Глава 3

УПРАВЛЕНЧЕСКАЯ МЫСЛЬ

В ЭПОХУ ФЕОДАЛИЗМА,

ГЕНЕЗИСА И СТАНОВЛЕНИЯ

КАПИТАЛИЗМА (V-XIX вв.)

1. Истоки и источники управленческой мысли в V-XVII вв.

2. Управленческая мысль в Византии.

3. Управленческая мысль в феодальной Западной Европе.

4. Истоки и источники ИУМ в XVIH-XIX вв.

5. Идеи предпринимательства в феодальной Западной Европе и Англии (V-XVII вв.).

6. Классики политической экономии об управлении.

7. Р. Оуэн и социальная ответственность бизнеса.

8. Ч. Бэббидж о специализации и разделении физического и умственного труда,

9. Э. Юр о замещении труда капиталом.

10. «Учение об управлении» Л. фон Штейна.

3.1. Истоки и источники управленческой мысли в V-XVII вв.

Управленческая мысль достаточно активно развивалась в эпоху феодализма в Византии, Западной и Восточной Европе, Китае и других регионах мира.

Наиболее показательны в этом смысле страны Западной Европы, где феодальная формация существовала практически в течение 1000 лет (V—XVI вв.). В это время складывались новые народности,

172

образовывались централизованные государства, преумножалась мате­риальная и усложнялась духовная культура. При этом в европейском обществе определяющим было мировоззрение Римско-католической церкви, общественная мысль, а вместе с ней и управленческая мысль не оставались неизменными по причине происходивших естест­венных перемен в процессе эволюции социально-экономических и политических систем. Эта эволюция включает 3 крупных исто­рических этапа в Средние века.

Первый этап — раннефеодальный относится к концу V в. — середине XI в. На данном этапе феодализм только еще консоли­дируется и упрочивается как новая общественно-экономическая формация. Государственность сначала организуется в большие, но весьма слабоинтегрированные в единое целое монархии, а потом распадается на конгломераты раздробленных политических обра­зований.

Второй этап — пора полного развития феодального строя, его расцвет — относится к середине XI в. — началу XV в. Для этого периода типичны централизованные сословно-представи-тельные монархии, усиление роли городов как центров мировой торговли, и соответствующее формирование «городского» права.

Третий этап — позднее средневековье — относится к XV— XVII вв., когда наметились кризис и разложение феодализма, гене­зис капиталистических общественных отношений. Государствен­ность, а вместе с ним и государственное управление строятся на этом этапе преимущественно как абсолютная монархия.

Поскольку развитие разных стран имело свои особенности, то постепенно усиливалась неравномерность и в развитии обще­ственной мысли отдельных стран и регионов. В этом сказывалось не только влияние античного наследия, но и особенности господст­вующего социально-экономического строя. Главными моментами генезиса феодального способа производства были превращение свободных производителей материальных благ и рабов в феодально-зависимых крестьян и образование крупного феодального земле­владения. Для всего этого периода характерна борьба между крестьянской общиной и феодальным поместьем. Феодализм породил разные формы крупного производства и прежде всего вотчинные предприятия производственного характера. Эти про-иессы были подготовлены феодальными тенденциями, возникшими ^в процессе разложения первобытнообщинного строя и античного общества.

После падения западной Римской империи (V в. н.э.) в по­явившихся на ее территории варварских королевствах происходит

173

синтез феодальных элементов, зародившихся в античном обще-J стве и первобытнообщинном строе германцев и кельтов. Ране свободные общинники попадают в личную, поземельную и судебно-i административную зависимость от феодалов — владельцев феодов] (условной наследственной земельной собственности). Складыва-j ются феодальные иерархии и система вассалитета. Наиболее быстро] феодализм возникал там, где эти элементы гармонически допол-] няли и ускоряли друг друга (в северной Франции). Там же, где! доминировало античное наследие {в Византии и странах Южной! Европы), темпы феодализации замедлялись. Сильное государство,! развитые частная собственность и товарно-денежные отношения,] длительное сохранение рабовладельческой формы эксплуатации] стали факторами, препятствовавшими генезису классического! феодализма. Более медленными были темпы феодализации и тамд где феодализм складывался в основном на базе разлагавшегося! первобытнообщинного строя (например, в Британии, Скандинавии^ у западных и восточных славян), а влияние античности было боле слабым и непоследовательным. Это проявилось в пережитках) догосударственных форм управления.

Постепенно в европейском феодальном обществе оформля-| ются 4 класса — сословия: крестьяне, светские феодалы-рыцари,] церковные феодалы-священнослужители и горожане-бюргеры.] Каждое из этих сословий выработало свою культуру, свою идеоло-j гию, имело свои экономические и организационно-управленческие! представления. Однако, прежде чем проанализировать эти особен-] ности, отметим общие черты, типичные для феодального миро-] воззрения в целом.

Феодальная экономика имеет аграрный характер, натуральное| хозяйство. Ее «главным объективным условием труда является не* продукт труда, а находимая трудом природа» [16, 46. Ч. I. С. 473]. \ Человек был подавлен в борьбе с природой, производительность] труда была результатом не только его личных усилий, но и естест- \ венных производительных сил, его деятельность зависела от биоло­гических циклов природы. Не будучи в силах объяснить природные j процессы, человек средневекового общества постоянно боялся/ разорительных стихийных бедствий: неурожая, наводнения, засухи'. и т. д., наивно верил в сверхъестественное и пытался отгородиться | от него строгим соблюдением обрядов, различного рода ритуалов,: заклинаний и молитв. Он опасался нововведений и ориентиро-; вался на старину, апеллировал к традиционным нормам морали ] и права. В то же время он был сравнительно молодым (средняя

174

продолжительность жизни в эпоху средневековья была относи­тельно невысока).

Гарантией от последствий стихийных бедствий и непредвиден­ных обстоятельств была принадлежность к какой-либо общине, коллективу, с интересами которого средневековый человек соот­носил свою деятельность, поступки, мысли. В этом проявлялась всеобщая личная зависимость, которая распространялась на отно­шения не только между антагонистическими классами, но и внутри них. «Мы находим здесь людей, — писал К. Маркс, характеризуя «мрачное европейское средневековье», — которые всезависимы: крепостные и феодалы, вассалы и сюзерены, миряне и попы. Личная зависимость характеризует тут как общественные отно­шения материального производства, так и основанные на нем сферы жизни» [16; 23. С. 87]. Вертикальные иерархические связи в этом обществе дополнялись горизонтальными связями, пред­ставленными различного рода корпорациями (соседские общины, городские коммуны, ремесленные цехи, купеческие гильдии, монашеские братства, рыцарские ордены).

Мышление средневекового человека имело телеологический характер, поскольку ведущую роль в Европе играли христианская религия и Римско-католическая церковь, которые определяли всю общественную мысль Западной Европы. Это предопределило двойственность, своеобразный дуализм феодальной культуры. Латынь стала универсальным языком образованной части западно­европейского общества, сохранившим, хотя и в трансформирован­ном, и переосмысленном виде, наследие античного мира. Однако наряду с латынью, знание которой было уделом лишь немногих, развиваются национальные языки, пробивающие себе дорогу среди обилия диалектов и наречий. Раннесредневековая культура носила в основном устный характер. Записи фиксировали текущие события, делались «для памяти». Не следует забывать и о синкре­тизме средневековой духовной культуры, из которой отрасли об­щественной мысли — экономическая, управленческая, социоло­гическая мысль — еще не выделились в самостоятельные области знания. То, что может быть отнесено к управленческой мысли, как к в предыдущие периоды истории человечества, проникнуто Духом практицизма. Средневековые трактаты изобилуют конкрет­ными хозяйственными советами, различного рода практическими рекомендациями по управлению хозяйствами, что очень ценно для ИУМ, хотя в них мало места занимают теоретические обобщения или попытки осмысления управленческих процессов. Занятый

175

войнами, охотой, любовными похождениями и личным самоут-ij верждением, средневековый рыцарь, как и класс светских феода-1 лов в целом, мало интересовался экономическими проблемами,! управлением своей вотчиной или поместьем. Он был представи­телем тех, кто потребляет богатство.

Аграрный характер феодальной экономики, господство нату-sj рального хозяйства, неразвитость ремесла и торговли в эпоху! раннего средневековья (V—XI вв.) остро ставили перед светскими| феодалами лишь одну экономическую проблему — получение денег для покупки поступающих с Востока экзотических пред­метов роскоши, для ведения безбедного и беззаботного обра жизни. Денежный голод испытывали не только отдельные пред­ставители господствующего класса, но и само феодальное rocy-J дарство, периодически занимавшееся порчей монеты. Попьт оправдания этой практики мы находим в сочинениях средневековь ученых, стремившихся обосновать номиналистическую теории денег. Однако их объяснения были так же далеки от науки, как и «теории» средневековых европейских алхимиков, занятых поис-j ками «философского камня», с помощью которого можно было! бы превратить любой металл в золото. Богатство, награбленное! в ходе войн и набегов, ценилось в среде феодалов выше накоп-| ленного путем сбережения, рационального хозяйствования, мето-| дичной эксплуатации крестьян.

Богатство, раздаренное подданным, растранжиренное в целях! престижного потребления, поднимало социальный статус вышел чем богатство, использованное в производительных целях. Неуди­вительно поэтому, что не только раннее, но даже развитое запад-1 ноевропейское средневековье (XI-XV вв.) не оставило для нас сколько-нибудь серьезных теоретических сочинений по экономике j и управлению, написанных представителями светских феодалов:^ Разработка общественных, в том числе управленческих, вопросов] с позиций господствующего класса стала уделом свяшеннослужи- ] телей — церковных феодалов.

Самым организованным сословием феодального общества было J духовенство. Обладая строгой иерархией, оно входило и в светскую \ систему вассалитета. Это было открытое сословие феодального,' общества, включавшее не только феодалов, но и наиболее ода- \ ренных представителей других классов. Общественные науки' являлись в этот период отраслями богословия и трактовались. с позиций Священного Писания. Поэтому цитаты из Библии' выступали как основные аргументы в споре, а компиляции из древних текстов — как способ выражения собственных взглядов.

176

При этом авторов нисколько не смущало, что прошлое описывалось в категориях современности, а древним мыслителям приписыва­лись средневековые экономические представления, феодальная система ценностей. Библейские тексты широко использовались, например, для осуждения ростовщичества как противоестествен­ного средства обогащения, как явления, губящего человеческую душу. Христианское вероучение стало важным «теоретическим подспорьемв и для преодоления характерного для античности пре­зрительного отношения к труду. Труд в эпоху средневековья все больше рассматривается не только как наказание за грехи, но и как путь к спасению человечества.

Вопросы управления получили развитие в произведениях мона­хов. Монастыри выступали как организаторы крупного, нередко хорошо налаженного вотчинного хозяйства, сельскохозяйственного и ремесленного производства. Это нашло отражение, например, в Сен-Жерменском политике, Фульдском полиптике, других про­изведениях этой эпохи.

Рост производительных сил, углубление общественного разде­ления труда способствовали отделению ремесла от земледелия, города от деревни. В X—XIII вв. складывается особый социальный слой феодального общества — горожане. Будучи закономерным порождением феодального строя, бюргерская культура заметно отличалась от культуры других сословий феодального общества. По сравнению с церковной и рыцарской культурой она была более скромной, что обусловливалось как экономическими, так и социальными причинами. Богатство этого сословия зависело уже не от земельной собственности, а прежде всего от трудовых уси­лий. Это предопределяло практический склад ума, предпринима­тельский порыв и рациональную рассудительность горожанина. По сравнению с культурой крестьянских масс городская культура отличалась более высоким уровнем. Цивилизованность горожанина проявлялась и в более широком использовании товарно-денеж­ных отношений для ведения хозяйства, и в большем динамизме ее развития, в ее более светском характере, и в повышении роли грамотности и письменной культуры в целом, и в пробуждении познавательного интереса к окружающему миру. Горожанин более критично относился к себе и к другим сословиям феодального общества, любил посмеяться над слабостями и недостатками Других классов и социальных групп.

Управленческие, экономические и правовые представления средневековых бюргеров нашли отражение в цеховых уставах и городском праве. Цеховой строй был своеобразной феодальной

177

организацией городского ремесла. Цеховой мастер не только;) ботает сам, но и эксплуатирует труд учеников и подмастерье^ однако цель его эксплуатации скорее феодальная, чем капитали^ тическая. «Соответствующее его сословному положению с> ствование, — а не меновая стоимость как таковая, не обогащен! как таковое, — выступает здесь целью и результатом эксплуат ции чужого труда» [16; 48. С. 8]. Феодальными были и среде! достижения этой цели. Цеховые уставы осуществляют мелочн> регламентацию производства каждого члена корпорации. Они per лируют качество и количество выпускаемой продукции, число под мастерьев и учеников, технологию производства и т.д. Все меры принимаются с целью создания конкуренции как bhj самого цеха, так и со стороны деревенского и другого нецеховог ремесла. Это способствует унификации ремесла, распространений профессиональных навыков работы, стабилизации рынка, одна* в то же время ограничивает капиталистические потенции цеховог строя. Поэтому в дальнейшем цеховые уставы стали препятств вать экономическому развитию.

Цехи стремились к установлению монопольных условий nf изводства и реализации своей продукции на местном рынке К. созданию монопольных условий торговли стремились и купе ческие гильдии. Укрепление городского строя, с одной сторонь и постепенный переход крестьян с барщины на натуральны* а позднее и денежный оброк, с другой, обострили противоречив между городом и деревней. «Если в средние века деревня эксплу атирует город политически повсюду, где феодализм не был слог» лен исключительным развитием городов, как в Италии, то ropojj повсюду и без исключений эксплуатирует деревню экономичен своими монопольными ценами, своей системой налогов, свои* цеховым строем, своим прямым купеческим обманом и свои* ростовщичеством», — писал о взаимоотношениях города и flepeej Средних веков К. Маркс [16; 25. Ч. II. С. 3651.

Особенностью развития управленческой мысли этой является ее ярко выраженный государственный характер, coxpa-i нение в качестве средства модели полицейского управления. Oco-i бенно это заметно в трактатах ученых и государственных деятеле* Византии и стран Восточной Европы, таких, как Георгий ПлифонТ} Виссарион Никейский в Византии, AJT. Ордин-Нащокин, Ю. жанич, Г. Котошихин в России, сочинения которых написань с позиций государства или для первого лица государства либо апел-1 лируют к государству. Этому способствовали и античная традиция/! и более слабая, чем в Западной Европе, сословная расчлененность!

178

общества, и высокая централизация всех сфер духовной деятель­ности, и особенности православия, для которого характерна подчи­ненность церковной власти светской, и осознание национальных интересов в борьбе с иноземными захватчиками. Наряду с этими общими моментами существовали и глубокие различия. Лучшие памятники византийской управленческой мысли были тепличными созданиями высокообразованной элиты и не отражали, как в России, интересов достаточно широких слоев общества. К тому же боль­шинство памятников русской управленческой мысли относятся уже к более поздней эпохе, отражают более сложные социально-экономические условия, острее осознают проблемы, вставшие перед централизованным Русским государством.

Несмотря на то что само производство в средневековых хозяй­ствах оставалось ручным и примитивным, многие проблемы и принципы рационального управления поместным хозяйством занимали умы религиозных деятелей, правителей, владельцев помес­тий , отдельных ученых. В раннем Средневековье (между V и IX вв.) выходили так называемые варварские правды — «Салическая», «Рипуарская», в Бургундская», «Баварская», «Русская» и др., содер­жавшие перечень санкций и штрафов за всевозможные преступле­ния в сельском, ремесленном и других хозяйствах. Эти предписания свидетельствуют о довольно низком уровне развития идей об орга­низации мелких поместных хозяйств, о принципах местного само­управления.

Более содержательны с точки зрения управленческой мысли так называемые регламенты, инструкции для управляющих фео­дальными поместьями, которые создавались позднее. Если, на­пример, «Салическая правда» не интересовалась организацией производства, отдавая это дело на усмотрение отдельных крестьян, хозяйствующих в рамках общины (а речь шла о регулировании взаимоотношений крестьян с общиной и между собой, о защите их интересов и т.д.), то знаменитый «Капитулярий о поместьях» (инструкция Карла Великого о хозяйственной организации коро­левских поместий), изданный в начале IX в., пытается разрешить проблему организации крупного феодального производства на крепостной основе, путем усиления эксплуатации дворовых и крестьян. Тем не менее в «Капитулярии», как и в варварских правдах, на первом месте по-прежнему стояли вопросы органи­зации сельского хозяйства.

В классическое средневековье (XI-XV вв.) усложняются во­просы управления феодальным производством. Благодаря прове­дению политики фиксации определенных повинностей (барщина

179

и оброчные платежи) организация такого производства принима устойчивый характер, что в свою очередь позволяло фиксиров материальные возможности производства, вводить элементы гон нировакия и учета производства. В то же время пунктуальна фиксация повинностей и платежей делала феодальное произЕ ство слишком громоздким, недостаточно эластичным и приспс собленным к сезонным колебаниям. С целью маневрироваш в управлении производством проводилась и другая политика политика феодального произвола, гарантировавшая феодалам неог ничейные права по распоряжению трудом крепостного крестьяне

Главной особенностью развития управленческой мысли векового Востока является то, что она продолжала разрабатыва те же проблемы, что и в древности. Преемственность развит» экономической мысли объясняется прежде всего преемственнс социально-экономического строя, известного как азиатский спс производства. Для него характерны: сохранение сельской земли дельческой общины в качестве основы социально-экономическо структуры, ведущая роль государственной собственности на земли отсутствие домениального хозяйства, барщины и крепостного щ городов как центров ремесла и внутренней торговли. Города возш кают здесь как военные ставки, места религиозного паломничест и пункты внешней торговли. В них концентрируются вы<лш ремесла, обслуживающие изощренные интересы господствующе* класса. Поэтому в центре управленческой мысли средневековое Востока, как и в странах .Древнего Востока, оказываются вопрос управления страной, налогообложения населения и обогащен* государства. При этом авторы трактатов стремятся предлоя такую систему мер, которая, удовлетворяя интересы господств) ющего класса, обеспечивала бы нормальное течение воспроизвел ства, благосостояние и безопасность в стране.

Особенностью управленческой мысли Китая было то обстоя ство, что ее основным автором был человек, или находящийся государственной службе, или стремящийся получить должност» Государственный чиновник выступает здесь как главный соз тель духовной культуры. Неудивительно поэтому, что ведуще темой его сочинений также остаются вопросы государственног управления, государственной поддержки и стимулирования эел леделия как главной сферы производства, а также поощрен! ремесла и торговли как дополняющих земледелие сфер.

Большое воздействие на развитие экономической мысли Елш него Востока оказал ислам. В ряде областей знания арабы вые пают как прямые наследники античности. Однако из ее духовног

180

мира они усвоили больше рациональное, чем гуманистическое, начало. Поэтому мусульманская культура ближе к древневосточ­ной культуре, чем к античной. С древневосточной литературой сочинения мусульманских авторов роднят ориентация на тради­ционные темы, подражание предшественникам, дидактический настрой литературы, любовь к фундаментальным произведениям — своеобразным энциклопедиям средневековых знаний. В сочине­ниях Аль-Газали и Ибн-Хальдуна, например, содержатся гени­альные суждения об управлении людьми, о лидерстве, о поведении человека в организации, о воспитании и обучении будущих руко­водителей.