Градостроительство Англии XV-XVII вв.

Процесс разложения феодализма и зарождения капиталистических отношений в Англии протекал интенсивнее, нежели в других странах Западной Европы. Этому в значительной степени способствовало насильственное обезземеливание крестьянства, которое носило в Англии массовый характер. Так называемое «огораживание», т. е. процесс ликвидации общинных земель, активизировавшийся в XVI в., сопровождался образованием большого числа бездомных крестьян, которые в поисках заработка шли в города или нанимались в батраки к крупным землевладельцам и арендаторам-фермерам.

Огораживание изменило социальный облик английской деревни. Именно в этот период во многих сельских местечках и деревнях возникли шерстяные, суконные, а также хлопчатобумажные и шелковые мануфактуры. Свободные от цеховых обязательств, не ограниченные никакими градостроительными предписаниями, эти сельские поселения стали быстро расти и многие из них впоследствии превратились в города (Манчестер, Лидс, Шеффилд, Бирмингем и др.). В результате огораживания увеличилось население и старых городов, среди которых резко выделялся своими размерами Лондон. Благодаря удачному географическому размещению на перекрестке сухопутных дорог меридионального направления с Темзой, Лондон быстро рос - в XV в. он насчитывал 50 тыс., а в XVI в. - 80 тыс. жителей.

В XV-XVI вв. в Лондоне сосредоточилась международная торговля. Возникли многочисленные купеческие компании, среди которых наибольшую известность приобрели: Московская, основанная в 1555 г., Левантийская-в 1581 г., Ост-Индская-в 1600 г. и многие другие. К этому же времени относится быстрый рост Вестминстера, где находилась королевская резиденция, и оплота английской торгово-финансовой буржуазии - Лондонского Сити.

В отличие от городов континентальной Европы, города Англии развивались без каких-либо преднамеренно выработанных планировочных замыслов. Основное внимание архитекторов и заказчиков было сосредоточено на жилищном строительстве. К этому времени окончательно выработался классический тип английского жилого дома с его планировкой внутренних жилых помещений, подчиненной законам целесообразности. Таким образом, в Англии в период развития централизованного государства жилищная проблема стояла на первом месте и заслоняла собой все остальные стороны градостроительной деятельности.

Единственный, кто в XVI в. видел градостроительные проблемы Англии во всей их полноте и перспективе, был гуманист, утопический социалист и крупный государственный деятель Томас Мор (1478-1535 гг.). В своем трактате «Утопия» (1516 г.) он нарисовал картину идеального английского государства, легко узнаваемого за фантастическими образами и названиями. В «Утопии» Мора не было частной собственности, труд являлся всеобщей обязанностью, политический строй был основан на демократических принципах - одним словом, все находилось в полной противоположности социально-экономическому и политическому строю Англии начала XVI в. Однако градостроительное выражение идей Томаса Мора представляло большой интерес. Согласно его замыслу, весь остров Утопия был покрыт сетью равномерно распределенных городов, окруженных сельскохозяйственной зоной, и ограниченных в численности населения (6 тыс. семейств в каждом).

Желание Т.Мора противопоставить стихийно протекавшему процессу урбанизации Англии организованный образец развития повлекло за собой принципы регулярного градостроительного искусства, которые особенно сильно сказались в планировке и застройке главного города Утопии - Амауроте, в котором нетрудно было узнать преображенный и упорядоченный Лондон. Прямоугольный в плане, город Амаурот, площадь которого определялась Мором в две на две с небольшим мили, представлял собой образец регулярного градостроительного искусства с сильно выраженной функциональной основой плана. Весьма примечательно, что Томас Мор тоже отдал дань актуальной проблеме этого времени - жилищу. На страницах своего трактата он рисует совершенно новый тип городского каменного дома с плоской кровлей. Это и был тот самый тип городской застройки, который пытался профессионально осмыслить в следующем столетии архитектор Иниго Джонс.

Рост английской столицы, активизировавшийся в этот период, потребовал строительства новых общественных зданий и в первую очередь дворцового комплекса для правящей династии английской абсолютной монархии. Однако английское зодчество не было подготовлено к решению этих задач ни в теоретическом, ни в практическом плане. Трудная миссия трансформации средневекового английского зодчества в зодчество, свойственное просвещенным странам Западной Европы (и в первую очередь Италии), досталась на долю крупнейшего английского архитектора первой половины XVII в. - Иниго Джонса (1573-1652 гг.), который в конце 1590-х годов в течение нескольких лет изучал античное искусство и архитектуру в Италии. Именно в этот период И.Джонс познакомился с постройками Палладио и приобрел его теоретический труд «Четыре книги об архитектуре», с которым не расставался уже до конца своих дней. Вскоре по возвращении в Англию И.Джонс поступил на службу к королю Якову I Стюарту. После вторичной поездки в Италию (1613-1615 гг.) был назначен интендантом королевских построек, а с 1618 г. начал свою многолетнюю работу в Лондонской комиссии строений. Вместе со своим учеником Джоном Вэббом Иниго Джонс проектировал королевский дворец Уайт-холл, реконструировал собор св. Павла, проектировал и начал строительство площади Ковент-гарден, которая была окончена уже после его смерти в 1652 г., а также площади Линкольн-Инн-Филд.

Из перечисленных выше работ наибольшее градостроительное значение имели дворцовый комплекс и первые регулярные площади Лондона - Ковент-гарден и Линкольн-Инн-Филд. Королевский дворец проектировался на берегу Темзы, по-соседству с Вестминстерским аббатством. Он представлял собой грандиозное прямоугольное сооружение размером 350 х 226 м, состоявшее из системы дворов, окруженных дворцовыми зданиями. Дворец имел четыре входа, среди которых главным был вход, обращенный к реке. Несмотря на высокое архитектурное и градостроительное

качество проекта, он не был осуществлен, за исключением небольшого зала Банкэтинг-хауз, построенного на улице Уайтхолл.

Другой не менее важной постройкой Иниго Джонса была площадь Ковент-гарден, получившая прямоугольную в плане форму. Одну из ее сторон занимала церковь, построенная Иниго Джонсом в ордерных формах. Остальные стороны окружили единообразные здания с расположенными в нижнем этаже аркадами. Следует отметить некоторое сходство площади Ковент-гарден с современной ей площадью Вогезов в Париже. Площадь Линкольн-Инн-Филд, так же прямоугольная в плане, была расположена северо-восточнее Ковент-гарденской и была значительно крупнее неё. Главным зданием этой площади, построенным в палладианских формах по проекту Иниго Джонса, был дворец графа Линдсей.

Иниго Джонс был известен не только как архитектор-практик, но и как основоположник английской архитектурной теории нового времени. Его заслуга заключалась, прежде всего, в том, что он из довольно многочисленных (к концу XVI в.) трактатов по архитектуре выбрал в качестве теоретического источника наименее догматичный - «Четыре книги об архитектуре» Андреа Палладио и попытался переосмыслить его с учетом английской действительности его времени. Как известно, в трактате Палладио не было специального раздела, посвященного городам. Более того, в нем отсутствовали схемы идеальных городов, столь распространенные в архитектурных трудах эпохи Возрождения. Этот трактат Палладио был особенно близок английскому градостроительному мышлению, чуждому идеям регулярности. Кроме того, А. Палладио уделял большое внимание жилой архитектуре, что также соответствовало практическим задачам английского градостроительства.

Ордерная архитектура, привнесенная Иниго Джонсом, полностью расцвела в Англии лишь после буржуазной революции XVII в. в творчестве крупнейшего архитектора этого времени - К.Рена (1632-1723 гг.). Апологетом этой архитектуры был также знаток искусств эрудит Джон Ивлин.

После Большого пожара 1666 г. Лондон полностью превратился в пепелище. Пожар практически уничтожил все деревянные жилые постройки в Сити. Сильно пострадали и каменные жилые дома и церкви. Вскоре последовали проекты реконструкции города, созданные К.Реном, Д.Ивлином и Р.Хуком. Из этих трех проектов наиболее / заслуживавшим внимания был проект крупного ученого, математика, астронома Кристофера Рена. Следует отметить, что К.Рен много путешествовал по Европе и был знаком с передовыми градостроительными работами своего времени: реконструкцией уличной системы Рима и созданием грандиозных композиций в Версале и Париже. Это привело Рена к идее создания регулярной планировочной композиции плана Лондона. Его проект заключался в создании двух лучевых улиц, которые, начинаясь у западных ворот Сити на обширной соборной площади, направлялись к востоку. Одна из них, параллельная Темзе, доходила до крепости Тауэр, другая пересекала город и оканчивалась у северо-восточных городских ворот. В центре Сити предполагалась обширная овальная площадь, на которой должно было находиться монументальное здание биржи и банков. Эта площадь служила центром для многочисленных расходившихся от нее улиц. Прямоугольная планировка улиц в районе, примыкавшем к собору св. Павла, и более живописная в районе биржевой площади, объединялись в единое композиционное целое не только двухлучьем, но и парадной набережной, устройство которой также было намечено в проекте Рена.

Однако проект Рена не был осуществлен, т.к. лондонские домовладельцы не пожелали поступиться своими участками для реализации грандиозного планировочного замысла. Они предпочли остаться на своих местах, и через несколько лет город был полностью восстановлен, а уличная система Лондона сохранила свой средневековый характер. И лишь стройный объём собора св. Павла, построенный К.Реном на месте одноименного старого здания, и многочисленные церкви со шпилевидными завершениями, созданные тем же архитектором, внесли определенный порядок в стихийно сложившуюся центральную часть города.

В целом английское градостроительство XVII в. продолжало развиваться своим, отличным от континентальных европейских городов, путем, по-прежнему направляя главные усилия на решение задач, связанных с архитектурой жилого дома. Это направление как нельзя более соответствовало общим устремлениям эстетической мысли Англии XVII в., нашедшим свое отражение в трудах крупнейшего философа этого времени Френсиса Бэкона (1561-1626 гг.). Мнение Ф. Бэкона об архитектуре и о среде, окружающей человека, содержится в его программе «Великого Восстановления Наук», в которой он нарисовал полную картину современного ему состояния и взаимосвязи наук и искусств и прогнозы их дальнейшего развития. Бэкон понимал архитектуру как искусственно созданную упорядоченную часть природной среды. В философских взглядах Бэкона на архитектуру есть еще одна немаловажная черта, упоминание о которой необходимо для понимания процесса развития архитектурной и особенно градостроительной эстетической мысли в Англии XVII в. Это наделение её индуктивной логикой, присущей бэконовскому методу научного познания: от частного к общему, от жилого дома к городу. Индуктивный метод Бэкона совпадал с традиционным архитектурно-градостроительным мышлением англичан. Этим отчасти объяснялось то, что в Англии схемы «идеальных городов» эпохи Возрождения, основанные на дедуктивной логической закономерности (от общего к частному), не имели успеха. Если между городскими ансамблями эпохи Возрождения в Италии и классицизма во Франции, несмотря на существенные различия, можно найти много общих черт - прежде всего рационалистическое начало и стремление к четкой, геометрически правильной композиции, то Англия занимала особо место в развитии градостроительного искусства - её зодчие пытались примирить традиции средневекового градостроительства с градостроительством нового времени. Однако во всех странах основная масса городской застройки этого периода оставалась средневековой и нововведения касались главным образом лишь отдельных городских ансамблей либо небольших городов-крепостей.

12

французское градостроительство XVIII - первой половины XIX века

Градостроительство Франции второй половины XVIII в.

Активизация экономического развития Франции в XVIII в., сопровождавшаяся формированием капиталистического уклада, сказалась на росте промышленных городов страны. В этот период мануфактура превратилась в господствующую форму производства. Появились крупные металлур­гические предприятия, каменноугольные копи, солеваренные заводы, текстильные и другие мануфактуры. В то же самое время по своему политическому укладу Франция не была подготовлена к столь быстрому развитию экономики по буржуазному пути, результатом чего и явился кризис феодально-абсолютистской системы, разразившийся буржуазной революцией 1789 г.

В XVIII в. велись активные градостроительные работы, но, как правило, они носили либо сугубо стратегический, либо репрезентативный характер. Прокладка бульваров на месте старых укреплений, устройство парадных набережных, строительство королевских площадей и пробивка улиц, соединявших эти площади с историческими центрами, - вот наиболее распространенная разновидность архитектурно-планировочных работ того времени.

Строительство королевских площадей, посвященных тому или иному венценосному правителю, было традиционно для абсолютистской Франции. Эти площади отличались геометрической правильностью планов, изяществом и монументальностью архитектуры фасадов зданий и пропорциональной соразмерностью королевского монумента окружающей его застройке. Одним из крупных мастеров такого рода парадных ансамблей был придворный архитектор Жак Габриэль, построивший королевские площади в Бордо и Нанси.

Иногда строительство королевской площади сопровождалось полной реконструкцией центра города, как это имело место в столице герцогства Лотарингии - Нанси. Заказчик ансамбля С. Лещинский, архит. Э.Эре, скульптор Гибаль и мастер чугунных оград Ж.Ламур прекрасно справились со сложной задачей воссоединения двух городов, средневекового Нанси и пристроенного к нему регулярного города XVII в. Несмотря на различие планировочных структур этих городов и разъ­единенность их бывшим крепостным рвом, строителям удалось создать стройную объемно-пространственную композицию, состоявшую из трех городских пространств: королевской площади, возникшей у границ нового города со зданием ратуши, расположенной по ее оси, и памятником Людовику XV; овальной площади перед новым герцогским дворцом, построенным по соседству со старым, и площади Ла Карьер, которая в виде широкого бульвара соединяла основные пространства.

Несмотря на камерность всего ансамбля, его создатели пытались придать ему столичный масштаб. По своим габаритам Королевская площадь в Нанси оказалась соразмерной Вандомской площади в Париже, а ширина площади Ла Карьер - проспекту Елисейских полей. Однако, несмотря на несомненную связь с приемами градостроительного искусства XVII в., центру Нанси были присущи черты, свойственные классицизму XVIII ст. Прежде всего это сказалось в отсутствии замкнутости пространств и в их взаимосвязанности с окружающей городской и природной средой: ажурные ограды, замыкающие углы Королевской площади, позволяют видеть прямолинейные перспективы улиц нового города, а сквозные аркады дворцовой площади открывают живописные картины средневекового города. Кроме того, обилие зелени, декоративные фонтаны и большой парк, примыкавший к дворцу, свидетельствуют о желании создателей ансамбля включить в него элементы природы, что также соответствовало эстетическим вкусам середины XVI11 в.

В XVIII в. наблюдался быстрый рост Парижа, население которого достигло уже 0,5 млн. жителей. Прежние привилегированные жилые районы Марэ и Тюильри были уже застроены, строительство новых домов стало осуществляться вне городских границ, на больших земельных участках выкупленных предпринимателями для строительства наёмного жилья. Изменился и тип городского жилища. Прежние отели сменились просторными городскими усадьбами, каждая из которых состояла из курдонёра, собственно жилого дома и регулярного сада позади него. Эти усадьбы состав­ляли ансамбли улиц, пространственно обогащенных парадными дворами, тогда как регулярные сады сливались в единые зеленые ленты внутриквартальных пространств.

Наиболее совершенным с планировочной точки зрения был новый квартал, возникший на землях, принадлежавших принцу Конде близ Люксембургского дворца, в центре которого были построены театр (Одеон) и полуциркульная площадь с радиально расходящимися улицами, застроенная

особняками и жилыми домами.

Таким образом, в жилищном строительстве Парижа преобладала частная инициатива, что при отсутствии перспективного плана развития города угрожало превращению его в хаотическое скопление зданий. Меры были приняты лишь в 1783 г., когда вышел королевский указ, запрещавший частным застройщикам строить жилые дома выше 20 м и прокладывать улицы уже 10 м.

Создание отдельных общегородских ансамблей, происходило, как и новых жилых кварталов Парижа, от случая к случаю и часто зависело от случайных обстоятельств. К таким ансамблям можно отнести новую площадь Людовика XV в Париже, проектирование и строительство которой составило целую эпоху в европейском градостроительстве XVIII в.

Сама по себе идея строительства площади принадлежала членам парижского городского совета, которые в 1748 г. заказали скульптору Бушардону конную статую короля. В 1749 г. был объявлен конкурс на выбор места и архитектурное решение площади для монумента. Благодаря этому репрезентативная, верноподданническая идея превратилась в поиски тех мест Парижа, которые нуждались в незамедлительной реконструкции. На конкурс были предложены варианты круглых площадей, которые проектировались на самых важных транспортных перекрестках Парижа. Также предлагалось создание нового торгового центра Парижа на месте прежнего средневекового рынка, строительство соответствующих зданий гостиных дворов, биржи, магазинов и складов было насущной потребностью быстро растущего города. Т.О. наиболее прогрессивно мыслившие архитекторы заботились не столько о размещении монумента короля, сколько о жизненных потребностях столичного города. В этом сказались антифеодальные просветительские идеи Вольтера, Руссо и Дидро, олицетворявших собой культуру предреволюционной Франции.

Однако король сам указал место для строительства монумента между садом Тюильри и началом проспекта Елисейских полей. В 1753 г. был объявлен новый конкурс, на этот раз только на архитектурно-пространственное решение площади, победителем которого стал королевский архитектор Ж.-А. Габриель (1698-1782). Так возникла в центре Парижа самая крупная, открытая со всех сторон площадь, решенная средствами вертикальной планировки. Ее облик вполне соответствовал новым эстетическим идеалам, призывавшим к подражанию природе и слиянию с ней. И действительно, площадь Людовика XV занимала узловую позицию в парижском ландшафте, располагаясь на повороте реки и у начала большого паркового массива Елисейских полей.

В период проектирования площади Людовика XV в Париже аббат Ложье (1713-1769) опубликовал трактат «Опыт об архитектуре» (1753), в котором целая глава была посвящена городам и прежде всего Парижу, лишенному, по его мнению, «необходимых удобств, приятности и величия». Как и многие его современники, Ложье отрицательно относился к средневековому наследию столицы, усматривая в нем отсутствие разумного начала. Об этом свидетельствовали его сравнения старого Парижа с дремучим лесом, который, по мнению Ложье, надлежит превратить в парк. «Нужно смотреть на город, как на лес. Его улицы - те же дороги, которые следует проложить в лесу. Красоту парка составляют множественность, прямизна и ширина дорог, но нужно, чтобы их нарисовал кто-нибудь, подобный Ленотру, и чтобы он вложил в план свой вкус и мысль». В этих словах заключалась целая градостроительная программа, отражавшая особенности градостроительного мышления французских архитекторов эпохи классицизма. Отныне «прорубка просек» в сложившемся городе стала основным методом реконструкции городов, широко использовавшимся не только в XVIII, но и в XIX в. Ложье уделял большое внимание архитектурному решению улиц. Он предлагал регулировать высоту и протяженность застройки в соответствии с шириной улицы исходя из эстетического принципа гармонического сочетания единства и разнообразия, столь свойственного классицизму этого времени. Позднее в трактате «Заметки об архитектуре» (1765) Ложье стал больше уделять внимания принципу разнообразия в архитектуре и планировке городов и отошел от категорического осуждения готики, признавая за ней положительную роль в обогащении силуэтов городов.

Ложье не ограничивался теоретическими рассуждениями, но давал некоторые практические советы по реконструкции Парижа. Особый интерес в этом смысле представляет его идея прокладки радиальных улиц от внешних городских ворот, которые он рекомендовал превратить в монументальные городские въезды. Эта идея частично была осуществлена в конце 1780-х гг. когда в Париже были построены новые таможенные городские границы, так называемые Фермье Женеро. включившие обширные пригородные территории. Монументальные заставы этих укреплений были построены архит. К.-Н. Леду.

Одним из самых прогрессивных французских теоретиков города был П.Патт (1723-1814), оставивший большое литературное наследие и в том числе упомянутую выше книгу «Монументы, воздвигнутые во Франции во славу Людовика XV...» (1767), а также «Напоминания о наиболее важных предметах в архитектуре» (1769), трактаты об освещении городов, о театрах и многие другие.

В отличие от Ложье Патт уделял внимание не только художественным, но и функциональным проблемам градостроительства. Он писал, что в городах «вплоть до настоящего времени все посвящалось идее возвеличивания и великолепия, тогда как не предпринималось никаких усилий, чтобы сохранить жизнь, здоровье и благополучие горожанам и обеспечить их жилищам чистоту воздуха». Он

считал, что главное в планировочном искусстве заключается не в прямизне улиц, а в том, чтобы они связывали отдельные районы города друг с другом, а также с торговыми и общественными центрами города. Другими словами, чтобы при прокладке новых улиц руководствовались в первую очередь необходимостью, а затем уже красотой. Он писал, что в градостроительстве «...нет необходимости впадать в пылкость и энтузиазм, свойственные живописцу и поэту; наоборот, нужен рассудочный гений, способный комбинировать эффекты с причинами, их породившими... Декарт и Ньютон, если бы они занимались архитектурой, несомненно, имели бы успех». В этом смысле рассуждения П. Патта вполне соответствовали теории полезного и прекрасного в искусстве Д. Дидро. В трудах Патта можно увидеть много конкретных предложений, касающихся благоустройства городов. В его трудах содержится также целый ряд ценных рассуждений по вопросам городских пространств и архитектурному решению жилых и общественных зданий. Сочетание философских обобщений с глубоким профессиональным анализом, свойственное П. Патгу, позволяет считать его одним из ведущих урбанистов эпохи французского Просвещения. В городе видят обычно сооружения из камня, тогда как его нужно рассматривать как результат философских рассуждений,- писал Пьер Патт.

Большая часть содержащихся в XVIII в. градостроительных идей в дальнейшем была использована при составлении важнейшего планировочного документа эпохи - плана Парижа, разработанного Комиссией художников.

Великая Французская буржуазная революция (1789-1794) открыла новые возможности во всех областях хозяйственной и культурной жизни страны, в том числе и в области градостроительства. Она уничтожила сословное деление, заменила феодальную собственность капиталистической, провозгласила демократические свободы, освободила города и городские управления от феодально-монархического режима.

В 1793 г. вышел декрет о конкурсе на проектирование плана Парижа с учетом национализации имущества и территорий монастырей и эмигрантов, а в 1794 г. был создан план реконструкции Парижа, который подытожил все прогрессивные начинания по реконструкции города предшествующих эпох, а также отразил новые демократические требования своего времени. Этот план получил впоследствии название Плана Комиссии художников.

План Комиссии художников был итоговым документом. Он включал в себя многие проектные предложения предшествующего периода. Так, например, архитекторы Комиссии использовали детальный проект реконструкции прибрежных территорий Парижа, разработанный городским архитектором П. Моро-Депру с 1769 г.

План Комиссии художников предполагал широкую программу благоустройства Парижа, которая была намечена в свое время П. Паттом и заключалась в очистке русла Сены и благоустройстве ее берегов, в приведении в порядок мостов, в выносе кладбищ за пределы города, в водоснабжении, освещении и замощении улиц.

Огромной заслугой авторов революционного плана переустройства Парижа было включение в планировку восточных районов города - самых неблагоустроенных кварталов бедноты. Район Арсенала и прилегающих к нему территорий, как и противолежащий ему район на левом берегу Сены, были под­вергнуты перепланированию. Что же касается пробивки улиц, то многие из них, в особенности в центре города, были в свое время предложены Ложье, Паттом, Суффло, Моро-Депру и другими архитекторами. Так, например, Суффло в бытность его контролером королевских построек в Париже неоднократно высказывался о необходимости расчистки территории Лувра и Тюильри и о пробивке от Лувра на вос­ток, до Тронной заставы прямолинейной магистрали, а также о прокладке улицы от церкви св. Женевьевы (Пантеон) к Люксембургскому парку.

Наиболее крупными работами, намечавшимися в плане Комиссии художников, были: создание западно-восточного диаметра города, расчистка от ветхой застройки острова Сите, планировочная организация южных районов Парижа за счет устройства большой круглой площади напротив Обсер­ватории с расходящимися от нее радиальными улицами, реконструкция площади Бастилии и прилегающих территорий и многое другое. План Комиссии художников не был реализован в XVIII в., однако он послужил программным документом реконструктивных работ в Париже в XIX в. и оказал большое влияние на западноевропейское градостроительство в целом.

Поистине футурологическими для второй половины XVIII в. были идеи архит. К.-Н. Леду, создавшего проект идеального промышленного города. Леду воспользовался конкретным пред­ложением Акцизного управления спроектировать небольшой солеваренный поселок Шо в юго-восточной Франции. Леду значительно превысил поставленные перед ним задачи и спроектировал целый город с окрестностями. Он придал ему округлую форму и расположил по диаметру мастерские канцелярии и дом директора, вокруг которых группировались жилые дома и подсобные мастерские. На территорию солеварен вели монументальные пропилеи с дорическим портиком. Леду предполагал

разместить вокруг города большой рынок с перистилем и складами, крестообразную в плане купольную церковь, лечебные бани, дома для отдыха населения, кладбище-колумбарий и даже пушечно-литейный завод. Однако эти сооружения построены не были. Гравюры с изображением их были приложены к трактату Леду «Архитектура, рассмотренная в отношении Искусства, нравов и законодательства», изданному в год смерти автора - в 1804 г. В предисловии к своей книге Леду писал, что он задумал показать все типы зданий, которые диктуют социальные потребности, «... и что читатели увидят боль­шие фабрики..., рождающие сгустки населения в виде городов, в окрестностях которых располагаются здания для отдыха и развлечений, утопающих в садах наподобие райских...».

Проекты Леду составили целый этап французского зодчества и оказали большое влияние на развитие промышленной и гражданской архитектуры последующего столетия.