18. Эстетика экзистенциализма. Ж.-п. Сартр о действенной силе искусства и ответственности художника. Творчество и абсурд. А. Камю: Искусство как бунт.

направление в иррационалистической буржуазной эстетике XX в., возникшее после первой мировой войны. результат кризиса буржуазного сознания. эстетическое отношение к миру, противопоставленное инструментально-практическому, выступает как сфера «свободы сознания». Экзистенцианализм - Это философия существования. В центре внимания - человек, не имеющий определения, приобретающий сущность в процессе жизни (это размышления о части целого). Экзистенция - это то, что нельзя выразить в понятии. Не подлежит изучению, ее можно только почувствоватиь - в критических ситуациях. Свобода. Главная задача человека - сохранение свободы. Центральные вопросы экзистенциализма - существование человека, смысл его жизни и судьбы в мире - необычайно созвучны любому, задумывающемуся над своим бытием, человеку. Другими словами, экзистенциальные проблемы - этo вопросы самого факта существования каждого человека и переживание своего способа существования. Экзистенциализм исходит из субъекта, полагая, что существование предшествует сущности. У Ж. П. Сартра и других субъектом, у которого существование предшествует сущности, является человек. (вот чего это «гуманизм»). Существование не поддается рациональному постижению, и единственная возможность познать его заключается в том, чтобы его пережить. К. Ясперс полагает, что человеческое существование раскрывается в "пограничных ситуациях" - в состояниях страдания, борьбы, жестокости и враждебности мира, в которых живет человек.Разъясняя этот принцип своей философии Ж.-П. Сартр, подчеркивает, что всякий субъект (человек), о котором идет речь, не есть строго индивидуальный субъект. С точки зрения Ж.-П. Сартра, истина постижения человека как себя самого не может быть никакой другой, кроме "Cogito ergo sum" ("Я мыслю, следовательно, я существую"). Дух обретает силу бытия в каждом отдельном человеке. Однако в "cogito" человек открывает не только себя самого, он открывает и других людей. Иначе говоря, через "Я мыслю" человек постигает себя перед лицом другого, и другой человек так же достоверен для него, как и он сам. Для того, чтобы выяснить какую-либо истину о себе самом, человек должен пройти через другого. Другой необходим для собственного существования человека и для самопознания человека. Таким образом, человек открывает целый мир, который называется интер-субъектом. Только в этом интер-субъектном мире и решает человек, чем является он сам и чем являются другие люди. Человек своим поступком (действиями) создает определенный образ человека, который он выбирает, ибо выбирая себя, он выбирает человека вообще. Как говорит Ж.-П. Сартр, человек своим поступком "толкает на тот или иной путь жизни не только себя самого, но и все человечество. Атеистический экзистенциализм исходит из положения: Богa нет, а поэтому человеку все позволено. Иначе говоря, человек живет в мире, где религиозная надежда умерла, а поэтому человеку как бы надо жить без высшего смысла и благодати. С точки зрения Ж.-П. Сартра, А. Камю и других атеистических экзистенциалистов это означает, что человек покинут, беспомощен, потому что ни в себе, ни вовне ему не на что опереться, у него нет и не может быть оправданий. В результате, если существование предшествует сущности, то ссылкой на раз и навсегда данную человеческую природу ничего нельзя объяснить. Это значит, что нет детерминации сущности человека. Забота, страх, тревога, совесть, решимость и другие модусы человеческой экзистенции (существования) определяются только через ничто - смерть, они являются, по существу, различными способами соприкосновения с ничто; движения к нему или убегания от него каждого человека.Человеческое общение, или экзистенциальная коммуникация - прорыв одного индивида к другому, единение людей и понимание их друг другом. Для А. Камю, например, подлинное общение - это объединение людей в бунте против абсурдного мира.Ж. П. Сартр может быть с полным основанием отнесен и к феноменологии, и к экзистенциализму. Феноменология является фундаментом его философии. Кроме того, у Сартра мы находим следы интенсивного увлечения психоанализом.Ранние работы увлеченного феноменологическими проблемами Сартра посвящены воображаемому. Здесь философ уже пытается применить свой вариант диалектики - диалектику негативную. Воображаемое для него есть неантизация (отрицание, лишение бытийного содержания) мира. Феноменология естественным путем выводит его на проблему образа, поскольку образ неотрывен от воспринимающего сознания. Образ, по Сартру, есть отношение сознания к субъекту. Объект образа внеположен сознанию. Узрев образ, мы совершаем нечто подобное наблюдению вещи, которая просто оказалась в сфере нашего восприятия (здесь сказывается гуссерлианское пренебрежение к различию реально существующих вещей и феноменов, данных только в восприятии). Такой акт воспринимающего сознания Сартр именует квазинаблюдением. Сила сознания уподобляет два мира - реальный и ирреальный. Эстетические объекты относятся к числу ирреальных (ср.: "Возможных миров семантика"). Ирреальность эстетического объекта доводится Сартром до крайней степени: "Седьмая симфония не существует во времени. Она есть не более чем прошлое". Деятельность по воображению лежит вне времени и пространства. Сознание воображения активно, сознание же перцепции (обычного восприятия внеположенных объектов) - пассивно. Мир воображения превращается в антимир. Эстетика Сартра совершает определенные колебания (связанные с мировоззренческими коррективами самого философа) то в сторону сближения искусства и мира, то в сторону их принципиального разделения. В своей поздней работе "Слова" философ именует искусство наркозом.Особое внимание Сартр уделяет такому искусству, как литература, усматривая в нем специфические возможности и особый статус не только в мире как таковом, но и в политический реальности (неслучаен поворот Сартра к марксизму). Появляется концепция ангажированного реальной (в том числе идеологической и политической) жизнью писателя. Для Сартра становиться принципиальным разделение прозы и поэзии. Проза соотносится с реальностью, ее язык семантичен, т.е. выстроен в соответствии с известными, стабильными, закрепленными значениями слов и правилами их соединения. Поэзия, понимаемая, разумеется, весьма широко, нацелена не на реальность, а на область воображаемого, а ее язык асемантичен. Ангажированность мыслима только в сфере прозы. При этом ответственность лежит и на писателе, и на читателе; от последнего и зависит в конце концов действенность, именно он реализует импульс, полученный от литературы. При этом ангажированность, по Сартру, нельзя отождествлять с плакатностью, агитационностью, одним словом, с плохой литературой. Качество литературы зависит не от ее ангажированности, а от умения писателя конкретизировать образы.Сартр разводит также литературу и живопись, используя, на первый взгляд, семиотический критерий (разные знаковые системы), но при этом допускает несколько странное утверждение о том, что рисунок, в отличие от слов, есть сам изображаемый предмет (как будто здесь совсем нет посредующего знака!). Анализируется и цель создания литературы - для чего следует писать? Какова творческая мотивация? Это ощущение собственной значимости по отношению к миру. Именно этот мотив, по Сартру, скрывается под масками "вдохновения" и иных устоявшихся терминов, объясняющих начало и расширение творческого процесса. Все более склоняющийся к марксизму Сартр утверждает принципиальную социальность творчества (иное дело - каков размер и престижность той социальной группы, которая создает базис творческого процесса). Акт письма, создающий литературу, подразумевает акт чтения, а он-то, в свою очередь, и является социальным. Только бытие вне социума сделало бы возможным полный произвол художника и избавление от социальности. Искусство существует для других и благодаря им. Оно представляет собой синтез творчества и восприятия. При этом обязательным компонентом творчества является цель. Сартр разворачивает полемику с эстетикой кантовского типа, создающей предпосылки для развертывания теорий искусства для искусства. Всякая литература, по Сартру, есть призыв к читателю. Воображение читателя онтологически воссоздает художественный объект. Значит, ориентация на читателя онтологически необходима. Произведение, ценность и призыв есть одно и то же. Реципиент, потребитель есть сотворец, и его творчество необходимо наравне с авторским. Эти взгляды Сартра интересны, но не слишком оригинальны, поскольку воспроизводят уже ставшие классическими идеи феноменологии, семиотики и герменевтики искусства. Чтение оказывается договором автора и читателя при условии их свободы. Свобода - и условие, и цель одновременно. Акцентируя категорию свободы, Сартр вносит в эстетику этические аспекты. Отсюда следует своеобразное "просветительство XX в.", борьба с элитой и элитарными искусством и эстетикой, декларация ответственности художника перед массой. Это хорошо отразилось в творчестве самого Сартра, романы которого все больше входили в русло классического реалистического романа. Акцентируя роль читателя, Сартр говорит, что тот вправе и не принять то, что ему адресуют. Автор совершает дар, но навстречу этому дару направлено требование публики. Однако такая ситуация относится, по Сартру, преимущественно к прозе. Проза вмешивается в реальность, поэзия же отстраняется от нее. Теперь функцию неантизации Сартр склонен признать именно за поэзией. Поэзия сущностно асоциальна и индивидуалистична. В послевоенный период и вся философия Сартра, и его эстетика все более проникается духом марксизма. Он склонен отождествлять деятельность эстетическую и деятельность политическую. Литература осуществляет свободу, а значит, в ней совпадают цель и средства. Говорить есть уже действовать. Сартр принимает марксистскую теорию литературного процесса, однако при этом парадоксальным образом начинает сомневаться в воздейственной силе слова.В последний период своего творчества Сартр интересуется творчеством "проклятых поэтов" и "проклятых" художников вообще. Его интересуют процессы становления личности художника, для которого стержнем творчества становится эстетизм. Сам феномен эстетизма интересует философа, и он пытается раскрыть его, употребляя биографический анализ во фрейдистском варианте.Кроме того, Сартр создает целую теорию художественной критики, где соединяет феноменологию, марксизм и психоанализ.Яркий и показательный пример бунта — искусство. Камю пишет: «Искусство не есть ни тотальный отказ, ни тотальное согласие с тем, что есть». Искусство — и отказ, и согласие одновременно. Ибо тотальное отрицание в искусстве ведет к чистому формализму, к отрыву и уходу от мира, а тотальное принятие — к чистому «фотографическому реализму»: и то, и другое абсолютно бесплодно, тогда как истинный художник и принимает мир, используя его материал для своих творений, и переделывает его, накладывая на косное вещество мироздания неповторимый отпечаток своего стиля.