1. Диалектика и метафизика, относительность их противопоставления

В философской литературе нередко можно встретить оценку диалектики и метафизики как альтернативных концепций взаимосвязи и развития. В такой оценке содержится изрядная доля истины, ибо, как мы старались показать во введении, действительно существуют линии принципиального противостояния двух основных философских методов, дающие о себе знать в ходе развития науки (и естествознания, и обществознания) сменой ее методологических ориентиров.

Между тем альтернативность диалектики и метафизики отнюдь не означает необходимость и целесообразность их абсолютного противопоставления^*. Если, переходя на новый этап своего развития, наука не отбрасывает все, достигнутое на предыдущих этапах, а включает его в себя в снятом виде, то аналогичными, очевидно, должны быть и закономерности смены философских методов, которыми наука успешно руководствовалась много веков. Сравнивающая, классифицирующая и систематизирующая наука, рождая из себя диалектический метод и вооружаясь им, не отбрасывает начисто метафизику: можно сказать, что диалектика включает в себя все ценное, наработанное метафизикой в качестве важного, но ограниченного и в бытийном, и, следовательно, в теоретическом пространстве момента. Попытаемся вкратце обозначить эти моменты.

1. Статическая модель мира, выработанная метафизикой, и динамическая модель мира, принадлежащая диалектике, в целом вполне правомерно противопоставляются друг другу. И в то же время диалектическая модель включает в себя определенные элементы модели статической, а именно положения о неких неизменных основах бытия. Таким образом, неизменность (допускающая только количественные изменения), этот центральный пункт метафизики, приобретает в диалектике ограниченный характер, будучи оттесненной к верхней ступени нашего познания — к познанию первооснов бытия, его вечных констант. На первый взгляд парадоксально: концепция, которая своим центральным пунктом провозглашает изменение и развитие, в то же время объявляет неизменными основные принципы и законы самой диалектики. И в главном это верно, хотя синергетика сегодня вносит определенные поправки в такое понимание. Если время не циклично, если оно необратимо, то из этого следует, что на каждом новом этапе развития природного и социального бытия законы в своей тенденции к реализации сталкиваются с новыми, не встречавшимися ранее условиями, а потому претерпевают изменения (возможно, что только количественные)¹.

2. Не мог быть отброшен диалектикой и веками наработанный философией совместно с естествознанием подход к вещи как самостоятельной и автономной. Ведь без такого подхода не смог бы сложиться системный метод в науке. Преобразование, совершенное диалектикой, коснулось лишь статуса этой самостоятельности: из абсолютной она была низведена до относительной, что вполне соответствует бытию вещи в системе вещей. Впрочем, такое низведение имело большой возвышающий самостоятельность вещи эффект. Абсолютная самостоятельность обрекает вещь на полную изолированность, на пассивное существование ее в окружающем пространстве. И лишь понимание этой самостоятельности как относительной позволило научно объяснить как воздействие на вещь различных причиняющих факторов, так и активное обратное воздействие вещи на них. Плодотворность такой позиции легко обнаруживается, например, при решении вопроса о так называемых “культурно-исторических типах” (Н.Я. Данилевский) или “локальных цивилизациях” (А. Тойнби). Не отрицая в принципе известной автономности каждого такого типа (такой цивилизации), например России, мы в то же время не можем не видеть, что мировое социокультурное пространство представляет собой огромное поле взаимодействия и взаимовлияния, в одних случаях конструктивного, а в других — разрушительного.

3. Достижения современной науки позволяют сблизить точки зрения метафизики и диалектики по вопросу роли внешнего противоречия, внешнего источника развития вещи. Согласно синергетике эта роль внешнего особо возрастает, когда та или иная система достигает точки бифуркации, из которой расходится веер возможных вариантов дальнейшего развития. В выборе и реализации одного из этих вариантов велика роль случайности, очень часто чаша весов в пользу данного варианта склоняется за счет чрезвычайно малой перевешивающей величины, а такой величиной сплошь и рядом оказывается внешний фактор. Относительность противопоставления внутренних и внешних импульсов развитию становится очевидной также благодаря системному подходу. Можно ли охарактеризовать в этом плане внутрисистемные противоречия, определив их как несомненно внутренние или несомненно внешние? Очевидно, нет. Ведь система включает в себя ряд подсистем, и взаимодействие между ними (в том числе разрешение возникающих противоречий) является, с одной стороны, внутренним, ибо происходит в пределах целостности, единой системы, а с другой стороны, внешним, поскольку каждая из взаимодействующих подсистем обладает относительной автономностью.