2. Глобализация и ее противники

ХХ век характеризовался тем, что западная цивилизация, активно преодолевая свой региональный характер и втягивая в себя все жизнеспособные компоненты современного мира, в конечном счете, приобретает глобальные масштабы и становится «мировой цивилизацией».

«Триумф Запада», или западной идеи, по мнению американского профессора Ф.Фукуямы, стал возможным, прежде всего, потому, что после краха коммунистического идеала и мировой социалистической системы не осталось никаких сколько-нибудь существенно значимых альтернатив либерализму.

Но еще раньше произошли огромные изменения в экономической области. И своеобразным центром этих перемен явилась научно-техническая революция, реальное и масштабное превращение науки в непосредственную производительную силу. Кибернетизация, компьютеризация, информатизация, появление принципиально новых технологий стали реальностью производственной сферы и прочно вошли в повседневную жизнь и быт людей.

В результате этих перемен в наиболее развитых регионах мира сложились общества, обеспечивающие высокие стандарты потребления, комфорта и услуг. Индустрия развертывается в основном вокруг производства потребительских товаров, широко распространяя по всему миру западную культуру потребления. Место идеологической борьбы занимает экономический расчет, бесконечные технические проблемы, забота об экологии, а также экономия труда и ресурсов.

Глобализация - это объективная тенденция развития современного мира. Она сформировала транснациональные корпорации, всемирные рынки, мировую финансовую систему, фактически освободила цены от контроля со стороны национальных правительств, сделала государственные границы прозрачными и проницаемыми для капитала, средств связи и информации, опутала земной шар паутиной интернета.

Информационная цивилизация, идущая на смену индустриальному обществу, определяется не только принципиально новым технологическим способом воспроизводства всей системы общественных отношений, но и характером взаимодействия человека, техники и природы. По мнению сторонников глобализации, развитие информационной цивилизации, производя серьезные перемены в общественном производстве, требует постоянного совершенствования самого человека, его творческих и созидательных способностей. А это, в свою очередь, объективно определяет возрастание роли и значения гуманизма в жизни современного общества.

Но почему тогда провозвестник «конца истории» как «завершения идеологической эволюции человечества и универсализации западной либеральной демократии как окончательной формы правления» Ф.Фукуяма писал следующее: «Признавая неизбежность постисторического мира, я испытываю самые противоречивые чувства к цивилизации, созданной после 1945 года, с ее североатлантической и азиатской ветвями»?

Дело в том, что становится все более очевидным противоречивый характер развития современной информационно-техногенной цивилизации, которая несет с собой не только несомненные блага, но и ряд негативных последствий. Особенно ярко это проявляется в области культуры, которая повсеместно заменяется технологией. И эту новую технологичную культуру можно назвать тектурой, если понимать под последней культуру человека, потерявшего связь с природой и окруженного искусственной средой как извне, так и пронизанного ею изнутри.

Перерастание культуры в тектуру проявляется в стирании этнического своеобразия народов, их особого колорита и неповторимости. Параллельно утрате разнообразия социальной эволюции идет оскудение разнообразия эволюции природы.

Сторонники глобализации ратуют за общечеловеческие ценности, но в условиях господства техноса эта идея обслуживает исключительно унификационные тенденции, фактически способствуя распространению на все человечество культуры одного типа. При этом всегда оказывается так, что ею является культура западного, а точнее американского образца, ее последняя модель. Однако это уже не культура в ее собственно человеческом выражении, а скорее технология культуры. Таким образом, всем народам предрекается один путь - от культурного многообразия к социотехническому монизму, когда различие между людьми и странами состоит лишь в уровне приобщенности к информационно-техническим достижениям. Символом подобного положения дел является «культура Макдональдса», которая ведет к тому, что скоро у людей всего мира будет одинаковым не только стол, но и стул, который станет эталонным.

Не столь благополучно обстоят дела и с гуманизмом, ибо по мере перерастания культуры в цивилизацию и технос, человек как субъект жизни все чаще выступает в качестве «агента деятельности» - Актора. Поэтому неслучайно современные социологи предпочитают использовать именно это понятие вместо понятия личности. Ввиду того, что подавляющая часть отношений между людьми опосредуется вещами, а точнее их всеобщим эквивалентом - деньгами, душа актора становится тем, что мешает успеху, и в результате духовность редуцируется к менталитету, а понятие счастья заменяется понятием комфорта и благосостояния. Актор, как и личность, - субъект своих поступков, но его активность вызывается не столько внутренними духовными импульсами и побуждениями, сколько является механической реакцией на чисто внешние раздражители.

Перерастание культуры в цивилизацию на человеческом уровне состоит в том, что увеличивается количество мест, профессий, времени, когда личностное поведение не нужно и не только в сфере производства, но и в межчеловеческих связях и отношениях. И как следствие, оно заменяется расчетом, имиджем, психотехникой, т.е. поведением актора. Подобно тому, как цивилизация есть культура, потерявшая душу, так и актор есть личность за вычетом духовности.

Однако подлинную угрозу человеку несет полная победа техноса, которая предполагает его превращение из субъекта деятельности в ее фактор - в «человеческий фактор». Основное отличие человека-фактора от личности и актора состоит в том, что он утрачивает самостоятельность, фрагментируется и полностью растворяется в системе. При этом инициатива и окончательное решение вопросов в процессе его взаимодействия с внешней средой переходит к технике и технологии. Например, уже сейчас в сложных технических системах приходится ставить так называемую «защиту от дурака». Но ввиду сверхсложности многих технических систем дураками становятся все люди. Значит, фактически это - «защита от человека».

Подчеркивая ограниченность и «небеспредельность» возможностей человека, современные «технологи» выдвигают проекты его физического усовершенствования и с гордостью заявляют, что они в состоянии уже изменить его природу. Так сбываются мечты о «новом человеке», однако, всегда превратно, ибо последний предстает в образе «постчеловека». И этот постчеловек существует не только в отдельных экзотических экземплярах, а уже как социальный тип. Таковы, например, хакеры, киберпанки, для которых бытие в предметном мире - досадная помеха. С утратой значимости телесности падает роль половых различий, и природная принадлежность к какому-то полу заменяется выбором «гендерных установок» или «сексуальных ориентаций». Очевидно, что в недалеком будущем люди-факторы станут воспроизводить себя внеполовым путем, посредством клонирования, что уже в принципе началось, или в системах искусственного интеллекта, где они важны только как стартовый материал. И такому человеку уже придумано короткое и звучное имя «гомутер» (гомо + компьютер).

Стало быть, в XXI веке человечеству угрожают не столько какие-то внешние силы или внезапные катастрофы, сколько самоубийство через вырождение на пути безудержного и нерегулируемого технического прогресса. И, таким образом, «конец истории» и победа глобализма могут стать концом человеческой истории вообще. Таковы в общих чертах аргументы технофобов и антиглобалистов.