Часть VIII. Приложение

похожее на эту идею изображено в компоненте «многие люди не знают этих вещей».

Я думаю, что идея, что истину знает только Бог и что для лю­дей она непостижима, не совсем верна, как показывает, например, следующее предложение из романа «В круге первом» [Солжени­цын 1968]:

«И щемящее одиночество охватило его — взрослые мужчины, толпившиеся рядом, не понимали такой простой истины!»

Ясно, что мальчик, о котором здесь идет речь, знает истину, тогда как многие другие, взрослые мужчины, ее не знают. Компонент «многие люди не знают этих вещей» здесь более уместен, чем что-то вроде «люди не могут знать этих вещей».

Булыгина и Шмелев [Булыгина, Шмелев 1997] делают также интересное замечание о том, что, так как свидетели в суде клянутся говорить правду, суд стремится установить истину, и что мать, которая сердится из-за разбитой чашки, хочет узнать правду о том, кто разбил эту чашку. Возникает вопрос: почему нельзя сказать, что мать хочет установить истину о том, кто разбил чашку?

Дело, конечно, не в том, что никто не знает, кто разбил чашку, потому что ребенок-то это знает — точно так же как убийца знает, кто убил жертву. Я думаю, что ответ содержится в компоненте «хо­рошо, если люди могут знать некоторые вещи о некоторых вещах». Людям (многим людям) хорошо знать, кто убийца, но им вовсе не нужно знать, кто разбил чашку (это нужно только матери).

Здесь может быть полезным еще один пример, из того же ро­мана:

«Десять пистолетных дул, уставленных на него, не запуга­ли бы Рубина. Ни холодным карцером, ни ссылкою на Соловки из него не вырвали бы истины. Но перед партией? — он не мог утаиться и солгать в этой черно-красной исповедальне» [Солже­ницын 1968].

Здесь идет речь не об общих законах бытия, а о весьма конкретных фактах. Но эти факты представляют собой что-то, что некоторые люди хотят знать, что-то, что им важно знать, и что-то, чего многие люди не знают. Это и объясняет, почему слово истина подходит в этом контексте.

А. Вежбицка (Канберра). Русские культурные скрипты.

481

5. «Правда» и «верно»

Перед тем как обратиться к обозначенному выше культурно­му скрипту, нам необходимо рассмотреть другое русское слово, которое могло бы претендовать на роль русского экспонента уни­версального понятия «правда», — слово верно (и прилагательное верный). Как мы видели, «Новый объяснительный словарь» опре­деляет слово неправда через прилагательное неверный («неверная передача фактов»), и у читателя может возникнуть вопрос, почему именно слово правда (в его предикативном употреблении), а не слово верно должно считаться русским показателем универсаль­ного понятия «true».

В сущности, ответ на этот вопрос очень прост: слово верно может быть истолковано через слово правда \, тогда как толкова­ние в обратном направлении невозможно. Если читатель в этом сомневается, пусть попробует. Моя задача показать, что возможно истолковать верно через правда \.

Верно связано со словами верить, уверять и. уверен, а также со словом проверить, и хотя морфологические связи не доказывают (синхронных) семантических связей, они тем не менее очевидны: грубо говоря, верно утверждает о чем-то не только, что это правда (и что в это можно верить), но еще и что это — «объективная правда», то есть что-то, что можно проверить и в чем можно быть уверенным, тогда как неверно утверждает о чем-то, что в это не нужно верить, потому что это (как можно доказать) ошибочно. Кроме того, и верно, и неверно предполагают оценку: в случае верно — «хорошо», в случае неверно — «нехорошо». Более точно мы можем представить эти семантические связи следующим образом.

Это верно =

это правда \

люди могут это знать

потому, если кто-то это говорит, он говорит хорошо Это неверно =

это неправда \

люди могут это знать

потому, если кто-то это говорит, он не говорит хорошо

Семантический компонент «люди могут это знать» указывает, что данное предложение — не только правда \, но и еще что это можно обосновать, проверить, доказать. Даже оценочное предло­жение, как чеховское: «Прекрасный ребеночек, это верно» («Три