Политика «Большого скачка». Причины провала плана модернизации через призму изменений в административном управлении страной.

 «Обогнать все капиталистические страны в короткое время и стать одной из самых богатых, самой передовой и мощной державой в мире»¹ - именно так звучала цель, которую преследовала Китайская народная республика (КНР), вступая в этап так называемой политики «Большого скачка». Почему же данная политика была таким очевидным ключом к решению экономических проблем для руководства Китая, осведомленного о ряде печальных последствий аналогичной стратегии, реализованной в Союзе советских социалистических республик (СССР) несколькими десятилетиями ранее? Насколько разрушительное влияние на последствия плана модернизации оказала система коллективного управления страной? Мог ли «Большой скачок» иметь альтернативные, более успешные пути развития? Имеются ли у этого политического курса положительные стороны, не столь заметные под волнами критики и осуждения?

На сегодняшний день существуют различные оценки хода и последствий «Большого скачка». Синолог и профессор Гарвардского университета Родерик Макфарквхар², и британская писательница и историк китайского происхождения Юн Чжан³ полагают, что план «Большого скачка» был с самого начала обречен на фиаско: курс на ускорение темпов экономического развития неизбежно влек за собой коллективизацию и отказ от любого частного производства, которые имели разрушительные последствия для жизни общества. Благосостояние жителей государства отходит на второй план, его место занимают «благие» общегосударственные цели, человек фактически становится инструментом осуществления политики руководства страны, а общество коллективизации фактически превращается в «рабское» общество. За всеми этими действиями неизменно следуют стремительное ухудшение уровня жизни людей, голод и эпидемии, рост массовых недовольств, что, в конечном итоге, обращается в разрушение общественной структуры государства и полный крах курса на экономическое развитие.

В свою очередь, американский ученый-историк Карл Рискин полагает⁴, что любые доказательства, якобы подтверждающие негативные последствия «Большого скачка», были навеяны Западом, стремившимся доказать несостоятельность идеи коммунизма. Он утверждает, что «массовый голод» - один из результатов модернизации, которым так часто оперируют критики политики Мао Цзэдуна, на самом деле, мало чем отличался от случаев голода, произошедших до 1958 года. Рискин полагает, что его масштабы были безосновательно преувеличены с целью негативной пропаганды. Британский журналист и путешественник Феликс Грин после посещения Китая в 1960 году написал книгу, в которой обосновал⁵, что голод в КНР не был явлением повсеместным. По словам Грина, в Китае существовали районы, где нужда в пище была особенно острой, но назвать это «массовым голодом» было нельзя.

Долгое время положительная оценка «Большого скачка» виделась невозможной для ученого сообщества. Существуют тысячи статей и книг, раскрывающих чудовищные последствия этой политики, критикующих массовую коллективизацию и осуждающих приверженность коммунизму как режиму, разрушающему самого себя изнутри. После завершения «Культурной революции» в Поднебесной появилась слабая тенденция к иному подходу к процессу модернизации. На сегодняшний день количество ученых, представляющих и иную, положительную сторону политики «Большого скачка», растет, однако этот вопрос по сей день остается открытым и малоизученным. Поэтому предметом исследования в данном эссе я выбираю именно возможность альтернативного взгляда на период плановой модернизации в Китае конца 50-х – начала 60-х годов. В данной работе я постараюсь ответить на вопросы, поставленные в самом начале эссе. В первой части работы я обсуждаю предпосылки возникновения политики «Большого скачка» в КНР и основные этапы ее реализации. Во второй главе я рассматриваю особенности процессов модернизации в Китае через призму административного управления, а именно, выясняю, какие успешные преобразования были проведены за этот период. В последнем разделе я рассуждаю о возможном альтернативном итоге политики стимулирования экономического роста в КНР, основываясь на работах Джозефа Бола⁶.