Разговор господина и раба

Этот литературный памятник, написанный в довольно позднее время, сохранился в пяти копиях с небольшими разночтениями, которые учёными датируются ~I‑II в. до Р.Х.⁴⁶[46] Сочинение написано в форме диалога между господином и рабом. Господин высказывает рабу своё желание совершить тот или иной поступок, раб, поддакивая господину, соглашается с ним, приводя, обычно в форме одной из ходивших в то время пословиц, хорошие стороны этого поступка. Затем господин высказывает диаметрально противоположное желание, и раб снова соглашается с ним, снова приводя аргумент в виде пословицы:

«Раб, слушай меня!» - «Да, господин мой, слушаю», - «Я хочу совершить дурной поступок», - «Да, господин мой, соверши его! Если ты его не совершишь, то твоя чаша будет пуста. Кто тебе даст что-нибудь, чтобы ты наполнил своё брюхо?» - «Нет, раб, я не совершу дурного поступка». - «Не совершай, господин мой, не совершай, кто совершает дурные поступки, того умерщвляют или с ним обходятся плохо, его пытают или хватают и сажают в тюрьму».

«Раб, будь готов к моим услугам». - «Да, господин мой, да». - «Женщину я хочу любить». - «Люби же, господин мой, люби. Человек, который любит женщину, забывает горе и скорбь». - «О, раб, я женщину не хочу любить». - «Не люби, владыка мой. Не люби. Женщина - это острый железный кинжал, который перерезает горло человеку».⁴⁷[47]

Все остальные тематические диалоги проходят в том же русле «утверждения» - «отрицания».

Учёные расходятся во мнениях о сути этого произведения. Часть исследователей говорят, что это скорее философское, чем дидактическое произведение.⁴⁸[48] Некоторые утверждают, что господин и раб ведут комический или сатирический разговор, «чтобы доказать, что мудрость пословиц ненадёжна».⁴⁹[49] Это произведение не имеет непосредственных параллелей в Священном Писании.

 

 

Египетская литература. Песнь арфиста

Песнь арфиста не является цельным произведением, а составлена из 15-ти текстов времён Среднего и Нового Царства. Автор констатирует бренность земного мира и обречённость всего земного на исчезновение. Люди, когда-либо жившие на земле, вне зависимости от положения в обществе, все сходят в могилы, а могильные памятники время стирает в прах. Таким образом, от человека не остаётся никакого следа или воспоминания. О благах же загробного мира никто не рассказывал, потому что никто не может вернуться из «страны без возврата» и рассказать, что там есть.⁵⁰[50] На основании этого, автор приходит к выводу, что необходимо использовать эту жизнь для радостей и наслаждений, которые есть на земле.⁵¹[51]

Это творение можно рассматривать заодно с другим египетским произведением:

Беседа разочарованного со своим духом

Из всего сочинения сохранилось лишь 155 строк. Начало сочинения, которое, видимо, содержало фабулу или предисловие к беседе, было утеряно.⁵²[52]

Некий человек хочет покончить жизнь самоубийством.⁵³[53] Но он недостаточно решителен, потому что сомневается в необходимости этого поступка. Одно из сомнений, которое его мучает, заключается в том, что он беспокоится о том, кто совершит над его телом необходимые при погребении обряды. Тут вступает в диалог собственный дух этого человека и советует ему не думать о погребении и смерти.⁵⁴[54] Дух приводит аргументы, что никто не возвращался с того света и не может рассказать, есть ли там какие блага, или нет. Поэтому смерть богатых людей, которые могут себе позволить оплату дорогостоящего погребального культа или даже мумификацию, ничем не отличается от смерти простых бедняков, которые часто погибают в пустынях или тонут на море, совершенно лишаясь погребения. Дух делает вывод, подобный выводу «Песни арфиста», что лучше жить, пока живётся, наслаждаясь благами сего мира.

Несчастный в ответ произносит четыре монолога в стихотворной форме. В них он приводит различные доводы в пользу своего отчаяния и желания смерти. Он описывает несправедливость, царящую в этом мире, невозможность нормальной жизни на земле, и находит утешение и выход из своего трудного положения только в смерти, считая только её избавительницей от всех бед и зол, свалившихся на несчастного:

«Мне смерть представляется ныне исцеленьем больного,

Исходом из плена страданья.

Мне смерть представляется ныне

Благовонною миррой,

Сиденьем в тени папируса, полного ветром...

Мне смерть представляется ныне

Домом родным

После долгих лет заточенья...»⁵⁵[55]

В конце концов, автор описывает блага потустороннего мира, особенно «жизнь с богами и уподобление им».⁵⁶[56]

Часть учёных пытались провести аналогии между «Беседой» и книгой Иова. Несмотря на то, что в «Беседе», как и книге Иова, в поэтической форме описываются размышления над величайшими проблемами жизни и смерти, а также несмотря на счастливый исход «Беседы» (человек послушался мнения своего духа), полной параллели между произведениями провести невозможно. В «Беседе описывается несчастный человек, вынуждаемый задуматься о самоубийстве под гнётом несчастий, свалившихся на его голову; а в книге Иова поднимается проблема страдания невинного праведника, причём, Иов даже и не думал о самоубийстве. Коренное различие кроется также в том, что египетский самоубийца хочет найти за гробом справедливость и блаженную жизнь с богами, а Иова ждёт после смерти тёмный шеол, куда сходят после смерти души всех людей вне зависимости от их праведности.

Наиболее вероятным представляется сравнение вышеразобранных сочинений, «Песни арфиста» и «Беседы разочарованного со своим духом», которые можно назвать «ответами на запросы мыслящих душ»,⁵⁷[57] с библейской книгой Екклезиаст.⁵⁸[58] Традиционно считается, что Екклезиаст написал Соломон в последние годы своей жизни.⁵⁹[59] Можно проследить некоторые похожие черты между Екклезиастом и двумя вышеназванными произведениями.

До XVII века ни у кого не было сомнений, что эту книгу написал Соломон,⁶⁰[60] но с развитием библейской критики появилось много различных мнений о её происхождении.

1. Многие раввины называли её небогодухновенной.

2. Некоторые учёные говорят, что это - позднейшее собрание изречений Соломона.

3. Другие - что книгу написали после плена древние израильские мудрецы.

Поэтому вопрос этот до сих пор остаётся открытым.⁶¹[61]

Екклезиаст, пытаясь определить, что такое счастье,⁶²[62] «выходит из общего ряда библейской литературы».⁶³[63] Он видит в земном мире суету и томление духа. Здесь «всему и всем - одно: одна участь праведнику и нечестивому, доброму и злому, чистому и нечистому, приносящему жертву и не приносящему жертвы; как добродетельному, так и грешнику; как клянущемуся, так и боящемуся клятвы» (Еккл. 9, 2). Но и после смерти Екклезиаст не находит утешения, там людей ждет шеол, в котором «нет ни заботы, ни размышления, ни знания, ни мудрости» (Еккл. 9, 10). Отсюда он делает естественный вывод, который мы уже встречали в «Песни арфиста» и «Беседе разочарованного со своим духом»: «Ешь с веселием хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим. Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей. Наслаждайся жизнью с женою, которую любишь, во все дни суетной жизни твоей» (Еккл. 9, 7-9).

В этой же главе мы читаем и любопытное высказывание относительно мертвых: «память о них предана забвению» (Еккл. 9, 5). Эту мысль мы уже видели в «Песни арфиста», который говорит, что от людей, после того, как в прах рассыпаются их надгробия, не остается никакого следа или воспоминания.