principy_prava_vooruzhennyh_konfliktov_2011

В первом случае Ассамблея Международной организации гражданской авиации приняла 10 мая 1984 г. поправку к Чикагской конвенции от 7 декабря 1944 г., добавив к ней новую ст. 3bis, гласящую, в частности, что «любое государство должно воздерживаться от применения оружия против гражданского самолета, совершающего полет» 1.

После того как 24 февраля 1996 г. кубинские истребители уничтожили в воздухе два небольших самолета, Совет Безопасности осудил этот акт, зая-

вив, что

«использование оружия против гражданских воздушных судов в полете несовместимо с элементарными соображениями гуманности, нормами обычного международного права, кодифицированными в ст. 3bis Чикагской конвенции, и стандартами и рекомендуемой практикой, закрепленными в приложениях к Конвенции» 2.

Таким образом, Совет Безопасности счел, что запрещение, содержащееся в ст. 3bis, является обычной нормой 3.

Возможно, некоторые будут пытаться доказать, что данное положение не может применяться в военное время, однако это пошло бы вразрез с теперешней тенденцией, в соответствии с которой, договоры, связывающие воюющие государства, продолжают применяться и во время войны (см. выше, п. 1.5 и сл.).

Так, в ирано-иракском конфликте никто не утверждал, что уничтожение аэробуса авиакомпании «Iran Air» ракетой, запущенной с американского крейсера «Vincennes», было оправдано с военной точки зрения. Совет Безопасности ограничился тем, что выразил 20 июля 1988 г. свое «глубокое сожаление», воздержавшись от каких-либо обвинений по этому поводу и не заняв, таким образом, никакой позиции относительно законности или незаконности предпринятой американцами акции. Однако примечательно, что США сделали попытку оправдаться, сославшись на то, что сбитый самолет был принят за военный 4. В случае

с южнокорейским «Боингом» СССР использовал аналогичный аргумент, заявив, что лайнер был принят за самолет-шпион 5.

Отметим, наконец, что во время ирано-иракского конфликта Совет Безопасности два раза выражал сожаление по поводу «нападений на нейтральные суда

или гражданские самолеты» (курсив автора) 6.

Вышесказанное позволяет делать выводы о том, насколько надежна норма иммунитета гражданских самолетов в военное время.

1 Документы, относящиеся к этому делу, см.: ILM, 1984, pp. 705–706, 864–937, а анализ см.: Dutheil de la Rochère, J., «L’affaire de l’accident du Boeing 707 des Korean Airlines», AFDI, 1983, pp. 749–772.

4Chron. Rousseau, RGDIP, 1989, p. 128; pour les documents, ILM, 1989, pp. 896–943; Иран подал иск против США

вМеждународный суд ООН 17 мая 1989 г., но в 1996 г. стороны договорились аннулировать его: CIJ, Rec. 1996, p. 9.

2.22.Аналогично тому, как гражданские лица не могут стать объектом нападения на суше, на море и в воздухе 1, на них запрещено нападать с суши, с моря и с воздуха (Дополнительный протокол I, ст. 49, п. 3). На Дипломатической конференции 1974–1977 гг. Великобритания и Бельгия сформулировали поправку, имевшую целью ограничить защиту гражданских лиц одним только случаем «наземных нападений» 2. К счастью, эта поправка была отклонена, и окончатель-

ный текст ст. 49, п. 3, гласит, что положения, относящиеся к защите гражданских лиц, применяются к «любым военным действиям на суше, в воздухе или на море, которые могут причинить ущерб гражданскому населению… находящемуся на суше».

d)Материальная сфера применения защиты гражданских лиц

2.23.Действия, которые могут быть совершены против гражданских лиц, — «нападения», то есть, как это уточняет ст. 49, п. 1, Дополнительного протокола I, «акты насилия в отношении противника, независимо от того, совершаются ли они при наступлении или при обороне» (курсив автора): следовательно, термин «нападение» имеет широкий смысл, охватывающий как наступление, так и оборону. Комментаторы этого положения высказываются, например, в том смысле, что установка подводных мин тоже является нападением, поскольку последние создают прямую угрозу для жизни людей 3. Так же обстоит дело и с наземными минами 4, хотя по этому вопросу возникали дискуссии 5.

е) Исключения из правила

2.24. Гражданские лица в тот «период, пока они принимают непосредственное участие в военных действиях» (Дополнительный протокол I, ст. 51, п. 3;

Дополнительный протокол II, ст. 13, п. 3; Бюллетень Генерального секретаря ООН, 1999, п. 5. 2) 6 (курсив автора), разумеется, не пользуются защитой. Из комментария к этому положению следует, что непосредственное участие в военных действиях подразумевает использование оружия или совершение насильственных действий в отношении личного состава или снаряжения вооруженных сил противника 7. Само собой, это не включает в себя простую причастность к военным

1 О космическом пространстве за пределами атмосферы Земли см.: Vincineau, M., «Aspects juridiques de la militarisation de l’espace extra-atmosphérique», in Colloque international de Bruxelles sur La militarisation de l’espace extra-atmosphérique, Bruxelles, Bruylant, 1988, p. 51 ss.

2004, § 441.

7Protocoles, сommentaire, pp. 633 et 1475, §§ 1943–1944, 4787–4789; также: TPIY, aff. IT-98-29-T, Galic, 5 déc. 2003,

§48; TPIR, aff. ICTR-97-20-T, Semanza, 15 mai 2003, § 366, Rec., p. 3805.

усилиям, иначе норма, наделяющая иммунитетом гражданских лиц, оказалась бы полностью искаженной. Действительно, все население воюющего государства

втой или иной степени участвует в этих усилиях 1.

Ивсе же проблемы порога существуют, как об этом свидетельствует приведенное ниже высказывание британского делегата на Дипломатической конференции по вопросу о подтверждении и развитии международного гуманитарного права,

применяемого в период вооруженных конфликтов:

«Текст должен иметь достаточно широкие смысловые границы, чтобы охватывать как насильственные действия, так и подготовку к насильственным действиям и участие в них. В самом деле, было бы несправедливым, если бы, бросив бомбу, гражданское лицо могло бы пользоваться всей полнотой защиты, предоставляемой настоящим разделом Протокола I» 2.

Похоже, что действия, непосредственно и тесно связанные с актом насилия, на самом деле лишают гражданское лицо его правового иммунитета в отношении нападений неприятеля 3, однако не всегда просто определить, где эти действия начинаются и где кончаются 4…

Эксперты, участвовавшие во встречах, организованных МККК и Ассеровским институтом в период с 2003 по 2006 г. (см. выше, п. 2.15), сочли, что действия по подготовке конкретной военной операции (например, доставка оружия и комбатантов на место проведения операции), а также действия, связанные с окончанием этой операции (например, возвращение комбатантов и снаряжения на ранее занимаемые позиции), являются составной частью собственно операции и выступают как участие в последней. Напротив, участие гражданского лица в таких перевозках или в работах по техническому обслуживанию общего характера, не связанных с конкретной военной операцией, не является участием в военных действиях.

Напомним, что в случае сомнений относительно того или иного лица действу-

ет презумпция его гражданского характера (см. выше, п. 2.17, 1o), а также то, что в соответствии с духом гуманитарного права ограничения защиты жертв объектом презумпции не являются.

Конечно, в случае, когда гражданское лицо, приняв участие в военных действиях, снова обретает свой гражданский статус, это обстоятельство не мешает неприятельской державе задержать его и, возможно, привлечь к уголовной ответственности, если данное гражданское лицо не имеет права на статус военнопленного (см. ниже, п. 2.289) 5.

1 Protocoles, сommentaire, § 1945; ср. с ограничением преступления против мира деяниями исключительно политического руководства Германии, I. G. Farben case, U. S. Military Tribunal, Nuremberg, 29 July 1948, L.R.T. W.C., X, p. 38 et XV, p. 145; см. Также: TPIY, aff. IT-98-29/1-T, D. Milosevic, 12 Dec. 2007, § 947.

женных сил США во время Первой мировой войны, не мог более рассматриваться как «гражданское лицо» по смыслу Версальского договора, даже если он и не принадлежал к личному составу Вооруженных сил США. U. S./Germany Mixed Claims Commission, 22 Apr. 1925, A. D., 3, 436–437.

5 Protocoles, commentaire, p. 633, § 1944.

мерны по отношению к конкретному и непосредственному военному преимуществу, которое предполагается таким образом получить» (в том же смысле Бюллетень Генерального секретаря ООН, 1999 г., п. 5.5) 1.

Данная норма дает ответ на следующий вопрос: достаточно ли присутствия гражданского лица в непосредственной близости от военного объекта, чтобы наделить последний иммунитетом от любого нападения ввиду очевидной невоз-

можности направить удар против этого объекта без риска причинить ущерб гражданским лицам? 2 Принятый текст отдает предпочтение реализму и военной необходимости, а не гуманитарному идеалу. Одновременно он подтверждает послевоенную судебную практику. Так, в деле Олендорфа (Einsatzgruppen Trial) американский военный трибунал в Нюрнберге высказался следующим образом:

«Тот или иной город подвергается бомбардировке из тактических соображений: нужно нарушить коммуникации, вывести из строя железные дороги, уничтожить предприятия, выпускающие боеприпасы, и другие промышленные объекты с единственной целью затруднить действия вооруженных сил. В ходе этих операций всегда бывают потери среди мирного населения. Это инциденты серьезные, без всякого сомнения, но являющиеся неустранимым логическим следствием ведения военных действий. Гражданские лица не выделяются специально. При сбрасывании бомбы на железную дорогу страдают и дома, расположенные вблизи путей, а многие их жители погибают» 3.

После войны в Кувейте американцы обосновывали некоторые бомбардировки, причинившие ущерб гражданскому населению, следующим образом:

«В мосты через Евфрат в Багдаде были встроены линии оптоволоконной связи, обеспечивавшие С. Хуссейну надежную связь с южной группировкой сил. Удары по мостам нарушили эту надежную связь, уменьшили подвижность иракских вооруженных сил и затруднили развертывание химического и бактериологического оружия. Гражданские лица, пользовавшиеся этими мостами или находившиеся вблизи других целей в момент нанесения ударов по ним, подвергали себя риску случайного ущерба в связи с дозволенным нападением на вышеуказанные цели» 4.

И все же остается вопрос, приняли ли американские военные силы, согласно применяемым обычным нормам (см. ниже, п. 2.277), предварительные меры предосторожности, состоящие в предупреждении гражданского населения об опасности нахождения вблизи некоторых установок, путей сообщения и т. д.

Кроме того, «кумулятивный эффект» нападений на «военные объекты с причинением сопутствующего ущерба гражданским лицам» может сделать такие нападения незаконными 5.

2.27. На Дипломатической конференции 1974–1977 гг. много спорили по вопросам расстояния и соразмерности — расстояния между военными объектами, расположенными

внаселенных районах, и соразмерности ущерба, причиненного гражданскому населению, и стратегического преимущества, полученного от нападения 1.

Впервом случае речь шла о недопущении «ковровых» бомбардировок (бомбардировки по площадям) населенных территорий, где расположены военные объекты, как это часто бывало во время Второй мировой войны. Отныне такие бомбардировки запрещены, если военные объекты отстоят друг от друга и различимы. Конечно, данный критерий

вбольшой степени определяется субъективным подходом стратега и технологическими средствами, которыми он располагает. Государству, владеющему высокотехнологичными вооружениями, легче реализовать «хирургическую» операцию, чем государству, арсенал которого состоит из более примитивных средств. Однако технологическое отставание воюющего не дает ему права на проведение неизбирательных нападений. Кроме того, как пишут комментаторы ст. 51, п. 5, «в случае сомнений всегда должна соблюдаться общая норма защиты гражданского населения» 2.

Во втором случае против критерия соразмерности резко выступили многие государства третьего мира и Восточной Европы, по мнению которых данный критерий открывает дверь для произвола, поскольку каждое государство вольно судить, является ли полученное военное преимущество соразмерным ущербу, причиненному гражданским лицам 3. Западные же государства, во имя реализма, придерживались противоположной точки зрения 4, которая в конечном счете восторжествовала. Конечно, если понимать эту норму буквально, она приобретает угрожающее значение для защиты гражданского населения, но она не должна толковаться изолированно. Наоборот, ее следует вписывать в весь комплекс защитного механизма, созданного Протоколом, то есть системы, придающей защите гражданского населения статус кардинальной нормы, которую следует соблюдать добросовестно и которая налагает на совершающего нападение постоянное обязательство принимать меры предосторожности (Дополнительный протокол I, ст. 57) (см. ниже, п. 2.277). Заметим, что авторы комментария к этому положению совершенно справедливо выбрали ограничительное толкование, согласно которому «военное преимущество» означает только уничтожение «военного объекта» и ничего кроме этого. Они пишут:

«Нападение должно быть направлено против военного объекта и проводиться средствами, соразмерными этому объекту и рассчитанными таким образом, чтобы только уничтожить последний и ограничить последствия нападений, как это предусмотрено Протоколом» 5.

1 Об этих дискуссиях см.: CDDH/III/SR.6 à 8, passim; некоторые государства были сторонниками запрещения нападений на военные объекты, «расположенные вблизи от населенных районов или непосредственно по соседству с ними», такой, в частности, была позиция Монголии: ibid., SR.7, § 20.

2 Protocoles, commentaire, p. 640, § 1974.

3См. поправку: CDDH/III/8; выступления — CDDH/III/SR.6, §§ 38, 41, 42; SR.7, §§ 13, 16, 25, 42, 49, 55; SR.8,

§§17, 20, 24, 83 et 88.

2.28. Чтобы проиллюстрировать эту мысль историческими примерами, скажем, что если бомбардировки Хиросимы и Нагасаки (6 и 9 августа 1945 г.) на самом деле имели целью получить «военное преимущество» (что совсем не очевидно, как это будет показано ниже), то есть добиться капитуляции Японии ценой минимальных потерь для американских и британских сил 1, то ясно, что капитуляция Японии не была сама по себе «военной целью», иначе конечная победа была бы приравнена к «военной цели», а «цель» оправдывала бы применение «любых средств»…

Отвечая на вопрос, были ли Хиросима и Нагасаки военными целями, нужно признать, что в этих городах действительно находились и вооруженные силы, и военные установки, и заводы, производящие боеприпасы 2, а также порт и промышленные предприятия. Но кто осмелится утверждать, что ущерб, причиненный гражданскому населению (более 275 тысяч убитых) 3, не был чрезмерным по отношению к военному преимуществу от уничтожения военных объектов, находившихся в этих городах? 4

Аможно ли оправдать около 100 тысяч жертв среди гражданского населения Дрездена

врезультате бомбардировок союзниками 13–15 февраля 1945 г. тем фактом, что этот город был важным железнодорожным узлом, а также необходимостью облегчить (?) продвижение советских войск, которые находились на расстоянии приблизительно 100 километров от этого города? 5

Недопустимость этих бомбардировок становится еще более очевидной в свете того признанного сегодня факта, что стояла задача не столько добить уже обескровленную Германию и поставленную на колени Японию, сколько продемонстрировать СССР огневую мощь Запада…6 В случае Хиросимы даже возникает вопрос: не намеревались ли США и Великобритания лишить смысла вступление СССР в войну против Японии (что произошло 8 августа 1945 г., то есть через два дня после бомбардировки Хиросимы), чтобы не делиться с ним плодами окончательной победы? 7

Вот еще несколько примеров:

—израильские бомбардировки Бейрута во время интервенции Израиля в Ливане летом 1982 г. Согласно данным ЮНИСЕФ, в результате этих бомбардировок были уби-

ты и ранены 29 506 человек, в том числе 1100 комбатантов 8, то есть 1 комбатант на 28 жертв из числа гражданского населения…

—бомбардировка здания сербского радио и телевидения во время конфликта в Косово в 1999 г., произведенная на том основании, что теле- и радиовещание были инструмен-

3 Meessen, A., in Les conséquences juridiques de l’installation éventuelle de missiles Cruise et Pershing en Europe, Bruxelles, Bruylant, 1984, p. 68; по официальным данным, на 6 августа 1989 г. число погибших в Хиросиме составило 157 071 человек с учетом 4424 человек, умерших после 6 августа 1988 г., Chron. Rousseau, RGDIP, 1990, p. 138.

Hiroshima maintenant, Paris, Messidor/Temps actuels, 1984, pp. 95–96; Stuart Blackett, P. M., in Fogelman, E., Hiroshima: the Decision to Use the A. Bomb, New York, Scribner Research Anthologies, 1964, p. 105.

том неприятельской пропаганды и что расположенное в нем оборудование использовалось в качестве ретранслятора для обеспечения радиосвязи вооруженными силами 1. Эти оправдания безосновательны: во-первых, моральный дух неприятеля больше не считается военной целью (см. выше, п. 2.12) 2. Далее, любая армия, заслуживающая этого названия, располагает техническими средствами, необходимыми для того, чтобы обеспечить свою радиосвязь автономно, не подключая к выполнению этой задачи гражданские установки. Наконец, данная акция была несоразмерна достигнутому результату — 16 убитых и 16 раненых только для того, чтобы прервать передачи сербского радио и телевидения… на 3 часа! 3

—последствия второй интифады, начавшейся в сентябре 2000 г. на палестинских тер-

риториях после посещения А. Шароном (тогда депутатом) эспланады перед мечетями в Иерусалиме4, которое палестинцы восприняли как провокацию. А потом возник

бесконечный порочный круг насилия, репрессалий и контррепрессалий между палестинцами и израильтянами. По состоянию на 7 мая 2002 г. совершаемые вслепую и носящие неизбирательный характер нападения палестинцев на израильских гражданских лиц и израильские акции возмездия привели к гибели 441 израильтя-

на и 1539 палестинцев 5. В большинстве своем это были гражданские лица и с той,

и с другой стороны;

—поражение израильской ракетой в Газе 22 июля 2002 г. жилого здания, где находился

лидер движения ХАМАС, вместе с которым были убиты еще 14 палестинцев, в том числе 9 детей, и ранены около 150 человек 6.

Во всех приведенных примерах очевиден чрезмерный характер ущерба, причиненного

гражданским лицам. В целом же, как говорится в уже цитировавшемся нами комментарии к ст. 51, п. 5, в случае сомнений относительно размеров сопутствующего ущерба, который военная операция может причинить гражданским лицам, «предпочтение следует отдавать интересам гражданского населения» 7. Комиссия Голдстоуна (см. ниже, п. 2.29) ссылается на критерий, в соответствии с которым «разумно мыслящий военный командир» не приказывает осуществлять нападение, если можно ожидать, что оно приведет к «потерям человеческих жизней среди гражданского населения, которые окажутся чрезмерны по отношению к ожидаемому военному преимуществу» 8.

Война в Кувейте, по поводу которой сначала утверждали, что она носит «чистый»

и«хирургический» характер, все же унесла, по данным независимой французской

1 Le Soir, 23 avril 1999; Amnesty International, NATO/FRY, «Collateral Damage» or Unlawful Killings? Violations of the Laws of the War by NATO during Operation Allied Force, AI Doc. EUR 70/18/00, June 2000, pp. 41–42

2 ICTY, Final Report to the Prosecutor by the Committee Established to Review the NATO Bombing Campaign Against the FRY, Doc. ICTY OTP, 8 June 2000, § 66.

3Более подробно об этом см.: David, E., «Respect for the Principle of Distinction in the Kosovo War», YIHL, 2001, pp. 86–92; иную точку зрения см.: Carnahan, ibid., p. 605.

8Report of the UN Fact Finding Commission on the Gaza Conflict, doc. ONU A/HRC/12/48, 15 Sept. 2009, p. 534,

§1719.

комиссии по расследованию, жизни от 85 до 115 тыс. иракских военнослужащих и 35–45 тыс. гражданских лиц 1. По признанию самих американцев, всего 7 % сброшенных бомб имели устройства точного дистанционного наведения, обеспечивающие 90 % попаданий. У бомб, которые такого устройства не имели, этот показатель не превышал 25 % 2.

2.29. Запрещается нападать на гражданских лиц, даже если такое нападение оправдано с точки зрения военной необходимости 3.Чтобы определить, соразмерен ли боевой задаче сопутствующий ущерб, причиненный гражданским лицам в результате нападения на военный объект, в качестве критерия следует взять случай человека, в нормальной степени осмотрительного, и проверить, может ли он, разумно используя находящуюся в его распоряжении информацию, ожидать причинения чрезмерного ущерба гражданским лицам 4.

Так, суд заключил, что нападение хорватских войск на город Витез, совершенное 16 апреля 1993 г., не было нападением на гражданских лиц, поскольку в этом городе находились силы Боснии и Герцеговины 5: в казарме пожарной части расположились штаб территориальной обороны мусульман и сотня боснийских солдат 6. Аналогичный вывод был сделан относительно имевшего место в тот же день нападения на деревни Вецериска и Доня Вецериска, где находились 42 человека из состава территориальной обороны боснийцев 7. Напротив, нападение на город Бузовака 24 января 1993 г., направленное, по большей части, против гражданских лиц из числа мусульманского населения, было признано незаконным нападением на гражданских лиц 8.

Аналогичным образом нападения на ряд кварталов Сараево, населенных гражданскими лицами, были сочтены нападениями на гражданских лиц, несмотря на малую удаленность этих кварталов от линии фронта 9.

После так называемой войны в Газе (27 декабря 2008 г. — 18 января 2009 г.) по поручению Совета по правам человека ООН 10 его председатель создал 3 апреля 2009 г. Комиссию по установлению фактов для расследования нарушений МГП и прав человека, которые, возможно, были совершены до, во время или после конфликта 11 — этот орган получил название «Комиссия Голдстоуна» (по имени ее председателя). Комиссия констатировала, что гражданское население и гражданское имущество в значительной степени являлись объектами военных операций. Она признает, что «действия, приводящие к потерям среди

10Résolutions du Conseil des droits de l’homme, S-9/1 (12 janvier 2009, § 14) et 10/21 (26 mars 2009, § 1).

11Report of the UN Fact Finding Commission on the Gaza Conflict, doc. ONU A/HRC/12/48, 15 Sept. 2009, § 1.