сборник_конституционное_право_и_политика
.pdfЧто касается кодификации, то эту высшую форму систематизации права следует использовать взвешенно и достаточно ограниченно, и главным образом к сложившимся отраслям права, в тех сферах однородных общественных отношений, где без кодификации невозможно добиться эффективного правового регулирования. Принятию любого кодекса должны предшествовать большая нормотворческая и правоприменительная практика, ее тщательный мониторинг, анализ и оценка, поставленные на системную основу. Отрасль права должна "созреть" до уровня кодификации. Но в данном случае и кодификация в рамках комплексных отраслей законодательства, и принятие парламентом "комплексных" законов предполагают в качестве необходимой предпосылки и условия эффективности их действия наличие уже реализованной упорядоченности в рамках тех отраслей законодательства, адекватных отраслям права, к которым они тяготеют, поскольку содержат принадлежащие им нормы права.
Влюбом обществе, как отмечается в Концепции правовой политики, имеется сложная система социально значимых интересов. Реализация таких интересов осуществляется в том числе через механизмы официального и неофициального лоббирования в законотворческом процессе.
Всвязи с этим такому явлению, как лоббирование, необходимо придать легальные рамки и соответственно регламентировать отношения, связанные с пропагандой разработки, обсуждения и принятия парламентом проектов законов.
Всовременной правовой литературе является общепризнанным мнение о том, что лоббизм - это объективное явление демократической политической системы, неизбежная принадлежность общества, которое допускает экономический и политический плюрализм в качестве нормы своей жизнедеятельности. В той или иной форме лоббизм фактически существует в любом обществе, но степень развитости института лоббирования, его цивилизованности и интенсивности зависит от характера политического режима, структуры политической системы, политической культуры, исторических традиций и других особенностей каждой конкретной страны. Общим же нормативным показателем результативности лоббистской деятельности являются разрешающие способности политической системы, под которыми понимаются прежде всего количество и качество имеющихся в ней точек доступа, воспользовавшись которыми, группы интересов могут включиться в процесс принятия решений органами государственной власти.
Всовременном обществе является, к сожалению, распространенным мнение о том, что лоббизм - это коррупция [4]. Однако, на наш взгляд, лоббизм, являясь многоплановым явлением, не представляет собой изначально нечто незаконное. Лоббистская деятельность, как показывает практика законодательного процесса в демократических странах, - естественное политикоправовое явление, так как естественно существование структурированного общества и наличие своих интересов у различных социальных групп.
ВКонцепции правовой политики также подчеркивается необходимость "широко и на постоянной основе привлекать к нормотворческой деятельности представителей общественности, неправительственные организации и объединения, представляющие интересы частного предпринимательства". Такая практика позволит интегрировать в правовой системе нормативные предпосылки с деятельностью институтов гражданского общества. Благодаря привлечению этих институтов правовая система сможет активно воздействовать на социальные процессы, на установки и ориентацию ожиданий гражданского общества, обеспечивая их включенность в нормотворческий процесс (Общественная палата при Маджлисе Парламента, Экономическая палата, Форум предпринимателей и др.).
ВКонцепции правовой политики особое внимание уделено вопросам совершенствования правового образования и правовой пропаганды, т.е. правовой культуры. Речь идет о формировании по существу новой научно обоснованной системы правового воспитания. Для разработки научно-практических рекомендаций, которые могут быть положены в основу теории и практики правового воспитания, необходим полнокровный анализ социально-психологических механизмов формирования правовых взглядов, установок, убеждений, определяющих усвоение различными слоями населения правовых норм и ценностей, правомерное поведение личности.
Желательным для государства результатом регулирующего действия правовых норм является правомерное поведение граждан. В связи с этим по-иному "должны быть оценены те виды правомерного поведения, которые, - по мнению академика М.Т. Баймаханова, - в наибольшей мере воплощают в себе правовые требования, соответствующие им по шкале
"максимум". Здесь совпадение личностных устремлений с целями закона таково, что, действуя в том же направлении, в котором действует закон, человек не останавливается на первоначальных и ближайших этапах, а старается как бы пройти все этапы. Он проявляет повышенную заинтересованность в достижении правовых целей и подкрепляет ее необходимой инициативой. Это стремление должно поддерживаться, стимулироваться и поощряться правом, ибо тут оно имеет дело с высшими формами правомерного поведения людей" *5, с. 141+.
Учет социально-психологических факторов в правовоспитательной работе может способствовать повышению эффективности правового регулирования, укреплению законности, формированию надлежащего психологического климата для уважительного отношения социальных групп и каждого гражданина к праву, выявлению причин правонарушений и иных аномальных явлений. При этом важно, чтобы при поэтапной модернизации государственных и политических институтов происходило одновременное изменение правовой культуры общества, адекватное процессам демократизации.
Основным направлением юридической науки в условиях формирования в Казахстане демократической правовой государственности является анализ содержания и сущности права, его генетической природы, свойств и признаков во всех аспектах социального назначения права, его социальной обусловленности, эффективности социального механизма действия права, социальной ценности права и составляющих его элементов. Особое внимание необходимо будет уделить раскрытию принципов права как социальных принципов, получивших юридическое оформление правовых форм скрытого в праве социального содержания жизненных основ бытия общества и индивида. В частности, следует обратить внимание на анализ функциональных аспектов принципов права, в которых проявляются их динамические свойства. Благодаря таким свойствам принципы права интегрируют правовые явления и процессы, направленные на обеспечение их качественного роста, укрепление связей и отношений между элементами правовой системы, ее эффективного функционирование. В связи с этим особое значение имеет исследование закономерностей развития права, структуры и функций права как сложного социального феномена, содержания права как неотъемлемого элемента духовной культуры общества.
Самое главное - перечень генетических свойств и признаков права можно получить лишь на основе синтетического подхода, обеспечивающего учет сильных сторон многих школ правовой мысли: естественно-правовой, социологической, психологической, исторической, диалектикоматериалистической и др. Ведь только в органическом воплощении в себе в снятом виде достижений предшествующих этапов правового развития, обогащении ими, учете современных реалий общественной жизни теория права может раскрыть обусловленность, содержание и направленность той социальной воли, которая закрепляется в праве, показать сочетание в нем классовых и общесоциальных начал, обосновать его нацеленность на утверждение принципов равенства, справедливости и гуманности, осветить гарантии реализации его предписаний. Все это вместе с нормативным характером и регулятивной ролью права даст "более или менее реальное представление об этом общественном благе" *6, с. 158 - 159+. Таким образом, перспективный путь развития права именно в интеграции различных направлений школ и течений правовой мысли. И такая интеграция должна заключаться не в поисках единого понятия и определения права, а в органическом сочетании разных направлений правовой мысли и в выявлении роли и места каждого из них *7, с. 187 - 236].
Таким образом, в Казахстане созданы все возможности, связанные с постановкой и решением фундаментальных научных проблем развития правовой системы, определенных Концепцией правовой политики, имеющих важное значение и для совершенствования как самой юридической науки, так и ее воздействия на нормотворческую и правоприменительную практику. В связи с этим взаимодействие и взаимообмен теории права и практики реализации Концепции должны быть непрерывным и взаимообогащающим друг друга процессом. Теория права должна отправляться от нужд юридической практики, опираться на реальный опыт функционирования правовой системы, питающей развитие теории права. Путь развития юридической науки - полное использование ее творческого потенциала, основанного на положениях Концепции правовой политики.
Использованная литература
1.Алексеев С.С. Восхождение к праву. Поиски и решения. М.: НОРМА, 2001. 752 с.
2.Бержель Ж.-Л. Общая теория права / Под общ. ред. В.И. Даниленко; пер. с фр. М.: NOTA BENE, 2000. 576 с.
3.Концепция правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года, утверждена Указом Президента Республики Казахстан от 24 августа 2009 г. N 858 // Казахстанская правда. 2009. 27 августа.
4.Миндагулов А.Х. Нужен ли Казахстану Закон "О лоббировании"? // Вестник Карагандинского юридического института Министерства внутренних дел Республики Казахстан. 2004. Выпуск 2 (10). С. 44 - 46.
5.Баймаханов М.Т. Право, сознание, поведение // Баймаханов М.Т. Избранные труды по теории государства и права. Алматы: Эдшет, 2003. С. 138 - 144.
6.Баймаханов М.Т. О некоторых подходах к решению проблем правопонимания // Баймаханов М.Т. Избранные труды по теории государства и права. Алматы: Эдшет, 2003. С. 153 - 162.
7.Мартышин О.В. Нужно ли единое определение права? // Теоретико-методологические проблемы права: Сборник статей / Под ред. М.Н. Марченко. М.: Зерцало-М, 2007. Вып. 2. С. 187 - 236.
Т. БИРМОНТЕНЕ
ВЛИЯНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО КРИЗИСА НА КОНСТИТУЦИОННУЮ ДОКТРИНУ СОЦИАЛЬНЫХ ПРАВ
Бирмонтене Тома, судья Конституционного Суда Литовской Республики, профессор кафедры конституционного права юридического факультета Университета Миколо Ромере, доктор юридических наук (г. Вильнюс).
В конце XX - начале XXI века конституционная значимость социальных прав не вызывает сомнений <1>. На развитие социальных прав влияние, кроме прочего, оказало то обстоятельство, что во многих новых конституциях они закреплены expresis verbis. В свою очередь, на развитие европейской конституционной доктрины социальных прав существенно повлияла юриспруденция Европейского суда по правам человека. Социальные права закрепляются в конституциях разным образом - как с точки зрения их объема, так и возможности их ограничения <2>. В Конституции Литовской Республики 1992 г. предусматривается достаточно широкий каталог социальных прав <3>, хотя в некоторых других конституциях европейских государств он шире <4>.
--------------------------------
<1> Хотя конец XX в. в веке XXI может обоснованно считаться периодом признания в европейской конституционной доктрине прав человека, в том числе и социальных, в качестве важных конституционных прав, все же отношение некоторых авторов к социальным правам как важным гарантируемым государством правам человека, которые нуждаются в конституционной защите, остается весьма критическим, например: Шайо Андраш. Возможности конституционного контроля в сфере социальных прав // Сравнительное конституционное обозрение. N (61). 2007. С.
39 - 51.
<2> Например, в ст. 22 Конституции Украины (1996) указано: "Права и свободы человека и гражданина, закрепленные нашей Конституцией, не являются исчерпывающими. Конституционные права и свободы гарантируются и не могут быть упразднены. При принятии новых законов или внесений изменении в действующие законы не допускается сужение содержания и объема существующих прав и свобод".
<3> В Конституции Литовской Республики 1992 г. некоторые социальные права выделены в отдельную главу IV, носящую название "Народное хозяйство и труд", однако социальные права закрепляются и в других (II "Человек и государство", III "Общество и государство"). Нельзя утверждать, что социально-экономические и культурные права отделены от гражданско-
политических прав и что в Конституции права человека вообще группируются по определенным областям.
Право на пенсию закреплено в ст. 52 Конституции. В ней установлено, что государство гарантирует гражданам право на пенсии по возрасту и инвалидности, на социальную поддержку в случае безработицы, болезни, вдовства, потери кормильца и в других предусмотренных законодательством случаях.
В ст. 48 Конституции inter alia закреплено право выбора работы и предпринимательства, а также право на справедливую оплату труда.
<4> Некоторыми авторами предпринимаются попытки классифицировать конституции государств Восточной и Центральной Европы на основе закрепленных в них каталогов социальных и экономических прав. Войцех Садурский (Wojciech Sadurski) разбивает их на четыре группы. К первой группе он относит Конституции Беларуси, Хорватии, Чехии, Молдовы, Польши, Румынии, России, Словакии и Украины, в которых наиболее широко регламентируются социальные права - право на социальную защиту, образование, охрану здоровья, охрану и пр.; ко второй группе - Конституции Болгарии, Венгрии (Конституция, действовавшая до 2012 г.), Македонии, Словении, Черногории, Сербии, содержащие ограниченный каталог социальных прав - право на образование, охрану здоровья, гарантии охраны труда и т.д.; к третьей группе - Конституции Эстонии, Латвии и Литвы, закрепляющие право на социальную защиту, образование, охрану здоровья, но при этом содержащие весьма ограниченный каталог других социальных прав (литовская Конституция с точки зрения автора находится в промежуточном положении между первой и третьей группой); и к четвертой группе - Конституции Боснии и Герцеговины, Грузии, закрепляющие лишь некоторые социально-экономические права. (Sadurski Wojciech. Rights before
Courts. A study of Constitutional Courts in Postcommunist States of Central and Eastern Europe. Published by Springer. 2008. C. 177).
Социальные права отличаются от других прав тем, что возможности осуществления указанных прав в первую очередь определяются экономическими возможностями государства (хотя для осуществления других прав также необходимы государственные финансовые ресурсы, как, например, для осуществления права демократических выборов).
Развитие конституционного права предопределяется общими тенденциями развития права, находящимися под влиянием международных инструментов, в особенности права закрепленных Конвенцией о защите прав человека и основных свобод (Конвенция по правам человека) Совета Европы; на развитие социальных прав значительное влияние оказывает и Европейская социальная хартия, требуя не только признания каталога прав, но и уровня их гарантий <1>.
--------------------------------
<1> Государства, ратифицировавшие Европейскую социальную хартию, обязаны регулярно представлять доклады об осуществлении Хартии Европейскому комитету по социальным правам (избирается Комитетом Министров Совета Европы), который осуществляет надзор за тем, насколько национальное право государств и правоприменительная практика согласуется с Хартией, оценивает ситуацию в странах и представляет заключения относительно соответствия ситуации в каждом государстве положениям Хартии, inter alia касательно установленных размеров пенсий, а также рекомендации по более эффективному осуществлению Хартии, кроме того, принимает решения в соответствии с процедурой коллективной жалобы.
Хотя каждое государство самостоятельно определяет конкретные меры осуществления социальных прав человека, inter alia права на социальную защиту, пользуясь данной компетенцией, государства обязаны соблюдать закрепленные в актах международного права обязательства и меры координирования национальных систем социальной защиты. Характер экономических, социальных и культурных прав человека не предопределяет неодинаковый способ и объем их осуществления в различных государствах, поэтому многосторонними (универсальными и региональными) договорами устанавливаются т.н. обязательства результата в целях осуществления данных прав постепенно и с учетом возможностей экономической и финансовой системы каждого государства.
Социальные права и защита социальных прав - важная область международных договоров.
Международные договоры оказывают значимое влияние на национальную правовую доктрину, формируют отношение к гарантиям прав человека. Отношение к социальным правам как самостоятельному, отделенному от гражданских и политических прав объекту правового регулирования остается в прошлом, так как в современной европейской доктрине прав человека они рассматриваются в качестве интегральных прав человека <1>. Хотя исторически так сложилось, что в документах ООН и Совета Европы указанные права кодифицировались отдельно, в доктрине Европейского суда по правам человека они увязываются с гражданскими правами. Давая толкование и интерпретацию прав, закрепленных Конвенцией по правам человека, Европейский суд по правам человека некоторые социальные права защищает и закрепляет в качестве важнейших прав человека <2>. Конституционный Суд Литовской Республики неоднократно констатировал, что юриспруденция Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) как источник толкования права представляется важным и для толкования и применения права Литвы.
--------------------------------
<1> В знаменитом решении по делу "Эйри против Ирландии" (6289/73), 9 октября 1979 г., Суд впервые заявил, что не существует четкой границы, отделяющей сферу экономических и социальных прав от прав, охраняемых Конвенцией; реализация социальных и экономических прав в значительной степени зависит от ситуации, прежде всего финансовой, в соответствующем государстве; Конвенцию следует интерпретировать в свете современных условий; хотя Конвенция излагает то, что по сути является гражданскими и политическими правами, многие из них имеют последствия социального или экономического характера.
<2> Европейский суд по правам человека и ранее действовавшая Европейская Комиссия по правам человека в своей юриспруденции неоднократно в различных аспектах давали интерпретацию права на пенсию. К первым решениям по данному вопросу можно отнести решения Комиссии в делах: "Мюллер против Австрии" (N 5849/72); "X против Нидерландов" (N 6852/74), "Эйри против Ирландии" (N 6289/73).
Согласно юриспруденции Европейского суда по правам человека социальные права могут пользоваться защитой в различном объеме - в соответствии со статьями 6, 8, 14 Европейской Конвенции о защите прав человека, статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции, особенно в случаях, когда право на пенсию увязывается с правом собственности.
Европейский суд по правам человека не дает оценки избранной государством социальной системы, за государствами оставляются широкие возможности (англ. margin of appreciation) определения способа осуществления социальной политики. Право на пенсию, как и некоторые другие права требования, основываются на публичном праве. Хотя право на пенсию или иные социальные выплаты при соблюдении определенных условий признается Европейским судом по правам человека имущественным правом в отношении внесенных платежей, тем не менее оно не может автоматически приравниваться к праву на получение денежной суммы определенного размера. Государство вправе изменять причитающиеся гражданам социальные выплаты, не дискриминируя их получателей, если такое решение основывается на осуществляемой государством рациональной социальной политике и обеспечивает баланс между общим (общественным) интересом и требованием защиты основных прав личности.
Положение, согласно которому право на выплаты за счет основанной на взносах системы социальной защиты следует рассматривать как право собственности в соответствии со статьей 1 Протокола N 1 к Европейской Конвенции о защите прав человека, Европейским судом по правам человека закреплено в решениях по делам "Гайгюсюз против Австрии" (N 17371/90), "Виллис против Соединенного Королевства" (N 36042/97), "Куа Пуаррэ против Франции" (N 40892/98). Давая толкование статьи 1 первого протокола к Конвенции по правам человека "защита собственности", ЕСПЧ отметил, что лицам, платившим взносы социального страхования, гарантируется право на получение выплат, однако это не означает права на получение пенсии конкретного размера (inter alia решение от 12 октября 2004 г. в деле "Кьяртан Асмундсон против Исландии" (N 60669/00), решение от 22 октября 2009 г. в деле "Апостолакис против Греции" (N 39574/07), решение от 8 декабря 2009 г. в деле "Вечорек против Польши" (N 18176/05), Постановление от 8 февраля 2011 г. "Пулэн против Франции" (N 52273/08), решение от 25 октября
2011 г. в деле "Валков и др. против Болгарии" (N 2033/04, 19125/04, 19475/04, 19490/04, 19495/04,
19497/04, 24729/04, 171/05, 2041/05); в каждом случае важно оценить, действительно ли права индивида ущемляются в такой степени, что таким образом отрицается суть его права на пенсию (inter alia решение от 12 октября 2004 г. в деле "Кьяртан Асмундсон против Исландии" (N 60669/00), решение от 8 декабря 2009 г. в деле "Вечорек против Польши" (N 18176/05), решение от 25 октября 2011 г. в деле "Валков и др. против Болгарии" (N 2033/04, 19125/04, 19475/04,
19490/04, 19495/04, 19497/04, 24729/04, 171/05, 2041/05).
Право на получение социальной выплаты может оцениваться и в аспекте справедливого судебного разбирательства. В 2006 г. в деле "Пронина против Украины" (N 63566/00) заявительница обжаловала то обстоятельство, что судом не были аргументированы причины нерассмотрения обжалованного заявительницей права на пенсию в конституционном аспекте. В данном деле заявительница оспаривала размер начисленной пенсии как не соответствующий критерию минимального размера, который закреплен Конституцией Украины и не может быть меньше суммы прожиточного минимума. Европейский суд по правам человека признал нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции по правам человека, так как суд не принял во внимание и не анализировал данного довода заявительницы и не представил аргументации своего решения в этой части. Нужно заметить, что в указанном деле (и в прежних делах Европейского суда по правам человека) Европейский суд по правам человека inter alia отметил, что Конвенция по правам человека не гарантирует права на суд, обладающий компетенцией признания закона (права) недействительным или официального толкования закона, или права обращения в национальный либо международный суд по поводу предварительного решения.
В Европейской хартии социальных прав, которая в 2000 г. была принята в Ницце и интегрирована в Лиссабонский договор, социальные права закрепляются одновременно с гражданскими и политическими правами и не выделяются в отдельную самостоятельную область прав. Право на социальную защиту и социальную поддержку (ст. 34)<1>, как и многие другие социальные права, регламентируются в главе IV "Солидарность" Хартии.
--------------------------------
<1>Статья 34. Социальное обеспечение и социальная помощь.
1.Союз признает и уважает право на доступ к системе пособий по социальному обеспечению и к социальным услугам, гарантирующим защиту в таких случаях, как беременность
ирождение ребенка, болезнь, несчастные случаи на рабочем месте, нахождение на иждивении или старость, а также в случае
2.Каждый человек, проживающий и перемещающийся на законных основаниях в пределах Союза, обладает правом на пособия по социальному обеспечению и на меры социальной поддержки в соответствии с коммунитарным правом, национальным законодательством и обычаями.
3.В целях борьбы против социального исключения и бедности в соответствии с правилами, установленными коммунитарным правом, национальным законодательством и обычаями, Союз признает и уважает право на социальную помощь и на помощь в обеспечении жильем, призванное обеспечить достойное существование всем тем, кто не располагает достаточными средствами.
Всемирная глобализация, развитие политических процессов в Европе, влияние международного и супранационального права неоднозначно влияют на содержание институтов конституционного права. Влияние, оказываемое на конституционное право политическими процессами, можно расценивать как сложный и разносторонний процесс - в определенных областях конституционное право должно формировать и развивать определенные общепризнанные требования демократического государства, такие как разделение властей, демократические принципы формирования органов власти, независимость судов, императивы свободных демократических выборов, конституционное признание основных прав и свобод. Однако некоторые глобальные политические процессы, если к таковым отнесем и глобальные экономические кризисы, действуют в обратном направлении, побуждая государства и институции ЕС к принятию экстраординарных мер, в том числе и политических решений, влияющих на формирование государственного бюджета. 2 марта 2012 г. всеми главами государств и
правительств государств - членов ЕС, кроме Соединенного Королевства и Чехии, был подписан Договор о стабильности, координации и управлении в финансово-экономическом Союзе (Treaty on Stability, Coordination and Governance in the Economic and Monetary Unijon, TSCG) <1>. В связи с новым Договором сокращение расходов в определенных областях для многих государств ЕС неизбежно. Косвенной целью указанных мер является сокращение inter alia государственных расходов, направленных на развитие социальных программ, а в определенных случаях и ущемление некоторых гарантий в сфере социальных прав.
--------------------------------
<1> Данный Договор направлен на защиту стабильности всей еврозоны. Целью Договора является достижение сбалансированности или избыточности национальных бюджетов (ограничение допустимого уровня структурного дефицита бюджета до 0,5% ВВП).
Деятельность органов государственной власти в области социальной политики реализуется в принятии соответствующих правовых актов, которые раньше или позже становятся объектом оценки конституционных судов. В этом случае на конституционные суды ложится огромная ответственность в оценке подобных принятых органами власти решений - предопределяются ли решения, ограничивающие гарантии социальных прав, объективными факторами, являются ли они пропорциональным и адекватным инструментом в условиях экономического кризиса, не противоречат ли Конституции.
Анализ доктрины социальных прав <1>, формируемой Конституционным Судом Литовской Республики, позволяет выделить определенные периоды ее развития. На начальном этапе ее развития Конституционный Суд толковал содержание, особенности этих прав. Постепенно в развиваемой доктрине социальных прав установилась концепция неделимости и взаимосвязи конституционных прав, как гражданско-политических, так и социально-экономических. Конституционный Суд неоднократно давал интерпретацию объема обязанностей государства, касающихся гарантии социальных прав. В доктрине Конституционного Суда социальные права интерпретируются как индивидуальные права, в отношении которых гарантируется судебная защита.
--------------------------------
<1> В юриспруденции Конституционного Суда Литовской Республики наиболее широко и полно дается толкование права личности на социальную защиту. Конституционный Суд также давал толкование права на высшее образование, рассматривал вопросы автономии высших учебных заведений и другие вопросы, в определенной степени относящиеся к социальным правам.
Конституционным Судом Литвы неоднократно рассматривались вопросы о соответствии правовых актов, связанных с ограничением социальных гарантий вследствие определенных реформ, которые не были предопределены последствиями экономического кризиса <1>. Начиная с 2002 г. в юриспруденции Конституционного Суда было начато формирование доктрины реализации и ограничения социальных прав в условиях экономического кризиса. Данный период можно разделить на два этапа: 2002 - 2006 гг., в течение которого Конституционный Суд решал вопросы о соответствии Конституции правовых актов, сужающих социальные гарантии, что было обусловлено последствиями влияния так называемого российского экономического кризиса на экономическое развитие Литвы; 2009 г. - по настоящее время, в течение которого Конституционный Суд формирует конституционную доктрину возможности ограничения социальных гарантий вследствие влияния мирового экономического кризиса.
--------------------------------
<1> Inter alia Конституционным Судом в Постановлении от 2 сентября 2009 г. разрешались вопросы, касающиеся реформы пенсий по инвалидности, проведенной в 2005 г.
Началом формирования Конституционным Судом доктрины "экономического кризиса" стало решение вопросов, связанных с сокращением inter alia пенсионных выплат вследствие регионального, так называемого российского, кризиса (1998 - 2001 гг.) <1>, обусловившего сокращение финансирования некоторых областей, сужение inter alia некоторых социальных
гарантий. Именно в этот период Конституционным Судом были приняты некоторые решения, которые и следует считать началом формирования доктрины ограничения гарантий социальных прав в период экономического кризиса.
--------------------------------
<1> В Постановлении от 23 августа 2005 г. Конституционный Суд отметил, что общеизвестным является то, что в 1998 году и позднее в Литве сложилось чрезвычайно сложное финансово-экономическое положение, которое главным образом было обусловлено возникшим в России финансово-экономическим кризисом, а также другими внешними факторами, оказавшими ощутимое негативное влияние на финансово-экономическую систему различных государств, в том числе и Литвы, inter alia на то, что в 1999 году в государственный бюджет не поступила весьма значительная сумма денежных средств, необходимая для финансирования системы просвещения, здравоохранения, социального обеспечения, других общественных и государственных нужд, а также для осуществления других государственных функций. Конституционный Суд констатировал: тот факт, что негативное воздействие сложившегося в конце 1999 года исключительно сложного финансово-экономического положения еще некоторое время отражалось на формировании и выполнении государственного бюджета, следует расценивать как такую фактическую ситуацию, которую законодатель не мог не учитывать. В решении от 13 ноября 2007 г. Конституционный Суд определил, что данное сформулированное Конституционным Судом положение применимо не только в отношении 1999 года, но и 1998 года, а также 2000 - 2001 годов; негативное воздействие упомянутого финансово-экономического кризиса на формирование и выполнение государственного бюджета, а также на выполнение различных финансовых обязательств государства ощущалось еще достаточно длительное время.
В Постановлении от 22 апреля 2002 г. <1> Конституционный Суд, рассматривая вопросы, связанные с критериями исчисления одной из назначаемых государством пенсий, впервые сформулировал доктринальное положение о том, что в случае законодательного установления видов пенсий, круга лиц, имеющих право на пенсию, оснований для назначения и выплаты пенсий, размеров и условий пенсионных выплат, у государства возникает обязанность соблюдать в отношении пенсионного обеспечения конституционные принципы защиты законных ожиданий и правовой определенности; изменения установленного правового регулирования, которыми ухудшается пенсионное обеспечение, возможны лишь в том случае, когда в государстве складывается чрезвычайная ситуация и когда это необходимо для защиты других конституционных ценностей; это может быть сделано лишь на законодательной основе с неукоснительным соблюдением принципов Конституции.
--------------------------------
<1> Тексты всех актов Конституционного Суда Литвы на английском языке можно найти на веб-сайте www.lrkt.lt.
Конституционный Суд столкнулся с проблемой ограничения социальных гарантий при решении вопросов, связанных с сокращением пенсий работающим пенсионерам. В Постановлении от 25 ноября 2002 г. при рассмотрении конституционности законодательных положений, на основании которых допускалось прекращение выплаты части пенсии по старости работающим пенсионерам, Конституционный Суд, развивая доктринальные положения о пенсиях как одной из социальных гарантий, констатировал inter alia, что лицо, которое соответствует установленным законодательством условиям получения пенсии по старости и которому назначена и выплачивается такая пенсия, имеет право на денежную выплату соответствующего размера, т.е. право на собственность, и признал правовое регулирование, при котором лицо не может свободно выбрать работу и бизнес потому, что в случае реализации такого права оно лишилось бы назначенной и до того выплачивавшейся пенсии по старости или ее части, противоречащим Конституции. Не допускается установление такого правового регулирования, в соответствии с которым пенсия по старости или инвалидности, назначенная и выплачиваемая лицам, выполняющим определенную работу или осуществляющим определенную предпринимательскую деятельность, именно по этой причине сокращается в большем масштабе по сравнению с лицами, которые нигде не работают и не занимаются никакой
предпринимательской деятельностью. В данном и последующих постановлениях Конституционный Суд сформировал важное положение, что при возникновении вопроса защиты приобретенного права в соответствии со ст. 23 Конституции в первую очередь следует определить, основывается ли требование о выплате пенсии на ст. 52 Конституции и (или) других положениях Конституции. Согласно ст. 23 Конституции настоящее право должно охраняться и защищаться как право собственности.
Данные и другие положения впоследствии получили дальнейшее развитие в других актах Конституционного Суда.
Вупомянутом постановлении Конституционный Суд подчеркнул, что в государстве может сложиться такая чрезвычайная ситуация (экономический кризис, стихийное бедствие и т.п.), когда невозможно накопить такое количество средств, какое необходимо для выплаты пенсий; в подобных исключительных случаях правовое регулирование пенсионных отношений может быть откорректировано в том числе и путем уменьшения пенсий по старости в таком масштабе, какой необходим для обеспечения жизненно важных общественных интересов, для защиты других конституционных ценностей; пенсии по старости в сокращенном размере могут выплачиваться лишь временно, т.е. до тех пор, пока в государстве продолжается чрезвычайная ситуация; необходимо отметить, что даже в таких исключительных случаях размер пенсий по старости не может быть сокращен с нарушением закрепленного в Конституции принципа балансирования между личным и общественным интересом; сокращение размера пенсий по старости должно соответствовать конституционному принципу пропорциональности.
ВПостановлении от 23 августа 2005 г. Конституционный Суд отметил, что в условиях финансово-экономического кризиса пересмотр государственного бюджета (и муниципальных бюджетов) и сокращение расходов (ассигнований) являлись допустимыми, тем не менее государственные и муниципальные органы должны выполнять свои обязательства; в такой сложившейся фактической ситуации допустимо продлевать сроки выполнения государством своих обязательств; в случае, когда выполнение государственными и муниципальными органами их обязательств (в том числе и по той причине, что государство в целом столкнулось со значительными экономическими, финансовыми трудностями) не было возможным, даже после преодоления указанных трудностей пришлось бы констатировать, что упомянутые органы вправе игнорировать вытекающие из принятых ими на себя обязательств законные ожидания лиц, нарушать их права.
Вчисле прочих Конституционный Суд в период так называемого первого периода развития доктрины кризиса решал также вопросы, связанные с влиянием последствий экономического кризиса на финансирование судов. В Постановлении от 28 марта 2006 г. Конституционный Суд, давая толкование соответствия Конституции некоторых положений Закона Литовской Республики
осудах, констатировал, что в условиях исключительно сложного экономического, финансового положения обычно следует пересматривать и сокращать бюджетное финансирование всех органов, осуществляющих государственную власть, а также финансирование различных областей, финансируемых за счет средств государственного и муниципальных бюджетов; в подобной ситуации допускаются временное сокращение и финансирование судов, сокращение оклада судей, однако подобные сокращения не должны создавать предпосылок для нарушения независимости судов; финансирование судов, оклады судей не могут быть сокращены в такой мере, чтобы это привело к невозможности отправления правосудия судами.
Столкнувшись с бездействием Сейма (Парламента) Литовской Республики, когда даже после прекращения влияния на экономическое положение Литвы последствий так называемого российского кризиса не были изменены законодательные положения, сокращавшие социальные гарантии судей (в частности, размер оклада), Конституционный Суд, интерпретируя определенные положения Конституции, в решении от 8 августа 2006 г. <1> сформулировал важное доктринальное положение о том, что ординарные суды при рассмотрении конкретных дел наделены полномочиями оценивать изменения экономического положения и в случае бездействия законодателя принимать решения относительно защиты конкретного социального права лица путем непосредственного применения норм и принципов Конституции.
--------------------------------
<1> Конституционный Суд в решении от 8 августа 2006 г. отметил, что в случае запрещаемого
Конституцией правового пробела суды, защищая основные права человека, должны его восполнить соответствующим индивидуальным решением, и делать это следует с применением прежде всего Конституции, общих принципов права, при этом такое решение суда не отменяет обязанности законодателя по восполнению правового пробела. Это решение Конституционного Суда имеет большое значение для ординарных судов, сталкивающихся при отправлении правосудия с вопросом защиты социальных прав в ситуациях, когда законодатель медлит с регулированием правовых пробелов.
Доктринальные положения юриспруденции Конституционного Суда, касающиеся сокращения социальных гарантий, сформулированные в условиях влияния последствий так называемого российского экономического кризиса на экономическое развитие Литвы, получили дальнейшее развитие, когда вследствие мирового экономического кризиса 2009 г. были значительно сокращены государственные расходы из средств государственного бюджета Литвы <1>, в том числе и предназначенные для социальных выплат, а также бюджетное финансирование институтов государственной власти и, соответственно, заработная плата работников этого сектора.
--------------------------------
<1> Некоторые положения данного бюджета обжалованы в Конституционный Суд группой членов Сейма и ждут рассмотрения.
Вюриспруденции 2009 - 2010 гг. Конституционный Суд сформулировал существенные положения, касающиеся сокращения гарантий социальных прав, на которые повлияли последствия глобального финансово-экономического кризиса (inter alia Постановления Конституционного Суда от 11 декабря 2009 г., 29 июня 2010 г., решения от 15 января 2009 г., 20 апреля 2010 г. и др.). Данные положения получили дальнейшее развитие в Постановлениях Конституционного Суда от 6 февраля 2012 г. и 27 февраля 2012 г., в которых рассматривались положения законов, предусматривающих сокращение пенсий и социальных выплат в период финансово-экономического кризиса.
Вусловиях влияния экономического кризиса встал вопрос о сокращении заработной платы членов парламента и средств, предназначенных для парламентской деятельности. В решении от 15 января 2009 г. Конституционный Суд, разъясняя ранее уже сформулированные им положения, высказался о возможности в условиях экономического кризиса снизить оклады членов Сейма (Парламента) (а также и судей) и объем средств, предназначенных для парламентской деятельности.
Врешении Конституционного Суда от 20 апреля 2010 г. содержится обобщение и далее развивается доктрина сокращения социальных гарантий (inter alia назначенных и выплачиваемых пенсий и окладов) в условиях финансово-экономического кризиса. В решении от 20 апреля 2010 г. Конституционный Суд сформулировал некоторые общие принципы, которым необходимо следовать, когда в условиях экономического кризиса в государстве законодателем могут быть приняты решения о сокращении социальных гарантий:
- конституционное понятие государственного бюджета предполагает, что в случае наступления в государстве экономического кризиса сокращение заработной платы, в том числе и пенсий, должностным лицам и государственным служащим учреждений, финансируемых за счет государственного или муниципальных бюджетов (другим работникам, работа которых оплачивается из указанных бюджетов), допускается на период не более одного бюджетного года; из конституционного института бюджетного года вытекает обязанность законодателя при рассмотрении и утверждении государственного бюджета на следующий год заново оценить реальное экономическое положение государства и заново решать вопрос о сокращении социальных гарантий;
- в случае наступления в государстве экономического кризиса законодатель, принимая соответствующие решения, связанные с ограничением социальных гарантий, обязан соблюдать конституционные принципы правового государства, равноправия, справедливости, пропорциональности, защиты правомерных ожиданий, правовой определенности и правовой защищенности, социальной солидарности и другие конституционные императивы; сокращение социальных гарантий возможно лишь при условии, что все прочие возможности исчерпаны и