Исключение участника из общества с ограниченнойответственностью и реформа корпоративногозаконодательства (заключение)

Заключительная часть настоящей работы посвящена анализу рассматриваемого способа защиты гражданских прав в свете концепции реализуемой в настоящее время реформы корпоративного законодательства, сопровождающейся, кроме прочего, изменениями федерального законодательства об обществах с ограниченной ответственностью.

Необходимость реформирования института исключения участника из общества с ограниченной ответственностью, безусловно, очевидна. Обусловлена она, во-первых, очевидным несовершенством оцениваемого здесь способа защиты в том его виде, в котором он принят сегодня нашим законодательством. Несовершенство это, выраженное и в размытости оснований, и в неясности последствий, и в неопределенности соотношения с другими способами защиты гражданских прав, отчасти обосновано и настоящим исследованием. Более того, некоторые авторы прямо указывают на то, что нормы ст. 10 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" в действующей редакции не способствуют обеспечению интересов кредиторов общества, а в отдельных случаях могут их нарушать *(177).

Во-вторых, не решенным до настоящего времени остается вопрос о важности и объективной необходимости сохранения в отечественной правовой системе, ориентированной на стабильность гражданского оборота и безусловную защиту права собственности, такого инструмента, как исключение члена корпорации из ее состава, с одновременным лишением исключаемого участника не только корпоративного статуса, но и права на имущество (долю в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью).

Этот вопрос является, бесспорно, ключевым и в рамках настоящей работы, и с позиций активно обсуждаемой сегодня реформы отечественного корпоративного законодательства.

Представляется, что сохранение такого способа защиты гражданских прав, как исключение участника из общества с ограниченной ответственностью, - объективная необходимость. Особенности рассматриваемой организационно-правовой формы юридического лица (общества с ограниченной ответственностью) таковы, что личный, персональный элемент играет в юридической и экономической судьбе такой корпорации существенную, а иногда и решающую роль. В ходе анализа судебной практики недобросовестный участник способен затруднить, а иногда и полностью блокировать деятельность общества, сделать ее невозможной, тем самым грубо попирая права и законные интересы юридического лица и его участников. Может оказаться и так, что цель устранения нарушений будет достигнута только путем исключения такого участника из общества с ограниченной ответственностью. В подобных ситуациях, допускать наступление которых важно и нужно, оцениваемый способ защиты может оказаться единственным эффективным и действенным инструментом воздействия на гражданско-правовые отношения. Поэтому полагаем, что говорить о необходимости освобождения отечественной правовой системы от такого института, как исключение участника из общества с ограниченной ответственностью, необоснованно и, в любом случае, преждевременно.

Однако анализируемый здесь способ защиты должен, вне всякого сомнения, носить исключительный характер, быть обусловленным такими действиями (бездействием) участника, которые в интересах существования самой корпорации принципиально и абсолютно несовместимы с сохранением данным лицом статуса ее члена.

Сказанное, с одной стороны, означает, что применение оцениваемого способа защиты должно быть допустимо только по четко сформулированным и однозначно понимаемым критериям, ясность которых не допускает какого бы то ни было усмотрения, в том числе судейского.

С другой стороны, приведенный аргумент позволяет утверждать, что исключительность рассматриваемого способа принудительного прекращения корпоративных отношений, определяемая необходимостью применения данной меры только в крайних случаях, должна быть сопряжена с нормативной возможностью для управомоченного лица, при наличии оснований к исключению недобросовестного участника из общества, использовать такие средства и способы, которые будут предшествовать исключению с точки зрения как формы, так и содержания защиты гражданских прав и законных интересов. Из данного тезиса следует, что было бы обосновано нормативно предусмотреть обязательный досудебный порядок исключения участника из общества с ограниченной ответственностью, выражающийся в необходимости предварительного рассмотрения данного вопроса общим собранием участников. Это, в первую очередь, позволит отказаться от барьера, связанного с необходимостью наличия у управомоченного лица определенного количества голосов для признания за ним права на подачу иска об исключении участника из общества. Кроме того, будет дополнительно гарантировано соблюдение прав и законных интересов исключаемого из общества участника и даже обеспечена возможность избежать применения такой крайней меры защиты, как исключение участника из общества с ограниченной ответственностью (речь идет о тех ситуациях, при которых недобросовестный член корпорации под влиянием принятого общим собранием участников решения о его исключении прекратит совершение действий (бездействие), которыми грубо нарушаются установленные для данного участника обязанности, либо существенно затрудняется (становится невозможной) деятельность общества).

Еще одной возможной мерой превентивного характера, предшествующей исключению участника из общества, может стать такая форма воздействия на недобросовестного участника, как приостановление его членства (участия) в обществе с ограниченной ответственностью. Такое приостановление должно осуществляться судом при наличии оснований для исключения участника из общества на определенный, нормативно установленный срок. Приостановление участия может способствовать, с одной стороны, устранению необходимости прекращения корпоративных правоотношений недобросовестного участника с обществом (другими членами корпорации), в том числе в связи с прекращением в период приостановления членства действий (бездействия), обусловивших постановку вопроса о возможности исключения данного участника. С другой стороны, такое приостановление может послужить мерой обеспечительного свойства, направленной на защиту прав участников и самого общества с ограниченной ответственностью в тех случаях, когда действия (бездействия) недобросовестного участника создают невозможность продолжения деятельности юридического лица.

Кроме того, приостановление участия в обществе с ограниченной ответственностью (своего рода "мораторий на реализацию прав" участника) может стать не только мерой, предшествующей исключению участника из общества, но и серьезной альтернативой наряду, например, с такой общей мерой защиты, как возмещение убытков.

Как было отмечено выше, такая форма ответственности члена корпорации, как временное приостановление его участия в юридическом лице, прямо допускалась русским дореволюционным правом. Например, ст. 219824 т. X ч. 1 Свода законов Российской империи предусматривала, что за неисполнение принятых артелью обязательств или правил устава и постановлений общего собрания, а также за предосудительное поведение или небрежение в работе сверх ответственности за причиненные убытки в порядке, определенном в уставе, мог быть объявлен выговор, наложен денежный штраф, объявлено временное устранение из артели или исключение из нее. Представляется, что восприятие современным российским правом описанного опыта отечественного дореволюционного законодательства положительно отразится на эффективности защиты корпоративных правоотношений, а также на гарантированности прав и законных интересов исключаемого участника.

Сегодня, когда вероятны скорые изменения федерального законодательства об обществах с ограниченной ответственностью, исключение участника из общества как способ защиты гражданских прав и охраняемых законом интересов, видимо, также должен претерпеть изменения. В чем выразятся такие перемены, зависит, конечно, от того, как будет решена судьба самого общества с ограниченной ответственностью. Вопрос о сохранении в нашей правовой системе юридического лица данной организационно-правовой формы, думается, должен быть решен положительно: во-первых, оцениваемая форма организации бизнеса - одна из самых распространенных во всех развитых странах мира во-вторых, своей простотой и эффективностью организации она обеспечила себе прочное место в отечественной правовой системе. Вместе с тем общество с ограниченной ответственностью в рамках формирующейся концепции развития корпоративного законодательства претерпит, вероятно, существенные изменения. Планируемые в этом отношении перемены, как представляется, направлены на обеспечение условий для сближения организационных форм общества с ограниченной ответственностью и акционерного общества, прежде всего, с точки зрения сведения к минимуму личностного элемента в деятельности юридического лица рассматриваемой организационно-правовой формы. На это, очевидно, направлена и большая часть изменений, планируемых к введению и в Гражданский кодекс РФ, в части регулирования отношений с участием общества с ограниченной ответственностью, и в Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью".

Например, исходя из содержания пояснительной записки к проекту федерального закона "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации, в Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью" и Федеральный закон "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", внесенному в Государственную Думу Правительством РФ, ключевыми моментами реформы корпоративного законодательства в части регулирования отношений с участием обществ с ограниченной ответственностью должно стать:

1) устранение возможности выхода участника из общества с ограниченной ответственностью (как и в случае с акционерным обществом, участник общества с ограниченной ответственностью сможет добровольно прекратить свое участие в юридическом лице лишь путем продажи принадлежащей ему доли);

2) ликвидация дуализма учредительных документов (учредительный договор планируется исключить из числа учредительных документов, заменив его договором о создании общества, не наделенным, как в акционерных обществах, статусом учредительного. Кроме того, предлагается, по аналогии с акционерным законодательством, не отражать в уставе общества с ограниченной ответственностью сведения о размере и номинальной стоимости доли участника общества, иными словами, сведения об участниках общества);

3) нормативное закрепление права участника требовать выплаты действительной стоимости доли в случае принятия общим собранием участников общества решений, которые могут привести к снижению действительной стоимости доли (механизм, заимствованный, очевидно, из ст. 75 Федерального закона "Об акционерных обществах", предусматривающей право акционера требовать выкупа принадлежащих ему акций).

Все перечисленные "концептуальные" вопросы решаются в проекте названного закона в полном соответствии с основными требованиями акционерного законодательства. Более того, в соответствии с содержанием пресс-релиза Правительства РФ, размещенного на официальном сайте (www.government.ru) и посвященного проекту указанного закона, перечисленные изменения обусловлены, кроме прочего, необходимостью следовать развитию акционерного законодательства.

Иными словами, одно из очевидных направлений развития законодательства об обществах с ограниченной ответственностью определяется фактором сближения организационно-правовой формы акционерного общества и общества с ограниченной ответственностью.

Развитие обозначенной концепции в области защиты корпоративных прав может негативно сказаться на сохранении, во всяком случае в существующем виде, такого способа защиты, как исключение участника из общества с ограниченной ответственностью. Дело в том что исключение обусловлено, главным образом, личностным негативным поведением участника общества с ограниченной ответственностью; более того, имущественная составляющая процесса его реализации вторична и является только следствием лишения исключаемого участника корпоративного статуса. Ориентированность же законодательства на максимально возможное устранение всякого подобного "личностного" проявления в обществах с ограниченной ответственностью, очевидно, несовместима со специфическим характером исключения участника. Вместе с тем практика корпоративных правоотношений, думается, потребует сохранения оцениваемого способа защиты, пусть даже в измененном виде. Представляется, что известной альтернативой исключению в будущем может стать принудительный выкуп доли участника общества при наличии в его поведении признаков грубого нарушения возложенных на участника обязанностей либо при совершении им таких действий (бездействия), которые существенно затрудняют деятельность юридического лица или делают ее невозможной.

Сегодня институт принудительного выкупа акций успешно реализован в отечественном акционерном законодательстве. Так, согласно ст. 84.8 Федерального закона "Об акционерных обществах", право требования выкупа акций у прочих акционеров признается за лицом, которое приобрело более 95% акций открытого акционерного общества. Смысл названного правового инструмента состоит, кроме прочего, в ограничении возможностей для известного рода злоупотреблений со стороны миноритариев (так называемого гринмейла), иначе говоря, недобросовестного поведения прочих акционеров, чья доля участия в юридическом лице незначительна.

Думается, именно по этому пути может пойти процесс развития института исключения участника из общества с ограниченной ответственностью. В конце концов, возможность принудительного прекращения корпоративного статуса участника, при наличии необходимых, установленных законом оснований, будет сохранена за прочими членами корпорации, однако, вероятно, утратит присущие ей личностные элементы и приобретет почти исключительно имущественные черты. Смысл таких перемен, видимо, будет состоять в том, что участники общества в интересах последнего, а также в собственных интересах приобретут право требовать принудительного выкупа доли участника, который грубо нарушает свои корпоративные обязанности или своими действиями (бездействием) делает невозможной деятельность общества или значительно ее затрудняет.