Глава седьмая «Песне моей поверь»

(Полад Бюль-Бюль оглы)

«ПЕСНЕ МОЕЙ ПОВЕРЬ» – так назывался наш музыкальный радиоспектакль. Это был скорее мюзикл, а не оперетта. Автор музыки Полад Бюль-Бюль оглы, известный азербайджанский певец и композитор, принес свое сочинение в нашу редакцию. Либретто написал его друг, журналист Михаил Щербаченко, работающий тогда в газете «Труд». Полад проиграл главному редактору и нам основные музыкальные номера, и было решено это делать. Зинаида Гармаш, с которой мы как редакторы работали в паре, занималась музыкой, а я как всегда – текстом, но присутствовала несколько раз и на наложении, когда певцы записывались под уже заранее сделанную, как принято говорить, нулевую фонограмму. Эту работу мы готовили к предстоящему Международному фестивалю молодежи в Москве. Но возникла проблема с певицей, которая должна петь героиню спектакля. Классическая манера пения здесь явно не годилась. И, несмотря на то, что сроки уже поджимали, решили ждать Ларису Долину, которая в это время находилась в Риге. На другую женскую партию пригласили Ирину Понаровскую. А сцены играли драматические артисты. Но героя спектакля пел и играл сам Полад Бюль-Бюль оглы, очень эмоционально и темпераментно. Все мы работали с увлечением, многое доделывалось в процессе работы. Так, сначала была еще не написана центральная песня героя, которой и должна была поверить героиня спектакля. И Зинаида многое вложила в то, чтобы такая песня у Полада родилась.

Как восточный мужчина, Полад был обходителен со всеми нами и очень щедр. Вспоминаю, что когда во время перерыва в работе вся наша бригада вваливалась в столовую Дома звукозаписи, он всегда платил за всех. Ну а в финале, во время первого эфира он пригласил нас на роскошный банкет в отдельный кабинет ресторана «Баку» – там мы и слушали по транзистору свой спектакль. Режиссером «Песне моей поверь» был Евгений Хорошевцев, тогда еще не зазнавшийся от получения высокого чина.

Полад, в основном, жил в Москве и лишь наездами бывал в Баку у своей мамы. Женат он был на народной артистке Белле Руденко, их сын начал тогда учиться в одной из московских музыкальных школ. Полад дружил с Муслимом Магомаевым – оба из Баку и оба женаты на ведущих солистках Большого театра, он – на Руденко, Магомаев – на Синявской. Но вскоре брак Полада и Беллы распался. И одной из причин этого стали «злые языки», сообщившие ей «по дружбе» о его неверности. А через некоторое время в жизни Полада Бюль-Бюль оглы произошли очень важные изменения: он стал министром культуры Азербайджана и уехал жить и работать в Баку.

Теперь уже в Москве он бывал наездами, всегда звонил, иногда приходил к нам в редакцию с уже заметно подросшим сыном. Последний раз я виделась с ним в конце 80-х после его юбилейного вечера в концертном зале «Россия».

Иногда он появляется на экране телевизора, солидный и далекий. Вспоминает ли сейчас Полад, сидя в своем очень ответственном министерском кресле, (в то время, когда писались эти строки, Бюль-Бюль оглы был министром культуры Азербайджана) то замечательное время, когда он писал музыку, пел, и когда мы все вместе дружно творили этот спектакль «Песне моей поверь»? Не знаю…