978-5-906000-08-8

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

А.Г. Харатишвили, к.ю.н., доцент, заведующей кафедрой уголовного процесса Санкт-Петербургской Академии СК России.

ПРАКТИКА И ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ НОРМ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШЕННЫХ В ОРГАНИЗОВАННЫХ ФОРМАХ СОУЧАСТИЯ

В статье рассматриваются некоторые проблемные аспекты применения уголовно-процессуальных норм при расследовании преступлений совершенных в организованных формах соучастия.

Ключевые слова: уголовно-процессуальное законодательство, организованная группа, преступное сообщество, следственные действия.

Anton G. Kharatishvili

candidate of legal Sciences, head of criminal procedure Department of the St. Petersburg Academy of the Russian IC.

PRACTICE AND PROBLEMS OF APPLICATION OF CRIMINAL PROCEDURAL

NORMS IN THE INVESTIGATION OF CRIMES COMMITTED IN ORGANIZED FORMS

OF PARTICIPATION.

The article discusses some problematic aspects of the application of criminal procedural norms in the investigation of crimes committed in organized forms of participation.

Keywords: criminal law, organized group, criminal Association, investigative actions.

Уголовные дела о преступлениях, совершенных в организованных формах соучастия, являются наиболее сложными и многоэпизодными. Их расследование сопряжено со значительными трудностями, вызванными большим числом обвиняемых лиц,

сложностями документирования и доказывания их преступной деятельности.

Практика показывает, что максимальную информацию о структуре преступной группы и ее участниках дает оперативно-розыскное мероприятие «прослушивание телефонных переговоров». Разговоры участников преступных групп по телефону могут содержать информацию о связях и отношениях в группе, используемых условных обозначениях, позволяют определить роли и функции участников организации, наличие правоохранительной и криминальной «крыши».

Одной из основных целей этого оперативно-розыскного мероприятия является получение доказательств вины руководителей и организаторов преступных групп. В связи

– 241 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

с этим важно закреплять имеющиеся показания рядовых членов организации результатами прослушивания телефонных переговоров (далее - ПТП), легализованных в установленном порядке. Результаты ПТП нередко являются единственным и неоспоримым источником информации, который позволяет следствию максимально полно получить достоверные сведения о структуре организованной группы либо преступного сообщества, схеме совершения преступлений, распределении ролей, функциях каждого из участников. Психологические портреты участников преступного сообщества, составленные по результатам прослушивания, также позволяют более предметно и качественно допрашивать его участников на стадии возбуждения уголовного дела.

Результаты - ПТП предоставляются в виде информационных носителей (как правило

- компакт-дисков) со звуковыми записями телефонных разговоров членов организованных групп и преступных сообществ. При этом один носитель может содержать достаточно большой объём информации (на одном диске может быть более 500 телефонных разговоров общей продолжительностью более 8 часов, что составляет полный рабочий день). Таким образом, особую трудность представляет собой организация и проведение осмотра и прослушивания данного диска, которые по усмотрению следователя производятся в присутствии понятых (ч.1.1 ст. 170 УПК РФ).

Кроме того, помимо непосредственного прослушивания и осмотра следователю необходимо проанализировать содержащиеся в разговорах сведения. Работа в этом направлении включает в себя не только восприятие содержания разговоров, но и его анализ, исходя из времени, места, личностей лиц, между которыми зафиксирован этот разговор, и других обстоятельств совершения преступлений в составе организованных групп и преступных сообществ. Здесь и преломление полученных результатов ПТП в свете материалов уголовного дела - информации, полученной в ходе допросов членов организованных групп и преступных сообществ, свидетелей - об использованных в общении сокращениях, каналах и способов связи, кличках членов организованных групп и преступных сообществ. Здесь же и поиск новой доказательственной базы - новых свидетелей, новых участников преступной деятельности.

В практике подобный осмотр и прослушивание одного носителя может занимать несколько дней, следственное действие приходится проводить с несколькими перерывами. Также определенные трудности вызывали поиск и приглашение понятых для участия в таких продолжительных следственных действиях, а возможность замены понятых в УПК не отражена. После принятия Федерального закона от 04.03.2013 №23, которым были внесены изменения в ч.1 и 2 ст. 170 и ч.7 ст. 186 УПК о возможности применения

– 242 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

технических средств фиксации хода и результатов следственного действия вместо участия понятых на практике распространения не получило. Осмотр и прослушивание фонограмм проводится с участием понятых. На наш взгляд, если быть объективными, участие понятых при подобного рода осмотрах носит больше формальный характер, направленный на соблюдение норм УПК. Ведь осматриваемые носители в оригинале представляются в суд, исследуются (прослушиваются и просматриваются) обвиняемыми, их адвокатами и в случае необходимости всегда могут быть воспроизведены.

Уголовное дело в отношении членов организованных групп и преступных сообществ (далее ОГ и ПС), как правило, возбуждается по факту одного преступления, совершенного лишь несколькими (либо одним) участниками ОГ и ПС, так как на первоначальном этапе сделать окончательные выводы о наличии признаков ОГ и ПС не представляется возможным. Здесь возникает новая проблема. Ее можно сформулировать следующим образом: необходимо ли в последующем, при установлении и задержании других членов данной ОГ или ПС, причастных к совершению выявленного преступления, возбуждение именно в отношении них новых уголовных дел с последующим соединением в одно производство? С точки зрения практической работы, данные возбуждения уголовных дел - не что иное, как формальное соблюдение требований, которые могут появиться при рассмотрении и проверке дел в различных процессуальных инстанциях. Однако, в определении судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации от 19.12.2013 г. №60-Д13-3 говорится, что отсутствие постановления о возбуждении уголовного дела является существенным нарушением уголовно-процессуального закона, влекущим отмену приговора, поскольку связано с несоблюдением органами предварительного следствия процедуры судопроизводства и нарушением права на защиту [4]. В результате это приводит к искусственному росту количественных показателей по возбужденным делам и выявленным преступлениям. Кроме того, данный факт на практике приводит к необоснованной и нецелесообразной трате сил, бумажной волоките.

Также, иногда, при расследовании уголовных дел в отношении членов ОГ или ПС следователю приходится заниматься «моделированием» процессуальных документов, прямо не предусмотренных УПК, основываясь на соблюдении конституционных прав граждан и процессуальных прав обвиняемых. По одному из уголовных дел, где в качестве обвиняемых привлечено 30 лиц, было назначено и проведено около 600 судебных экспертиз. Если на каждое постановление о назначении судебной экспертизы составлять отдельный протокол, то таких протоколов должно быть примерно 18 тысяч, что составляет

– 243 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

порядка 72 томов. И таков же объем документов по ознакомлению с заключениями экспертов. Такое необоснованное, нецелесообразное и, в какой-то мере, искусственное увеличение объема уголовного дела приводит к необъективной трате сил и материальных средств. Если относится к данному процессу творчески, придерживаясь уголовно-

процессуальных норм, регламентирующих права подозреваемых и обвиняемых, то полагаем возможным составлять обобщенные протоколы, отражающие ознакомления не с одним постановлением, а сразу с определенным их количеством (такая практика имелась в Главном Следственном Управлении Следственного комитета Российской Федерации по Санкт-Петербургу при расследовании преступлений совершенных в организованных формах соучастия).

Также одной из проблем, с которой приходится сталкиваться при расследовании подобных преступлений, является объем последних, наиболее значимых процессуальных документов, таких, как постановление о привлечении в качестве обвиняемого и обвинительное заключение. В качестве примера также можно привести дело в отношении преступного сообщества по обвинению 30 лиц, где постановление о привлечении в качестве обвиняемого лидера сообщества составило более 5 томов, то есть более 1 тысячи листов.

Согласно требованиям УПК, обвиняемого необходимо допросить сразу после предъявления обвинения. Вот здесь, исходя из указанного положения, и возникает вопрос:

что считать моментом предъявления обвинения - момент фактического предъявления постановления о привлечении в качестве обвиняемого и вручение ему копии этого постановления, либо момент, когда обвиняемый полностью прочтет, изучит данное постановление? Исходя из логики уголовно-процессуального закона в целом, в том числе и из установленных прав обвиняемого, допрос производится по существу обвинения, с

выяснением признания виновности обвиняемого. Учитывая, что объем указанного постановления достаточно велик, ознакомление с обвинением может занимать несколько дней или недель. Данный момент – предоставление обвиняемому этого срока для того,

чтобы осознать сущность обвинения - не регламентирован. В связи с указанным пробелом возникают определенные проблемы при предъявлении обвинения.

К числу факторов, существенно осложняющих расследование уголовных дел о преступлениях, совершенных организованными преступными сообществами

(преступными организациями), специалистами (Ищенко П.П., Яковлев С.П.) обращено внимание на громоздкий и нерациональный порядок рассмотрения судами ходатайств о продлении сроков содержания под стражей.

– 244 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

Так, каждый раз при продлении таких сроков следователь должен представлять в суд копии материалов дела, необходимые для рассмотрения данного вопроса. При повторных продлениях сроков следователь снова представляет копии в основном тех же документов. Если уголовное дело о преступном сообществе (преступной организации), а обвиняемых десять - пятнадцать, то к каждому продлению сроков следователь должен представлять в суд 10 - 15 томов таких материалов. На это уходит не только масса сил и средств, но и не менее недели тех самых сроков, за продлением которых обращается следователь. Быстро дела указанной категории не расследуются, а значит, обращаться в суд за продлением сроков приходится 4 - 5 раз по каждому делу. То есть из отведенных следствию 18 месяцев предельного срока содержания обвиняемых под стражей от одного до полутора месяцев придется потратить на копирование материалов дела.

Этих неэффективных трудовых и ресурсных затрат можно было бы избежать, если бы материалы в судах формировались в накопительном порядке, а следователь при повторных обращениях представлял бы вместе с ходатайствами лишь дополнительно полученные материалы к уже имеющимся, а не изготавливал все заново. Одновременно судья, получив такой материал, будет видеть "подводные камни", с которыми столкнулся другой судья при предыдущем продлении сроков, что создаст преемственность судебного надзора [2].

Что касается составления объема обвинительного заключения по делам данной категории, то озабоченность вызывают требования, сформулированные в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2004 г. №1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации». Пункт 13 в частности разъясняет, что следователь при составлении обвинительного заключения, если по делу привлечены несколько обвиняемых или обвиняемому вменяется несколько эпизодов обвинения, должен приводить перечень доказательств в отдельности по каждому обвиняемому и по каждому эпизоду обвинения. Разъяснение понятное, очевидно продиктованное стремлением внести ясность в итоговый документ предварительного следствия.

Однако, необходимость соблюдения вышеуказанного требования Верховного Суда Российской Федерации при расследовании многоэпизодных и многофигурантных уголовных дел, в частности, о преступлениях, совершенных преступными сообществами (преступными организациями), приводит к тому, что обвинительное заключение приобретает размеры, трудно совместимые со здравым смыслом. Так, по уголовному делу по обвинению членов организованного преступного сообщества (преступной организации)

– 245 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

«Судакова-Старостина» (Самара) - всего 39 обвиняемых, обвинительное заключение составило 84 тома, с которого было изготовлено более 3400 томов копий. При вручении их обвиняемым, для перевозки использовались грузовики КамАЗ и "газель" (так как в КамАЗ все не вошло!).

Между тем сами судьи при составлении приговоров, правила излагать доказательства в отношении каждого обвиняемого и по каждому эпизоду не придерживаются. Разумно и экономно группируя материал по эпизодам преступной деятельности или иным образом, они получают куда более компактный и воспринимаемый приговор, чем громоздкое обвинительное заключение.

В этой связи мы полагаем, что вполне можно согласиться с мнением Ищенко П.П. и Яковлева С.П., о том, что практика применения Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации показывает, что хотя он и создавался с учетом опыта борьбы с всплеском организованной преступности в 90-х годах прошлого века, многие его положения неадекватны потребностям повышения эффективности борьбы с проявлениями организованной преступности и нуждаются в совершенствовании [2].

Список использованных источников:

1.Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации // СЗ РФ. 2001. № 52 (ч. I). Ст.

4921.

2.Ищенко П.П., Яковлев С.П. Об актуальных проблемах совершенствования уголовного и уголовно-процессуального законодательства, выявленных в ходе расследования уголовных дел о преступлениях, совершенных в сфере незаконного оборота наркотиков // Наркоконтроль. 2011. №1. С.13-16.

3.Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 5 марта 2004 г. № 1 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // РГ. 25 марта 2004 г.

4.Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2014 г. №8.

– 246 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

О.Ю. Цурлуй кандидат юридических наук, доцент кафедры судебной экспертизы и криминалистики Центрального фиала Российского государственного университета правосудия

ИНСТИТУТ СУДЕБНОГО ШТРАФА В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ

Статья посвящена отдельным проблемам применения судебного штрафа как основания освобождения лица от уголовной ответственности и прекращения уголовного дела. Особое внимание уделено условиям реализации института судебного штрафа на основе анализа судебной практики.

Ключевые слова: судебный штраф, освобождение от уголовной ответственности,

прекращение уголовного дела

Olesya Yu. Tsurluy

candidate of law science,

lecturer of the chair of forensic expertise and criminalistics, Central branch of Russian state university of justice

INSTITUTE OF JUDICIAL FINE IN CRIMINAL PROCEEDINGS

The article is devoted to certain issues of the judicial fine's application, as grounds of exemption from criminal liability and dismissal of the criminal proceedings. Special attention is paid to conditions of implementation of the Institute of judicial fine.

Keywords: judicial fine, exemption from criminal liability, dismissal of the criminal case

Федеральным законом от 03.07.2016 г. № 323-ФЗ законодатель ввел новое основание освобождения от уголовной ответственности и прекращения уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением судебного штрафа в качестве меры уголовно-правового характера.

С учетом внесенных Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября

2016 г. № 56 изменений в Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 19 «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» добавлен п. 25.5, в соответствии с которым к обстоятельствам, препятствующим освобождению лица от уголовной ответственности и назначению ему меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа могут быть отнесены, в частности, следующие:

– 247 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

подозреваемый, обвиняемый не подтвердил в судебном заседании свое согласие на прекращение уголовного дела или уголовного преследования по данному основанию;

сведения об участии подозреваемого, обвиняемого в совершенном преступлении, изложенные в постановлении о возбуждении ходатайства о применении к нему меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа, не соответствуют фактическим обстоятельствам дела;

уголовное дело или уголовное преследование должно быть прекращено по иным основаниям, например за отсутствием события или состава преступления, в связи с истечением срока давности уголовного преследования (п. 2 ч. 5 ст. 446.2 УПК РФ).

Причем, как следует из Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 ноября

2016 г. № 56, признание обвиняемым (подозреваемым) своей вины не является обязательным условием освобождения от уголовной ответственности по ст. 76.2 УК РФ.

Положительно оценивая гуманизацию уголовного и уголовно-процессуального законодательства РФ, нацеленную на смягчение наказания и ответственности для лиц, совершивших преступления небольшой или средней тяжести, и на ужесточение – для лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, а также защиту интересов предпринимателей в уголовном судопроизводстве [1], следует остановиться на некоторых проблемах практического применения рассматриваемого основания освобождения от уголовной ответственности.

В качестве таковых можно выделить следующие проблемы.

1. Неправомерное ограничение перечня субъектов, управомоченных заявлять ходатайство о прекращении уголовного дела или уголовного преследования в связи с назначением судебного штрафа.

В соответствие со ст. 25.1 УПК РФ указанное ходатайство может заявить следователь с согласия руководителя следственного органа либо дознаватель с согласия прокурора, а также суд по собственной инициативе.

Как следует из анализа судебных решений, зачастую инициатором такого рода ходатайства выступает защитник. Подобная ситуация является правомерной с учетом положений о разъяснении подозреваемому, обвиняемому прав, а также оснований прекращения уголовного преследования и наличия права в соответствии со ст.ст. 119, 120 УПК РФ заявлять любые ходатайства на любой стадии уголовного судопроизводства. В данной связи полагаем необходимым предусмотреть в законе право подозреваемого,

– 248 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

обвиняемого, а также его защитника и потерпевшего ходатайствовать об освобождении от уголовной ответственности в связи с назначением судебного штрафа.

2. Недостаточная определенность оснований и условий применения института судебного штрафа.

Во-первых, возникает вопрос о том, когда считать лицо впервые совершившим преступление? Считается ли лицо впервые совершившим преступление, если в отношении него прекращено уголовное дело или уголовное преследование, в том числе по нереабилитирующим основаниям, либо таком является только лицо, в отношении которого вынесен оправдательный приговор?

На наш взгляд, при определении данной категории лиц следует руководствоваться положением п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 11.01.2007 № 2 «О практике назначения судами Российской Федерации уголовного наказания». В нем разъясняется, что впервые совершившим преступление следует считать лицо, совершившее одно или несколько преступлений, ни за одно из которых оно ранее не было осуждено, либо когда предыдущий приговор в отношении его не вступил в законную силу.

Данное разъяснение согласуется с положениями ч.ч. 1, 2, 6 ст. 86 УК РФ, на основании которых лицо считается судимым со дня вступления обвинительного приговора суда в законную силу до момента погашения или снятия судимости, а в случаях освобождения лица от наказания и погашения или снятия судимости, оно считается несудимым. Согласуется это разъяснение также с положениями ч. 1 ст. 18 УК РФ, согласно которым, рецидивом преступлений признается совершение умышленного преступления лицом, имеющим судимость за ранее совершенное умышленное преступление.

В связи с изложенным, следует поддержать мнение о том, что «к указанной категории относятся лица, которые ранее совершали преступления, но в отношении них истекли сроки давности уголовного преследования, истекли сроки давности исполнения обвинительного приговора, если судимость с них снята вследствие актов амнистии, помилования, если судимость снята или погашена на общих основаниях» [2, С. 146].

Во-вторых, возникает вопрос, как понимать такое условие применения судебного штрафа как возмещение подозреваемым, обвиняемым ущерба или заглаживание причиненного преступлением вреда иным образом.

Анализ судебных решений за период с августа по декабрь 2016 г. выявил факт удовлетворения судом ходатайств о прекращении уголовного преследования в отношении лиц с назначением им судебного штрафа только при наличии заявления потерпевшего об

– 249 –

Научная школа уголовного процесса и криминалистики СПбГУ Уголовнаая юстиция XXI века (к 15-летию применения УПК РФ)

отсутствии претензий к обвиняемому и о подтверждении потерпевшим факта заглаживания подозреваемым, обвиняемым вреда [4, 5, 6, 7, 9, 10, 11].

В то же время, не редки отказы суда в освобождении лица от уголовной ответственности в связи с назначением ему судебного штрафа ввиду несогласия потерпевшего, что является абсолютно логичным и законным, поскольку в противном случае нарушаются права потерпевшего.

По результатам принимаемых судом решений можно сделать вывод о неприменении судом института судебного штрафа только лишь при несоблюдении единственного условия

– возмещении подозреваемым, обвиняемым ущерба или заглаживании причиненного преступлением вреда иным образом.

3. Неясность решения вопроса о возможности возмещения ущерба и заглаживания причиненного вреда при рассмотрении уголовных дел, по которым отсутствуют лица,

признанные потерпевшими.

Данная проблема не является формальной. Так, на страницах периодических изданий, указываются «возникшие в адвокатской практике вопросы о том, что следует считать ущербом при совершении отдельных видов преступлений, например, в понимании ст. 199.2 УК РФ и должно ли возмещение ущерба, причиненного данным преступлением,

заключаться в уплате в полном объеме недоимки по налогам, либо же необходимо также уплачивать пени и штрафы» [3].

С учетом резко возросшего количества подобных уголовных дел обозначенная проблема является актуальной и требует законодательного разрешения либо как минимум разъяснения Верховного Суда РФ.

В связи с чем, предлагаем ч. 1 ст. 25.1 УПК РФ изложить в следующей редакции: «Суд по собственной инициативе или по результатам рассмотрения ходатайства,

поданного следователем с согласия руководителя следственного органа, дознавателем с согласия прокурора либо подозреваемым, обвиняемым, его защитником, потерпевшим, его законным представителем и представителем, частным обвинителем, в порядке,

установленном настоящим Кодексом, в случаях, предусмотренных статьей 76.2 Уголовного кодекса Российской Федерации, вправе прекратить уголовное дело или уголовное преследование в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой или средней тяжести, если это лицо возместило ущерб или иным образом загладило причиненный потерпевшему преступлением вред, при наличии согласия потерпевшего, за исключением случаев, когда потерпевший отсутствует, и назначить данному лицу меру уголовно-правового характера в виде судебного штрафа».

– 250 –