Юрганов - Преображение человека как событие истории (Монография)

существенная жизнь; он кроме того, сознает эту потерю и бренность, которая составляет его содержание»1.

С другой стороны, в соответствии с тем, какой является непосредственно обнаруживаемая исходная проблема философии Маркса и Ницше, получаем следующее раскрытие выше приведенной цитаты. Так, Ницше в «Веселой науке» пишет: «Величайшее из новых событий – что «Бог умер» и что вера в христианского Бога стала чем-то незаслуживающим доверия – начинает уже бросать на Европу свои первые тени»2. А у Маркса в «Экономико-философских рукописях 1844 года» находим следующую характеристику: «Непосредственным следствием того, что человек отчужден от продукта своего труда (при капиталистическом способе производства), от своей родовой сущности, является отчуждение человека от человека. Вообще положение о том, что от человека отчуждена его родовая сущность, означает, что один человек отчужден от другого и каждый из них отчужден от человеческой сущности»3. Таким образом, очевидно, что и Маркс и Ницше, несмотря на все различия, по сути схватывают и раскрывают нечто принципиально общее в современной им эпохе.

Теперь, что касается вопроса о природе человека (в понимании Маркса и Ницше), как основании и средоточии свершения события человеческой истории. Для того, чтобы поставить и разрешить его по существу, необходимо, с одной стороны, чтобы это решение было выражением фундаментального различия, которое существует в ответе Маркса и Ницше на «основной вопрос», а с другой стороны, чтобы оно опиралось на некоторое принципиально общее обоим мыслителям положение, что не допускало бы двусмысленности в своем истолковании. Поскольку уже упоминавшаяся выше тема так называемого «богоборчества» Маркса и Ницше удерживает оба обозначенные требования, то с него и начнем.

Под «богоборчеством» имеется в виду, что и Маркс и Ницше «восстают» против дуалистического (читай

1 Гегель Г.В.Ф. Система наук. Часть первая. Феноменология духа. Пер. Г. Шпета. –

СПб., 2002. – С. 4.

2Ницше Ф. Сочинения в 2-х томах. – М., 1996. Т. 1. – С. 662.

3Маркс К., Энгельс Ф. Собрание Сочинений в 50 т. – М., 1957-1965. Т. 42. – С. 67.

91

метафизического) мышления и взгляда на реальность, т.е. против раздвоения и разделения мира и жизни на «ту» и «эту», причем в рамках самого «этого» мира и «этой» одной жизни. Но отрицать сферу «потустороннего» как таковую – значит, во-первых, утверждать, что вся реальность сосредоточена в одном «этом» («бренном», «преходящем») мире и в одной «этой» моей жизни; во-вторых, как следствие, это значит исходно принять человека в его «конечности» (смертности), что означает, принять и понять его в его «телесности» (природной, животной фактичности). Этот общий для обоих мыслителей взгляд на исходную сущность человека формально можно выразить так: непосредственно человек есть «волящее тело».

Однако ведь вопрос о сущности человека есть «сокращенная» форма (традиционного метафизического) вопроса о его «божественной», «потусторонней», а потому и «бессмертной» (способной пережить смерть) сущности. Если же сфера потустороннего подвергнута отрицанию, то ответить на данный вопрос – значит указать в самом этом мире то, что способно быть «больше» смерти, «пережить» ее. И вот при такой постановке вопроса вариантов для ответа остается совсем немного, два: либо это «(Всеобщая) воля, обладающая (Этим, Единичным) телом», либо – «(Всеобщее, Общественное) тело, организм, обладающий (Этой, Единичной) волей». Соответственно в первом случае получаем определение «Воли к власти» Ницше, как сущности бытия и жизни: «Всюду, где я находил живое, я находил и волю к власти…»1. А во втором – марксово понятие «Родовой жизни» индивида (хотя точнее было бы сказать – «жизни Рода» индивидом): «Как родовое сознание, человек утверждает свою реальную общественную жизнь… и наоборот, родовое бытие утверждает себя в родовом сознании и в своей всеобщности существует для себя как мыслящее существо»2. И все же, что это значит собственно в отношении проблемы «конечности» человеческой природы?

А значит это то, что и Маркс и Ницше, таким образом, отвечая на вопрос о сущности человека, вместо ожидаемой

1Ницше Ф. Сочинения в 2-х томах. – М., 1996. Т. 2. – С. 282.

2Маркс К., Энгельс Ф. Собрание Сочинений в 50 т. – М., 1957-1965. Т. 42. – С. 81.

92

реабилитации (в той или оной форме, конечно) идеи «бессмертия» индивидуальной жизни (как, например, это делается именно в рамках религиозной традиции), окончательно лишают человека такой надежды, еще более подчеркивают и радикализируют его индивидуальную конечность за счет и посредством которой утверждается как раз его (индивида) «Всеобщая сущность». И разница здесь только в том, что если у Маркса, например, сознательный риск собственной жизнью (ради «жизни Рода») в рамках «революционной практики» рассматривается со стороны своей наличности и в этом смысле, как наличное становление Рода вообще1, то у Ницше – со стороны возможности и потому, как становление Воли к власти2. Именно поэтому у Маркса «Человеческая история» оказывается по существу продолжением «истории Естественной»: «Сама (человеческая) история является действительной частью истории природы, становления природы человеком»3. А с другой стороны, по этой же причине у Ницше вообще отсутствует сфера реальной истории, но при этом ему удаётся ухватить существо исторического свершения своей эпохи. Ведь он удерживает суть события истории как истории по сути человеческой, события, в котором уже нет хронологии и последовательности перехода «от

– к», но есть лишь длительность и «вечное возвращение»: «Человек – это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком, – канат над пропастью. В человеке важно то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель. Я люблю тех, кто не умеет жить иначе, как чтобы погибнуть, ибо идут по мосту»4.

Итак, мы подошли к последнему этапу соотнесения концепций Маркса и Ницше, где опираясь на полученные результаты, нам необходимо осуществить поставленную в начале данного параграфа задачу – увидеть определённость понимания Марксом и Ницше события истории, свершавшегося в их эпоху, соотнести их взгляды. Если мы договорились, что оба мыслителя говорят об одном и том же (событии), однако, в соответствии с

1Маркс К., Энгельс Ф. Собрание Сочинений в 50 т. – М., 1957-1965. Т. 42. – С. 80.

2Ницше Ф. Сочинения в 2-х томах. – М., 1996. Т. 2. – С. 10-11.

3Маркс К., Энгельс Ф. Собрание Сочинений в 50 т. – М., 1957-1965. Т. 42. – С. 85.

4Ницше Ф. Сочинения в 2-х томах. – М., 1996. Т. 2. – С. 10-11.

93

тем, как каждый из них понимает сущность человека, он схватывает и соответствующую сторону или аспект этого события. И если Маркс, исходя из «родового», общественного истолкования природы человека, критикует апогей «материалистического заблуждения» Буржуазного общества, общества «Господ», процветание которого достигается ценой унижения, эксплуатации – Отчуждения всех остальных членов общества («Рабов», пролетариев), то Ницше, отталкиваясь, условно говоря, от «волевой» интерпретации (интуиции), соответственно критикует предельную точку развития «морального заблуждения», царящего в современной ему Христианской эпохе, эпохи окончательной победы «духа рабства» и гибели «Господ» – эпохе Нигилизма. Но, с другой стороны, и Маркс, и Ницше – именно в силу того, что каждое из «заблуждений» современности достигло, по их мнению, предела, высшей точки и, в конечном счёте, окончательной воплощённости, – предрекают и предвосхищают своими произведениями новую историческую эпоху. По их мнению, именно достигнутость предела «заблуждения» и отменяет его по существу, приводит его к самоотрицанию, к самоотрицанию той силы, что всю предшествующую историческую эпоху подталкивало и подпитывало оное. Поэтому основная мысль Ницше прямо сформулирована в качестве метафоры «Бог мёртв», смысл которой в том, что «высшие ценности» обесцениваются, утрачивая свою власть и значение. «Генеалогия морали» как «критика метафизического (морального) разума» собственно посвящена объяснению того, почему такое событие, как «смерть Бога» стало возможным и реальным. Единственное «но» в том, что, хотя «смерть» уже осуществилась, однако, «свету от погасшей звезды тоже нужно время»1. Ведь и основное произведение Маркса, «Капитал» («критика политэкономического разума»), есть также не что иное, как объяснение, почему «смерть капитализма» (а вместе с ним и Буржуазного общества) исторически неизбежна, почему по существу это уже свершившееся событие, хотя и продолжающее своё лишённое субстанции («загнивающее») существование.

1 Ницше Ф. Сочинения в 2-х томах. – М., 1996. Т. 1. – С. 593.

94

Рассмотрим каждую позицию в отдельности и попытаемся раскрыть незавершённый, промежуточный, «катастрофический» смысл события современной Марксу и Ницше эпохи, грозящей радикальными переменами, в корне переворачивающими всю предшествующую историческую традицию.

Ницше

1.Основная мысль Ницше в том, что именно Воля к власти утверждает ценности, как условия собственного сохранениявозрастания. Однако, до тех пор, пока она будет находиться в плену «морального заблуждения», питать иллюзии насчёт самодостаточности положенных ею же ценностей, то есть относительно «высших ценностей» (Бога), – до тех пор она не сможет осознать себя их мерой и принципом.

2.Причина «Смерти Бога». В своей работе «Слова Ницше “Бог умер”» Хайдеггер пишет, что главная причина того события, что Ницше была названа «смертью Бога» состоит в том, что «воля к ничто» в качестве «воли к истине» достигла своего предела: «человек встал внутрь яйности», оказался «автономным субъектом», для которого всё, что есть – есть лишь его субъективное представление, лишь форма его самодостоверности. Именно этот субъект и становится «убийцей Бога»1. Когда воля к истине (к ничто) достигает своего предела, происходит её самоотрицание, в результате которого все («высшие») ценности, ею провозглашённые, оказываются обесцененными. В собственном смысле это реализуется в период от просвещения до немецкой классики. Именно в последней «автономный субъект» получает полную выраженность в феномене новоевропейской науки, явленностью целостного образа которой становится «абсолютная наука» философии Гегеля2. И если в предшествующую эпоху «Бог был Истиной», то теперь уже сама «научная Истина (Наука) стала Богом» – это высшая формула Нигилизма. Вот, подлинный «платонизм

вывернутый наизнанку»3, о котором говорил Ницше. Можно

1Хайдеггер М. Слова Ницше «Бог мертв» // Вопросы философии. 1990. № 7. – С. 143-

2Ср.: Хайдеггер М. Ницше: в 2 т. – СПб., 2006. Т. 2. – С. 263, 268.

3Хайдеггер М. Ницше: в 2 т. – СПб., 2006. Т. 2. – С. 15.

95

предположить, что подобно тому, как «рождение Машины» в конечном итоге должно означать «смерть Природы», т.е. её десакрализацию, так и «рождение Науки» в этом смысле означает окончательную «смерть Бога».

«Бог умер» – Воля к власти освободилась от «высших ценностей», однако, сама она всё ещё не преобразилась, всё ещё неспособна к утверждению нового, ещё не готова к радикальной переоценке всех ценностей на основании нового принципа – самой же Воли к власти. Иными словами, основной контраст и противоречие современной эпохи, по Ницше, состоит как раз в том, что Воля к власти, освободившись от гнёта «высших ценностей», сама при этом остаётся ещё «старой», нигилистической «волей к ничто». Как следствие, взамен утраченных, божественных ценностей, она создаёт новые, «человеческие», однако – это лишь временная мера, временное утешение. Но когда обесцениваются и «человеческие ценности», тогда наступает «период катастрофы» и «деятельного нигилизма», посредством которого происходит «переоценка ценностей» и преображение Воли к власти1, которая приведёт к появлению сверхчеловека2, к утверждению учения о «вечном возвращении». В конечном счёте, здесь речь идёт о возвращении к греческому истоку, хотя и в совершенно ином, преображённом виде, как по содержанию его концепции, так и по его форме: «Философия Ницше есть завершение метафизики в том смысле, что она возвращается к началу греческого мышления, воспринимает его на новый лад и, таким образом, замыкает то кольцо…»3.

Маркс

1. Основная мысль философии Маркса. Общество является целью Природы (а последняя – средством для первого). Однако пока Общество в целом будет находиться в зависимости от Природы, до тех пор один человек будет зависеть от другого, и в Обществе будет существовать эксплуатация и отчуждение: его

1Ницше Ф. Воля к власти. Опыт переоценки всех ценностей. Пер. с нем. Е. Герцык и др. — М., 2005. – С. 59.

2Хайдеггер М. Ницше: в 2 т. – СПб., 2006. Т. 2. – С. 274-275.

3Там же. Т. 1. С. 401.

96

Родовая жизнь будет подчинена воспроизводству Естественной. Ведь, в конечном счёте, у Маркса именно отношение Человека к Природе («экономический базис») определяет собой способ отношения Человека к Человеку («социальная надстройка»).

2. Переход от Буржуазного общества к Коммунистическому – таков смысл исторического события современной эпохи. У Маркса основа для общественного отчуждения эксплуатации прекратила своё существование: создано «машинное производство», которое положило конец безграничной власти Природы над Обществом. Однако, именно по этой причине, в самих общественных отношениях степень отчуждения и эксплуатации по сравнению с предшествующими эпохами, наоборот, достигла своего предела. Так, например, в «Принципах коммунизма» Маркс пишет, что рабочий оказывается ещё более порабощённым, чем даже античный раб1. То есть налицо противоречие между общественным по самой своей сути способом производства (т.е. машинным) и частным способом присвоения продукта труда. Поэтому всё большее нарастание классовых противоречий, степени общественного отчуждения должно в конце концов привести к Мировой коммунистической революции, посредством которой разрешается обозначенное выше противоречие: Надстройка приходит в соответствие с изменившимся Базисом, и Общество восстанавливает ту исходную подлинность Родовой жизни, которая была утрачена, но всё же была и вполне реальной в начале человеческой истории, в античности и при родоплеменном строе: «…и только радикальный революционный переворот, имеющих место в данный момент отношений существования мог бы привести полис, расширившийся до космополиса, к «истинной демократии» бесклассового общества»2.

Итак, крайние точки, в качестве ориентиров задающие пространство реконструкции, будут составлять такие категории философии Ницше, как «воля к власти», «нигилизм», «период катастрофы», «смерть бога», «дионисийство», «сверхчеловек»;

1Маркс К., Энгельс Ф. Собрание Сочинений в 50 т. – М., 1957-1965. Т. 4. – С. 326.

2Левит К. От Гегеля к Ницше. Революционный перелом в мышлении XIX века. – СПБ.,

2002. – С. 281.

97

у Маркса: «капитал» и «государство», «отчуждение», «мировая революция», «бесклассовое общество».

Поскольку приведённый выше разбор и соотнесение концепций Маркса и Ницше является в достаточной степени поверхностными (хотя и достаточными для целей реконструкции), в заключении приведём лишь две цитаты, которые косвенно свидетельствуют о том, что обозначенный параллелизм всё-таки не случаен.

Так, в книге «О Ницше» Батай пишет следующее: «… чувствуется не противостояние, а сродство Ницше и коммунизма. Коммунизм делает проблему Ницше не столь исключительной, не столь закрытой… С другой стороны, мы видим, что Ницше должен был заранее ответить на вопрос, который поставил коммунизм, но отказался на него ответить… В итоге кажется тщетным искать смысл в философии Ницше вне коммунистических перспектив…»1.

И с другой стороны, у Гэри Норта находи такие строки о философии Маркса: «Его миропонимание было странной помесью западной концепции линейного развития истории (Августин), западного утопизма (коммунизм), научного рационализма (Ньютон), классической экономики XVIII столетия…, атеизма (диалектический материализм), и языческой концепции циклического развития истории (празднества хаоса)… На протяжении всей этой книги я пытаюсь убедить читателя в том, что самый последний элемент – это языческое поклонение хаосу – было оставлено без внимания исследователями и последователями Маркса, в то время, как оно является основополагающим в марксистском учении»2.

2.3.2 Опыт содержательной реконструкции: «Смерть Человека» как событие Рождения «Антропотеизма» (Мудреца) и «Гомогенного Общества» (Рода)

Наша задача в данном параграфе, опираясь на зафиксированное ранее пространство взаимосоотнесённости

1Батай Ж. О Ницше. Пер. с франц. – М., 2010. – С. 295.

2Норт Г. Марксова религия революция: возрождение через хаос. – Екатеринбург, 1994.

– С. 11.

98

философии Маркса и Ницше, осуществить реконструкцию содержания целого философии Кожева. Но для этого нам потребуется, во-первых, показать условие возможности такой реконструкции, выявив формальные точки соприкосновения между обозначенным концептуальным пространством и философией Кожева; во-вторых, рассмотреть различные аспекты философской концепции Кожева в свете различия, существующего между философией Маркса и Ницше; в-третьих, последовательно осуществить два этапа реконструкции концепции Кожева.

I. Формальное соотнесение концепции Кожева с философией Маркса и Ницше

Первое, что бросается в глаза – это то, что именно человеческая история и есть, в конечном счете, точка пересечения и сосредоточения внимания концепций Маркса, Ницше и Кожева. Поскольку концепция последнего и стоит в центре нашего внимания, то обратимся к тому, что Кожев пишет по этому поводу, резюмируя первые шесть глав «Феноменологии духа» – приведём полностью: «Это понимание, согласно которому История есть диалектика или взаимодействие Господства и рабства, позволяет осознать смысл деления исторического процесса на три большие периода (очень разные, впрочем, по своей продолжительности). Если История начинается с Борьбы, в результате которой Господин порабощает Раба, то, конечно, первым историческим периодом будет время, когда человеческое существование целиком определено существованием Господина. В течение этого периода именно Господство раскроет свою сущность, действием осуществляя свои экзистенциальные возможности. Но если История есть не что иное, как диалектика Господства и Рабства, то также необходимо, чтобы и это последнее раскрылось полностью, также без остатка претворившись в действительность посредством действования. Нужно, стало быть, чтобы за первым периодом последовал второй, когда человеческое существование всецело определено существованием рабским. И, наконец, если конец Истории – это (революционный) синтез Господства

99

Рабства и постижение этого синтеза, то нужно, чтобы оба указанных периода предваряли третий, во время которого человеческое существование, некоторым образом (т.е. посредством Борьбы) нейтрализовавшие противостояние и достигшие синтеза (взаимопризнания Господина и Раба), раскрылось бы самому себе деятельно, осуществляющее собственные возможности»1. В приведённом отрывке непосредственно можно выделить три ключевые момента, которые формально присущи всем трём концепциям (о чём в отношении философии Маркса и Ницше мы уже упоминали):

a)полагание сущностью человеческой Истории отношения «Господства» и «Рабства»;

b)деление этой Истории на три основных периода, где третий есть по существу возвращение к «Началу Истории» и потому свидетельство её конца, свершённости События истории;

c)«Конец Истории» осуществляется в и посредством, некой «катастрофы» (в том, что в предыдущем параграфе условно было обозначено как «точка негации и преображения»).

Очевидно, что этих трёх пунктов должно быть вполне достаточно, чтобы осуществить реконструкцию концепции Кожева. Но с другой стороны, не менее очевидными становятся и отличия концепции Кожева от философии Маркса и Ницше. Поэтому, чтобы перейти к более детальному их рассмотрению в каждом отдельном случае, обозначим общий их смысл:

a)по сути, только у Кожева понятия «Господин» и «Раб» берутся в их собственном смысле, то есть через отнесённость к «смертельной схватке за признание» (у Маркса и Ницше иные основания для такого различения);

b)в отношении периодизации Истории: если у Маркса История делится на три формационных периода, однако, «Начало Истории» положено, в отличие от Кожева, не в античности, а ещё

в родоплеменном строе, то у Ницше, в силу специфики основного предмета его мысли, реальная История фактических событий

1 Кожев А. Введение в чтение Гегеля. Лекции по «Феноменологии духа», читавшиеся с 1933 по 1939 г. в Высшей практической школе. Подборка и публикация Реймона Кено. Пер. с фр. А.Г. Погоняйло. – СПб., 2003. – С. 219-220.

100