Яроцкий А.И. (ред.), Криволапчук И.А. (ред.) - Эмоции человека в нормальных и стрессорных условиях - 2001 г

психологическом обеспечении.

Из вышеизложенного следует, что психологическое обеспечение перестройки и реформ имеет сложную временную структуру. Так, осознание человеком зависимости получаемого им количества денег от реализации продукции его труда сразу повлияет на отношение к делу. Срабатывает изначальная адаптационная функция психики — приспосабливание человека к изменяющимся условиям работы и жизни. Однако выполнение самого дела, его качество будут зависеть уже от того, как развита психика и особенно те ее составляющие компоненты, которыми обеспечивается профессионализм человека и которые зависят от общественной психологии.

Пора отдать себе отчет, что есть психологические законы развития общества и что вообще люди ничего не делают без участия своей психики.

Эти законы, в частности, состоят Â том, что в недрах общественного сознания некоторые идеи овладевают массами и вместе с тем адаптируют их к последующей жизни только потому, что они упреждают эту будущую жизнь.

Но какова потом роль этих идей, уже воплощенных, ставших социальными завоеваниями? Здесь надо также иметь в виду, что связанная с ними общественная мотивация и потребности, когда их удовлетворение гарантируется обществом, теряют личностный смысл для человека.

Именно по этой схеме, например, забота государства в виде домов для престарелых, пенсий, медицинской помощи и т.п. вместе способствовала тому, что сегодня уже почти нигде за столом не сидят вместе родители, дети, внуки и правнуки. Зна- чит ли это, что надо, как иногда об этом говорят, на смену удовлетворенным потребностям и связанным с ними мотивам формировать новые и что тем самым можно избежать нравственных уронов в обществе? Но не в новых потребностях дело. К сожалению, правда состоит в том, что в обществе, в котором осуществление власти командно-административной системы построено только на потребностной сфере, любое социальное завоевание неизбежно оборачивается нравственным уроном, по той причине, что сама такая власть системы была безнравственна.

Даже в период перестройки и реформ некоторые новые положения оказались с отрицательным результатом. Так, под флагом перестройки проводится аттестация, которая, по сути

3 1

дела, узаконила то, что раньше было произволом. Между тем это можно было предвидеть.

Сегодня люди начинают понимать, что их попросту обманули. Действительно, зачем человеку нужны чужие дяди и тети, которые оценивают его работу, подчас мало что смысля в ней? Почему это не может делать сам заказчик, для которого он ее выполняет? Ясно, что это исключительно для администрации, ибо усиливает ее власть в распределительной сфере.

К этому надо добавить, что одна из сильных эмоционально окрашенных потребностей человека — быть нужным обществу. Поэтому изменение своего социального положения, например, окончание школы, института, вступление в творческий союз, продвижение по службе человек воспринимает как признание его необходимости обществу.

Существенную роль в эмоциональном и психологическом состоянии общества сыграли так называемые межведомственные барьеры. Черпая средства из одного и того же «государственного кармана», ведомства невольно должны были прийти к защите своих узких интересов за счет ущемления интересов и средств друг друга. На практике это привело к хорошо известной отрицательной эмоциональной ситуации, кратко отраженной в афоризме: «один заасфальтировал, а другой перекопал».

Нечестный образ жизни часто приобретает характер нормы, более того, возводится чуть ли не в ранг гражданской доблести и достоинства. Больший вес в обществе могут приобретать люди с развитой психикой, не специалисты своего дела, а лица со связями, богатством, положением. Человек честный, специалист в своей области, напротив, делается ненужным, даже опасным для лиц, занявших свои места в обществе по блату, взяткам и родству.

Причина в том, что сложившееся образование, трудовая деятельность и барьеры между ведомствами, по сути дела, приводят к уничтожению в психике человека целых ее блоков. Поскольку это и было психологическим обеспечением периода застоя, порожденного диктатурой бюрократии, то надо осознать, что вместе с тем это был духовный, психологический урон. Урон, логически продолживший времена массовых репрессий, породивший новый способ производства современной разновидности «тафутов». Размах этого урона легко представить себе,

3 2

если принять во внимание, что как образование, так и труд носят у нас общеобязательный характер.

Как ни странно, об этом самом страшном после массовых репрессий и войны уроне молчат психологи, педагогики, медики, молчит общественность. Более того, этот урон как бы не замечается. Еще более он маскируется обществом. Ведь в обществе есть люди думающие, способные прогнозировать, переживать прошлое, настоящее и будущее, программировать свое поведение и деятельность, люди трудолюбивые и творческие.

Вообще, как заметил в своей беседе с корреспондентом академик Ю.И.Алферов, «талантливых, грамотных, преданных делу людей у нас не мало» («Наука и жизнь», ¹ 11, 1987 г., с.53). Однако эти люди есть не благодаря, а вопреки существующей системе образования и труда. Именно эти люди — та реальная сила в стране, которая может сегодня осуществлять любые реформы. Но что делают с этой силой? Уже сколько раз описывалось в газетах, как люди, поднявшиеся на борьбу за перестройку и реформы, оказались под прессингом бюрократов, которым, ясное дело, никакая перестройка и реформы для народа не нужны.

Получается, что сначала ставится под удар и устраняется от дела та сила, которая хочет жить своим честным трудом, своим талантом, своей любовью к родной природе, т.е. те люди, которые реально могли бы вершить перестройку и действительные реформы. Потом констатируется, что реформы идут слабо. А что же еще можно было ждать. Ведь другая часть общества, которая представляет собой прежде всего бюрократов, не нуждается в реформах. Да и зачем прилагать усилия, когда уже отработана схема существования за счет природы и за счет труда других. И это, бесспорно, самое «выдающееся» достижение системы в своем психологическом обеспечении. Очень многие люди не хотят перемен потому, что привыкли уже не кормить себя своим трудом. Здесь уместно задаться вопросом, который возникает, к сожалению, очень редко. За счет кого мы тогда вообще живем? Принято отвечать, что живем за счет тех, кто действительно трудился. Это так, но лишь отчасти. Потому, что живем не

3 3

только за счет труда, но и того, что нам дает природа. Удельный вес того, что берется у природы, по сравнению с тем, что прибавляет труд к исходному продукту, у нас стал чрезвычайно велик.

Устраняя творческий потенциал людей, система компенсировала вызванные этим потери в производительности труда за счет все более хищнического отношения к природе. Изменилось соотношение той прибавки которую давал труд человека, к тому, что он брал у природы. Достиглось это путем все большего использования природы, а не труда. Тем самым было положено начало психологии хищнического освоения природы, которое особенно усилилось после того, как система создала условие для обмена природных богатств на валюту, готовую продукцию и продовольствие.

Например, можно ожидать, что очередное повышение цен на продовольствие вследствие удорожания энергоносителей, закупочных цен и иных причин вызовет резкий всплеск смертности населения. Но люди будут умирать не от голода, а преимущественно от стресса. Дело в том, что когда возникают эмоции, то человек всегда «зацикливается» на том, что их вызывает. И наоборот, когда человеку многократно что-то повторяют, то он также начинает реагировать эмоционально. Этим часто пользуются в искусстве, чтобы вызвать эмоции. В фильме «Броненосец Потемкин» построение сцен с солдатами, залпом винтовок, детской коляской на лестнице и женщиной снова и снова производит неизгладимое эмоциональное воздействие. Аналогичным образом в ответ на многократное повторение роста цен может также возникнуть сильная эмоциональная реакция, почти лишенная чего-либо рационального у той части населения, которая сохранила еще способность реагировать эмоционально. Возможны манифестации, погромы, стрессовая реакция людей. В отличие от эмоций, которые вырываются наружу, стресс «бьет» внутрь организма и в третьей своей фазе стресс убивает человека. Более того, можно утверждать, что именно стрессом отреагирует большая часть населения. Основанием для такого заключения

3 4

является вышеотмеченное нарастающее истощение стрессостимулирующей системы. Стремясь уйти от третьей фазы стресса, человек прибегает к усиленному приему алкоголя, курению, употреблению наркотиков. В пере- счете спирта на душу населения Россия потребляет 18 л спирта, хотя генофонд в состоянии выдержать только 14 литров в год. Но речь в данном случае не о гибели генофонда, а о том, что это колоссальное потребление алкоголя является мерой стрессового состояния общества. Возникновение же стресса вместо эмоций является следствием значительной деформации психики подавляющей массы людей, оказавшихся поэтому неспособными прогнозировать явления жизни. Вот почему следует бояться не бунта, а смерти значи- тельной части людей и прежде всего русского населения, поскольку в силу природного темперамента южане в большей мере сохранили способность к эмоциям. Итак, в подобной ситуации без бунта люди будут тихо завершать свой жизненный путь. Мы видим, какое глубокое социальное значение приобретают эмоции в общественном измерении, отражая этим их определенную философскую сущность, требующую специального рассмотрения.

ГЛАВА 4.

ЭМОЦИИ ЧЕЛОВЕКА КАК НЕОФИЛОСОФСКАЯ КАТЕГОРИЯ

В научном освещении эмоции человека охватывают огромную совокупность минувшего, настоящего и будущего. Вышеприведенные данные свидетельствуют о неисчерпаемых возможностях через посредство эмоций видеть социальную судьбу че- ловека в настоящем и перспективе. Все это указывает на важную роль эмоций в исторической практике познания. Совершенно очевидно, что эмоции предопределяют весь ход мышления человека на том или ином

3 5

уровне познания. Нам представляется возможность объективно выделить эмоциональную окраску результатов исторического познания.

Если рассматривать философию как науку в форме знания, то естественно возникает вопрос о категориальной структуре мышления в ходе познания.

Методологические установки познания содержат принципиальные рубрики: общие законы природы, общие законы общественного развития и законы мышления. Все эти части познания взаимообусловленны и в определенном плане рассматриваются в философии нового времени.

Из многочисленных философских литературных источников вытекает система последовательных философских категорий, рассматриваемых в качестве исходных методологических установок процесса познания. В изложении А.Маилова и М.Хасанова (1974) важное место отводится выявлению системных категорий, их социально-исторически обусловленному значе- нию и исторически-практическому характеру их взаимосвязей и переходов. Здесь следует коснуться критериев категориальности философии как определенных признаков исходных принципов теоретического построения, роли последовательных и универсальных определений реальности. Такого рода понятие должно прежде всего быть всеобщим, обладать методологиче- ской значимостью, являться определенным подходом к вещам, обусловленным уровнем достигнутого знания и развитостью форм социальной практики.

Если рассматривать философские категории в аспекте истории философии, то определяется последовательность их возникновения, логическая адекватность и переходы от одной философской категории к другой.

В литературе по истории философии даны характеристики переходов между различными философскими категориями, возникавшими в ходе развития общественно-экономических формаций. Определенного внимания заслуживает констатация переходов от наличного бытия к категории количества и далее к категориям субстанции, основания (причинность и безуслов-

3 6

ность, от категории причины к категории сущности). Появляется категория действительности.

Мы видим, что из этих категорий выпал человек как биокосмический объект с его решающими процессами нормирования биосистемы. При наличии выделенной категории «взаимосодействие» не получило в философии освещение в качестве категории понятия «взаимосодействие», описанного академиком П.К.Анохиным (1975). На наш взгляд, категория «взаимодействий» может быть заменена предлагаемой нами категорией «взаимосодействие». Спрашивается, зачем включать в классификационную структуру философских категорий абстрагированное понятие «взаимодействие», которое может быть полезным либо неблагоприятным в зависимости от условий взаимодействия? Взаимосодействие же всегда означает формирование полезного результата существенных связей. В практике человеческой деятельности должны быть определены факторы, способствующие и противостоящие развитию конечного полезного результата взаимосвязей.

Человек как космический биообъект в наземных условиях находится под прямым влиянием силы гравитации трех объектов Солнечной системы: Солнца, Луны и Земли. Философы должны вникнуть в эти процессы, чтобы объективно представить доступную реальность имеющих здесь место взаимосвязей.

Существенно, что множественная совокупность связей, существующих между человеком и факторами Вселенной, в наземных условиях имеет свою специфику, которая отражается на деятельности афферентных механизмов, активизирующих миллиарды клеточных структур мозга и в том числе прежде всего систему эмоционального реагирования. Эмоциональное состояние че- ловека как биокосмического объекта является решающим в мотивации направлений своей деятельности. В главе об эмоциях человека в общественном измерении пока-

3 7

зан исход деятельности человека в современном обществе на уровне эмоционального реагирования и состояния глубокого стресса.

Для человека как индивидуума и продукта общества решающее практическое значение приобретает обязательность диагностики и прогнозирования эмоциональных реакций, на что неоднократно указывал К.Э.Циолковский.

Диагностика эмоционального статуса человека представляет необходимость настоящего времени, прогнозирование — для будущего. Человек будущего обусловлен всеобщей необходимостью адекватного развития мозга как единой системы координации поведенческих реакций.

Надо сказать, что внутренняя структура процесса познания тесно связана с эмоциональной предопределенностью, лежащей в основе мобилизации творческих сил человека в изуче- нии мироздания и реализации его результатов.

Современный человек, чтобы сохранять и развивать свой творческий потенциал, обязан обеспечить формирование адекватного эмоционального статуса, который может быть достигнут посредством создания условий для вовлечения механизмов приятного тона эмоциональных ощущений и противостояния возможной ситуации формирования неприятного тона эмоциональных ощущений. Этим мы в определенной мере касаемся задач методологии новой науки — неосферы, которая изучает и разрабатывает научные подходы обеспечения и реализации программ формирования нового человека, высокоадаптированного к среде обитания и стоящего на уровне высокой человече-ской цивилизации. В настоящей монографии далее мы коснемся разрабатываемой нами концепции о жизнеспособности к жизнеустойчивости человека, способного жить без болезней, что также отве- чает проблематике неосферы.

Вышеизложенное о философских категориях в свете развивающейся науки — неосферы позволяет высказанные нами

3 8

соображения об обновлении философских категорий рекомендовать как требование в разрезе проблем неосферы. Современная философия наряду с освещением всеобщих законов реального мира, расширяя методологию практической деятельности человека, с учетом новых научных данных в разрезе проблем неосферы, равно как и частных наук биологического, медицинского, педагогического и социального профилей, поступит правильно, если расширит диапазон своих исследований за счет новых данных об эмоциях человека в нормальных и стрессорных условиях. Такая постановка вопроса о новом научном обосновании философской категориальности должна сыграть важную роль в мировоззренческом воспитании современного человека и в особенности молодежного контингента, приучая подрастающее поколение к новому образу мышления, разрабатывая учебные программы по общественно-соци- альной школьной тематике, формируя у молодежи адекватный действительности научно-мировоззренческий взгляд. Все это осознанно должно поддерживаться всем содержанием неофилософской науки, в котором достаточное место необходимо отвести эмоциональному статусу человека, соответственно учению о высшей нервной деятельности, реально обусловливающей челове- ческий эмоциональный фон, имеющий жизневыражающее и жизненаправляющее значение. Также важно, говоря о философских категориях, видеть прикладную результативность сущности понятия «взаимосодействия» в отличие от «взаимодействия», что в корне отличает прежнее понимание «системы» и этим открывает неофилософское понимание системного подхода во всех слу- чаях.

ГЛАВА 5.

ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКИЕ ТЕОРИИ ЭМОЦИЙ

Отдавая должное исследованиям Ч.Дарвина, Г.Спенсера,

3 9

К.Бернарда, У.Джемса, К.Ланге, В.Кеннона и других ученых XIX и начала XX столетий, следует подчеркнуть роль отечественных физиологов в развитии теории эмоций.

Научное объяснение природы эмоций, их значения для жизни организма дают И.М.Сеченов и И.П.Павлов в своих работах об отражательной роли мозга и в открытых И.П.Павловым законах высшей нервной деятельности. Эмоции представляют собой одно из проявлений реакций организма на раздражители. Следовательно, принцип рефлекторной деятельности сохраняет свое значение и по отношению к эмоциональным реакциям. По И.П.Павлову, эмоции — это «нервные процессы полушарий при установке и поддержке динамического стереотипа». Эмоциям принадлежит руководящая роль в формировании поведения животных и человека.

Эмоции возникли в процессе эволюции животного мира как приспособительные реакции, как механизм немедленного ответа на внезапные действия внешнего раздражителя. Последнее обусловлено тем, что эмоциональное состояние быстро вызывает ярко выраженные переживания определенной окраски и моментально приводит все функции организма в готовность к ответному действию. Эта подготовка, как правило, носит целесообразный характер, полезный для организма, и заканчивается двигательной реакцией.

«Все бесконечное разнообразие внешних проявлений мозговой деятельности, — писал И.М.Сеченов, — сводится оконча- тельно к одному лишь явлению — мышечному сокращению. Смеется ли ребенок при виде игрушки, улыбается ли Гарибальди, когда его гонят за излишнюю любовь к родине, дрожит ли девушка при первой мысли о любви, создает ли Ньютон мировые законы и пишет их на бумаге, везде окончательным фактором является мышечное движение».

Итак, любая эмоциональная реакция, как правило, сопровождается двигательной активностью — мобилизуются энергетические ресурсы организма: усиленно работает сердце, повышается артериальное давление, в крови увеличивается содержание сахара, учащается дыхание и т.д. Все это необходимо для обеспечения мышечной

4 0