Часть I введение Пролог

по сказке Льюиса Кэррола «Алиса в Стране Чудес»

...Около дома под деревом стоял накрытый стол, а за столом пили чай Мартовский Заяц и Шляпник; между ними крепко спала Мышь-Соня. Шляпник и Заяц облокотились на нее, словно на подушку, и разговаривали через ее голову.

— Бедная Соня,— подумала Алиса.— Как ей, наверное, неудобно! Впрочем она спит — значит, ей все равно.

Стол был большой, но вся троица сидела с одного края, на уголке. Завидев Алису, они закричали: «Занято, занято! Мест нет!»

— Места сколько угодно! — возмутилась Алиса и уселась в большое кресло во главе стола.

— Выпей вина,— бодро предложил Мартовский Заяц. Алиса посмотрела на стол, но не увидела ни бутылки, ни рюмок.

— Я что-то его не вижу,— сказала она.

— Еще бы! Его здесь нет! — ответил Мартовский Заяц.

— Зачем же вы мне его предлагаете? — рассердилась Алиса.— Это не очень-то вежливо.

— А зачем ты уселась без приглашения? — ответил Мартовский Заяц.— Это тоже невежливо!

— Я не знала, что этот стол только для вас,— сказала Алиса.— Приборов здесь гораздо больше.

— Что-то ты слишком обросла! — заговорил вдруг Шляпник. До сих пор он молчал и только с любопытством разглядывал Алису.— Не мешало бы постричься.

— Научитесь не переходить на личности,— отвечала Алиса не без строгости.— Это очень грубо.

Шляпник широко открыл глаза, но, не нашелся, что ответить.

— Чем ворон похож на конторку? — спросил он наконец.

— Так-то лучше, — подумала Алиса. — Загадки — это гораздо веселее...

— По моему, это я могу отгадать,— сказала она вслух.

— Ты хочешь сказать, что думаешь, будто знаешь ответ на эту загадку? — спросил Мартовский Заяц.

— Совершенно верно, согласилась Алиса.

— Так бы и сказала — заметил Мартовский Заяц.— Нужно всегда говорить то, что думаешь.

— Я так и делаю,— поспешила объяснить Алиса.— По крайней мере... По крайней мере я всегда думаю то, что говорю... а это одно и то же...

— Совсем не одно и то же,— возразил Шляпник.— Так ты еще чего доброго скажешь, будто «Я вижу то, что ем» и «Я ем то, что вижу»,— одно и то же!

— Так ты еще скажешь, будто «Что имею, то люблю» и «Что люблю, то имею»,— одно и то же! — подхватил Мартовский Заяц.

— Так ты еще скажешь,— проговорила, не открывая глаз. Соня,— будто «Я дышу, пока сплю» и «Я сплю, пока дышу»,— одно и то же!

— Для тебя-то это, во всяком случае, одно и то же! — сказал Шляпник, и на этом разговор оборвался,

С минуту все сидели молча. Алиса пыталась вспомнить то немногое, что она знала про воронов и конторки...

Введение

Много-много лет назад, в определенном месте и в определенное время в тесном кругу своих современников сидел человек и рассказывал им некие истории. Слушателями этого человека могли быть как нищие, так и принцы. Это не имеет значения, потому что повествования, которые складывал этот человек, были предназначены для всех людей, в чьих жизнях могли произойти любые перемены в любую сторону. Одни из этих историй рассказывали о людях бессердечных, другие — о злых, третьи — о потерпевших какие-либо жизненные крушения.

Что же было предметом, о котором рассказывал этот человек при помощи выразительной жестикуляции, многозначительных пауз, импровизированных диалогов? Что же это был за ковер, на котором плелись человеческие характеры — плохие либо хорошие, опрометчивые и совершающие удивительные ошибки, бросающиеся с открытым забралом в... во что? Ну конечно же, в приключения. Ими могли быть путешествия или опасность. Возможно, эти встречи с коварными феями или грубыми колдунами. Или встречи с богами (ют даже Богом). Но всегда это были приключения! Должна была быть пересечена некая неизвестная местность между двух океанов (или между двух ушей). Наградой за это оказывалось возбуждение, связанное с необходимостью выбора и принятием ответственности за последствия, связанные в свою очередь с этим выбором.

И вот наш рассказчик излагает нам историю о крепости, которую вот уже долгое время осаждают враги. И вне, и внутри крепостных стен мужчины демонстрируют чудеса храбрости и подлости, примеры братства и предательства, благочестия и богохульства. Они пытаются убить друг друга — иногда из мести, иногда из жалости. Иной раз в их речах содержится куда больше мудрости и умеренности, чем они сами за собой осознают; в других случаях они глупы и мелки. И всегда они делают самый лучший выбор, на какой способны в соответствии с имеющейся у них чувствительностью и восприимчивостью.

Один из этих людей по окончании побоища направляется на своем корабле домой. Рассказчик описывает нам устрашающие искушения и ловушки, которые сами себя вставляют в путь, лежащий между упомянутыми военными действиями, капитаном и его домом. Наш моряк одну за другой преодолевает опасности, и, конечно, с каждой победой его находчивость, мужество и личная целостность возрастают. Ну и что? Вы возражаете, что эти приключения, конечно, очень интересны, и являются возбуждающими и «терапевтическими» для нашего путешественника, но какое отношение его подвиги имеют к вам? Ах!.. Рассказчик опускает взгляд, поглаживает усы и улыбается. Ах, повторяет он, и, почесывая шею, объясняет вам, что к своему удивлению он обнаружил, что когда он рассказывает свои истории, те, кто слушает его, проживают эти приключения внутри себя. В самом деле, продолжает он, и в этом месте с озорством заглядывает вам в глаза, в самом деле, люди всегда живут, забавляясь приключениями, которые посылает им жизнь.

Истории в той или иной форме в течение бессчетных веков использовались людьми как средство для передачи важной культурной, социологической и этической информации от предыдущих поколений к последующим. Поэмы Гомера были связаны с важными уроками для его современников относительно того, как «следует» думать и вести себя. Он учил (или напоминал), как следует обращаться с чужими или близкими людьми, как встречать опасность или трудность, как отправлять культ и так далее. Сходным образом басни Эзопа и Леонардо да Винчи, отталкиваясь от частных сторон человеческой жизни, восходили к размышлениям о смысле существования.

Хотя содержание этих историй может быть разным, существенной структурной разницы между историями об Одиссее и Алисой в Зазеркалье и опыта Карлоса Кастаньеды с Доном Хуаном нет. Во всех них описываются реальные или выдуманные персонажи, которые сталкиваются с проблемами, требующими от Одиссея, Алисы или Карлоса умения использовать свои индивидуальные ресурсы для преодоления этих проблем. Параллели между этими приключениями и мириадами проблем, с которыми мы, люди, встречаемся в жизни, очевидны. Решения, которые находил для себя Одиссей, могут быть неприемлемы для некоторых людей. Но остается фактом то, что он часто решал задачи с которыми многие из нас хорошо знакомы. Приходилось ли вам когда-либо чувствовать себя так, будто вы находитесь между Сциллой и Харибдой, когда вам нужно было принять какое-то частное решение? Или чувствовать себя привлекаемым сиренами, о которых вам каким-то образом известно, что они рано или поздно вас погубят? Не имеется ли в вашем прошлом некоторого специфического опыта о вашей личной ахиллесовой пяте? Подобные параллели между мифами и баснями с одной стороны и человеческим опытом с другой часто настолько очевидны и настолько распространены, что в конце концов они проникли в язык как идиомы. В той или иной форме каждый из нас ежедневно имеет дело с ящиком Пандоры, змеем-искусителем, спящими красавицами и прекрасными принцами.

Все подобные истории, анекдоты и идиомы обладают одним фундаментальным качеством: в них содержатся важные советы или поучительные сообщения относительно какой-либо специфической проблемы. Некто сталкивается с какой-то проблемой, и каким-то образом либо преодолевает ее, либо терпит поражение. Способ, при помощи которого герой решает свою проблему, может в аналогичной ситуации давать возможное решение и для других людей. Если какой-нибудь конфликт, описываемый в данной истории, напоминает вам аналогичный случай из вашей собственной жизни, рассказ становится для вас более значимым, чем до этого. Слушая анекдот или сказку, вы можете испытывать определенные ощущения, связанные с идентификацией персонажей данной истории с людьми или событиями, непосредственно вам знакомыми. При подобных ассоциациях вполне вероятно, что вы почувствуете особый интерес к тому, как завершится данная история. Примерами источников подобных историй могут быть эпические поэмы, новеллы, стихи, волшебные сказки, басни, притчи, песни, кинофильмы, анекдоты, шутки и сплетни.

Когда какая-либо из этих историй предъявляется слушателю с намерением дать совет или проинструктировать его о чем бы то ни было (или если слушатель подразумевает такое намерение), то она становится для этого человека метафорой. В своей книге «Гуру: метафоры психотерапевта» Шелдон Копп определяет метафору следующим образом: «В общем смысле метафору можно определить как средство сообщения, в котором одна область вещей выражается через термины, принадлежащие к другой области вещей, и все вместе проливает новый свет на характер того, что описывалось ранее».

Таким образом, метафора представляет собой новеллистический способ репрезентации чего-либо (здесь на память приходит пословица, гласящая: «Кошку можно ободрать более чем одним способом»). Копп исследует метафорические смыслы таких сборников историй, как мифология, религия, литература, научная фантастика, газеты, поп-культура. Его концепция метафоры как многоуровневого источника «нового света, бросаемого на старые темы» является той концепцией, которую мы можем с большей пользой применить здесь в отношении метафор специфического рода — терапевтических. Аналогичные взгляды по этому вопросу были многократно высказаны такими философами и психологами, как Эрих Фромм в его «Забытом языке», как Джозеф Кемпбелл в его «Герое с тысячью лиц», в книге Беллхайма «Законы магического», а также в большом количестве литературы, посвященной интерпретации сновидений. Будучи чрезвычайно полезными для целей лучшего понимания литературной, эстетической и терапевтической значимости традиционных и «стандартных» метафор, они тем не менее, как и все другие научные работы, касающиеся данного вопроса, не описывают, как формулировать сложные метафоры. Фактом является то, что до сих пор на эту тему в мире не написано ни одной книги. Целью данного труда является снабжение вас знаниями, которые позволят вам научиться формулировать и эффективно использовать терапевтические метафоры.