Psikhologia / Соколова Е.Е. Краткий конспект лекций и метод. указ к курсу / Заключение

Заключение

Мы прошли очень долгий и трудный путь содержательного раскрытия значений некоторых фундаментальных понятий психологической науки. Только пройдя его, студент может сказать, что у него появилось некоторое представление о психологии как науке. И в завершении этого пути мы можем вернуться к тому, с чего когда-то начали — с общих и тогда еще весьма формальных определений психики как объекта психологической науки, с одной стороны, и предмета этой науки — с другой. Приведу теперь оба определения в своем варианте, надеясь, что для многих моих читателей их конкретное содержательное значение теперь уже будет понятно без специальных комментариев и пояснений. Естественно, данные в этом заключении определения будут гораздо более полными1 по сравнению с приведенными в самом начале.

Психика (от греч. psychikos — душевный) — активная и пристрастная форма отражения субъектом свойств и закономерностей объективной реальности и своей собственной жизнедеятельности, возникающая, развивающаяся и функционирующая в различных видах внешней и внутренней деятельности субъекта. Основными функциями П. являются ориентация субъекта в мире и регуляция на этой основе его деятельности.

Научное познание П. оказалось сложнейшей проблемой, поскольку природа психических явлений представлялась и представляется многим психологам принципиально отлич- ной от природы большинства явлений действительности. Основным качественно особым свойством П. называлась ее субъективность, которая понималась как “непосредствен-

1 Нижеприведенные тексты представляют собой статьи для психологического словаря, который будет издан в ближайшее время Институтом человека.

%

ная данность” психических явлений субъекту и их недоступность объективному познанию. Это принципиальное противопоставление двух качественно различных миров — “внешнего” объективного материального мира и “внутреннего” мира психических явлений (переживаний) — было обосновано еще в XVII в. в трудах французского мыслителя Р.Декарта и английского философа Дж.Локка и определило лицо психологической науки на протяжении последующих столетий. Согласно этой точке зрения, психические явления могут быть изучены только (или главным образом) субъективными (интроспективными) методами, поскольку они “открыты” лишь субъекту. Эта позиция кажется полностью соответствующей здравому смыслу и житейской психологии, в которой познание того или иного события отождествляется с его непосредственным переживанием (говорят, например: “ты не поймешь, что такое любовь, если сам не испытаешь этого чувства”). Однако для подлинно научного познания психической деятельности этот подход представляется принципиально ошибочным. Как заметил известный отечественный психолог и методолог науки Л.С.Выготский в середине 20-х гг. ХХ в., если бы непосредственные проявления (“переживания”) и сущность (“бытие”) психического совпадали, то не нужна была бы и никакая специальная наука о психике — психология. Поэтому, утверждает Выготский, “моя радость и мое интроспективное постижение этой радости — разные вещи”. То, что мы находим в своем “внутреннем мире” в форме переживаний, — это результативное и субъективное выражение сложнейших процессов психической деятельности, которая может и должна быть изучена объективно.

Затрудняет прояснение проблемы природы психики и то обстоятельство, что многие психологи, называя психику субъективной деятельностью, вкладывают совершенно различный смысл в термин “субъективное”. Между тем разные значения данного термина не следует смешивать между собой. Чаще всего субъективное трактуется как полная противоположность объективной реальности, как мир “непосредственного” опыта, который подлежит поэтому исследованию совершенно другими методами, чем собственно объективная

&

реальность. Во втором смысле слова субъективное означает “искаженное”, “пристрастное”, “неполное” и т.п., и в этом отношении оно противопоставляется “объективному” (понимаемому здесь также в ином смысле слова) как “истинному”, “беспристрастному”, “полному” и т.п. Сторонники вышеупомянутого подхода (отождествляющего “явление” и “бытие” в психике) использовали термин “субъективное” именно в этих двух смыслах слова, и тогда их точка зрения, доведенная до своего логического конца, принимала форму принципиального мировоззренческого вывода о непознаваемости мира, поскольку мир дан нам лишь опосредствованно в форме искажающих его образов и переживаний, в то время как эти последние открываются каждому человеку “непосредственно”. Тогда остается абсолютно непонятным, почему же результаты “опосредствованного” познания внешнего мира столь впечатляющи, в то время как познание психических процессов, казалось бы, гораздо более доступных для познания, находится в самой начальной стадии, и П. остается по-прежнему наиболее таинственным объектом науч- ного исследования (широко известны слова А.Эйнштейна о том, что решение физических проблем — это детская игра по сравнению с научными исследованиями детской игры). Многие психологи, попав в плен вышеупомянутых смыслов термина “субъективный”, вообще отказались от научного изучения психики, как это произошло, например, в бихевиоризме, который вместо психического как “внутренне наблюдаемого” провозгласил предметом психологии поведение как “внешне наблюдаемое”. Аналогичной позиции придерживаются в настоящее время некоторые представители гуманистической психологии, которые, по-прежнему трактуя познание психической деятельности как ее “переживание”, считают П. предметом не науки, а искусства.

Разрешение возникшего противоречия возможно только при условии понимания субъективности П. в третьем смысле слова: субъективное — то, что принадлежит субъекту, выполняет конкретные функции в его жизнедеятельности, имеет вполне объективные формы существования и поэтому может быть изучено различными объективными методами (для выражения этого смысла слова “субъективный” больше

'

подходит термин “субъектный”). Что касается понимания субъективности П. во втором смысле слова, то субъективное “искажение” мира необходимо именно для лучшей ориентации субъекта в этом мире, поскольку П. представляет собой не его “зеркальное” беспристрастное отражение, а отражение, обусловленное прежде всего потребностями (мотивами) субъекта и адекватное настолько, насколько оно помогает субъекту действовать в этом мире. Такое понимание субъективности характерно в основном для различных школ отечественной психологии. Его истоки можно найти уже в работах И.М.Сеченова, а подробное обоснование и разработку — в трудах Л.С.Выготского, А.Н.Леонтьева, П.Я.Гальперина, А.В.Запорожца, С.Л.Рубинштейна, Д.Б.Эльконина, Н.А.Бернштейна и др. Ими было доказано, что существование психических процессов в различных субъективных (в первом смысле) формах представляет собой вторичное явление, тогда как исходным и основным способом их бытия является их объективное существование в различных формах предметно-практической деятельности субъекта.

Идеи о тесной связи П. и деятельности субъекта разрабатывались в отечественной психологии в двух вариантах деятельностного подхода — в школах С.Л.Рубинштейна и А.Н.Леонтьева. С.Л.Рубинштейн уже в 1922 г. предложил первую формулировку принципа, получившего впоследствии название “принцип единства сознания и деятельности”: субъект (сознание) не только проявляется, но и формируется в деятельности. В школе А.Н.Леонтьева этот принцип был распространен также и на деятельность животных (принцип единства П. и деятельности) и получил мощную конкретно-эмпирическую разработку на материале различ- ных видов развития (т.е. филогенеза, антропогенеза, социогенеза, онтогенеза, функционального генеза П.).

Эти исследования в школе А.Н.Леонтьева привели к радикальному выводу относительно решения проблемы природы П.: П. не может быть противопоставлена как “внутреннее” — “внешнему” (т.е. окружающему миру и поведению субъекта), ее следует рассматривать как сторону различных форм предметно-практической деятельности субъекта как в ее внешних, так и во внутренних (“умственных”) формах.

Согласно П.Я.Гальперину, который конкретизировал эту общую идею школы А.Н.Леонтьева, любое человеческое действие содержит в качестве необходимой составляющей ориентировочную часть, а все психические процессы рассматриваются как особые виды ориентировочной деятельности (активности) субъекта. Это относится не только к формам “внешней” (практической) деятельности субъекта, но и к так называемой умственной деятельности, которая, согласно Д.Б.Эльконину, также имеет свою ориентировоч- ную (собственно психическую) и исполнительную части. Таким образом, П. является ориентировочной частью любой предметно-практической деятельности.

Тогда решение вопроса о природе П. приобретает следующий возможный вид: действительной противоположностью в психологии выступает противоположность процесса (деятельного, активного отражения мира) и образа (представляющего собой “накопленное движение”, “свернутую деятельность”, т.е. накопленный опыт ориентировки и деятельности субъекта в мире). В силу этого можно говорить о двух аспектах П.: П.-деятельность (П.-процесс) и П.-образ. Поскольку П. как ориентировочная часть любой деятельности определяется особенностями самой этой деятельности (ее мотивами, целями, средствами и т.п.), постольку единицы анализа П. оказываются не отделимыми от единиц анализа деятельности. По образному выражению А.Н.Леонтьева, “деятельность составляет субстанцию сознания” (и П. в целом). Традиционные психические процессы рассматриваются, согласно данной логике, как особые действия или операции (имеющие соответствующие “ориентировочные” цели и задачи) в рамках какой-либо предметно-практичес- кой деятельности, а иногда как особая деятельность со своими мотивами (например, мыслительная деятельность ученого, имеющая своим предметом познание реальности). С другой стороны, предложенные А.Н.Леонтьевым единицы анализа образа мира (у человека — чувственная ткань, значения и личностные смыслы) являются не только единицами психики, но и единицами деятельности (хотя и в ее результативном виде), поскольку за образами, понятиями и т.п. скрывается “свернутая” деятельность. Так, значе-

ние представляет собой не только обобщенное отражение определенных существенных свойств предметного мира, но и совокупность самих операций обобщения. В этом единстве деятельностной (процессуальной) и образной сторон П. деятельностная сторона оказывается ведущей в генетическом плане, в то время как в функциональном плане образ предшествует актуально разворачивающейся деятельности.

В рамках деятельностного подхода в варианте А.Н.Леонтьева была предпринята попытка разрешения проблемы возникновения П., которая считалась многими учеными (в частности, известным физиологом XIX в. Э.Дюбуа-Реймо- ном) “принципиально неразрешимой”. Критически проанализировав имевшиеся в психологии точки зрения на решение проблемы возникновения П. в эволюции, Леонтьев отверг четыре позиции в решении этого вопроса: 1) антропопсихизм, согласно которому П. (сознание) существует только у человека (Р.Декарт); 2) панпсихизм, т.е. учение о всеобщей одушевленности материи, в том числе неоргани- ческой (Г.Т.Фехнер); 3) биопсихизм, согласно которому психика свойственна живой материи вообще, в том числе и растениям (Т.Гоббс, и др.); 4) нейропсихизм — П. свойственна только тем животным, которые имеют нервную систему (Ч.Дарвин, Г.Спенсер).

Согласно А.Н.Леонтьеву, П. появляется на определенном этапе эволюции живой материи, когда имеющихся допсихических форм отражения оказывается недостаточно для решения некоторыми субъектами задач приспособления к миру. Когда-то, в условиях т.н. первичного бульона, примитивным живым организмам было достаточно простой раздражимости (допсихической формы отражения), заклю- чающейся в способности реагировать на так называемые биотические раздражители — непосредственно значимые для жизни стимулы, вещественно-энергетические составляющие которых ассимилируются организмом. Примером биотического раздражителя для более высокоорганизованных организмов, которые лишены П. (высших растений), является свет, энергия которого непосредственно используется в процессах фотосинтеза для создания органических веществ. Когда же в ходе эволюции жизни появилась предмет-

но расчлененная среда, возникла необходимость учитывать не только биотические стимулы, но и т.н. абиотические раздражители, которые сами по себе не могут определить обмен веществ организма, но в силу имеющейся объективной связи с собственно биотическими стимулами могут приобрести для субъекта “сигнальное” значение (биологический смысл). Приобретение абиотическим стимулом биологического смысла означает, что он начинает ощущаться субъектом, т.е. отражаться уже на психическом уровне. Одним из доказательств этого положения являются результаты остроумных экспериментов, проведенных в школе А.Н.Леонтьева, где искусственно формировалась способность ощущать свет кожей ладони, когда этот свет (абиотический для кожи руки раздражитель) в ходе экспериментального исследования приобретал для испытуемых определенный биологический смысл — сигнализировал о будущем (следующим за световым раздражителем через определенный интервал времени) ударе электрического тока. Чрезвычайно важным результатом этого исследования был вывод А.Н.Леонтьева о том, что обязательным условием появления нового ощущения является не просто объективное наличие связи абиоти- ческого и биотического раздражителей друг с другом, а активный поиск этой связи самим субъектом в ходе его индивидуальной ориентировочной деятельности в мире.

В соответствии с основной идеей Леонтьева о качественно своеобразных формах отношения процесса и образа в дальнейшем ходе филогенеза были выделены стадии развития П. у животных. Ими являются: стадия сенсорной П. (когда процесс представляет собой деятельность животного в предметном мире, а на образном уровне отражаются лишь отдельные свойства предметов); стадия перцептивной П. (процесс соответствует деятельности животного в мире отношений между предметами, а в образе отражаются лишь отдельные предметы); стадия интеллекта (отражение в образе отношений между предметами при соответствующем развитии деятельности животного). В рамках школы А.Н.Леонтьева К.Э.Фабри была предложена несколько иная точка зрения на стадии развития П. — внутри первых двух стадий были выделены по определенным критериям два подуровня

!

психического развития, а стадия интеллекта была включе- на в стадию перцептивной П.

Высшей формой П. является сознание, которое возникает в антропогенезе как продукт усложнившейся деятельности человека в мире, носящей а) социальный и б) орудийный характер. Отражение мира на сознательном уровне отличают новые свойства, в частности представленность

âструктурах сознания общественно-исторического опыта человечества, зафиксированного прежде всего в системах значений (словесных, предметных и орудийных), а также

âдинамических смысловых системах личности. Благодаря “открытости” индивидуального сознания всемирно-истори- ческому опыту человечества, отражение реальности на сознательном уровне становится более объективным (по сравнению с психикой животных) в смысле известной (до определенных пределов) независимости этого отражения от потребностно-мотивационной сферы субъекта. Сознание и личность ребенка формируются в ходе онтогенеза в различ- ных системах его деятельности в мире, основанием которых выступают разные формы т.н. ведущей деятельности. Возникновение сознания у человека не означает, что любой психический процесс теперь осознан — большая часть психических процессов и у человека остается в сфере бессознательной П., которая у человека тем не менее качественно отличается от П. у животных.

Âистории психологии уже давно возникла и длительное время сохранялась определенная классификация процессов и состояний П., включающая три основные группы: 1) разум, 2) чувство, 3) воля. До сих пор такое деление — при всем критическом к нему отношении — сохраняется в психологии, особенно в различных учебных курсах, где, как правило, последовательно друг за другом рассматриваются различные познавательные процессы, эмоциональные явления и такие психические процессы, источник которых счи- тается находящимся в “самом субъекте” (потребностно-мо- тивационная сфера и собственно воля). Среди познавательных процессов выделяются процессы “непосредственного” отражения “внешних” свойств и явлений мира — ощущение и восприятие — и “опосредствованного” обобщенного от-

"

ражения наиболее существенных свойств и закономерностей мира (мышление). Впрочем, оба процесса являются в определенной мере опосредствованными, только различными по своей природе средствами (например, у человека таковыми выступают: в восприятии — “перцептивные эталоны”, различные в разных культурах, в мышлении — определенные понятийно-логические структуры и т.п.). Память рассматривается в психологии как своеобразный “сквозной” процесс, обеспечивающий запечатление, сохранение и воспроизведение прошлого опыта субъекта в различных формах отражения им реальности. Воображение — процесс конструирования различных “моделей потребного будущего” (термин Н.А.Бернштейна). Внимание определяется чаще всего как процесс “сосредоточенности” психической деятельности на каком-либо объекте, ее избирательность. Особое место занимает в познавательных процессах речь, рассматриваемая обычно в учебных курсах в разделе “Мышление”. В некоторых психологических концепциях (например, Л.С.Выготского) ей отводится главная роль в процессах формирования сознания вообще и отдельных высших психических функций, в частности, поскольку именно она главным образом и обеспечивает в процессах коммуникации переда- чу зафиксированного в языке общественно-исторического опыта человечества новому поколению людей.

В отличие от познавательных процессов, рассмотрение которых в психологии происходит в большинстве случаев в отрыве от стоящей за ними потребностно-мотивационной сферы, эмоциональные процессы считаются более тесно связанными с этой последней и рассматриваются как ее субъективное выражение. Однако и познавательные процессы обусловлены в конечном счете мотивами деятельности субъекта.

Те процессы, которые ранее назывались в психологии “волей”, подразделяются в современной науке на потребно- стно-мотивационные и собственно волевые. Потребностномотивационные образования побуждают и направляют деятельность субъекта и придают ей смысл, волевые процессы обеспечивают принятие субъектом решения в условиях

#

конфликта мотивов или дополнительное побуждение к деятельности при недостаточной мотивации.

К сожалению, в современной психологии все три сферы П. зачастую изучаются в отрыве друг от друга, в то время как для понимания закономерностей функционирования и развития П. и построения соответствующей психологической теории необходима интеграция исследований различных психических процессов и перестройка на данной основе всего методологического инструментария современной психологии, без чего успешное развитие этой науки невозможно.

Психология (от греч. psyche — душа, logos — наука, уче- ние) — наука о строении и закономерностях возникновения, развития и функционирования психики в различных ее формах, в том числе сознания как высшей формы психи- ческого отражения.

Историю развития психологического знания можно условно разделить на два больших этапа: 1) с древности до последней четверти XIX в., когда П., не являясь самостоятельной наукой, была составной частью философии, хотя развитие представлений о психике и сознании происходило

èв рамках иных научных дисциплин и других форм общественной практики (т.е. в физиологии, этнографии, медицине, педагогике, литературе, искусстве и т.п.); 2) выделение и развитие П. как самостоятельной науки (с последней трети XIX в. до настоящего времени). Внутри каждого из этих больших этапов историки П. выделяют и более дробные периоды.

Исторически первое определение предмета П. как науки о душе возникло еще в древности, в частности в рамках античной философии. В различных учениях о душе обобщались

èсистематизировались накопленные человечеством различ- ные знания о психических процессах и свойствах личности, для которых душа выступала объяснительным понятием (при всех различиях в понимании ее природы и происхождения в материалистических и идеалистических концепциях). В XVI—XVII вв., в эпоху формирования эмпирического научного знания, когда возникает требование опытного

$