Энциклопедия. Том 1. 2006

В . ШТЕКЕЛЬ

ставлялась оправданной активность аналитика, связанная с насильственным освобождением пациента от врача.

Однажды В. Штекель лечил тяжелого больного с неврозом навязчивости. Ему удалось добиться того, что навязчивые действия были «разрешены», хотя лечение не привело ни к какому результату. И тогда В. Штекель решил прибегнуть к активному действию, связанному с поиском подходящей ситуации, когда он смог бы прекратить лечение пациента. На очередной сессии он упрекнул пациента в том, что тот не хочет стать здоровым. Пациент резко отреагировал на этот упрек, а В. Штекель, воспользовавшись создавшейся ситуацией, еще резче высказался по поводу того, что он думает о больном. В конечном счете он заявил, что коль скоро пациент не хочет быть здоровым, то он отказывается помогать ему и, следовательно, пациент никогда не станет здоровым. В ответ на это пациент перешел на крик и заявил, что он сам, без помощи аналитика, сумеет выздороветь. Фактически В. Штекель, что называется, указал пациенту на дверь. Лечение было прекращено, причем в такой форме, что это не могло не вызвать обиду со стороны пациента, который назло аналитику решил вылечиться самостоятельно. И это привело к успеху, так как бывший пациент действительно многого добился в жизни.

Пассивность аналитика ведет к затягиванию сроков аналитической терапии. В рамках классического психоанализа курс лечения может проходить годами, и такое положение считается не только нормальным, но и необходимым для достижения устойчивого результата. Основываясь на своем опыте работы с пациентами, В. Штекель заметил, что чем дольше они находятся в аналитической терапии, тем легче она начинает приобретать функцию невроза в психике больного. Возникают такие явления, когда в некоторых случаях успех лечения оказывается тем хуже, чем дольше продолжается аналитическая терапия. Такое положение связано с тем, что при длительном лечении пациент не только привыкает к врачу, но подчас не может без него обойтись. Больной оказывается не в состоянии расстаться с врачом, хотя аналитическая терапия предполагает такое завершение лечения, при котором пациент должен стать самостоятельным и решать свои проблемы сам, не прибегая к помощи врача.

В. Штекель понимал, что существуют случаи тяжелых психических заболеваний, действительно требующих длительных курсов лечения. Однако, основываясь на своих наблюдениях, он стал сокращать сроки лечения и использовал продолжительную терапию лишь тогда, когда у пациентов были органические нарушения и они оказывались совершенно не приспособленными к жизни. В своей практической деятельности В. Штекель стал принципиально ограничиваться такими сроками лечения, которые не превышали двенадцати месяцев. Однако чаще всего

111

ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ

он старался обойтись более коротким курсом лечения — от трех до шести месяцев, поскольку считал, что наилучшие прогнозы дают случаи лечения, связанные с определенным, ограниченным временем.

В.Штекель отошел от классических предписаний, в соответствии

скоторыми следует проводить аналитические сеансы не менее пяти раз

внеделю, с продолжительностью каждого около часа. По его собственным утверждениям, у него были поразительно успешные случаи, когда он принимал некоторых пациентов всего лишь один раз в неделю с продолжительностью от тридцати минут до часа.

Впоследствии некоторые психоаналитики неоднократно предпринимали попытки как по осуществлению «активной терапии», так и по сокращению сроков лечения пациентов. Имели место также случаи, когда отдельные психоаналитики сокращали время сеансов до 25 минут. Тем не менее, инициированные В. Штекелем начинания не встретили поддержки у большинства психоаналитиков.

Во всяком случае в современном психоанализе преобладающей является установка, в соответствии с которой анализ осуществляется, как правило, с периодичностью от трех до пяти раз в неделю, продолжительность одного сеанса составляет 45–50 минут, а продолжительность курса лечения — от нескольких месяцев до нескольких лет. Другое дело, что ряд психоаналитиков взяли на вооружение отдельные приемы, ранее используемые теми, кто стоял у истоков изменения взглядов на пассивную роль аналитика в терапевтическом процессе.

В.Штекель с гордостью называл себя учеником З. Фрейда. Вместе с тем даже в период сотрудничества с ним он подчеркивал, что не все выводы, к которым он пришел в своей исследовательской и терапевтической деятельности, соответствовали взглядам основателя психоанализа. Напротив, он был уверен, что многое из того, что содержалось в его высказываниях и работах, заставит З. Фрейда, по его собственным словам, «покачать в знак несогласия головой» [58, с. 5].

И действительно, основатель психоанализа не только не разделял радикальные новации В. Штекеля, но и, судя по переписке со своими коллегами, с облегчением вздохнул, когда тот вышел из Венского психоаналитического общества. Тем не менее, как показывает история развития психоанализа, в более поздний период своей деятельности З. Фрейд стал обосновывать некоторые из тех идей (инстинкт деструктивности, влечение к смерти), которые ранее выдвинул В. Штекель, а наиболее приближенные к нему последователи высоко оценивали вклад последнего в некоторые сферы психоаналитической теории и практики. По выражению официального биографа З. Фрейда Э. Джонса, «Штекель был одаренным психологом с редким чутьем к обнаружению вытесненного материала,

112

Э . ДЖОНС

и его вклады в знание символизма, область, в которой он обладал большей интуицией, чем Фрейд, представляли значительную ценность на ранних этапах развития психоанализа» [59, с. 262–263].

Знакомство с идейным наследием В. Штекеля в России оставляет желать лучшего. В 1912–1914 гг. несколько его работ были переведены на русский язык. Однако, в отличие от работ З. Фрейда, они впоследствии не переиздавались. Между тем он считал русских людей природными философами и психологами. Более того, в марте 1912 г. в предисловии к русскому изданию очерков, написанных им в разное время, он раскрыл свою тайну, состоящую в том, что он считал себя учеником таких великих психологов, как Гоголь, Гончаров, Толстой, Тургенев и главным образом Достоевский, которые были, по его собственным словам, его учителями и произведениями которых он зачитывался в пору своей молодости [60, с. 6]. Было бы, видимо, не только не лишним, а, наоборот, полезным, если бы отечественные психоаналитики имели возможность основательно познакомиться с идеями В. Штекеля, что предполагает не в последнюю очередь перевод на русский язык и публикацию его работ.

Э. Джонс

Эрнест Джонс — один из сподвижников З. Фрейда, первый английский психоаналитик. Родился 1 января 1879 г. в семье служащего сталелитейного завода. Вырос в рабочем районе Южного Уэльса вблизи города Суонси. Получил медицинское образование в Кардиффе и в колледже при Лондонском университете. В 1900 г. ему был вручен диплом врача. Имея квалификацию невролога, работал в одной из больниц Лондона. В 1906 г. был арестован по обвинению в недостойном поведении с двумя девочками из школы умственно отсталых детей, среди которых проводил исследования механизмов речи. Дело до суда не дошло, и Э. Джонс был освобожден из-под стражи. После этого инцидента он отошел от традиционной медицины и проявил интерес к работам З. Фрейда.

В 1907 г. Э. Джонс участвовал в конференции в Амстердаме, на которой обсуждались идеи З. Фрейда, и во время работы которой он познакомился с К. Г. Юнгом. Швейцарский врач написал З. Фрейду о молодом «кельте из Уэльса», интересующемся психоанализом. В том же году Э. Джонс провел несколько дней в Цюрихе, где встретился с К. Г. Юнгом. В 1908 г. он впервые встретился с З. Фрейдом в Зальцбурге на первой Международной встрече психоаналитиков. В том же году он получил место профессора психиатрии Торонтского университета и возглавил клинику нервных болезней в Онтарио (Канада). Вернувшись в Англию, в 1912 г. организовал Британское психоаналитическое общество, позднее — Лондонское психоаналитическое

113

ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ

общество. Э. Джонс был одним из членов тайного комитета, образованного в поддержку распространения идей З. Фрейда и сохранения целостности психоанализа. В 1913 г. он приехал в Будапешт к Ш. Ференци и в течение нескольких месяцев по два-три часа в день проходил у него личный анализ. В 1920 г. Э. Джонс основал «Международный журнал психоанализа» и на протяжении ряда лет был его главным редактором. Неоднократно избирался президентом Международной психоаналитической ассоциации. Был членом Королевского общества психологов и почетным членом многих психологических, психиатрических, психоаналитических организаций, включая Американскую психоаналитическую ассоциацию, Британское психоаналитическое общество, Институт психоанализа. Умер в 1958 г.

Э.Джонс являлся официальным биографом З. Фрейда, автором трехтомного издания «Зигмунд Фрейд: жизнь и труды» (1953–1957), а также таких работ, как «Терапия неврозов» (в 1925 г. переведена на русский язык

ииздана в Москве), «Свободные ассоциации. Мемуары психоаналитика» (1959) и др.

Э.Джонс сыграл значительную роль в становлении Международного психоаналитического движения. В 1907 г. он предложил К. Г. Юнгу организовать встречу тех, кто интересуется психоаналитическими идеями З. Фрейда. Такая встреча, впоследствии названная I Международным психоаналитическим конгрессом, состоялась в апреле 1908 г. в Зальцбурге. На этой встрече Э. Джонс выступил с докладом «Рационализация в обыденной жизни». Осенью того же года он провел несколько коллоквиумов в Бостоне, на которых присутствовали такие ведущие в то время американские специалисты, как Дж. Патнем, В. Мюнстерберг, Е. Тайлор, а в начале 1909 г. прочел доклад в Нью-Хейвене, познакомив американскую аудиторию с психоаналитическими идеями З. Фрейда. В августе 1909 г. в Нью-Йорке Э. Джонс присоединился к З. Фрейду, К. Г. Юнгу и Ш. Ференци, которые направлялись в университет Кларка в Вустере, где основатель психоанализа прочел пять лекций о психоанализе.

Э.Джонсу принадлежит также заслуга в распространении психоанализа в США. В 1909–1910 гг. он читал популярные лекции по психоанализу в Балтиморе, Бостоне, Вашингтоне, Детройте, Чикаго. В первом номере

«Американского психологического журнала» за 1910 г. было опубликовано его эссе о Гамлете. В том же году по его инициативе была основана «Американская психоаналитическая ассоциация», в которую он вошел в качестве члена совета.

В 1912 г. Э. Джонс предложил собрать вокруг З. Фрейда небольшую группу преданных ему аналитиков. Ш. Ференци поддержал его предложение, после чего оно было обсуждено с О. Ранком, Г. Заксом и К. Абрахамом. Э. Джонс сообщил об этом З. Фрейду, который в ответном письме заметил: «Моим

114

Э . ДЖОНС

воображением немедленно завладела Ваша мысль о создании секретного совета, составленного из лучших и пользующихся наибольшим доверием среди нас людей, которые станут заботиться о дальнейшем развитии психоанализа и защищать наше дело от нападок и случайностей, когда меня не станет» [61, с. 271].

В1913 г. Э. Джонс совместно с Д. Эдером создал Лондонское психоаналитическое общество и стал его президентом. В 1914 г. он встречал с цветами дочь основателя психоанализа А. Фрейд, которая впервые самостоятельно приехала в Англию на отдых. Интересно отметить, что в связи

споездкой своей дочери в Англию З. Фрейд писал Э. Джонсу о том, что его дочь холодна к мужчинам и не претендует на то, чтобы к ней относились как к женщине. Такое предупреждение было сделано им потому, что до него дошли слухи об определенных намерениях Э. Джонса, который, будучи

вто время холостяком, решил остановить свой выбор на дочери основателя психоанализа.

В1919 г. Э. Джонс стал одним из содиректоров Международного психоаналитического издательства, которое в течение своего 20-летнего существования выпустило в свет около 150 психоаналитических книг и собрание сочинений З. Фрейда. Вместе с О. Ранком он проделал значительную работу по редактированию соответствующих текстов, организации издательской деятельности и улаживанию финансовых вопросов.

На протяжении многих лет Э. Джонсу пришлось выступать в качестве человека не только занятого распространением психоанализа в различных странах мира, но и защищающего психоанализ от различного рода нападок в Англии. В 20-х гг. он боролся против английских оппонентов и участвовал в подготовке отчета комитета Британской медицинской ассоциации, где сумел смягчить имевшиеся в то время нападки на психоанализ. В рамках данного отчета психоанализ определялся как деятельность, основанная на использовании разработанных З. Фрейдом технических средств лечения нервнобольных.

Вмарте 1938 г., после вторжения нацистов в Австрию, Э. Джонс посетил З. Фрейда в Вене, уговорил его переехать в Англию и добился у британских властей соответствующего разрешения на его въезд в страну, включая разрешение на работу для основателя психоанализа, членов его семьи и некоторого количества его учеников с их семьями. В 1955 г. он преподнес Венскому университету для установки во дворе бюст З. Фрейда, выполненный скульптором П. Кенинсбергером в 1921 г. и содержащий надпись из трагедии Софокла «Царь Эдип» — «И загадок разрешитель, и могущественный царь».

Активная деятельность Э. Джонса касалась не только организационных аспектов развития психоаналитического движения, но и концептуальных

115

ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ

разработок психоанализа. Так, в статье «Об анально-эротических чертах характера» он высказал ряд важных соображений, связанных с развитием психоаналитических идей, ранее изложенных З. Фрейдом в его работе «Характер и анальная эротика» (1908).

Если основатель психоанализа вычленил три черты анального характера (любовь к порядку, бережливость, упрямство), то Э. Джонс описал различные типы данного характера, у которых проявляются специфические чувства какой-то обязанности или долженствования, переход от торможения и задержки к лихорадочной деятельности, стремление к совершенству и отвращение ко всему, сделанному наполовину. Он также заметил, что анальная эротика может вызывать невнимание к собственной персоне, склонность к гневу и негодованию, мстительность, неспособность наслаждаться чем-либо приятным или упорство в преследовании выбранной цели, убеждение в лучшем выполнении проделанной работы, стремление к самообладанию. Для людей анального характера типичными проявлениями служат склонность интересоваться обратной стороной вещей, любознательность к противоположной стороне мест или предметов, стремление к смешению левого и правого, востока и запада.

При рассмотрении анально-эротических черт характера Э. Джонс обратил особое внимание на символику кала. По его мнению, символами кала являются любовь и отвращение к различной пище, всякая грязь

имусор, книги и любая печатная продукция, деньги и золото, трупы

изавещания. Причем «отношение к различным символам может быть различно, так что у того же самого человека может быть в одном отношении положительная, в другом — отрицательная установка, в одном сублимированные, в другом — реактивные образования, здесь он добровольно отдает себя, а там — в испуге отстраняется» [62, с. 41].

Э.Джонс рассмотрел две фазы процесса анальности — «удержание» и «отдача». Каждое внешнее противодействие против «удержания» и «отдачи» вызывает у человека негодование и может привести к сильно выраженной индивидуальности — к своеволию, упрямству, раздражительности, плохому настроению или к способности к концентрации, основательности, совершенству.

Впонимании Э. Джонса формирование характера человека зависит от взаимодействия установок, относящихся к различным фазам, и от степени, с которой он реагирует на каждую из них развитием сублимации и реактивных образований. Сублимация ведет к двум противоположным типам характера — любви к обладанию и заботе о вещах или к продуктивности

ирадости творчества. Реактивные образования вызывают педантизм и отвращение к мотовству. Сублимация способствует развитию склонности к моделированию. Реактивные образования — к эстетическому восприятию.

116

Э . ДЖОНС

На основе двух групп особенных свойств, происходящих от влечений обладать и удерживать, творить и отдавать, Э. Джонс выделил четыре типа возможных реакций людей:

•бережливость и скупость (отвращение давать и желание собирать ценности);

•любовь к порядку (склонность к систематизации и организации);

•чрезмерная щедрость и расточительность;

•отвращение к грязи и чрезмерная чистоплотность.

Он считал, что наиболее впечатляющей чертой во всем реестре аналь-

ного характера является чрезмерная нежность, а ее побочным продуктом — ярко выраженное властолюбие по отношению к любимому объекту.

В результате различного рода обстоятельств из четырех типов возможных реакций у человека могут сформироваться, по мнению Э. Джонса, как наиболее ценные, так и чрезвычайно неудачные черты характера. К первым он отнес решительность, упорство, организаторский талант, деловитость, надежность, изощренное понимание искусства, утонченный вкус, необычайную нежность, ловкость в обращении с различными предметами мира. Ко вторым — неспособность быть счастливым, ипохондрию, мелочность, скупость, духовную тяжеловесность, властолюбие и все свойства, благодаря которым жизнь человека становится тяжелой и горькой.

Ряд психоаналитиков подчеркивали роль фигуры отца в развитии человека. Э. Джонс одним из первых обратил внимание на фигуру деда, чья роль в развитии индивида может оказаться подчас не меньшей, чем роль отца. В статье «Значение деда в судьбе отдельного человека» он показал, что если учесть влияние деда на индивида, то тем самым открывается возможность для получения важной информации, дающей представление как о некоторых чертах характера человека, так и о его невротических реакциях.

По мнению Э. Джонса, особое значение личность деда может приобретать в ту пору, когда ребенок начинает переживать свой «семейный роман»

ипытается освободиться от образа отца, замещая его в своем воображении другой, более лучшей фигурой. Нередко замена отца дедом происходит потому, что многие пожилые люди относятся к детям более нежно

итерпимо, чем строгие родители, особенно отец. Может иметь место

ииная ситуация. Если мать сильно привязана к своему отцу, то для ее сына дед может выступать в качестве соперника, в результате чего складывается своеобразное эдипальное отношение.

Для девочки дед может выступать в качестве заместителя отца, и она может иметь фантазии, в которых он является ее мужем. Так возникает

«дедовский комплекс», следствием которого может стать тенденция ребенка, а затем и взрослого человека к геронтофилии, т. е. склонности к людям преклонного возраста, когда молодые девушки выходят замуж за пожилых

117

ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ

мужчин (не по материальным соображениям), а юноши испытывают влечение к пожилым женщинам.

Согласно Э. Джонсу, в жизни человека значительную роль могут играть фантазии «перестановки поколений». Подобные фантазии способны стать одним из источников инцестуозной склонности родителей к своим детям, включая как нормальную любовь, так и педофилию. У мужчин, проявляющих ненормальную любовь к дочерям, нередко наблюдается также сильная инфантильная фиксация по отношению к матери. Такие мужчины имеют фантазии, в которых они рождают своих матерей, спасают их, становятся их отцами и отождествляют дочерей с матерями. В подобных случаях предшествующие и последующие поколения как бы сливаются друг с другом, прошлое и будущее смешиваются между собой в фантазиях.

Наряду с фигурой деда, Э. Джонс обратил внимание и на образ незамужней тети. Он подчеркнул, что в аналитической практике встречаются такие пациенты, интерес и привязанность которых в детстве могут фиксироваться на такой тете. В дальнейшем у таких людей нередко обнаруживается нежное отношение к старым девам вообще, свидетельствующее о замещении образа матери-девственницы фигурой незамужней тети. Останавливаясь на этих аспектах семейных отношений, Э. Джонс решился на обобщение, в соответствии с которым «все члены семейной группы (от брата до деда и от сестры до тетки) играют исключительно роли заместителей в первоначальной троице, образуемой отцом, матерью и ребенком» [63, с. 212].

Как официальный биограф основателя психоанализа, Э. Джонс имел доступ ко многим архивным материалам, часть которых до сих пор остается недоступной не только для массового читателя, но и для исследователей. Подготовленное им в 1953–1957 гг. трехтомное издание о жизни и деятельности З. Фрейда долгое время являлось единственным источником, из которого исследователи могли черпать полезную информацию, поскольку в данном издании содержались выдержки из неопубликованных писем основателя психоанализа к различным корреспондентам. И хотя в настоящее время значительная часть эпистолярного наследия З. Фрейда опубликована, тем не менее ни один историк психоанализа не может обойтись без знакомства с фундаментальным трудом Э. Джонса, в котором английский психоаналитик предстает в роли не только биографа и историографа, но и своего рода архивариуса, поведавшего о драматических перипетиях развития психоанализа, очевидцем которого он был сам.

Г. Закс

Ганс Закс (1881–1947) — один из учеников и соратников З. Фрейда. Родился в Вене, был отпрыском раввинов. Получил юридическое образова-

118

Г. ЗАКС

ние, проявлял значительный интерес к истории, поэзии, искусству. Заинтересовался психоаналитическими идеями и в течение нескольких лет посещал лекции З. Фрейда в Венском университете. В начале 1910 г. познакомился с З. Фрейдом, подарив ему переведенную им на немецкий язык книгу, включавшую в себя некоторые из «Песен казармы» Киплинга.

Весной 1911 г. З. Фрейд организовал журнал «Имаго», название которого было предложено Г. Заксом. Посвященный немедицинским аспектам психоанализа, данный журнал стал выходить в свет под их редакцией совместно с О. Ранком (первый номер журнала вышел в 1912 г.). В сентябре 1911 г., после завершения III Международного психоаналитического конгресса в Веймаре (Германия), Г. Закс (вместе с Э. Джонсом) посетил сестру Ф. Ницше, которой он рассказал о сходстве между некоторыми идеями З. Фрейда и немецкого философа. В 1913 г. Г. Закс стал членом тайного комитета и был самым остроумным среди его участников.

В 1918 г. из-за туберкулеза Г. Закс был вынужден поехать в Давос, где на протяжении двух лет проходил курс лечения. В 1919 г. он решил сменить профессию адвоката и стать практикующим психоаналитиком. Год спустя Г. Закс переехал из Швейцарии в Берлин, чтобы оказать помощь К. Абрахаму в обучении соответствующих специалистов в первом Институте психоанализа. В 1922 г. он приехал в Вену и прочитал две лекции по психоанализу американским и английским студентам, изучающим у З. Фрейда основы психоаналитического учения. Одним из первых Г. Закс стал выступать в качестве обучающего психоаналитика. В 1933 г. он эмигрировал в США и сменил в Бостоне Ф. Александера, который переехал на постоянную работу в Чикаго.

Летом 1939 г. Г. Закс приехал из США в Англию к своему учителю и другу З. Фрейду, чтобы проститься с ним. Он оказался одним из последних посетителей основателя психоанализа, который ушел из жизни 23 сентября того же года. В 1939 г. Г. Закс основал журнал «Американ имаго» и был его издателем до своей кончины, последовавшей в 1947 г., в день его 66-летия.

Г. Закс опубликовал ряд работ, включая «Значение психоанализа в науках о духе» (1913, совместно с О. Ранком), «Фрейд: учитель и друг» (1945), «Маски любви и жизни. Философские основания психоанализа» (1948).

В труде «Значение психоанализа в науках о духе» особое внимание было уделено бессознательному и формам его проявления, исследованию мифов и сказок, освещению с психоаналитических позиций природы религии, различным аспектам этнологии, лингвистики, эстетики, психологии художественного творчества, философии, этики, права, педагогике и учению о характерах. Будучи юристом по образованию, Г. Закс, надо полагать, внес свою лепту в рассмотрение того, как в истории развития человечества осуществлялся переход от табу к праву.

119

ПЕРВЫЕ ПСИХОАНАЛИТИКИ

Уголовное право расценивалось им как проникнутое религиозными и этическими воззрениями и, следовательно, ближе связанное с бессознательной душевной жизнью. Эта близость проявляется внешне «в виде той многообразной символики, которой было снабжено у всех народов судопроизводство и исполнение наказания» [64, с. 143]. Что касается наказания, то оно дает возможность человеку совершать запрещенную обществом жестокость при соблюдении социально санкционированных правил поведения.

Г.Закс рассматривал отцеубийство как прототип преступления. В эпоху патриархального права оно было равнозначно предательству. Кровная месть как примитивный вид искупления не могла иметь места внутри семьи, поскольку совершивший отцеубийство сын становился главой рода. Так стремление защитить жизнь важного члена сообщества послужило первым толчком к рассмотрению преступления с точки зрения публичного права. Мотивы отцеубийства как прототипа преступления лежат

вэкономическом соперничестве между отцом и сыном. Таким образом,

ввозникновении и развитии уголовного права лежат те же самые бессознательные желания, которые психоанализ обнаружил в бессознательной душевной жизни отдельного человека.

Г.Закс считал, что криминальная психология недостаточно использует данные психоанализа и выводы, вытекающие из психоаналитического метода. Поскольку преступное поведение человека относится к бессознательным комплексам, то установление картины преступления и уличения преступника может быть осуществлено при помощи фиксирования реакции на ряде подобранных слов, как это имело место в экспериментах со свободными ассоциациями, осуществленными швейцарской школой психоанализа, в частности, К. Г. Юнгом.

Спозиций психоанализа рассматривались также философские системы и психологическая структура их создателей. Было выделено, в частности, три типа философской личности:

•интуитивный созерцатель, владеющий искусством метафизики (Платон, мистики, спекулятивные натурфилософы);

•синтетический исследователь, создающий позитивистские и эмпирические системы (Конт, Спенсер, Локк);

•аналитический мыслитель (Юм, Декарт, Спиноза, Кант). Метафизики воспроизводят материал своих фантастических желаний.

С точки зрения психоанализа метафизические представления являются феноменами проекции бессознательной жизни в сверхъестественный мир. Философы-позитивисты направляют свою сублимированную потребность познания в русло установления причинной связи в объективной реальности. Аналитические мыслители вытесняют инфантильные вле-

120