английскому праву. Через две недели после прибытия в Нигерию во время выполнения работ на месторождении истцу был при­чинен вред в результате небрежности одного из работников. Было уста­новлено, что компенсация, выплачиваемая согласно контракту, была намного ниже той, которую истец мог потребовать по иску о возмещении вреда в результате небрежности согласно английскому общему праву. Несмотря на условия трудового договора, работник в соответствии с анг­лийским правом предъявил иск о возмещении вреда в английский суд. Ответчик сослался на оговорку трудового договора об исключении от­ветственности. Согласно нидерландскому праву такой договор был дей­ствительным, но согласно действовавшему в то время английскому праву договор был недействительным. Перед судом возник вопрос о том, какое право регулирует договор: нидерландское или английское? В отсутствие оговорки о применимом праве в договоре к нему должно применяться право, наиболее тесно с ним связанное. В пользу английского права сви­детельствовали следующие факторы: 1) одна из сторон договора - работ­ник - английский подданный; 2) язык договора - английский; 3) договор заключен в Англии; 4) зарплата должна выплачиваться в фунтах стерлин­гов. Единственным значимым фактором в пользу применейия права Ни­дерландов был тот факт, что работодателем являлась нидерландская компания. Однако, с точки зрения большинства судей, контракт наи­более тесно связан именно с правом Нидерландов. По мнению судей, решающими факторами при определении наиболее тесной связи должны быть удобство и эффективность (convenience and efficacy). Поскольку нидерландские работодатели использовали одинаковую, стандартную фор­му контракта для всех своих работников из разных стран, принцип удобства ведения бизнеса требовал, чтобы все контракты регулировались одним и тем же правом, а им могло быть лишь право страны работодателей. Кроме того, тот факт, что контракт прямо исключал регулирование прав работника согласно английскому праву, свидетельствовал в пользу того, что право страны происхождения работника не должно было применяться¹.

Законодательство России практически не содержит коллизион­ных норм, касающихся трудовых отношений. В новом Трудовом кодексе РФ вопросы международного труда затронуты лишь в ст. 11, согласно которой «на территории РФ правила, установленные Трудо­вым кодексом... и иными... правовыми актами, содержащими нормы трудового права, распространяются на трудовые отношения иност­ранных граждан, лиц без гражданства, организаций, созданных или учрежденных ими либо с их участием, работников международных организаций и иностранных юридических лиц, если иное не преду­смотрено федеральным законом или международным договором РФ». Кодекс, таким образом, не упоминает коллизионных норм (не содер­жал коллизионных норм и ранее действовавший КЗоТ РФ) и исходит из того, что трудовое отношение, осложненное иностранным элемен­том, на территории России должно подчиняться праву РФ по прин­ципу lex loci laboris.

По мнению В.П. Звекова, отсутствие в Трудовом кодексе РФ кол­лизионных норм не должно интерпретироваться как невозможность следования общим положениям коллизионного права, выраженным в разд. VI ГК РФ «Международное частное право». Например, в си­туации, когда заключенный на основании иностранного права трудовой договор содержит дискриминационные условия, отказ в применении соответствующих положений иностранного права может основывать­ся на применении оговорки о публичном порядке, предусмотренной ст. 1193 ГК РФ¹.

Что же касается привязки lex voluntatis, то существует мнение, что хотя она и не упоминается в Трудовом кодексе, но фактически признается российской правовой системой, исходя из общей дис­позитивной направленности права (по принципу «что не запрещено, то разрешено»). В качестве подтверждения можно сослаться на поло­жения заключенных Россией некоторых договоров о правовой помо­щи по гражданским и семейным делам. В частности, в соответствии с договором о правовой помощи с Польшей 1996 г. стороны трудо­вого договора вправе выбирать к такому договору применимое право; при отсутствии указания на применимое право действует закон места работы.

Торговое мореплавание - единственная область российского пра­ва, в которой трудовые отношения подверглись коллизионному ре­гулированию. Статья 416 КТМ РФ устанавливает следующие нормы:

1. отношения между судовладельцем и членами экипажа судна - иностранными гражданами регулируются законом государства флага судна, если иное не предусмотрено договором между ними; 2) выбор сторонами трудового договора применимого права не должен при­водить к ухудшению условий труда членов экипажа по сравнению с нормами права того государства, которыми должны регулироваться данные отношения при отсутствии соглашения сторон о применимом праве.

Следует также отметить, что при командировании российского лица за границу к трудовым отношениям такого лица применяет­ся российское право с учетом законодательства страны пребы­вания.