Глава 2 Развитие и происхождение звериного стиля

Многочисленные споры о происхождении скифо-сибирского зооморфного стиля в отечественной науке многие годы велась вокруг двух гипотез. Одна группа исследователей считала, что скифское искусство целиком сложилось во время скифских походов в Переднюю Азию на основе древневосточного искусства и в готовом виде быстро перенесено в степную Евразию (М. И. Артамонов, Н. Л. Членова). Другие ученые считали, что скифское искусство сложилось в недрах евразийских степей, т. е. выдвигали центральноазиатскую гипотезу (В. А. Ильинская, А. И. Тереножкин). Современный взгляд на указанную проблему определяют две точки зрения.

1. Раскопки царского кургана Аржан в Туве, где были найдены древнейшие предметы скифо-сибирского звериного стиля IX -VIII вв. до н. э., позволил одним исследователям утверждать, что «проблема происхождения скифской культуры, искусства и самих скифов может считаться в общих чертах решенной. Установлено, что их родину следует искать в глубинах Азии, а не в Северном Причерноморье и не в Передней Азии». [11]

2. «Не исключено, что именно племена скифов принесли с собой на Передний Восток мотив оленя с поджатыми ногами и ветвистыми рогами, мотив пантеры, стилизованное изображение головы грифа... Вместе с тем, не говоря уже о позе оленя или барана, распространенной весьма широко в искусстве Передней Азии еще во II тысячелетии до н. э., на территории Ирана найдены памятники с изображением тех же животных, хотя в иной стилизации. Голова грифа венчает обухи луристанских топоров еще в X - IX вв. до н. э., олень с поджарыми ногами есть на луристанских «псалиях» конца VIII в. до н. э.». [8]

Имеются так же попытки обосновать полицентрическую теорию, такими крупными учеными-скифологами как Раевский и Переводчикова.

Однако, не смотря на все современные открытия, я считаю нужным рассказать, хотя бы кратко, о двух основных гипотезах, о происхождении скифского искусства.

2.1 Центральноазиатская теория

Данная гипотеза наиболее полно сформулирована в работах известных скифологов Б.Н. Гракова, М.И. Артамонова и др. и получившая в науке наименование «автохтонной» или «центральноазиатской». Она основывается на представлении о генетической связи скифов с носителями срубной археологической культуры. По этой версии срубники, находившиеся до середины II тыс. до н.э. в Поволжье и Приуралье, в течение короткого времени широко распространились по Восточной Европе и вынудили обитавших там катакомбников (носители катакомбной культурно-исторической общности) сместиться в южном направлении – на Северный Кавказ, Нижнее Поднепровье. Об упоминаемом Геродотом приходе скифов из Азии сторонники этой теории говорят как об одной из последних миграций части срубников в Причерноморье. При этом одна из ссылок, к примеру, такова, что в понимании Геродота и его современников (V в. до н.э.) Азия начиналась на левом берегу Дона-Танаиса, и поэтому перход из Поволжья в Северное Причерноморье можно назвать переселением из Азии. [2] Что касается внезапного появления в VII веке до н.э. в степных и лесостепных районах Восточной Европы собственно скифской культуры, то это обусловлено: по Б.Н. Гракову – самостоятельным местным развитием срубной культуры; по М.И. Артамонову – влиянием переднеазиатской цивилизации. [8] Взгляды еще ряда исследователей, содержащие некоторые вариации, укладываются в главное русло «автохтонной» теории.

Введенные во второй половине ХХ века в научный оборот результаты археологических исследований снизили степень дискуссионности вопроса об этногенезе скифов. «Центральноазиатская» версия значительно усилила свои позиции, что видно по следующим примерам. Во-первых, археологическими методами достоверно установлено, что на некоторых территориях, занятых андроновскими племенами, позднюю бронзу в хозяйстве начинает преобладать такое скотоводство, когда летом скот находится в горах, а к зиме перегоняется на пастбища в долины. Эта эпоха получила название «карасукской» по реке Карасук в Хакасии. В результате особенностей такого хозяйства меняется быт людей и складывается своеобразная идеология древних скотоводов, нашедшая отражение в карасукском искусстве. Его начинают наполнять образы животных. Накопление археологического материала показало, что культуры карасукского типа сложились в некоторых районах Казахстана, Южной Сибири, Северного Китая, Монголии, т.е. на территориях, занятых андроновскими племенами.

Ничего подобного в Восточной Европе – области расселения племен

срубной культуры, в этот же хронологический отрезок не засвидетельствовано и изобразительное искусство, племен срубной археологической культуры, в отличие от андроновской, было аниконичным, орнаментальным.

Следующим серьезным аргументом в пользу «центральноазиатской» версии явились результаты археологических изысканий по эпохе раннего железа. Отечественные и зарубежные ученые продемонстрировали, что культуры скифского типа с кочевым скотоводством начали складываться именно в местах обитания андроновских племен. Так, С.П. Толстов, О.А. Вишневская исследовали археологические памятники на Сырдарье; М.К. Кадырбаев – в центральном Казахстане; М.П. Грязнов – на Алтае; В.В. Волков, Э.А. Новгородова – в Монголии; китайские археологи – в Синьцзяне и т.д. [1] Установлено, что все эти культуры или синхронны, или старше самых ранних скифских памятников Причерноморья. Значит, вероятность связать их происхождение с Восточной Европой, откуда элементы этой культуры ввиду большой подвижности населения степи могли, якобы, распространиться на восток, близка к нулю.

Еще одним уязвимым местом «центральноазиатской» версии

«автохтонисты» считают лингвистическую составляющую, ссылаясь на работы В.И. Абаева. Крупный специалист в области иранского языкознания, он выяснил, что некоторые скифо-европейские изоглоссы могли возникнуть не позднее конца II тыс. до н. э., т.е. задолго до предполагаемого вторжения скифов из Азии. Прибегая к авторитетному мнению ученого, «автохтонисты» упускают из виду тот нюанс, что термины «скифы» и «североиранские племена» у В.И. Абаева в большой степени синонимичны. [4] Важен именно тот факт, что ираноязычные кочевники-скифы, придя в Восточную Европу, встретили там население, в основном, срубной археологической культуры, ираноязычность которого признается приверженцами обеих концепций скифского этногенеза. Так что, пришельцы с Востока влились в близкую в антропологическом, этническом и языковом плане среду, и поэтому неудивительно, что в языке скифов Причерноморья со временем могли оказаться слова, изначально входившие лишь в лексикон населения местной срубной культуры. Поэтому сложившееся у В.И. Абаева, на базе лингвистических изысканий, верное представление о соседстве во II тыс. до н.э. североиранцев и европейцев при рассмотрении с этих позиций ничуть не противоречит «центральноазиатской» версии. [4]

Наконец, в пользу этой версии говорит и ознакомление с древними письменными источниками, свидетельствующими о том, что в античной географии существовало устойчивое представление об причерноморско-приазовской Скифии и о Скифии Азиатской, простирающейся от Гирканского (Каспийского) моря на восток до территории современного Китая и на юго-восток до Индии.