8. 3 Управление экоразвитием и экологизацией

Приоритеты и цели новой стратегии цивилизации. Основные принципы экоразвития «Условия реализа­ции концепции экоразвития». Проблемы организации управления экоразвитием. Современная система управления охраной и использованием природных ресур­сов в России.

8.3.1 Приоритеты и цели новой стратегии цивилизации

Вопросы управления экоразвитием, хотя и ставятся на меж­дународном уровне, могут найти конкретное воплощение лишь на национальном уровне, поскольку связаны с особенностями государственного устройства и органов управления. Система управления природопользованием в России пока что очень не­устойчива, не ориентирована на цели экоразвития и не отвечает практическим требованиям эколого-экономического развития.

Приоритеты и цели новой стратегии цивилизации обусловлены тем, что человечество находится «на развилке дорог», перед чрезвычайно ответственным выбором, от кото­рого зависит возможность выживания и развития. Обострение экологического кризиса, которое обозначилось в разрушении озонового слоя, загрязнении мирового океана, загрязнении воз­душного бассейна, усилении парникового эффекта, ухудшении здоровья населения, уменьшении ресурсов планеты и прибли­жении их к пределам устойчивости биосферы – все это застав­ляет искать ответ на вопрос: как уйти от экологической катаст­рофы. Но, к сожалению, определенного и однозначного ответа на этот вопрос мировое сообщество не имеет.

На пути к новому уровню материальной культуры людей планеты ожидают огромные социальные трудности, локальные кризисы, перестройка морально-этического фундамента обще­ства, изменение структуры потребностей и т. д. Но альтернатива этому – глобальный кризис, пандемии, деградация экосферы, экологический геноцид – неприемлема. Поэтому общество, его институты, ООН и национальные правительства выбирают, должны выбрать, наконец, вынуждены выбрать путь экоразви­тия – экологически ориентированного социально-экономического развития. Ответственность перед будущими поколениями побу­ждает к максимальной рационализации использования природ­ных ресурсов. Рост благосостояния людей может происходить только за счет качественных преобразований экономики и про­изводства на фоне постепенного количественного демографиче­ского и материально-потребительского отступления. Только та­кой путь не приведет к ухудшению качества среды и угнетению природных систем планеты. Сможет ли человечество подняться на новую ступень развития?

Новая стратегия должна помочь привести в соответствие по­требности растущего человечества с возможностями оскудевшей планеты и предложить пути решения межнациональных и на­циональных конфликтов без войн. Сокращение армии и уничтожение оборонной промышленности высвободит трил­лионы долларов и оздоровит окружающую среду.

Проблема экоразвития упирается в проблему современной разобщенности экологии, экономики и политики. У политиков и экономистов при разработке стратегий развития экология все еще остается на задворках. Но все идет к тому, что политиче­ское влияние будет на стороне тех стран, которые лидируют в сфере экологии. Необходим пересмотр целей общественного развития и новые пути управления мировым сообществом. Ин­ституты ООН разрабатывают принципиально новые критерии оценки уровня развития общества. Вместо валового внутреннего продукта (ВВП) предлагаются индекс гуманитарного развития (ИГР) и индекс устойчивого экономического благосостояния (ИУЭБ). Эти индексы прямо или косвенно учитывают качество жизни, обусловленное природной и социальной средой. Так, ИГР учитывает среднюю продолжительность жизни, уровень образования, степень использования природных ресурсов и др. Страны с высоким ВВП могут иметь низкий ИГР, что ставит их в разряд стран с низким уровнем развития общества. Так, в Шри-Ланке ВВП на душу населения составляет 2053 долл./год, а ИГР достаточно высок – 0,79 (максимальный равен единице). В Бразилии эти показатели соответственно: 4307 и 0,78, в США доход на душу населения – 17 650 долл./год, а по ИГР они занимает 19-е место и уступают по этому критерию Австралии, Канаде, Испании и другим странам.

Все активнее идет осознание повышающейся ценности при­родных ресурсов и всего природного богатства. Люди Земли на­чинают понимать самоценность природы и ее уязвимость. Наи­важнейшими задачами будущего экоразвития эксперты ООН называют: сохранение биоразнообразия, со­кращение выбросов парниковых газов и сохранение лесов.

У мирового сообщества появляются общие цели, не менее важные, чем устранение угрозы ядерной войны, требующие для своего достижения более длительных и более разнообраз­ных усилий теперь уже не только великих держав, а всех стран мира. Строго говоря, к мировому сообществу не может быть применено понятие «управление». Не потому, что нет «миро­вого правительства» (ООН является только институтом согла­сия), а потому, что большие социальные системы в принципе не образуют типичных контуров управления с детерминиро­ванными обратными связями; к ним приложимо, как указывает академик Н. Н. Моисеев, понятие «на­правляемое развитие». Тем не менее, в принятой на Конференции ООН в Рио-де-Жанейро глобальной программе «Повестка дня на XXI век» было записано, что все страны должны определить, как претворить «Повестку дня на XXI век» в национальную политику и программы, А в разде­ле «Средства осуществления» были обозначены механизмы междуна­родных связей, обязательств, финансовой помощи, организаци­онных и правовых мер, которые в целом можно квалифициро­вать как средства управления.

В нашей стране, несмотря на доставшиеся ей страшные уро­ки экоцида и экологических бедствий, целям социального развития до сих пор не придается должная экологическая ориента­ция. Сказывается трудно преодолимый стереотип гегемонии ма­териального производства. Высшей целью по Конституции 1924 г. было «обеспечение материального, духовного и культур­ного развития всех членов общества». В Конституции 1936 г. значилось «обеспечение материального благосостояния путем неуклонного повышения производительности труда», а в Кон­ституции 1977 г. – «обеспечение полного благосостояния и все­стороннего развития всех членов общества путем непрерывного роста и совершенствования общественного производства».

Как видим, материальное благосостояние всегда деклариро­валось как главная цель государства. В рамках советской обще­ственной системы эти генеральные цели действительно опреде­ляли характер экономического развития. Однако характер сис­темы помешал достигнуть и высокой производительности труда, и полного благосостояния, не говоря уже о создании благопри­ятных социально-экологических условий для людей и сохранно­сти природных богатств страны. В настоящее время становится все более очевидным, что путь удовлетворения растущих потре­бительских притязаний для человечества тупиковый.

В ныне действующей Конституции Российской Федерации (1993) нет ясно сформулированной высшей цели общества, но зато экологическим проблемам уделено гораздо больше внима­ния. Вменяя в обязанность каждому гражданину охрану приро­ды, окружающей среды и бережное отношение к природным богатствам (ст. 58), Конституция одновременно гарантирует право на благоприятную окружающую среду, достоверную ин­формацию о ее состоянии, а также возмещение ущерба, причи­ненного здоровью или имуществу людей экологическими нару­шениями (ст. 42). Согласно Конституции, «земля и другие природ­ные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соот­ветствующей территории» (ст. 9). Все же эти важные законода­тельные установления пока еще не находят должного практиче­ского воплощения.

Переход от глобальных и международных проблем экоразви­тия к национальному и региональному уровням делает все более определенной и конкретной необходимость правильной поста­новки целей и организации управления. Требования и принци­пы экоразвития обладают настолько высокой социальной значимостью, что предполагают включение их в число самых глав­ных национальных целей. В большинстве стран осознание этого происходит намного медленнее, чем это сегодня требуется.

Стратегия экоразвития базируется на нескольких основополагающих принципах, имеющих экоразвития целью решение практических задач на нацио­нальном и региональных уровнях.

1. Региональные и локальные задачи экоразвития должны быть подчинены глобальным и национальным целям предотвращения экологического кризиса и оптимизации среды обитания человека (принцип «мыслить глобально – действовать локально»).

Концепция природопользования, претендующая на перспек­тивную реализацию, должна учитывать научно обоснованные прогнозы последствий вмешательства человека в экосферный круговорот веществ и энергии. Согласно этим прогнозам в те­чение ближайших 30 – 40 лет при сохранении в индустриальных странах и регионах планеты существующих тенденций уровень относительного влияния качества окружающей среды на со­стояние здоровья населения возрастет с 20 – 40 до 50 – 60%, а затраты материальных ресурсов, энергии и труда на стабилиза­цию условий окружающей среды станут самой крупной статьей экономики, превысив 40 – 50% ВВП.

Замедлить эту тенденцию можно только постиндустриальной цивилизацией – заменой мира ресурсоемкого, металлонефтяного, машинно-технологического миром наукоемким, информа­ционным, биотехнологическим. С этим должны быть связаны глубокое качественное изменение производства, социально-психологическая трансформация общества потребления, изме­нение стереотипа ценностей, гуманизация экономики. Насколь­ко далеким не казалось бы такое представление от сегодняшних реалий, без определенного устремления к новой идеологии, к новому гуманитарному и технологическому уровню взаимоот­ношений человека и природы невозможно преодолеть экологи­ческий кризис.

До сих пор региональные программы улучшения экологиче­ской обстановки даже в их долгосрочных вариантах ограничи­ваются лишь мерами прямой средозащиты, тогда как база об­щего техногенного давления на среду обитания людей – объем и состав материально-энергетических потоков, интенсивность эмиссий, отраслевая структура и базовые технологии промышленности, количество и размещение предприятий – все остает­ся неприкосновенным. Если и меняется, то не по экологиче­ским мотивам.

Учет глобальных тенденций и ситуации региональных кри­зисов заставляют пересматривать прежние природоохранные концепции и политику. Негативные процессы нарастают слиш­ком быстро, чтобы были достаточны полумеры. Поэтому во многих случаях необходима радикальная реорганизация техноценозов и территориальных эколого-экономических систем.

2. Региональное экоразвитие включает функцию раннего преду­преждения неблагоприятных экологических тенденций или преду­сматривает гарантии их минимизации. Незнание последствий не освобождает общество от ответственности за разрушение природной среды. За исключением случаев одномоментных экологических катастроф, установление причинно-следственных связей между антропогенным воздействием на природную среду и видимыми экологическими последствиями в сложных эколо­го-экономических системах затруднено из-за удаленности собы­тий и вмешательства других факторов. Это значительно снижает определенность прогнозов и способствует сохранению атмосфе­ры обманчивого благополучия. Ускоренное нарастание техно­генного давления и увеличение зависимости здоровья людей от состояния среды требуют уже сейчас более быстрого повышения точности экологических прогнозов, чем это может быть достиг­нуто путем рутинного накопления знаний и опыта. В классиче­ской экологии нет теории такой опережающей оценки. Но близкий к этому подход существует в радиационной генетике. О нем упоминает в одной из своих работ выдающийся русский биолог Н. В. Тимофеев-Ресов­ский. Академик А. Д. Сахаров применил его как аргумент недопус­тимости сверхмощного термоядерного взрыва в 1962 г. Он осно­ван на расчете числа особей, затронутых наследованием радиационно индуцированных мутаций, и связан с математическим ожиданием негативного эффекта коллективной эквивалентной дозы облучения.

Видимо, давно уже подобный подход следовало распростра­нить на оценку отдаленных последствий воздействия мутаген­ных и тератогенных факторов (тератогены – это вещества или физические лица, которые при действии на родительские организмы способны вызывать врожденные уродства у потомства) загрязнения среды в промышлен­ных городах. Тем более что анализ последствий чернобыльской аварии по существу разрушил грань между радиационными и нерадиационными экологическими эффектами. Утверждение, что при радиации приходится иметь дело с непороговыми эф­фектами, а химические воздействия имеют принципиально по­роговый характер, справедливо лишь для отдельных агентов. Вряд ли можно указать порог мутагенности для того огромного набора вредных веществ, который действует на организм чело­века в промышленном городе. Имеются прямые указания на заметный генный дрейф у человека под влиянием промышлен­ных загрязнений. Регламентация техногенных потоков на осно­ве учета отдаленных генетических последствий имеет большое принципиальное значение.

Применимость этого принципа не ограничивается медико-биологическими аспектами. Он затрагивает все стороны чело­веческой деятельности, которые рассчитаны на будущее и под­лежат прогнозированию. Экономическая и политическая «це­на» крупных решений при нынешних масштабах деятельности очень велика, а принимать их часто приходится при непредви­денности многих последствий (достаточно вспомнить историю с перекрытием Кара-Богаз-Гола). Ссылки на неопределен­ность прогнозов не должны освобождать от ответственности за неправильные решения.

3. Цели экоразвития первичны по отношению к целям эконо­мического развития. (Принцип экологического императива.)

Здоровая окружающая среда является условием удовлетворе­ния основных жизненных потребностей человека. Поэтому лю­бые цели экономического развития должны быть согласованы и скорректированы с учетом экологических потребностей людей. Экономическая система, которая рассматривает неограничен­ный рост как прогресс, которая не учитывает экологические ценности и ущерб, наносимый неуклонным наращиванием про­изводства, не имеет права на существование. Только экологиче­ски ориентированное развитие может определять программы экономического роста, национальные и региональные хозяйст­венные цели.

Принятию и реализации этого принципа мешает укоренив­шееся представление о том, что быстрый экономический выиг­рыш оправдывает неопределенные и растянутые во времени бу­дущие экологические утраты, которые к тому же почти всегда легко объяснить другими причинами. Но ведь сейчас уже ясно, что стоимость тех миллионов тонн хлопка, который выращен ценой гибели Арала, не оправдывает потерь жизни и здоровья десятков тысяч детей, потерь земли и городов, – потерь, сопро­вождавших эту длившуюся десятилетия катастрофу. Как не оп­равдывают и миллионы тонн нефти, добываемых в районе Кас­пия, ни гибели людей в чеченской войне, ни деградации на гра­ни гибели уникального стада осетровых рыб.

Остаточный принцип в постановке и реализации региональ­ных природоохранных целей в корне противоречит принципу экологического императива.

4. Размещение и развитие материального производства на оп­ределенной территории должно осуществляться в соответствии с ее экологической техноемкостью. (Принцип эколого-экономической сбалансированности.) В рамках системного подхода к стратегии экоразвития этот принцип базируется на идее взаи­моподдержания природных и производственных потенциалов и потоков веществ и энергии, образующих эколого-экономическую систему. Изъятие местных природных ресур­сов не должно превышать скорости их возобновления или есте­ственного привнесения в систему, а поступление загрязнений – скорости их инактивации путем рассеяния, выноса, ассимиля­ции и иммобилизации. Эти пути самоочищения экосистемы со­пряжены с потоками биогеохимического круговорота. В том случае, когда мощность механизмов самоочищения обеспечива­ет удаление загрязнений до реализации их вредного действия и выполняются другие условия баланса, вся система остается от­носительно устойчивой. Нарушение принципа сбалансирован­ного природопользования не может продолжаться сколь угодно долго без серьезного ущерба для обеих – сначала природной, а затем, совершенно неотвратимо, и для экономической частей системы. Этот закон, вне зависимости от его возможных мето­дологических или юридических интерпретаций, обладает обрат­ной силой и реализует экологический императив.

Существующая структура управления в области охраны окружающей среды и использования природных ресурсов в России совершенно не соответствует целям эко­развития и требует радикального изменения. Переход к новой стратегии для России, находящейся в чрезвычайно противо­речивой социально-экономической ситуации, является жиз­ненно важным этапом ее развития. Но переход от природохищнической, технократической парадигмы развития к экоразвитию требует определенных условий. О некоторых из них уже говорилось. Еще раз сформулируем основные условия реализации концепции экоразвития.

1. Наличие глубоко проработанной единой государственной эко­логической политики, подкрепленной системой законов и долго­срочной стратегической программой.

Несмотря на обостряющиеся экологические проблемы и ко­лоссальный урон, который испытывает экономика страны в свя­зи с чрезвычайными ситуациями, до сих пор нет официально утвержденной государственной экологической политики. И хотя в ст. 3 Закона РФ «Об охране окружающей природной среды» провозглашается «приоритет охраны жизни и здоровья человека, обеспечение благоприятных экологических условий для жизни, труда и отдыха населения», хуже всего обстоит дело как раз с обеспечением права людей на безопасную среду жизни, на га­рантированную защиту от техногенного загрязнения и пораже­ния. Правительство не может не знать, что 50% населения стра­ны пьет загрязненную воду и дышит опасным для здоровья воз­духом. Между тем промышленность страны, наши самые мощ­ные в мире центры бесхозяйственности, очаги радиации и лес­ные пожары продолжают оказывать губительное влияние на со­стояние здоровья значительной части населения, угнетают при­родные системы и вносят очень ощутимый вклад в глобальное антропогенное загрязнение планеты. Это становится существен­ным объектом критики со стороны других государств, еще больше роняет наш престиж и мешает благоприятному эконо­мическому обмену.

В перспективной государственной программе охраны окру­жающей среды и рационального использования природных ресурсов (1990) в качестве стратегических целей государства выделялись:

- поддержание благоприятной для здоровья экологически безопасной среды для обеспечения физического, психо­логического и социального благополучия населения всей страны;

- обеспечение рационального, неистощительного природо­пользования в интересах эффективного и устойчивого со­циально-экономического развития страны;

- сбалансированность процессов воспроизводства и исполь­зования возобновимых природных ресурсов, а также рациональное расходование невозобновимых ресурсов с ши­роким вовлечением в хозяйственный оборот отходов про­изводства;

- сохранение биосферного равновесия на локальном, регио­нальном и глобальном уровнях;

- сохранение генетического фонда, видового и ландшафтного разнообразия дикой природы, ландшафтно-архитектурных особенностей сельской местности и городов как бесценно­го, неотъемлемого достояния народов нашей страны, осно­вы национальных культур и духовной жизни всех членов общества.

Стратегические цели в нашей стране всегда звучали доста­точно декларативно, и хорошо известно, как реализуются эти «поддержание,.. обеспечение,.. сбалансированность,.. сохранение» и т. п. Но чтобы, оказавшись в состоянии экоцида, обещать «со­хранение биосферного равновесия... на глобальном уровне», – такого еще не было. За 10 лет в этих направлениях ничего не сде­лано, и сейчас генеральные задачи звучат намного скромнее. Из многих документов – бюджетов, государственных докладов и программ – видно, что нам до глобального уровня далеко, хва­тило бы сил лечить свои самые больные раны – Чернобыль, «Маяк», Волгу, Алтай, Байкал и др.

Затянувшийся экономический кризис, безработица, сниже­ние жизненного уровня и рост преступности в 90-е годы ХХ века отодвинули эко­логические цели в списке приоритетов государственной полити­ки на одно из последних мест. При такой расстановке приори­тетов экологический кризис совсем скоро «решит» все пробле­мы человеческой экономики.

Концепция экоразвития должна лечь в основу государствен­ной политики, а экологические цели – стать национальными приоритетами. Необходима сильная поддержка целей экоразви­тия в Правительстве и в Государственной Думе.

2. Наличие глубоко проработанного законодательства в облас­ти природопользования и охраны окружающей среды.

Экологическое право есть средство для реализации нацио­нальной экологической политики. Экологическое законодательство должно опираться на сильную и конкретную конституци­онную норму. При определении приоритетных направлений развития права в области охраны природной среды и природопользования необходимо учитывать, что отрешения в этой сфе­ре регулируются наряду с собственными экологическими правовыми актами, также нормами законодательства государственного, гражданского, уголовного, земельного и др. Без такой правовой и организационной структуры принятые законы и подзаконные акты не будут иметь необходимого правоприменительного меха­низма и не дадут желаемого эффекта. Как показывает мировой опыт, действенное природоохранное право должно включать следующие основные компоненты:

- полное правовое определение качеств окружающей сре­ды, природных объектов, процессов и других экологиче­ских ценностей, находящихся в государственной и част­ной собственности и под управлением РФ и субъектов Федерации;

- опирающийся на Конституцию основной природоохран­ный акт, закон, устанавливающий принципы и приори­тетные направления правового регулирования в этой сфе­ре (иногда в качестве такового специалисты называют правовой акт, обеспечивающий полное возмещение эко­логического вреда);

- специальные законы, и в случае необходимости допол­няющие подзаконные акты и нормы, касающиеся кон­кретных природных объектов (воздух, реки, прибрежные зоны, почвы, недра, леса, животный и растительный мир, ландшафты, заповедные и охраняемые территории, при­родные объекты, представляющие исключительную науч­ную, эстетическую, рекреационную ценность и т. п.);

- организационные структуры, в том числе в юриспруден­ции, необходимые для эффективного применения эколо­гического права;

- механизмы экологического контроля, включающие систему экологического мониторинга, учета природных ресурсов, правила ведения соответствующих кадастров, экологиче­скую аттестацию и экспертизу хозяйственных объектов;

- правовое обеспечение и стимулирование участия населе­ния в решении вопросов природопользования, охраны ок­ружающей среды и в экологической экспертизе;

- систему стандартов качества окружающей среды, состоя­ния природных систем и юридического контроля экологи­ческих норм;

- специальные нормы и правила, регулирующие экологиче­скую регламентацию хозяйственной деятельности, ограничение вредных эмиссий, использование и удаление отхо­дов и обязательные для государственных, муниципальных и частных природопользователей;

- развернутое лицензионное законодательство, определяю­щее порядок установления квот, выдачи и аннулирования лицензий на использование природного объекта, на вы­бросы и стоки в окружающую среду, на захоронение отхо­дов и т. д.;

- специальные нормы, касающиеся ответственности за ущерб, причиненный природной среде, и подкрепляющие их ме­тодики расчета ущерба, основанные в свою очередь на разработанной системе оценки природных ресурсов и объ­ектов, включая не только их хозяйственную, но и эколо­гическую, рекреационную и эстетическую ценность;

- систему применения штрафных санкций за нарушение экологических правовых норм;

- нормы уголовного права об ответственности за нарушение экологических правовых норм.

В последние годы в систему управления поступает достаточ­но большое количество законов, указов Президента, постанов­лений Правительства, нормативных актов министерств и ве­домств. Однако следует отметить, что все они обслуживают ста­рую концепцию охраны природы и не содержат актов, направ­ленных на реализацию главных приоритетов.

Правовую структуру следует дополнить определенной ориен­тацией судебной системы и процессуальными нормами. Детали­зацию права необходимо ориентировать на внедрение экологи­ческих компонентов в экономику, причем на макроэкономиче­ском уровне. Экологические законы должны быть законами конкретного прямого действия, а не всеохватными и много­словными как «Закон об охране окружающей природной среды» (1991), который практически не имеет прикладного значения и требует разработки сложного механизма применения.

3. Перестройка методологии и практики эксплуатации при­родных ресурсов.

Важным условием экоразвития и обеспечения экологической безопасности должно стать придание высокой и возрастающей ценности природным ресурсам, коренное изменение отношения к их добыче и использованию. Реализация этого приоритета ос­нована на современных принципах ресурсологии. а Неисчерпаемых ресурсов не существует. На планете Земля по отношению к человеческой деятельности действует непре­ложный закон исчерпаемости всех природных ресурсов. Даже источники космической энергии – солнечное излучение и гра­витационная (приливная) энергия могут оказаться ограничен­ными во времени из-за изменения их доступности на Земле под влиянием антропогенных воздействий.

Исчерпаемость природных ресурсов зависит от уровня их возобновляемости. Объем изъятия ресурсов, превышающий объем их естественного возобновления, по существу переводит ресурсы в категорию невозобновляющихся. Превышение изъя­тия над возобновлением, даже временное, опасно не столько сокращением запасов ресурсов, сколько нарушением природных регуляторных механизмов возобновления.

Никакая изыскательская или хозяйственная деятельность не может квалифицироваться как воспроизводство ресурсов. Как правило, речь идет лишь о расширении фронта эксплуата­ции ресурсов. В лучшем и очень редком случае человек может лишь частично восстановить ранее нарушенную им способность природных механизмов к возобновлению ресурсов.

Эксплуатация невозобновляющихся ресурсов, особенно ископаемых энергоносителей и руд, в масштабах эволюции био­сферы на Земле может сохраняться лишь относительно корот­кое время, ограниченное уже идущим глобальным экологиче­ским кризисом.

Даровых, бесплатных природных ресурсов не существует. Каждый из них – не только вода, почва, биоресурсы суши и вод, но и солнечная энергия, сумма температур, количество осадков, кислород атмосферы, озоновый экран, ассимиляцион­ный потенциал экосистем, продукционный потенциал биоты (пространственная совокупность всех живых организмов, например биота экосферы, биота океана) – обладает абсолютной стоимостью, определяемой вкладом в под­держание существования и в продукцию биосферы, а следова­тельно, и в благополучие людей. В этом смысле все природные ресурсы равны и должны быть включены в систему платности.

Законы природы исключают право собственности на ре­сурсы биосферы. Возобновляющиеся ресурсы, которыми распо­ряжается вид Homo sapiens, не должны принадлежать отдель­ным людям, группам людей или государствам. Они принадлежат всему человечеству в целом, включая все будущие поколения людей. Поэтому устанавливаемая человеческими законами собственность на природные ресурсы всегда относительна и нико­гда не может быть полной. Право собственности на природные ресурсы, которое наносит вред природе и через нее человеку, должно быть исключено.

Любой используемый человеком возобновимый ресурс должен быть воспроизведен, восстановлен как в количествен­ном, так и в качественном отношении. Расчеты на естествен­ное возобновление в условиях нарушения средорегулирующей функции биосферы в большинстве случаев не оправдываются. Поэтому огромный и быстро растущий долг человечества по возобновлению природных ресурсов – не философская абст­ракция, а реальность, имеющая конкретное стоимостное вы­ражение и очень высокую процентную ставку.

Принцип трансформации ресурсного капитала: капитал, заключенный в невозобновимых ресурсах, при их освоении и эксплуатации должен трансформироваться в равновеликий фи­нансовый или иной капитал, принадлежащий государству и на­правляемый на воспроизводство возобновимых природных ре­сурсов. Это в свою очередь требует создания мирового и нацио­нального рынка природных ресурсов, который должен нахо­диться под контролем государства.

Реализация этих принципов, вероятно, еще долгое время бу­дет весьма проблематичной. Экономическая стратегия страны такова, что до 70% инвестиций направляются на развитие ре­сурсодобывающих отраслей, особенно в нефтегазодобычу, а ре­сурсосберегающие и наукоемкие отрасли задыхаются без инве­стиций. На охрану и восстановление природных ресурсов выде­ляется менее 1% от ВНП.

Сохранение такого положения ведет к усугублению эколого-экономического кризиса. Необходим решительный поворот к новой стратегии в области природных ресурсов.

4. Достаточное финансовое и материальное обеспечение. Ав­торы «Повестки дня на XXI век» оценили стоимость намечен­ных в ней мероприятий в 650 млрд. долл. Ясно, что Россия не в состоянии выполнять свою долю обязательств. Годовая сумма затрат на охрану природы и окружающей среды в России на по­рядок меньше наносимого экоущерба. Если в развитых странах на природоохранные мероприятия ежегодно выделяются средст­ва в размере 3 – 6% от ВВП, то в России за последние годы вы­деляется в среднем 0,4 – 0,5% от ВВП. В Рио-де-Жанейро Россия была отнесена к странам с переходной экономикой, поэтому у нее есть все основания рассчитывать на финансирование своих экологических технологий с участием мирового капитала. Но соотношение средств страны, претендующей на помощь, и средств международных организаций, как правило, имеют соот­ношение 30/70. Так что России, чтобы привлечь деньги между­народных организаций, все равно придется вложить собствен­ные деньги. Правда, денег на решение экологических проблем нет не только у России. 19-я Специальная сессия Генеральной Ассамблеи ООН по окружающей среде и развитию (Нью-Йорк, 2004) пришла к выводу, что решения Рио-92 всем мировым со­обществом выполняются крайне плохо. Причина одна – недос­таточное финансирование намеченных программ. В России, на­пример, программы по экологии, утвержденные правительством в период с 1992 по 1997 гг. профинансированы всего на 5% от запланированных сумм.

Резкий дефицит финансирования – путь к продолжению и усугублению национального экологического кризиса. В сло­жившейся ситуации трудно рассчитывать на то, что государст­венное финансирование быстро достигнет требуемого уровня. Реализация принципа платности природопользования сама по себе также нескоро сможет изменить положение. Поэтому необ­ходимо проведение такой федеральной и региональной финан­сово-кредитной и налоговой политики, которая способствовала бы активизации предпринимательской деятельности в области природопользования, привлечению инвестиций, в том числе и иностранных, направляемых на экологически ориентированное технологическое перевооружение.

5. Участие населения в процессе выработки и принятия реше­ний по наиболее важным практическим задачам экоразвития. Общественный контроль при переходном процессе либерализа­ции экономики и приватизации хозяйственных объектов осо­бенно важен. В настоящее время действуют свыше 100 эколого-культурных объединений. Самой массовой общественной организацией в России является Всероссийское общество охра­ны природы. Большое количество борцов за охрану природы объединяют Социально-экологический союз, Экологический союз, Всероссийское общество защиты животных и др. Активно действуют такие региональные общественные объединения, как фонд защиты Байкала, общественный комитет спасения Волги, дружина «Служба охраны природы» (Казань), Союз «Черно­быль» и многие другие. Большую общественную работу на тер­ритории России проводят некоторые зарубежные общественные организации, среди которых можно выделить российское отде­ление «Гринпис».

Для участия общественности в решении экологических про­блем необходима доступность, открытость и публичность всей информации о техногенном загрязнении среды и обусловлен­ном им риске для здоровья людей. Практика показывает, что несоблюдение этого требования сильно затрудняет и искажает оценку социально-экологической ситуации, а при обществен­ной настороженности приводит к серьезным конфликтам. В ча­стности, сокрытие данных о вредных эмиссиях на предприятиях ВПК приносит неизмеримо больший вред, чем раскрытие его тайн, чаще всего мнимых. Следует помнить, что психологиче­ская реакция людей на техногенные изменения в окружающей среде входит в объективную оценку экологической ситуации. Применительно к рассматриваемым задачам наиболее подходя­щими являются проблемные социологические обследования и методы «социального проектирования».

6. Научно-методическая, информационная и нормативная обес­печенность территориальных эколого-экономических программ. Сегодня эта обеспеченность недостаточна. Существует острая по­требность в детальной разработке научно-методических, справоч­ных материалов, рабочих методик и нормативов по широкому кругу прикладных проблем природопользования. Наиболее важ­ными из них являются:

1) Соизмерение производственных и природных потенциалов конкретных территорий; количественная оценка природоемкости производства и экологической техноемкости природной среды (территориальные экологические нормативы).

2) Организация и проведение экологической паспортизации и экспертизы хозяйственных объектов.

3) Процедура предпроектной оценки воздействия намечаемых к созданию хозяйственных объектов на окружающую среду (ОВОС).

4) Создание специализированных банков региональной эко-лого-экономической информации.

7. Правильная кадровая политика, при которой доступ к вла­сти и управлению природопользованием определяется профессионализмом и компетентностью. Вся система управления природо­пользованием независимо от ее самооценки испытывает ост­рый дефицит квалифицированных специалистов, восприим­чивых к новым требованиям эколого-экономической полити­ки и способных полностью нейтрализовать экологическую безграмотность правительственных чиновников и хозяйствен­ных руководителей. Специалисты, работающие в этой облас­ти, должны обладать не только системой естественно-научных знаний, но и необходимым набором правовых, экономиче­ских и политических знаний для решения все возрастающего числа сложнейших проблем, возникающих между природой и обществом.

Руководство страны длительное время пренебрегало подго­товкой кадров экологов-природопользователей, а когда не­большое число их все же появилось, во всех сферах производ­ства старались помешать их профессиональной практической деятельности. Вузовская подготовка экологов-практиков оста­ется несовершенной. Необходимо создание специализирован­ных факультетов, где был бы обеспечен макроэкологический подход к образованию.

8. Международное сотрудничество и поддержка. В настоящее время, когда экологическая ситуация оценивается как катастро­фическая, особенно важны совместные усилия и сотрудничество всех государств в деле сохранения биосферы Земли. В прошлом Россия часто выступала инициатором международного сотруд­ничества в деле охраны природы. Еще в 1897 г. было подписано соглашение об охране морских котиков между Россией, США и Японией, позже Россия заключила соглашение с Финляндией о рыболовстве и охране пограничных вод, многостороннюю кон­венцию с Афганистаном и Ираном по защите растений и борьбе с саранчой, несколько конвенций и соглашений об охране птиц и защите растений и др. Особенно активно международное со­трудничество развивалось после Второй мировой войны. До на­чала 1980-х годов было подписано более 200 международных договоров. Среди них следует особо выделить Московский до­говор (1963) о запрещении испытания ядерного оружия в атмо­сфере, космическом пространстве и под водой, который подпи­сали более 100 стран, и Конвенцию о международной торговле видами дикой фауны и флоры, находящимися под угрозой ис­чезновения, которую в 1973 г. подписали 80 стран мира. В настоящее время можно выделить три основных направления ме­ждународной деятельности, которые активно поддерживает Рос­сия: сотрудничество с международными организациями, сотруд­ничество по линии международных конвенций и соглашений, сотрудничество на двусторонней основе между государствами.

Среди основных международных организаций следует вы­делить ЮНЕП (Программа ООН по окружающей среде). Ак­тивное участие принимает Россия в деятельности Междуна­родного регистра потенциально токсичных веществ (МРПТХВ) и Международной справочной системе источников информа­ции по окружающей среде (ИНФОТЕРРА). Большую коорди­национную роль в деле охраны природы играет Европейская экономическая комиссия (ЕЭК) ООН. Особенно важное зна­чение имеет ее деятельность в рамках Конвенции о трансгра­ничном загрязнении воздуха и Декларации о мало- и безот­ходной технологии. Россия также входит во Всемирный союз охраны природы, в Международное бюро по исследованию водоплавающих птиц (МБИВ), в Международный совет по охоте и охране дичи (МСООД), активно участвует в научной программе ЮНЕСКО «Человек и биосфера», в международных конференциях ООН.

Экологический кризис и мощные источники техногенных эмиссий России представляют ощутимую глобальную опасность. Экономическое и социальное напряжение, региональные кри­зисы, экологические беженцы, трансграничные переносы ра­дионуклидов, кислых окислов, парниковых газов, дыма лесных пожаров, ядерные свалки и склады ОВ, затопленные реакторы и боеголовки – все это стало крупным национальным «вкладом» во всемирное ухудшение экологической обстановки.

Несмотря на то, что России приходится решать беспрецедентные по сложности задачи, она все-таки должна нести ответственность, в том числе и весьма ощутимую материальную ответственность, за трансграничное загрязнение и выполнять принятые на себя обязательства в рамках подписанных международных конвенций.