- •Глава 14
- •Глава 14. Современные политические идеологии 601
- •Глава 14. Современные политические идеологии 603
- •Глава 14. Современные политические идеологии 603
- •Глава 14. Современные политические идеологии 607
- •Глава 14. Современные политические идеологии 609
- •Глава 14. Современные политические идеологии 611
- •Глава 14. Современные политические идеологии 613
- •Глава 14. Современные политические идеологии 615
- •Глава 14. Современные политические идеологии 617
- •Глава 14. Современные политические идеол0гии 619
- •Глава 14. Современные политические идеологии 621
- •Глава 14. Современные политические идеологии 623
- •Глава 14. Современные политические идеологии 625
- •Глава 14. Современные политические идеологии 627
- •Глава 14. Современные политические идеологии 629
- •Глава 14. Современные политические идеологии 631
- •Глава 14. Современные политические идеологии 633
- •Глава 14. Современные политические идеологии 635
- •Глава 14. Современные политические идеологии 637
- •Глава 14. Современные политические идеологии 639
- •Глава 14. Современные политические идеологии 641
- •Глава 14. Современные политические идеологии 643
- •I. Исторический очерк
- •Глава 14. Современные политические идеологии 645
- •Глава 14. Современные политические идеологии 647
- •Глава 14. Современные политические идеологии 649
- •Глава 14. Современные политические идеологии 651
- •Глава 14. Современные политические идеологии 653
- •Глава 14. Современные политические идеологии 655
Глава 14. Современные политические идеологии 617
мым с добродетелью, и прежде всего благоразумием. У людей нет права на неблагоразумие и на то, что не способствует их благоразумию, хотя кто-то из писателей произнес: «Lieat perire poetis»1, когда один из них в трезвом уме, говорят, прыгнул в жерло вулкана. «Ardentem frigidus Etnam insiluit»2, я смотрю на такую шалость скорее как на не имеющую оправдания поэтическую вольность, а не как на одну из привилегий Парнаса; и был ли он поэтом, божеством или политиком, выбравшим путь проповеди этого вида права, я считаю, что более умно, т.е. более милосердно, по здравому рассуждению, — спасти человека, а не хранить его бронзовые домашние тапочки как памятник его глупости.
Печатается по: Бёрк Э. Размышления о революции во Франции // Социс. 1991. № 9. С. 121—124.
Дж.Ст. МИЛЛЬ
О свободе
Г л а в а 1
ВВЕДЕНИЕ
Борьба между свободой и властью есть наиболее резкая черта в тех частях истории, с которыми мы всего ранее знакомимся, а в особенности в истории Рима, Греции и Англии. В древние времена борьба эта происходила между подданными или некоторыми классами подданных и правительством. Тогда под свободой разумели охрану против тирании политических правителей, думая (за исключением некоторых греческих демократий), что правители по самому положению своему необходимо должны иметь свои особые интересы, противоположные интересам управляемых. Политическая власть в те времена принадлежала обыкновенно одному лицу, или целому племени, или касте, которые получали ее или по наследству, или вследствие завоевания, а не вследствие желания управляемых, —и управляемые обыкновенно не осмеливались, а может быть, и не желали оспаривать у них этой власти, хотя и старались оградить себя всевозможными мерами против их притеснительных
____________
1 Гораций. Наука поэзии. С. 466. «Позвольте поэту погибнуть, если он этого желает».
2Там же. 465— 466.«С холодной головой он бросился в Этну». Здесь имеется в виду древнегреческий философ, поэт и оратор Эмпедокл (493—433до н. э.). Согласно одной из версий, подобным образом он хотел доказать обществу свою божественность.
618 Раздел V. ЛИЧНОСТЬ И ПОЛИТИКА
действий, — они смотрели на власть своих правителей, как на нечто необходимое, но и в то же время в высшей степени опасное, как на орудие, которое могло быть одинаково употреблено и против них, как и против внешних врагов. Тогда признавалось необходимым существование в обществе такого хищника, который был бы довольно силен, чтобы сдерживать других хищников и охранять от них слабых членов общества; но так как и этот царь хищников был также не прочь попользоваться на счет охраняемого им стада, то вследствие этого каждый член общины чувствовал себя в необходимости быть вечно настороже против его клюва и когтей. Поэтому в те времена главная цель, к которой направлялись все усилия патриотов, состояла в том, чтобы ограничить власть политических правителей. Такое ограничение и называлось свободой. Эта свобода достигалась двумя различными способами: или, во-первых, через признание правителем таких льгот, называвшихся политическою свободой или политическим правом, нарушение которых со стороны правителя считалось нарушением обязанности и признавалось законным основанием к сопротивлению и общему восстанию; — или же, во-вторых, через установление конституционных преград. Этот второй способ явился позднее первого; он состоял в том, что для некоторых наиболее важных действий власти требовалось согласие общества или же какого-нибудь учреждения, которое считалось представителем общественных интересов. В большей части европейских государств политическая власть должна была более или менее подчиниться первому из этих способов ограничения. Но не так было со вторым способом, и установление конституционных преград, — или же, там, где они существовали, улучшение их, — стало повсюду главною целью поклонников свободы. Вообще либеральные стремления не шли далее конституционных ограничений, пока человечество довольствовалось тем, что противопоставляло одного врага другому и соглашалось признавать над собой господина, с условием только иметь более или менее действительные гарантии против злоупотребления им своей властью.
Но с течением времени в развитии человечества наступила наконец такая эпоха, когда люди перестали видеть неизбежную необходимость в том, чтобы правительство было властию, независимою от обществ, имеющею свои интересы, различные от интересов управляемых. Признано было за лучшее, чтобы правители государства избирались управляемыми и сменялись по их усмотрению. Установилось мнение, что только этим путем и можно предохранить себя от злоупотреблений власти. Таким образом, прежнее стремление к установлению конституционных