Философия

Язык влияет на сознание, мышление и в том отношении, что он придает мысли некоторую принудительность, осуществляет своего рода «тиранию» над мыслью, направляет ее движение по каналам языковых форм, как бы вгоняя в их общие рамки постоянно пере­ ливающиеся, изменчивые, индивидуально неповторимые, эмоцио­ нально окрашенные мысли.

Но не все выразимо с помощью языка. Тайны человеческой души настолько глубоки, что невыразимы обычным человеческим языком: здесь нужна и поэзия, и музыка, и весь арсенал символи­ ческих средств.

Знаковые системы. Человек получает информацию не только с помощью обычного языка, но и посредством разнообразнейших событий внешнего мира. Дым сигнализирует о том, что горит кос­ тер. Но тот же дым приобретает характер условного знака, если люди заранее договорились о том, что он будет означать, например, «обед готов». Знак — это материальный предмет, процесс,, действие, выполняющие в общении роль представителя чегото другого и используемые для приобретения, хранения, пре­ образования и передачи информации. Знаковые системы воз­ никли и развиваются как материальная форма, в которой осущест­ вляются сознание, мышление, реализуются информационные про­ цессы в обществе, а в наше время и в технике. Под значением зна­ ков имеется в виду та информация о вещах, свойствах и отношени­ ях, которая передается с их помощью. Значение является выражен­ ным в материальной форме знака отражением объективной дейст­ вительности. В него входят как понятийные, так и чувственные и эмоциональные компоненты, волевые побуждения, просьбы — словом, вся сфера психики, сознания.

Исходной знаковой системой является обычный, естествен­ ный язык. Среди неязыковых знаков выделяются знаки-копии (фотографии, отпечатки пальцев, отпечатки ископаемых живот­ ных и растений и т.п.); знаки-признаки (озноб — симптом бо­ лезни, туча — предвестник приближения дождя и т.п.); знакисигналы (фабричный гудок, звонок, аплодисменты и т.п.) знакисимволы (например, двуглавый орел символизирует российскую государственность); знаки-общения — вся совокупность естествен­ ных и искусственных языков К знакам искусственных систем отно­ сятся, например, различные кодовые системы (азбука Морзе, коды,

используемые при составлении программ для компьютеров), знаки формул, различные схемы, система сигнализации уличного движе­ ния и др. Любой знак функционирует только в соответствующей системе. Строение и функционирование знаковых систем изучает семиотика.

Развитие знаковых систем определяется потребностями разви­ тия науки, техники, искусства и общественной практики. Употреб­ ление специальной символики, особенно, искусственных систем, формул, создает для науки огромные преимущества. Например, употребление знаков, из которых составляются формулы, дает воз­ можность в сокращенном виде фиксировать связи мыслей, осу­ ществлять общение в международном масштабе. Искусственные знаковые системы, в том числе языки-посредники, используемые в технике, являются дополнением естественных языков и существу­ ют лишь на их основе.

Итак, мы рассмотрели суть феномена души, сознания, рас­ судка, ума и мудрости, т.е. тот круг проблем, который связан с философской антропологией, с теорией человека, личности и их внутреннего духовного мира. Анализ этих проблем подготовил читателя к тому, чтобы осмыслить все рассмотренные феномены в их отношении к объективной реальности.

Мы должны теперь разобраться в том, как они «работают» в процессе постижения реальности. Ведь душа человека, все ее функции имеют смысл ориентации человека в мире, во взаи­ моотношении человека с другими людьми в процессе речево­ го общения.

Язык и вообще вся богатейшая знаково-символическая сфера не имеет самодовлеющего смысла. Все силы души, все возможнос­ ти речевого общения (а мышление возможно только на основе языка) нацелены на общение с миром и с себе подобными в жизни общества. А это возможно только при условии как можно более глубокого постижения сущего.

Итак, мы рассмотрели проблему сознания в различных ее ас­ пектах. При этом заметим, что слово «сознание» содержит в себе корень «зн-», что означает зн-ать, зк-а-ние. Получается, что со-

знание и знание — родственные слова-понятия. Поэтому рассмот­ рение проблемы сознания во всех его вариациях вполне логично требует перехода к рассмотрению теории познания, которая про­ должает и углубляет понимание сути самого сознания на ином уровне проявления его познавательной, действенно-творческой сущности.

«&"£,

I

Глава 12

Теория познания

Во всей мировой истории развития философской мысли никогда и никто не обходил один из фундаментальных разделов в системе философии, како­ вым является теория познания. Без рассмотрения теории познания немысли­ ма ни одна философская система. Это, кроме всего прочего, диктуется власт­ ной силой связи философии с конкретными науками, на которые она опира­ лась и ныне опирается в своем развитии. Это нужно прежде всего для разви­ тия теоретических разделов любой науки, но в то же время необходимо и для прогресса самой философской культуры, а в конечном счете для удовлетворе­ ния неисчислимого множества жизненных вопросов общества. Человечество всегда стремилось к приобретению новых знаний. Процесс овладения тайнами бытия есть выражение высших устремлений творческой активности разума, составляющего великую гордость человечества. За тысячелетия своего раз­ вития оно прошло длительный и тернистый путь познания от примитивного и ограниченного ко все более глубокому и всестороннему проникновению в

сущность бытия.

§ 1. Сущность и смысл познания

Общий взгляд на теорию познания.^Все люди от природы стре­ мятся к знанию. Все, что простирается перед нами и происходит в нас, познается посредством наших чувственных впечатлений и раз­ мышления, опыта и теории. Ощущения, восприятия, представле­ ние и мышление, степень их адекватности тому, что познается, от­ граничение истинного знания от иллюзорного, правды от заблуж­ дения и лжи — все это с древнейших времен тщательно исследо­ валось в контексте разных проблем философии, но прежде всего такого ее раздела, как теория познания/Теория познания и «общая метафизика», рассматривающая проблемы бытия и сознания (в нашем курсе им посвящены предыдущие главы), образуют основу всей философии. На них уже зиждутся более специальные разделы,

теории знания, весьма точно выражены основные проблемы, свя­ занные с темой знания. Их изложению и будет посвящена настоя­ щая глава.

Человечество всегда стремилось к приобретению новых зна­ ний. Овладение тайнами бытия есть выражение высших устремле­ ний творческой активности разума, составляющего гордость чело­ века и человечества. За тысячелетия своего развития оно прошло длительный и тернистый путь познания от примитивного и ограни­ ченного ко все более глубокому и всестороннему проникновению в сущность окружающего мира. На этом пути было открыто неисчис­ лимое множество фактов, свойств и законов природы, обществен­ ной жизни и самого человека, одна другую сменяли научные карти­ ны мира. Развитие научного знания происходило одновременно с развитием производства, с расцветом искусств, художественного

творчества. Знание образует сложнейшую систему, которая выст пает в виде социальной памяти, богатства ее передаются от поко­ ления к поколению, от народа к народу с помощью механизма со­ циальной наследственности, культуры.

Теория познания исторически развивалась во взаимодействии с наукой. Одни ученые исследуют объективную реальность, а дру­ гие — саму реальность исследования: это жизненно необходимое разделение духовного производства; одни добывают знания, а дру­ гие — знания о знании, столь важные и для самой науки, и для практики, и для выработки целостного мировоззрения. Сами уче­ ные не всегда должным образом ценят плоды теоретико-познава­ тельных исследований, хотя широко мыслящие, великие ученые за­ частую сами осуществляют эту двойную работу ума. К примеру, Г. Галилей специально занимался вопросами теории познания; Р. Декарт, Г. Лейбниц, И.В. Гете и др. были одновременно и уче­ ными, и философами.

\ Теория познания иначе называется гносеологией, или эписте­ мологией. Эти термины имеют греческие корни: gnosis — позна­ вание, узнавание; познание, знание и episteme — знание, умение; наука. В русском языке термин «знание», равно как и «познание», несет два основных значения: во-первых, знание как данность, до­ бытый факт, во-вторых, процесс узнавания, добычи знания в пер­ вом смысле. Гносеология не может не касаться указанных сторон. Все же в узком смысле задачей гносеологии является скорее ис-

правлено именно на это. В идеале теория познания должна обосно­ вывать всякое знание, в том числе естественно-научное и фило­ софское. Она должна объяснять саму возможность такого знания, его сущность, содержание понятия истины, ее критерии. Поэтому ясно, что если теория знания включает в себя в качестве предпо­ сылок выводы каких-то других теорий, то она рискует попасть в логический круг. Человек, приступающий к построению гносеоло­ гии, находится в тяжелейшем положении: он должен сам «поднять себя за волосы», создать теорию фактически на голом месте, чтобы удовлетворить идеалу беспредпосылочности. Кто хочет уберечь себя от подобных камней, об которые могло бы разбиться его уче­ ние о познании, должен тщательно анализировать «догматические предпосылки», касающиеся гносеологии, которые неявно присут­ ствуют в разнообразных научных и философских концепциях. А то, что такие теоретико-познавательные предпосылки можно найти почти всюду, показать достаточно несложно1. Как выражается' Н.О. Лосский, мы вслед за И. Кантом, основателем критического

«Неявные» предпосылки содержатся во многих научных утверждениях. Недо­ сказанное нередко прячется за стройными, нередко облеченными в математический вид суждениями и определениями. Бывает, что обнаружение и критический анализ та­ кого рода предпосылок служат основой научных революций. Например, классическая (ньютонова) механика явно подразумевает существование абсолютно твердых тел, возможность мгновенного воздействия на пространственно отдаленный объект, сколь угодно точного разделения положений и т.д. А. Эйнштейн говорил, что импульс, при­ ведший к созданию теории относительности, возник у него еще в детстве, когда он задумался о том, что будет, если «побежать за солнечным лучом» вдогонку — мысль, сама формулировка которой плохо согласуется с классической физикой. (Интуитивно ясно, что солнечный свет догнать невозможно, но какова же тогда возможность опре­ делять положение предметов, если лучшего средства, чем свет, у нас нет, а скорость светового луча, как оказалось, конечна?) Анализируя некбторые положения современ­ ной ему физики, Лосский обращает внимание не только на собственно-физические не­ явные предпосылки, но и на «догматические предположения философского характера, например, предположение о субстанции, стоящей за явлениями, о свойствах причин­ ности и т.д. Но когда философия берется за эти вопросы (т.е. субстанцию, причинность и др.), она дает теории, еще более отличающиеся друг от друга, чем учения о тяготении как отталкивании и как притягивании» (Обоснование интуитивизма. С. 7). Здесь Лос­ ский имеет в виду различные попытки интерпретации закона всемирного тяготения, именно путем допущения actio in distans или же апелляции к движению некой среды типа эфира, т.е. возможность дать разные предпосылки этому закону. (Заметим, что такого рода поиски, уже по отношению к эйнштейновской общей теории относитель­ ности, вполне актуальны: от гипотезы первичной «прагеометрии» до идеи метрической упругости материи А.Д. Сахарова.)

Во-вторых, следует упомянуть о такой особенности нашего времени, как сциентизм. Влиятельная часть современной гносео­ логии прямо ориентирована на научное (прежде всего естественно­ научное) познание и в своих методах и материале по существу сли­ вается с методологией науки. Надо ли отделять методологию от теории познания? Если исходить из теории познания, данного выше, то — да. Методология изучает не знание и истину как тако­ вые, а приемы их получения — в специфической обстановке науч­ ного исследования. Тем не менее оказывается, что не умозритель­ ное, а предметное изучение того, каким образом наука накапливает свое знание, позволяет понять очень многое о самой природе по лучаемого знания, его структуре, функционировании, статусе его частей1. Философы, которые занимаются такого рода исследова­ ниями, как правило, владеют богатым фактическим материалом по истории науки, и их выводами не следует пренебрегать. Без всесто­ роннего и глубокого обобщения достижений конкретных наук2 и того, как были достигнуты эти результаты в муках творчества, во взлетах и падениях, в просветах и заблуждениях, теория познания может выродиться в схоластику, в систему искусственных кон­ струкций. Заметим, что классическая гносеология обычно имеет дело с индивидуальным субъектом знания, рассматривая несколько субъектов не более как иллюстрацию теории. Методология науки, в современных ее вариантах, обращает внимание на коллективный характер существенной части научного знания (понятие «научного сообщества» у Т. Куна) и исторический его характер, например, анализируя сущность научных революций. Эти аспекты весьма ценны. Кроме того, современная философия имеет склонность быть прикладной, и методология науки дает пример подобных при­ ложений, будучи не только описательным, но и нормативным уче-

В качестве примера можно привести прекрасные диалоги Имре Лакатоса «До­ казательства и определения» (М., 1967), в которых анализируется математическое знание.

Не только наук, но и искусства, религиозного опыта и др. Теория познания, имея более чем двухтысячелетнюю историю, по большей части или преимущественно опи­ ралась на опыт естественно-научного познания и обобщала его. Ныне, как никогда прежде, возникла необходимость обобщить опыт также и гуманитарного, и художест­ венного знания. Последнее обычно именуется творческим, как бы исключающим то, что прежде чем творить, нужно очень хорошо знать жизнь...