Глава XXI

СДВИГИ В ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЯХ

И СОСЛОВНО-КАСТОВОЙ СИСТЕМЕ.

ЗАРОЖДЕНИЕ ФЕОДАЛЬНОГО УКЛАДА

i

В отечественной индологии начало феодального периода в < тории Индии принято относить к VIв. н. э.¹ (это в основном "нладает с той эпохой всемирной истории, которая обычно име-\ч!тся «средними веками»). Но элементы новых общественныхiношений стали появляться значительно раньше. Процесс их шювления и укрепления привел к изменениям в социально-

• мномической структуре Индии, заметным рубежом которых ияется середина Iтысячелетия н. э. Вычленить протофеодаль-к; и собственно феодальные черты в социальной и экономиче-

• ий сферах древней Индии первых веков нашей эры чрезвы-йно сложно: они появлялись постепенно, их фиксация в пе­чниках, особенно литературных, крайне неопределенна. Более

к), всем новым явлениям авторы брахманских сочинений ста­лись придать традиционную форму, освятить их авторитетом

мпиних священных установлений. Однако в общей картине со-шльно-экономического развития рассматриваемой эпохи все

^Iудается выявить некоторые тенденции, которые указывают становление новых общественных отношений, хотя проследить

, непосредственную связь с нарождавшимся феодальным укла-м весьма непросто. Так обстоит, например, дело с характери-

IIкой рабства в гуптскую эпоху,

Изменения в положении рабов. При ознакомлении с литера-рой дхармашастр можно выявить определенную тенденцию: м к более позднему времени относится памятник этой литера-|)ы, тем большее внимание в нем уделяется рабству. Это •ясно объяснить не только значительным усложнением условий щественной жизни и отношений между рабовладельцами и Илии. Основная причина состояла, очевидно, в постоянно воз-■ птавшем интересе авторов дхармашастр к вопросам граждан -чго и уголовного права.

Itранних дхармасутрах, относящихся кV-IIIвв. до н. э. нметамба, Баудхаяна, Гаутама, Васиштха), упоминания о рабах ииичны, случайны, и основные вопросы, связанные с рабо-

461

владельческими отношениями (порабощение, отношения меэщг, рабом и господином, отпуск раба на волю и пр.), в них спепц ально не разбираются. Даже в «Законах Ману» (около начн"" нашей эры) о рабах говорится мало: этому вопросу посвящен¹ только три стиха (VIII. 415-417), и информацию о рабах при; дится собирать в основном из текста, в котором рассматриваю! другие темы (VIII. 177.323;IX. 179.229 и др.). В значитель меньшей по объему, но более поздней «Яджнавалкья-смрит рабам уделяется больше внимания, и содержащийся в нейтг риал разнообразней. В такой же мере это относится к еще 6o.iпоздней «Нарада-смрити» (особенноV. 25-43). Уже в «Арт> шастре» имелись некоторые ограничения произвола хозяина делались попытки воспрепятствовать обращению в рабствоа боднорожденных ариев — представителей четырех варн. Д(и> если предположить, что не все положения такого рода исполняли на практике, а были отражением субъективных взглядов ее < ставителей, то и само появление подобных взглядов тоже бы ■ знамением времени. В других странах древнего мира (в Рн ской империи, в Китае) государство довольно поздно начини вмешиваться в отношения между рабовладельцами и рабам м законодательно ограничивать произвол хозяев и самоnopiiiiщение. Эти явления обычно расцениваются историками как сви;: тельства кризиса рабовладения,

Что касается авторов дхармашастр, то они заботились глиг ным образом о льготах для высших варн, особенно для брахм ■ нов. Так, у Ману (VIII. 177) объявляется допустимым засти ■ лять отрабатывать долг только равного себе или низшегоi«происхождению» (jati) должника, но никак не высшего.J) положение подтверждается и Яджнавалкьей (П. 44). Этот автг (II. 183), как и Нарада (V. 39), провозглашает следующий ш щий принцип: рабство не считается законным, если оно прот" воречит порядку варн, т. е. член низшей варны не может имг-в качестве раба члена высшей варны. Очевидно, довольноparбрахманы стремились установить в этом отношении некоторг льготы специально для своей варны. Так, у Ману (IX. 229) ук зывается на недопустимость принуждения к труду за неуплат штрафа брахмана — оно означало фактическое низведение ; состояния порабощения; при этом, однако, подразумевалось, м> с членами других варн такое обращение вполне допустимо. Бри маны старались утвердить правило, согласно которому брахм«' вообще не подлежал порабощению.

Парада (V. 35) и Яджнавалкья (И. 183) утверждают: тот, ю отступил от аскетического обета, становится рабом царя иiможет ни при каких обстоятельствах получить освобождение Это должно было относиться в первую очередь к брахманам Текст Яджнавалкьи позволил некоторым индийским исследопг телям прийти к выводу о появлении в гуптскую эпоху и други новых тенденций в эволюции рабства. Стих П. 183 был истолы ван как указание на возможность обращения в рабство кшатри

462

и вайшьев ³. Если принять такую интерпретацию, то заметно

■ шичие позиций Яджнавалкьи и Ману (VIII. 412): согласно :леднему, брахман, низводящий дваждырожденного до раб-

■ >го положения (dasya), подлежал суровому штрафу. Можно .тратить внимание еще на один новый аспект в положении |ш!юв: Яджнавалкья (II. 133-134) предусматривает выделение мнгледственной доли имущества сыну рабыни от хозяина-шудры. '1ц(юь интересно и то, что шудра выступает в качестве рабовла-

1ьца.

Цифровых данных, на основании которых можно было бы

тать, что численность рабов изменилась, нет, но, видимо,

i>мянутые ограничения не смогли ее существенно уменьшить⁴.

исяком случае, массовые порабощения пленных еще происхо­ди. Так, согласно Сюань Цзану, царь эфталитов Михиракула х'довательно, речь идет о событиях первой половины VIв.) а завоевании Гандхары захватил 900 тыс. пленных; 300 тыс. них он приказал перебить, 300 тыс. утопить в Инде и столько

роздал своим воинам ⁵. Приведенные Сюань Цзаном циф-

■ . вероятно, преувеличены, но сам факт массового обращения имбство пленных не вызывает сомнений. Однако в позднегупт-

/ю и послегуптскую эпохи война уже, очевидно, не рассмат-

■ иплась как важный источник рабства. Раннесредневековый иментатор «Законов Ману» Медхатитхи (ок. середины IXв.)

и тупил против прежнего обычая обращать в рабство побежден-х. воинов и считал правомочным принуждение к рабским ра-■i'iim только рабов, принадлежавших их хозяину, захваченному член.

Существование рабства в Индии отнюдь не ограничивается то логическими рамками периода древней и даже средневеко-iистории (известно, что оно в скрытых формах существовало нашего времени), но об использовании труда рабов в сферах сериального производства в период Гупт имеется очень мало иных. По-видимому, в это время его роль действительно па-<in, что было вполне естественным явлением: распространение сальных форм эксплуатации на прежде независимых труже-ков должно было уменьшить потребность в труде рабов. По-ттельно, что о дарении рабов почти не сообщается в эпигра-Kt; раннего средневековья. Если сравнить, например, свиде-и.ства о рабах и использовании их труда по раннебуддийским мятникам (в частности, палийского канона) и махаянскимiи нениям, то видно явное снижение таких упоминаний в тек-ixпервых веков нашей эры. О падении роли рабского труда производстве говорят и астрологические сочинения, относя­щиеся к середине и второй половинеIтысячелетия н. э.⁶

1>. Ядава справедливо обращает внимание на изменение статуса

ни пиши (kina&a) от периода Ману до более поздних шастр⁷.

" «.Чаконах Ману» (IX. 150) говорится, что при разделе имуще-

IIIбрахмана между его сыновьями от жен, относящихся к

■ ырем различным варнам, сын от брахманки получал добавоч-

463

ную часть: быка-производителя, повозку, украшения, дом и нашу («обрабатывающего почву»). Уже Г. Бюлер полагал, под кинашей имеется в виду раб, работающий в поле. (Это кование представляется справедливым.) У Нарады (IV. 178-11 же кинаша и даса ясно различаются, а в «Брихаспати-смрит (I. 44;XIII. 32) кинаша рассматривается как крестьянин и ботник в поле, получающий плату за свой труд.

Судя по Нараде (V. 29-43), в этот период большое внит ние стало уделяться отпуску рабов на волю, хотя попытки уо^ новить какие-либо правила появляются еще в «Артхашастро* у Яджнавалкьи.

В стихах V. 26-28 Нарада перечисляет 15 видов раб< «Рожденный в доме, купленный, полученный [в дар] и по следству, получающий пищу во время голода, заложенный У( зяином; полученный из-за долга, захваченный в битве, выигрпн ный на пари или в кости, передавший себя (букв, «пришедший со словами: Я — твой»), отступник от обета, ставший рпбом на определенный срок; бывает также раб за пищу, порабощен ш ■ из-за его связи с рабыней и продающий себя. [Они] являют пятнадцатью видами рабов».

Рабы, перечисленные у Ману (VIII. 415), фигурируют (чо_ стично в иной терминологической форме) и у Нарады (кро|| порабощенных за преступления). Имеется и одно важное бавление — «полученный из-за долга». Число категорий рпб| в основном выросло за счет большей детализации. Это указы щ на практическую необходимость точнее определить статус то| или иного раба, ибо отпуск его на волю зависел в значите;] ы|( мере от условий его порабощения. В сущности, само перечислпи! видов рабов у Нарады выглядит как бы введением кpacciuiJо том, как и на каких условиях должен осуществляться ихoihv<| на свободу.

Уже в «Артхашастре» были определены некоторые вашими положения как о временно попавших в рабство, так и о <пид линных» рабах: «после возмещения цены он (речь идет о п<ч>ипй категории) обретает свободу (aryatva)». Это можно рассмлч" вать как предписание отпускать такого раба во всех случ.т когда он может заплатить за себя выкуп. О второй катег-чм. говорится: «Штраф в 12 пан для того, кто не освобождает р.и,, по получении выкупа, и (он) подлежит аресту до выполнен и и» |

У Нарады (V. 26) только о рабах первых четырех видп' «рожденный в доме, купленный, полученный [в дар]» и г. следству — говорится, что они не могут освободиться инач< по милости хозяина⁹. Но и для этих категорий предусматрии исключение, так как раба, спасшего жизнь своему хоз; полагалось освободить и даже выделить ему долю наело : как сыну¹⁰. «Захваченный в битве», так же как «передавши! себя» и «выигранный на пари или в кости», освобождался пр| получении «заместителя»¹¹, дающего такой же «трудовой ;*(

464

кт». «Раб за пищу» освобождался после простого отказа его»

получаемого содержания¹²; раб, «получающий пищу во время Пода», становился свободным, уплатив пару быков (НарадаiHI). Различия в освобождении двух последних категорий •меняются тем, что прокормление раба во время голода обхо-лось дороже, чем в обычное время, и потому труд раба мог И<* оправдать расходов хозяина на его содержание. «Порабощен-

i\ на срок» становился свободным по истечении установленного вмени (V. 33). Раб, «заложенный хозяином», передавался: блину после возвращения им долга; если же раба отдавали уплату долга, то он уже считался равным проданному (V. 32). "лтвой раб («полученный из-за долга») освобождался от раб-)№ уплатой долга с процентами (V. 33). «Порабощенный из-заv г.вязи с рабыней» переставал быть рабом после разрыва с й интимных отношений (V. 36). Не мог быть освобожден тот

ооднорожденный, который сам продал себя в рабство; он счи-liv.il самым презренным из рабов (V. 37). Пожизненным рабом рл, не заслуживавшим ни освобождения, ни снисхождения, объ-лялся «отступник от обета»¹³, под которым понимался всякий, и мявший обет аскетической жизни, но затем отказавшийся

(но исполнения. Нарада и Яджнавалкья упоминают также отпуске на свободу «сделанного рабом насильно» и «проданного поойниками». Среди разрядов рабов они не приводятся, так К пребывание их в рабском состоянии вообще считалось неза-Нпым; они должны были освобождаться царем без всякой ком-Нспции владельцу ^н.

Освобождение раба сопровождалось, очевидно, совершением

ряда, описанного у Нарады (V. 42-43), но, безусловно, воз-

Икшего значительно раньше. Хозяин, решивший освободить

мч'о раба, торжественно снимал с его плеча сосуд (наполненный

ой, в котором находились неочищенные зерна риса и цветы) рпзбивал его. Затем хозяин окроплял голову раба и трижды онозглашал: «Не раб!» После этого бывший раб уходил от

в го бывшего хозяина, повернувшись лицом к востоку. Впро-М, совершение этого обряда не считалось обязательным во •х случаях ¹⁵.

О дальнейших взаимоотношениях хозяина и отпущенного бй свидетельств очень немного. В «Махабхарате» отмечается, О отпущенный раб должен почитать своего бывшего хозяина, К ученик — наставника (гуру)¹⁸. Следует помнить, что гуру Мимо внешних знаков уважения получал от ученика сугубо ториальные подношения (подарки) и пользовался его услуга-

^|т. Индийский ученый Б. Ядава обратил внимание на строки

• Нарады-смрити» (не включенные в издание Ю. Йолли), в ко­ры х имеется указание на то, что после освобождения раб мог отчитывать на милость и пропитание со стороны бывшего ~яина. Аналогичный стих приписывается и «Брихаспати-смри-i'\ Таким образом, можно полагать, что отпущенный раб про-Лжал находиться в определенной зависимости.

465

Однако о существовании особой общественной проело вольноотпущенников свидетельств нет.

Столь большое внимание, уделяемое отпуску рабов на сво ду, в источниках, которые относятся к более позднему пери индийской древности (Парада), возможно, отражает усиле интереса к этому вопросу — признак начинавшегося кризиса бовладельческих отношений. Однако изменения в общественн отношениях в конкретных условиях выражались не стольк упадке прежних форм классовых отношений (рабство оставал важным элементом общественной структуры на протяжен всего средневековья), сколько в возникновении новых — ф дальных отношений. Главным при этом был процесс превра ения большей части свободных общинников в феодально-зави мых крестьян. В некоторых частях Индии, где рабовладель ские отношения еще не получили широкого распространен (например, в Южной), они в меньшей мере тормозили разви феодализации, и феодальный уклад мог формироваться быст

Изменения в земельных отношениях. Процесс феодализац заметнее всего проявился в земельных отношениях. В рабов дельческом обществе системообразующей явилась собственно на человека, в феодальном же — на природные условия и ср ства труда (земля, вода, лес). Усиление в первые века нащ ары интереса к правовым аспектам собственности на землю, о видно, также было связано со становлением феодальных ношений.

Институт частной собственности на землю развивался в те ние многих веков, но именно рассматриваемый период отмеч укреплением этого института. У Ману (VIII. 200) высказывает общее положение о том, что одного факта пользования (samb*ga) недостаточно для признания собственности (svatva), требу ся еще и правовое обоснование (agama). В гуптскую эпоху о решительно подкрепляется другими авторитетами; в частное? подробно разбираются данные, имеющие доказательную си (документы, свидетельства и пр.)¹⁹. Что касается земли, то ш: кий, занявший никому не принадлежавший ее участок, считн ся законным его собственником по праву заимки (МануIX.IЕсли же была занята чужая земля, то собственником могeraтолько потомок оккупировавшего землю в четвертом поколепи До этого срока прежний собственник или его потомки им» право требовать землю обратно (Митакшара П. 28)²⁰.

Практика коммерческих сделок с землей, подобно сделк с другими видами недвижимой собственности, распространяете видимо, с периода Маурьев или, возможно, раньше²¹; во всяк случае, в «Артхашастре» (III. 9) уже закреплены определенн порядок и процедура совершения таких сделок. Они находили под контролем государства и общинной администрации, продан и покупатель обязаны были получить одобрение на свою едет так как интересы и государства и общины не должны были ш.п ущемлены. Покупка производилась при свидетелях, устанавли»

466

сь граница участка, и заполнялся соответствующий документ. Сравнительно небольшое число дошедших до нас докумен-■ щ.ных свидетельств о продаже земли объясняется тем, что о них ранних сделках упоминается только в тех дарственных iмотах, где лишь попутно сообщается о покупке земли, —в до-ментах о дарении земли какой-либо религиозной общине²², кое дарение жертвователь и получатель старались увековечить чшый — чтобы прославить себя, второй — чтобы подтвердить ишность обладания и пользования землей): поэтому тексты рственных грамот гравировались на камнях или медных дос-* (пластинах). Обычные же сделки фиксировались на даль­них листьях или тканях и потому до нас не дошли, но об существовании известно из самых различных источников²³. Бо-» частым становится заклад земли²⁴. Сдача земли в аренду, шстиковавшаяся и много раньше²⁵, все чаще занимает внима-г составителей шастр.

Таким образом, в первые века нашей эры заметно укрепля-ч'и частнособственнические права на землю за счет государст-'шого и общинного фондов. Это выразилось не только в резком мтчении дошедшей до нас документации о продаже и даре-и пемли частными лицами, но и в изменении характера слу-(игмх пожалований.

Говоря о центральной части Северной Индии (Мадхьядеша), щйский паломник Фа Сянь (начало Vв.) отмечал: «Все цар-mтелохранители и слуги получают постоянное жалованье*²⁷. «■рединеVIIв. другой китайский паломник, Сюань Цзан, м:ировал уже иное: «Правители областей, царские министры»nineдолжностные лица и сановники — все имеют свои участ-

н-мли, приписанные к ним для их содержания»²⁸. Судя по

■ irviданным, весьма важные изменения в оплате государствен-

|) аппарата произошли между VиVIIвеками²⁹. Служебные пожалования в качестве вознаграждения произво-i1ись эпизодически и раньше; они свидетельствовали о ещеiIIom развитии денежных отношений³⁰ и невозможности для уднрства обеспечить постоянным денежным жалованьем всех уднрственных служащих или выдачу денежных наград лицам, пившим те или иные услуги государству. В этих условиях налование деревень или даже города высшим служащим вiпиление (с правом получения в свою пользу налогов, полага­ли хся государству) было самым простым выходом из положе-

■ I, особенно на периферии. При этом никогда не называлось

количество земли, ни число крестьян³¹; никаких личных ношений между кормленщиком и крестьянами не возникало, пгледние могли даже не знать, что уплачиваемый ими налог и кого-то времени идет не в царскую казну, а одному из госу-гтиенных служащих. Тем, кто сам обрабатывал землю, участ-цнпали из фонда пахотных земель, принадлежавшего царю,itиыделяли из пустошей. Указывался размер участка, но не минались как объект дарения люди, живущие на нем.

467

Вот, например, отрывок из «Законов Ману» (VII), где из гается типичная система таких пожалований: «115. Следует значить старосту для [каждой] деревни, управителя десяти дв ревень, управителя двадцати и ста, а также управителя тыом чи... 119. Управитель десятью пусть пользуется одной кулий [земли]; управитель двадцатью — пятью кулами, управитель шн сотней деревень — деревней, управитель тысячи — городом» Здесь речь идет только о местной администрации: централен получала, вероятно, содержание из казны. «Артхашастра» (V. рекомендует оплачивать царских слуг деньгами, пожаловншц же деревень следовало избегать.

Существование пожалований, перечисленных у Ману, он по себе еще не является свидетельством феодальных отношеии нет достаточных оснований полагать, что земля становшг собственностью получателя и население упомянутых деревень городов оказывалось в личной зависимости от него. Однако тик практика благоприятствовала зарождению феодальных othoi ний, которые возникали и укреплялись в первые века наш эры. Это отчетливо видно по изменению характера пожаловнни Даже их оформление стало иным: дарственные религиозные г~ моты, как уже отмечалось, начали высекаться на камне и вырезаться на медных пластинах. Самые древние надписи та го рода на камне датируются началом нашей эры, на медиIIIв. н. э. Сначала это были копии с оригиналов, написан и первоначально на других (легкоразрушающихся) материале Следовательно, такого рода пожалованиям стало придавать особое значение.

О дарственных грамотах говорится и в шастрах, относящи ся к рассматриваемому периоду. Так, «Яджнавалкья-смрит* (I. 318-320) рекомендует царю записывать указ о дарении ;)« ли на ткани или медной пластине. В грамоте необходимо бц указать имя царя и его предков, размер дара, границы участи Документ должен был иметь подпись, дату и печать³³. Если времени доIVв. н. э. до нас дошли единицы таких гром то от последующих периодов число их начинает быстро нарасти

Земельные пожалования стали различными по характер Некоторые давались без права отчуждения. Получатель М только использовать «плоды земли» в своих интересах; тли участки предоставлялись государственным служащим даже ; высоких рангов ³⁴. Жалование землей было формой оплати носило временный характер — до тех пор, пока исполнял служба. Практика передачи по наследству должностей вели постепенному возникновению и наследственных прав на пожи" ванную землю, к росту влияния и независимости от царя и и ших государственных сановников.

Другим видом было пожалование безусловное и вечное, «по светят солнце, луна и звезды». Эта практика имела мести раньше, но фиксироваться на меди и камне дарственные гр»щ ты о «вечных пожалованиях» стали только теперь. Почти •

468

цивостные нам ранние грамоты о такого рода пожалованиях регистрируют дарения особо добродетельным брахманам для их штериального обеспечения (брахмадея)³⁵, храмам для совершения жертвоприношений (дэвадея) и общинам монахов на их со-ержание. Согласно эпиграфике, к серединеVв. уже бывали ■ п у чаи продажи брахманами пожалованных им деревень част-"мм лицам (в конкретном случае — купцу)³⁶.

Но в источниках кушано-гуптской эпохи появляются данные

печных пожалованиях права получения доходов с земли и ли-

|| м других варн. При этом и сама земля могла постепенно стать

чнгтной собственностью. Такие дарения упоминаются как в

ннрмашастрах, так и в некоторых надписях о земельных пожа-

чмшниях частными лицами брахманам и монастырям³⁷. (Частные

ицп, дарившие деревни, очевидно, сами когда-то получили

н и качестве пожалования.) Земельные участки, полученные

дар как частная собственность, были обычно невелики — не-

колько гектаров. Только монастырям иногда дарились более

лунные участки. Частные собственники, имевшие значительные

• площади земли, все чаще начинают сдавать их в аренду.

Важной частью дошедших до нас дарственных грамот было -^числение в них иммунных нрав (parihara), приобретаемых щучателем: освобождение от налогов, постоя, от обязанности тема царских гонцов. Несколько позже стали передаваться .пит, освобоясдающие от обязательного исполнения трудовой чппшости, право на разработку полезных ископаемых (если ■ ко вые будут обнаружены на подаренной земле), а также на кровища и клады³⁸. Такие льготы могло предоставлять, естест-пио, только государство, и грамоты о частных дарениях могли держать иммунные права лишь с разрешения царя. Со временем дарение обрабатываемой земли частными лица-^iстало сопровождаться той же процедурой, что и продажа мли. О предстоящей сделке необходимо было известить цар-пго писца (пустапалу), деревенского старосту (грамику), дере-иских старшин (махаттаров), всех полноправных глав семей утумбинов); в качестве свидетелей привлекались самые уважа-ие люди. Процедуре придавался сакральный характер, она иершалась ритуальным возлиянием воды на руки получателя; конце текста грамоты содержались и «защитительные форму­лы», и проклятия в адрес тех, что осмелился бы нарушить усло-ния дарения. Все это должно было подчеркнуть важность совер-тпомого события. Гласность была призвана помешать злоупот-риЛлениям, ибо могли пострадать не только члены семьи и другие родственники дарителя³⁹, но и государство.

Длительное устранение царской администрации от непо-iродственного общения с крестьянами при таких пожалованиях »^ьпиредачеи иммунных прав ставило крестьян в зависимость от нпиучателя дарения. Если ранее сама царская администрация имела дело, например, с недоимщиками или с людьми, уклоняв­шимися от трудовой повинности, то теперь ущерб в этих случа-

469

ях нес уже владелец. В дарственных грамотах начинают встрг чаться требования к крестьянам оказывать должное повинов» ние получателю пожалования⁴⁰, а также призывы к владельца земли быть справедливым по отношению к крестьянам⁴¹. Труд и < сказать, как эти призывы осуществлялись на практике,- в источ никах нет данных о том, что в рассматриваемый период владс лец пожалования уже обладал, например, сеньориальными при вами. Уголовная юрисдикция, вероятно, все еще оставалась :ш государством.

Первое бесспорное упоминание в североиндийских надписях о пожаловании деревни не только с принадлежавшими ей зем лями, но и с ее обитателями относится к VIIв.⁴². Но возможно что такая практика имела место и раньше, так как Фа Сят сообщал, что в его время фиксировались пожалования не тольк земли, но и людей, живших на ней.

Одним из проявлений новых тенденций в развитии социал! но-экономических отношений можно, очевидно, считать и ус г ление роли «принудительного труда» — вишти (visti). Среди уч< ных нет единодушия в трактовке этого термина: иногда випгг рассматривают как своего рода трудовые отработки на цар вместо уплаты налога (или же как дополнение к нему)⁴⁴. Ноmзависимо от содержания этого термина в каждый конкретны ■■ период источники позднегуптской и особенно послегуптской эпи определенно указывают на возрастание значения вишти кп принудительного труда крестьян и ремесленников, который от вынуждены были выполнять в пользу государства и, что сщ более показательно, даже отдельных земельных собственников *'

Известный индийский историк Р. С. Шарма рассматривай' развитие тех тенденций, которые вели к феодализации в гут скую и послегуптскую эпохи, но которые появились значительна раньше. Первую главу своей книги «Индийский феодализм» <>i. посвятил именно начальной фазе (300-750) этого общего пр< цесса становления феодализма. Обращает на себя внимание п> факт, что первые надписи, фиксирующие передачу админшпм тивных прав на землю, связаны с династией Сатаваханов: пшм ченная брахманами земля освобождается от посещения царски войск и государственных чиновников; еще больший объем им мунных прав отражен в надписяхVв., также связанных с Д< каном (династия Вакатаков). Интересно, что к Южной Инд" относится и самая ранняя из известных пока надписей о практик передачи земли и работников: земельная грамотаIIIв. перм< да династии Паллавов о передаче земельного участка с четыркм издольщиками, таковы также грамотыVв. (династия Вакатш.". о дарении домов для земледельцев (каршаков),VIв. (из Ори<-' " о передаче земли и всех живущих на ней работников и т. д.'■*> данные позволяют считать, что раньше всего феодальные тем ции возникли (или получили развитие) в «периферийных ластях (Декан и Южная Индия), а затем утвердились и в о

470

пых — центральных районах Севера⁴⁶. Причина этого явления ■чце ждет своего окончательного объяснения.

Итак, отмеченные выше новые явления можно считать пока-■ птелями развивающихся феодальных отношений⁴⁷. Самое суще-

■ пенное, что прослеживается постепенное превращение основной

• юсы прежде свободных общинников в феодально-зависимое кре-

• ьянство. В большинстве районов Индии процесс феодализации

■ иершился уже за пределами периода, рассматриваемого в данной 1иге, и относится к средневековью⁴⁸.

Древнеиндийские монастыри. Весьма важную роль в феодали-ции индийского общества сыграли монастыри. Это были елож-1.16 автономные общественные и хозяйственные организмы. и первые века нашей эры быстро растет число монастырей, уве­нчивается их экономическое и политическое значение⁴⁹.

Но мере возрастания числа монахов и обогащения буддийской '•щины появлялись монастырские постройки — жилые помеще­нии, кухни, трапезные, кладовые и т. д. Древнейшие наземные ппстыри, раскопки которых дают возможность определенно нить об их характере, относятся к началу нашей эры ⁵⁰. Со ||. н. э. уже возводятся каменные здания, рассчитанные наод-нременное проживание десятков, сотен, а иногда и нескольких

■ |'ич человек⁵¹. Строения начинают все больше походить на нинькие крепости: многие из них сооружаются в труднодоступ- ч районах, окружаются стенами, иногда со сторожевыми баш- ми. При археологических раскопках монастырей было найдено »-»сие — мечи, кинжалы, наконечники копий и т. д.

Помимо монахов в монастырях должно было быть и большое 'iniMioобслуживающего персонала⁵². Он был необходим для убор­ом помещений, удаления нечистот, ремонтно-строительных работ, приготовления пищи, доставки воды, личного услужения высоко-

Гц пленным монахам и пр. Часть этих работ делалась послуш-

<ими, а также, очевидно, и мирянами, прибывшими в монас-

|И. для получения образования, а не для подготовки к вступ-

ntioв монахи⁵³. Но многие работы, наиболее тяжелые и не-

|«:тижные, могли исполняться только людьми подневольными.

Неизвестно, когда монастыри начали обзаводиться рабами, но,

нидимому, очень рано⁵⁴. Уже упоминалось предание об осно-

■ ии монастырей в Кашмире, о покупке основателем этих мона-

> ipHiмногих бедняков для того, чтобы они служили монахам,

целее о борьбе этих рабов и их потомков с монахами, борьбе,

■Поджавшейся несколько веков. Как бы ни оценивать рассказ

ийекого паломника, он вряд ли мог выдумать такую ситуацию:

■I- и в других источниках имеется немало свидетельств о су-

■тновании рабов в монастырях ⁵⁵. Наличие среди обслуживаю-

|) персонала рабов накладывало отпечаток на положение дру-

иесвободных, они практически сливались с рабами в одну

ншюльную массу, становились собственностью монастыря.

п,:шн перечислял «многочисленных слуг — мужчин и женщин»

нн||цду с принадлежавшими монастырю зернохранилищами, пол-

471

ными зерна, деньгами и ценностями, хранившимися в сокровищ ницах. Слуги могли принадлежать и отдельным монахам, abcjiv чае смерти последних наряду с прочим имуществом переходил! в собственность монастыря.

Прокормить все непроизводительное население было не проси тем более что всякий производительный труд (особенно нем ледельческий) монахам запрещался. Монастырям требовал m• огромные материальные средства, приток их должен был бы^рп, регулярным и четко организованным.

Главным источником доходов сангхи постепенно стали и каждодневный сбор милостыни, а щедрые дарения, делаемы частными лицами и государством. Многие дары были единонрс менными (запасы пищи, одежды и пр.), но все чаще жаловали" постоянные источники дохода. Уже упоминалось о земельны дарениях монастырям, зафиксированных в дарственных грамот»* Много свидетельств такого рода мы находим и в других и< точниках. Так, Фа Сянь сообщал, что индийские вихары имен вырезанные на медных пластинах древние грамоты о дарении полей, домов, садов и цветников, людей и скота⁵⁶. ВVIIв. ни тайские паломники рассказывали о монастыре Наланда (в Ми гадхе), где действовал своего рода буддийский универсипп «Царь страны уважает и чтит монахов и даровал доходы 100 дг ревень для содержания монастыря. Двести крестьян этих де|ш вень ежедневно доставляют несколько сот пикулей обыкнонпн ного риса и несколько сот катти масла и молока. Поэтомуofivчающиеся здесь, будучи столь щедро обеспеченными, не проел четырех средств существования (т. е. одежды, пищи, постен > и лекарств)»⁵⁷; «так как Великий мудрец запретил монахам самш заниматься земледелием, они дозволяют другим беспрепятствен м обрабатывать обложенные податями земли и получают лшн некоторую часть ее продуктов, таким образом они ведут жи:т< праведную, избегая мирских дел и оставаясь невиновными ■ умерщвлении живых существ при пахоте и орошении полей» ''

Археологические данные, полученные при раскопках такс и л iскнх монастырей, показывают, что они были обычно расположен вдалеке от полей: при монастырях отсутствовали хлева, иiнохранилища, склады инвентаря, кузницы, маслобойни и др помещения, которые неизбежно должны были бы существо если бы монастыри вели хозяйство барщинного типа или ■ бы продукты от крестьян они получали в виде оброка йз( > и большими партиями. Очевидно, крестьяне деревень, отписашт монастырям, вели хозяйство как и раньше, но регулярно течение всего года снабжали монахов продовольствием. Поряд" и очередность таких поставок определялись, по-видимому, дгр. венской администрацией, ибо никакой хозяйственной докум< ции, которая позволила бы предположить существование вi: стырях сложной системы учета, до нас не дошло. В целом риалы раскопок в районе Таксилы подтверждают вышеприд ные свидетельства китайских паломников.

472

_Ж

Однако паломники сообщают и о других типах монастырского

ноляйства, в том числе и латифундиального: «Согласно учению

Нииаи, когда поле обрабатывается сангхой, слугам монастыря

мчи другим семьям, которые фактически производили обработку,

лжна даваться доля продукции. Все произведенное надо делить

( шесть частей, и одна шестая должна взиматься общиной.

шгхе следует предоставлять работающим быков и землю для

работки, и других обязательств у нее нет. Раздел продукции

пкет меняться согласно времени года. Большинство монастырей

Западе (т. е. в Индии. — Авт..) следует упомянутому обычаю,

• имеются и такие, которые очень жадны и не делят продукции,

• монахи сами распределяют работу среди слуг — мужчин и ■пщин — и наблюдают, чтобы работы производились должным

"разом» ⁵⁹.

О том, что монастыри издавна обзаводились хозяйствами, '■•иволяет предполагать надпись из Насика (IIв. н. э.), сообщаю­щий о дарении царем монастырю 200 нивартан (ок. 240 га) зем-" "". Поскольку ничего не говорится о приписке людей, можно итать, что монастырь должен был обрабатывать землю с ис-иьзованием подневольного труда. Из другой надписи⁶¹выясня-я, что монастырь не смог освоить дарованную землю и царь твил ему только 100 нивартан. Рост числа монастырей⁶² и монастырского землевладения в

■ иштельной степени способствовал феодализации общественных тшений. Земельные дарения монастырям существенно отли­ чись не только от светских пожалований, но и от дарений ч'льным брахманам. Брахманские наделы (хотя бы и вечные) юз несколько поколений могли опять оказаться в руках госу-

чютва как выморочные или конфискованные под разными пред-чши ^ез. Пожалования же монастырям были действительно веч-ми, они не могли стать выморочными, их конфискация была пана с огромным риском — восстановить против себя могуще-И1!нную сангху. Крестьяне, таким образом, практически навсе-iоказывались прикрепленными к монастырям.Феодальные отношения в Южной Индии. Уже отмечалось, что Пиньшинство дошедших до нас дарственных грамот из Северной Индии обнаружено в Бенгалии, Мадхья-Прадеше и Гуджарате. И районах, где происходило развитие цивилизации в предыду­щий период (в Пенджабе, Уттар-Прадеше и Бихаре), их найдено мило. Обращает на себя внимание значительное число дарствен­ных грамот, обнаруженных в Южной Индии. В этой части стра­ны происходили, пожалуй, более коренные изменения в обще-1Ч(ншных отнопгениях, чем к северу от гор Виндхья; во многом ими были и специфическими.

И период Маурьев в большей части полуостровной Индии еще иодствовал первобытнообщинный строй. Крупных государств

■ < ь, кроме, может быть, крайнего Юга, по-видимому, не суще-

■ овало. Характерно, что в надписях Ашоки нет упоминаний и прях и царствах Юга, тогда как современные ему эллинисти-

473

ческие цари в XIIIнаскальной надписи называются даже имени. Ко времени образования империи Гупт картина рез изменилась. В Аллахабадской колонной надписи в честь Са драгупты говорится о побежденных им 12 царях Дакшинапат (Южной страны), владения которых он не включил в состав ев государства.

В период между IIIв. до н. э. иIVв. н. э. в этих район Индии наблюдались подъем экономики, резкое увеличение чи~ городов, их рост и процветание. Все это свидетельствовало быстром развитии классовых отношений, получившем толч еще в то время, когда племена Южной Индии входили в сост империи Маурьев.

Поскольку в северной части страны уже многие века суще вовали классовое общество и государство с устоявшимися ф мами управления, традициями и идеологией, нарождавшие господствующие классы южноиндийских государств нередко по нимали от своих северных соседей формы государственного у ройства, методы управления и т. д. В Южной Индии быстро рл пространились буддизм, джайнизм и индуизм. Ко дворам южно индийских царей приглашались ученые брахманы из Северной Индии, местные божества включались в индуистский пантеон, ни Юг проникала религиозная этико-правовая литература, а с но-и санскрит. Но столь прочных насаждаемых брахманством трад ций, как на Севере, здесь не было.

Естественно, что классовые отношения не могли быть заноси ны извне: они могли возникнуть только в том случае, если д этого созрели необходимые условия на местной почве. За и сколько веков Южная Индия вступила в эпоху развитого же лов здесь появились крупные города, получили развитие ремесл торговля (в том числе зарубежная), судоходство и мореплаван" т. е. она проделала путь, на который населению долины Ик потребовалось более двух тысяч лет. Соответственно этому бур развивались на Юге и общественные отношения; за такой короткий исторический срок южноиндийские первобытнообщи ные племена достигли ступени развитого классового обществ относительно быстро пройдя рабовладельческую стадию ра.щ тия, а во многих случаях, видимо, и минуя ее ⁶⁴.

В первые века нашей эры в Южной Индии, как отмечштг происходил процесс феодализации общества, причем, возмол.и более интенсивный, чем на Севере страны⁶⁵, но имевший <ш особенности. Здесь не было массовых этнических смешений, ни менные и общинные традиции отличались значительно больш стойкостью. В отличие от высших сановников гуптской админ страции, оказавшихся волей служебных перемещений днле" от своих мест проживания и не связанных с местным насел* - ■ (не говоря уже о потомках знатных шакских, парфянски: шанских и прочих родов), феодалитет на Юге был органи' связан с местным населением этническими, родовыми и пл.iными узами, общностью религии и исторических традиций

474

Все эти особенности оказали существенное воздействие на шльнейшие исторические судьбы Южной Индии не только в |юдние века, но и в новое время.

68

Сословно-кастовый строй. В общем процессе изменений об­ лиственных отношений заметные сдвиги происходили и в сослов- "п-кастовом строе. Уже к началу нашей эры положение варн в мйствительной жизни не во всем соответствовало тому, как оно пиеывалось в брахманской литературе шастр. В рассматривае- м й период этот разрыв еще больше увеличился: в серединеIIв. китайский паломник Сюань Цзан описывал систему четы-l'xварн как реально существовавшую, но уже с заметными 'пдификациями^ет. Даже вXIв. хорезмиец Бируни упоминал нарнах⁶⁸.) Возрастание общественной роли зажиточных город- них слоев, превосходство богатства над знатностью в это время пиовятся особенно заметны. Произведения художественной ли- мштуры этого периода наполнены изречениями о благодетель­ ней богатства и несчастном положении родовитого бедняка⁶⁹. Немалое воздействие на сословно-кастовую структуру оказало проникновение в Индию (особенно в северо-западные области) 1ых этнических элементов — греков, бактрийцев, шаков, пар­ тии, гуннов-эфталитов и др. Они довольно быстро растворялись ■IIосновной массе местного населения, индианизировались⁷⁰и 1С или иначе находили свое место в сословно-кастовой системе. ||>добные вторжения происходили и раньше, но именно в рас- ттриваемую эпоху они приобрели характер крупных по числен- н:ти и масштабам завоевательных походов. Поскольку завоева­ ли получали высокое социальное положение, к ним нельзя\по долго относиться как к варварам-млеччхам или отводить ч:то в нижней части сословной лестницы. Бблыпую часть их осматривали как деградировавших кшатриев⁷¹.

Происходившие в обществе изменения коснулись всех варн, |-гл и не в равной мере. Снижение роли фактора родовитости, (ющение религиозного ритуала, а также широкое распростра­нив буддизма и джайнизма заметно сказались на положении iнхманов. В литературных источниках имеется много данных

■ обеднении древних брахманских родов, о падении авторитета нхманов. Часто в древнеиндийской драме встречается тип

iпдворного брахмана (видушака), исполняющего роль не тодо-

■ шнего шута, не то камердинера. В драме Шу драки «Глиняная нозка» (V-VIвв.) выведен профессиональный вор Шарвила- , бывший по варне брахманом. Позже в связи с частичной генерацией общинных и родовых отношений и с упадком цдизма и джайнизма значение брахманов снова возросло.

Резко усилилось размывание варны кшатриев. Это было свя­тимо, по всей вероятности, с ослаблением и падением республик Щ укреплением в армии системы наемничества. КVI-VIIвв. (Мдоные кшатрийские роды почти повсеместно исчезли: к кшат-|Н(нм стали причислять только царские династии. Но даже среди Правителей не все были кшатриями. Многие древние царские

475

династии погибли в частых войнах, их престолы были захвачен м удачливыми выходцами из других варн. Так, Сатаваханы и Ни катаки были по традиции брахманами, а создатели самых мощ ных государств периода IV-VIIвв. — Вардханы и, возможнп, Гупты — вайшьями. Сюань Цзан в своих записках сообщает о сословно-кастовой принадлежности 13 современных ему индии ских царей. Из них только 5 были кшатриями, 4 — брахманами, 2 — вайшьями и 2 — шудрами. В средние века само слит» «кшатрий» постепенно выходит из употребления, и только н< многие феодальные роды (особенно раджпуты) решались ве« -свое происхождение от древних кшатриев^Т2.

Поскольку ремесленный люд состоял в основном из шуд) то с расцветом ремесла и укреплением городов их обществен; положение менялось. Но изменения происходили и в сельо хозяйстве. Уже в «Артхашастре», когда говорится об освоег царем новых земель (II. 1), рекомендуется заселять их преиму. ственно шудрами-земледельцами. Сюань Цзан всех шудр \ считал земледельцами: вайшьи, согласно его утверждению, быт торговцами, которые считались более почтенными, чем земледпи цы⁷⁴. Но, вероятно, во многих случаях не только шудры станопм лись земледельцами, но и земледельцы шудрами, так как с рл > витием феодальных отношений рядовые свободные общинники вайшьи превращались в феодально-зависимых крестьян, и и., вело к ухудшению их общественного, прежде всего сослопи" кастового, статуса. Эти новые тенденции в положении шудрinшли отражение не только в сутрах и шастрах, но и в позднеГп и дийских (прежде всего махаянских) сочинениях. Большой инте|" -представляют сообщения и такого менее затронутого конф< ■ сиональной тенденциозностью текста, как «Ангавиджа» (Ащмvijja), относящегося к разряду астрологических работ (его <■■ ставление связывают обычно с Кушанской эпохой, хотя возмоэм>.< и более поздняя датировка — гуптский период). Заслуживает, и ■ пример, внимания свидетельство «Ангавиджы» о том, что в рп ■ ряд слуг (pessa; в эту группу включались наемные работники ■■ дасы) не входили шудры, которых относили к ариям (т. е.cimбодным, полноправным членам «арийского» общества)⁷⁵. В «Ми линда-панхе» (III. 3.26) вайшьи и шудры объединены в одну группу, которая занималась земледелием, скотоводством и той говлей, что отражает не столько понижение статуса вайыи.'■■ сколько улучшение положения шудр. В более поздних по врем»iисточниках (например, у комментатора « Нарада-смрити» Л хаи) шудры иногда характеризуются как земледельцы. Повыш ся и религиозный статус шудр: даже брахманские учителя слт разрешать им слушать веды, совершать некоторые ведийские м ремонии.

В Южной Индии сословно-кастовая система оформляется период становления там феодальных отношений и значителып изменений древней системы четырех варн в Северной Индр на Юге происходило сглаживание общественных различий ме»

476

фнми и дваждырожденными и постепенное размывание варн ггриев и вайшьев. Поэтому здесь образовались две основные 1Ы — брахманов и шудр: варны кшатриев и вайшьев в Южной ,ми в полной мере так и не сложились. Показательно, что удрам в Южной Индии в средние века относились многие I, сановники, торговый люд, а также основная масса земле-.цсв-общинников. Ремесленники в своем большинстве состав-Miособые касты, более низкие, чем шудры. |'шсим образом, к концу древности прежняя система четырех ч претерпела значительные изменения, хотя брахманство про­пило цепляться за древние традиции и старалось закрепить "кие нормы и традиционные-положения^7в. Основным элемен-л сословно-кастовой системе постепенно становится каста —■ т.

1арна и джати. Основные признаки, характерные для варны меде всего наследственный характер варнового статуса, тра-юнностъ основных занятий, эндогамность и т. д.), были при-

I и джати, но джати обладала некоторыми признаками, ко- с заставляют рассматривать ее как особый общественный ин- /г — касту. Однако появление джати ни в коей мере не было гной» варнового деления. Более того, варновая характери- ]| постепенно превращалась в способ классификации много- гнных местных каст. Большая часть джати причислялась iили иной варне, а если джати стояли ниже варны шудр, (Усматривались в качестве вневарновых. Конечно, варны и■■ и не совпадали друг с другом, и не случайно авторы текстов

р) по-разному решают вопрос об отнесении конкретных каст " или иной варне. Можно предполагать, что позиция древних интетов во многом зависела не от личных взглядов, а от тра-

iiконкретных районов и даже социальных групп.

^IIдельные джати упоминаются еще в поздневедийских тек- »>бычяо в связи с описанием царских ритуалов, — это суты,

■нишеары и другие группы придворных, представлявшие, види-titопределенные ритуальные ранги⁷⁷. В позднейших сочине-X, когда речь заходила о джати, перечислялись обычно именно кастовые наименования. Указания Мегасфена на замкну-нрофессиональные группы — «разряды» населения Индии, льные сведения Панини и буддийских источников позволяют "■ ктть о наличии каст (джати) в магадхско-маурийский период. ртхашастре» касты предстают как вполне сложившийся ■ тут⁷⁸. Но именно кушано-гуптская эпоха отмечена особым тием этой социальной единицы.

тти не являлись, как правило, общеиндийскими, а охваты-группу лиц, населявших определенный район. Это были обычно занятые в одинаковой или сходной сфере производ­ной деятельности, что нередко вело к общности экономиче-штересов. Джати отличались от варн также наличием вы-iк (или наследственных) постоянных органов управления, ил взаимопомощи, общей кассы, пополняемой за счет взно-

477

сов и отчислений членов джати, существованием многочисленны" общественных и бытовых связей между членами джати (совмеп ное проведение религиозных праздников, участие в семейных ти\> жествах и обрядах, сопровождавших заключение браков, рож/п ние детей, похороны, поминки и пр.). Каждая джати старали следовать нормам и обычаям (svadharma), традиционно припис ваемым именно этой касте⁷⁹, причем такие нормы получали р лигиозную санкцию и строгую ритуальную предопределенное! ■

Следует иметь в виду, что положение каст в общей сослони кастовой и социально-экономической структуре было различи ь и очень рано возникла их иерархия с учетом происхождения, и| стижности занятий, роли в экономической и политической <л| pax. «Касты и цехи, — писал К. Маркс, — возникают под влили> ем такого же естественного закона, какой регулирует образован' в животном и растительном мире видов и разновидностей, с той лишь разницей, что на известной ступени развития наели ственность каст и исключительность цехов декретируются кг общественный закон»⁸⁰.

Эндогамное объединение — джати была тесно связана с и и ститутом готры — экзогамного рода. Не случайно многие джт вырастали на основе именно племенных образований. Следы .> нического происхождения многих каст, упоминаемых в дрен и индийской литературе, легко обнаруживаются в их назван и i< (нишады, пулинды, дравиды и др. вплоть до греков, парфр и т. д.) (МануX. 43). Но не каждая каста была племенного и> этнического происхождения, и тогда лишь ее структура вш-пм имитировала племенную. В условиях древней Индии, где стшп сохранялись патронимические или клановые связи, каста вы< г пала как объединение близких по родству и брачным отношг и патронимических «союзов». Создание такого рода эндога объединений могло происходить на различной основе, и способствовали сходство занятий, которым следовали член! ронимии, близость социального статуса и т. д. Таким обр. практически всякое объединение — этническое, профессион;! ■■ ное или религиозное — в древней Индии имело тенденциюm■ > нимать кастовый характер. Особенно большую роль в оформлпи' системы каст сыграло развитие ремесла и торговли.

Еще задолго до рассматриваемого периода развитие рабпи . дельческих отношений, рост ремесла и торговли значитечм изменили соотношение общественных сил в Индии. Если рот"

ремесленники и торговцы были немногочисленны и разрозн и

то в первые века нашей эры в связи с расцветом городской ж и ■" они получили возможность организоваться для взаимопо и отстаивания общих интересов. Союзы торговцев и ремесл ков (гана, шрени, нуга, нигама) постепенно становились ве> экономической и общественной силой. Они добились боль. политического влияния, с их правилами внутреннего pacnoi-считалась царская администрация. Возможно, что некоторые и₍ говые и ремесленные союзы могли нанимать войско⁸¹. Они

478

"■почивали в своих руках значительные денежные средства", < их кассы выполняли «банковские операции».

Некоторые из таких союзов могли оформиться в виде особых iHn.i-джати. Но они приобретали кастовый характер в разное »1>|'мя: многие из них (особенно корпорации торговцев) стали цистами лишь в средневековье; названия же большинства совре­менных джати не встречаются в древних источниках. Возможно, ни свидетельствует об относительно позднем возникновенииhi которых каст.

Кастовая организация не ограничивалась ремесленниками и

'"рговцами. Объединены были в союзы также музыканты, акте-

1'м. писцы и т. д.⁸³. Они также составляли свои особые касты.

|^м:ты существовали и в деревне (сельские ремесленники одной

¹iдальности и сельские слуги, занятые в определенной сфере,

■ же принадлежали к отдельным джати). Кастовый по форме

iактер могли принимать и сельские общины, члены которых

циализировались на определенном ремесле (например, деревни-

'*ины гончаров, кузнецов и т. д.)⁸⁴. К этому же приводила

чециализация племен или групп общин по отдельным отраслям

'.неделия, скотоводства, рыболовства, охоты и т. д. Но про-

iиональные союзы и джати — институты не тождественные.

('оюзы ремесленников и торговцев начинают возникать после

■ иления профессионального ремесла, т. е. в очень глубокой ■нюсти. Джати же складывались тогда, когда уже существова-

истема варн, и главным образом в пределах варн, объеди-

■ ших производительное население.

IIнаучной литературе неоднократно отмечалось, что термин

лти» иногда применялся и для обозначения принадлежности

ipue⁸⁵. Это и неудивительно, так как оба термина означали

щые и тесно связанные общественные институты. Но когда

'юналась особая точность в определениях, индийцы различа-

■щрну и джати. Если речь шла о четырех сословиях общества,

менялось слово «варна» (чатурварнья — четырехсословное

игство). В дхармасутрах и шастрах о варнах и джати говорит-

чпк о разных общественных институтах⁸⁶. Различие между

11) подтверждается и синонимическим словарем Амарасинхи

шракоша» (IV-Vвв. н. э.), где эти термины находятся в

чих синонимических рядах (II. 7 иII. 66).

брахманская теория происхождения джати. О том, что каста-

ти — более поздний общественный институт, чем варна, сви-

'и.ствует и брахманская традиция, выводящая джати из варн

ике не пытающаяся изобразить джати результатом божест-

<1ш-о установления. То обстоятельство, что джати возникли

1>и варн и были во многом на них похожи, очевидно, ипри-

• древнеиндийских авторитетов к объяснению происхождения

1И смешением варн^8Т. Касты, появившиеся якобы от смешан-

0раков представителей основных четырех варн, упоминаются

itранних сутрах⁸⁸. У Ману (X) наиболее полно изложена

iия происхождения джати от смешения варн. По традицион-

4Т9

ным правилам вполне «законными» считались только дети родителей, равных по варне^8Э. Нарушением правил былft) мужчины с женщиной, варна которой ниже на одну стуш (т. е. брахмана с кшатрийкой и кшатрия с вайшийкой), но д< от таких браков рассматривались как дваждырожденные ииу\ сились к варне отца^т. У Вишну говорится, что ребенок счи'по принадлежащим к варне матери, если она была более нилииЙ варны, чем отец⁹¹. Напротив, в джагаке № 465 (IV. 144)Нуш{»\ приписывают следующие слова, сказанные им царю Кошнлы «Iего сыне, рожденном от рабыни: «Какое значение имеетjматери? Главное — род отца (pitigottanievapamanam)». По-ми. мому, единый для всей Индии порядок так никогда и не слили ся и в различных областях существовали разные обычаи. Н< можно также, что джатаки еще не отразили тех изменен и! со-словно-кастовой структуре, которые стали заметными и гу| скую и позднегуптскую эпохи.

О детях от всех прочих смешанных браков в сутрах ипи paxговорится, что они должны принадлежать к иной джИ чем оба родителя. Но о том, к какой именно следует отшммпотомство от смешанных браков, среди авторов шастр нет едик| мнения⁹². Правда, некий принцип все же существовал; чем бее считалось нарушение сословно-кастовых брачных правил, к более низкой джати должен был относиться ребенок. С»м| серьезным грехом с точки зрения ортодоксального брахмана! был брак мужчины-шудры с брахманкой: их ребенок считц! «чандала»; он называется у Ману «самым низким излюдпЩ

Другим обстоятельством, еще больше подчеркивающим milственный характер брахманской теории происхождения дли служит то, что многие из них были племенами или народно! ми. Даже составители «Законов Ману» не решились обълш появление таких джати, как, например, яваны (греки), щаки ки), пахлавы (парфяне), лишь результатом смешения чети| варн; о них говорится, что, будучи некогда кшатриями, они стились до состояния шудр (vrsalatva) из-за нарушениястчи ных обрядов и неуважения к брахманам⁹⁴. Но ряд другихилв\ и народностей, например Магадхи, вайдехи, андхры, считш потомками от смешанных браков.

Образование каст-джати было процессом длительным и по| пенным. Давая свою трактовку этому явлению, брахманскив| торитеты старались опереться на древние традиции. «Брахм| кшатрии и вайшьи — три варны дваждырожденных, четверо шудры, рожденные один раз, пятой же нет*⁹⁵— это полож* считалось незыблемым, ибо такой порядок установлен снм!| богами⁹⁶. Очевидно, поэтому и возникла теория о том, что ти— результат смешанных браков. Такое объяснение кати наиболее естественным и увязывалось с существовавшими п] ципами и нормами функционирования варновой системы.

В индологии брахманская теория была, однако, некритич(

480

"< принята некоторыми историками , хотя еще в прошлом веке

■ 1ччжо критиковал крупный индийский общественный деятель

'1'орик Р. Ч. Датт⁹⁸. Несколько позже выдающийся индийский

|[)ик Р. Ч. Маджумдар считал излишним даже выступать

■ив этой теории ввиду ее очевидной абсурдности".

ласты неприкасаемых. История средневековья и нового вре-

' 1 показывает, что в касты замыкались различные секты (лин-

J.I, и др.)- первоначально даже отрицавшие кастовые разли-

Как уже говорилось, в касты превращались некоторые пле-

■ iи народности. Решающим для определения варно-кастового

vcaбыло значение и положение новой общественной или эт-

"ч:кой группы в общей социальной структуре. Некоторые из

иключались в систему варн (и чаще всего относились к шуд-

им), но многие оказывались вне системы четырех варн и по

му общественному положению были ниже шудр. В древности

и« касты, стоящие вне варн, обозначались разными термина-

— bahya,antyaja,apapatra, что соответствует понятиям «от-

"(шный», «находящийся вне». Некоторые из них считались

рикасаемыми» (asprsya).

озникновение понятия «ритуальная неприкасаемость» отно-

к глубокой древности. Оно было связано с весьма архаич-

магическими представлениями о табу и ритуальной нечис-

«Нечистыми» у древних индийцев считались мертвые тела,

ины некоторое время после родов, некоторые виды живот-

и др. Человек, дотронувшийся до них, осквернялся и мог

титься только совершением особых обрядов; до этого же он

лея неприкасаемым, и каждый, кто касался его, сам осквер-

я. К неприкасаемым могли относиться и те иноплеменники,

ие употребляли по установленным нормам «нечистую» пищу

следовали ритуально оскверняющим занятиям.

возникновением общественного неравенства представление

рикасаемости менялось. Профессии, которыми вынуждены

наниматься низшие категории населения и отдельные пле-

(убой животных, торговля мясом, обработка кож, уборка

рп и нечистот и др.), прежде всего объявлялись нечистыми,

Исключало эти разряды общества из варновой системы и тем

м приводило к их жестокой эксплуатации. Неприкасаемость

итих категорий трудящихся становилась « неочшцаемой »,

вчит, пожизненной и даже наследственной.

^которые отсталые племена, которые были вынуждены за-

ться собирательством, охотой, рыболовством и презираемыми

ыслами, объявлялись отверженными и нечистыми. Это

о новое оправдание для их неприкрытого угнетения. В про-

укрепления государственности эти племена теснее включа-

н жизнь общества, но отпечаток отверженности они преодо-

тнк и не смогли ^J0°.

~дя по имеющимся текстам, очень рано наметилась тенден-рассматривать некоторые разряды шудр как неприкасае-и "". В поздневедийской литературе встречаются упоминания

".. Щ.Ц

481

о племенах, которых презирали за отсталый образ жизни (ча лы, паулкасы, нишады, кираты)¹⁰², но, как и в ранних дхармpax¹⁰³, бесспорных указаний на их неприкасаемость нет.

К рубежу нашей эры институт неприкасаемости безусл существовал («Артхашастра» не раз говорит о нормах обще с неприкасаемыми), но особое развитие он получил в по" века нашей эры, что отражало общий процесс обществен изменений ¹⁰⁴. Показательно, что китайский паломник Фа . (Vв. н. э.) описывал неприкасаемых довольно подробно^10£. К му периоду касты неприкасаемых стали заметным явление" циальной жизни.

Презирались такие занятия, как уход за лошадьми и ко ницами, услужение, плотничество, врачевание, профессии дячего акробата, плясуна, фокусника и др.¹⁰⁶. Но, по-видим не все, занимающиеся этими видами деятельности, были не касаемыми, так как сам род деятельности многих из них тре* непосредственного контакта с «чистыми» членами общее Следует иметь в виду, что и в наше время не все неприкасне касты занимают строго определенное место в обществе; оти~ ние к ним в разных местностях со стороны разных каст но наково, и некоторые касты, считающиеся неприкасаемыми в ной части Индии, не являются таковыми в другой. Так, в ятно, обстояло дело и в древней Индии.

Чаще всего в источниках среди неприкасаемых упомина чандалы, считавшиеся, по брахманской классификации, пото ми мужчин-шудр и брахманок, но, очевидно, бывшие пери чально одним из отсталых племен. Они исполняли обязан» похоронной прислуги, палачей ^J07, мусорщиков, были охотник и мясниками. Прикосновение к чандале требовало очиститель обрядов¹⁰⁸. «Чистым» индийцам не следовало пользоватьсял колодцами, из которых брали воду чандалы (Артх.I. 14). Чи лам следовало жить вне селений, и им разрешалось входить только днем для выполнения необходимых работ. Они даже и отличавшие их знаки. Считалось добродетельным любое явление своего презрения к ним (МануX. 50-56).

Данные индийских источников подтверждаются сообщепи чужеземцев. Так, Фа Сянь рассказывал: «Чандалы назышг „дурными людьми" и живут отдельно от всех других. Если входят в город или на рынок, они стучат в кусок дерева. Т люди, узнав, кто они такие, избегают вступать с ними и такт... Только чандалы занимаются охотой и торгуют мясом Сходные сведения сообщает и Сюань Цзан: «Мясники, рыб плясуны, палачи, мусорщики и т. д. имеют свои жилищи города. При входе в город и при передвижении в нем они д" ны придерживаться левой стороны дороги, пока не приб домой» ^по.

К неприкасаемым относились также паулкасы (или пукки нишады, швапачи, мритапы; антьявасайины (по брахмпно классификации — дети от брака чандалы и нишадки), состни

482

• кладбищенский персонал», считались презренными даже других ^шотверженных.

огласно шастрам, неприкасаемые стояли как бы вне рели-иых я моральных норм (dharmahina)¹¹². К концу периода иости прикосновение чандалов к дваждырожденным каралось сными наказаниями или денежным штрафом размером в пан¹¹³; «чистый» индиец, оскорбленный неприкасаемым, Л право наказать его сам; при этом неприкасаемый прирав-лпя к рабу¹¹⁴ (хотя рабом он все же не считался). И за глами древности в тех случаях, когда имела место частичная нерация рабовладельческих отношений, первыми жертвами — икасаемые^ш.

Кшрикасаемость каст, так же как и кастовость вообще, не пилась неизменной с древнейших времен до наших дней, шинство неприкасаемых каст, существовавших в древности, постны в настоящее время, однако появилось множество но-, Поэтому современные неприкасаемые не всегда являются ими потомками древних.

Нгк Кали». В связи с рассматриваемыми проблемами обще-

ниого развития древней Индии в гуптскую и позднегуптскую

и заслуживают внимания сообщения ряда источников (прежде

z ранних пуран)^п6 об эпохе Кали, которая характеризуется

ими нелестными эпитетами. Калиюга рисуется как период

шения традиционной варновой системы, падения моральных

о» — дхармы (очевидно, прежде всего индуистской религии

Тановленных норм), снижения роли брахманского сословия,

тения статуса вайшьев и возвышения шудр ^ш; в эту эпоху,

Вино пураническим текстам, уже не выполняются на должном

не ритуалы, набирают силу «еретические» секты, к власти

одят правители из низких варн и даже варвары — млеччхи.

о представление о Калиюге нашло отражение и в некоторых

х эпоса (например, в «Шантипарве»), которые условно могут

роваться III—IVвв. н. э., а также и в более поздних пуранах

VIIIвв. н. э.).

1окоторые индийские ученые считают, что все эти описания

вили те новые явления в политической, экономической и

* альной сферах, которыми были отмечены первые века нашей

особенно эпоха Гупт. Действительно, в это время большие

нения, как мы видели, произошли в сословно-кастовой струк-

(укрепляются касты-джати, увеличивается число неприка-

ых групп, падает роль вайшьев, но поднимается статус шудр

д.), в духовной сфере (большую популярность получает ма-

а ^ш, складывается тантризм^ш, вовлекавший в свои ряды

ставителей низших каст и даже внекастовых и отразивший

лие местных неарийских культов), в политической жизни

иование Кушанской империи, первые правители которой

выходцами из Средней Азии, усиление власти шакских

драпов, вторжение эфталитов и т. д.), в государственном уп-

483

29

равлении (приход к власти ряда шудрянских династий). Всо сдвиги, очевидно, не остались не замеченными для автором ран, вызвали тревогу у ортодоксального брахманства, пытпн гося сохранить свои прежние позиции и старый традиционный уклад жизни. В свете этого понятна и выдвинутая ими «теорий происхождения каст». Такая позиция была реакцией брахмански^! кругов на новые явления, их предостережением о грядущихi-менениях, характер которых они, конечно, не понимали, ноiторые отражали объективный исторический процесс — пером к феодализму.

Таким образом, к V-VIвв. н. э. в общественных отношен (в том числе в сословно-кастовой системе) произошли качест ные изменения и вместе с тем появились и окрепли новыо ления, связанные с общим процессом феодализации. Конеч вопрос о времени появления и характере феодальных отношен над разрешением которого в последние годы активно работ* многие ученые, прежде всего в СССР, ГДР и Индии, вес сложен и таит в себе много неясного. Выявляются лишь оси ные тенденции развития; формы же, в которых проходило о новление феодального уклада, истоки и этапы этого процеО его специфика и т. д. еще остаются недостаточно понятны четко выявленными. Нужны дальнейшие научные исследонли ученые надеются получить в свое распоряжение новые ист ники, необходимо кооперирование усилий антиковедов и мндИ вистов, применение более совершенной методики анализа эпигрй фических и нарративных текстов, типологическое изучение рвН нефеодальной эпохи в Индии и в других странах Востока и'М пада. Однако уже сейчас можно утверждать, что, несмотря определенную его специфику, процесс возникновения и стнт ления феодализма в Индии принципиально был сходен с:inявлениями, которые происходили в рассматриваемую эпоху с других регионах мира.

Азиатский способ производства и древняя Индия. В с» с проблемой возникновения феодального общества в Индии дует упомянуть о теории, отрицающей существование в стране феодализма (как, впрочем, и рабовладельческого обще и утверждающей, что в Индии и в ряде других стран Вое (в древности и средние века) существовала особая форма и, и азиатским способом производства.

В 20-30-х годах этот вопрос оживленно обсуждался и ветской исторической науке. — дискуссии не дали сущестн ных научных результатов, так как в центре внимания были столько факты истории стран древнего и средневекового Во» и сколько вопрос о том, что подразумевал К. Маркс под тер «азиатский способ производства». К тому же на ход дис! немалое воздействие оказали моменты, вовсе не имевш. ношения к науке.

Дискуссии 60-х — начала 70-х годов также не добавили > ■ ощутимых аргументов в пользу этой теории. В сущноси ■

484

ники азиатского способа производства опять ограничились кованием известных высказываний К. Маркса, не подкрепляя И схемы исследованием конкретного исторического материа-""'. Многие участники дискуссии даже не ставили вопрос о , в какие исторические периоды и в каких именно странах т способ производства существовал.

Основными чертами азиатского способа производства его сто-ники обычно считают следующие три¹²¹.I. Непременным условием земледелия в странах, где суще-опал азиатский способ производства, было искусственное оро-Ние.

Однако в Индии искусственное орошение никогда не являлось -ценно важным условием земледелия. Хотя атмосферные осад-* стране распределяются неравномерно, пустыни составляют Ннчительную часть территории страны, и к тому же той, ко-"и не играла сколько-нибудь значительной роли в историче-и развитии. В основных же районах древнеиндийской циви-■ции (Пенджаб, долина Ганга) острой необходимости в ис-«твенном орошении не было и решающей роли оно не играло. У. Государство выполняло жизненно важную для населения Нкцию по строительству и регулированию оросительной си-мм.

Иу древнеиндийских источников, однако, известно, что строи-

Мтво оросительных сооружений (в основном мелких — прудов,

"одцев) никогда не являлось важной задачей хозяйственной

итики древнеиндийского государства, а было делом преиму-

тненно общин и частных лиц. Строительство оросительных

ем в Индии не было столь насущно необходимым, как, ска-

, в Египте или Месопотамии, а потому в источниках сохра-

«с,ь очень мало свидетельств о том, что древнеиндийские цари

тупали инициаторами таких работ; особенно малочисленны

етельства в отношении Пенджаба и долины Ганга.

8. Государство было собственником земли; отсутствовала ча-

и собственность на землю.

Вто положение также не соответствует реальной картине эко-

ического развития в древней Индии. В различных древне-

Нйских государствах существовала племенная и общинная

"тненность на землю, в наиболее развитых государствах в его

осредственном ведении находились только свободные (никому

Принадлежавшие) земли, лес и воды. Обрабатываемая же земля

Мндлежала частным собственникам, пастбища — общинам.

"батываемая земля покупалась, продавалась, дарилась, закла-

шсь, передавалась по наследству. Хозяин земли мог обладать

и основными правами частного собственника — правами

тшя, пользования и распоряжения. Поэтому считать госу-

тно единственным собственником всей земли неправомерно.

Тиким образом, все три выдвигаемых тезиса не могут отно-

кн к древней Индии, и поэтому нельзя считать ее страной,

господствовал азиатский способ производства.