Итоги модернизации: а могло ли быть иначе?

Мог ли план экономических преобразований КНР обернуться большим успехом? Что могло бы произойти, если бы Мао Цзэдун изначально принимал во внимание особенности китайского общества? А что, если бы «Большого скачка» не существовало вовсе, как развивался бы Китай в этом случае? Все эти вопросы не имеют единого ответа, можно лишь бесконечно выдвигать теории и предположения, спорить и не приходить к компромиссу. Однако мне хотелось бы немного порассуждать на эту тему, опираясь на труды английского исследователя особенностей социалистической экономики Джозефа Болла.

Джозеф Болл, изучив множество научных статей и публикаций ряда ученых-синологов, приходит к выводу, что экономический провал, которым в итоге завершился «Большой скачок», был во многом обусловлен не только безосновательным энтузиазмом политики Мао, но и капризами природы. В конце 50-х годов Китай оказался поражен засухой, следствием которой были долгие неурожайные и голодные месяцы. Вопрос о том, был ли этот голод «массовым» уже обсуждался выше, скорее всего, он фактически мало чем отличался от случаев нестабильной урожайности, имевших место несколькими годами ранее, однако само явление засухи несвоевременно совпало с планами на укрепление сельскохозяйственной отрасли КНР. Природный катаклизм нанес болезненный удар по крестьянской деревне и стал причиной падения объемов производства зерновых и мясомолочных продуктов. Предположим теоретически, что этого могло бы не случиться. Принесла бы коллективизация отличные результаты? Предполагаю, что возможным итогом стало бы продление срока успешного функционирования системы коллективного хозяйствования. Если бы засуха не настигла и без того находящиеся в тяжелом положении крестьянские дворы, силы человеческих ресурсов вполне могло бы хватить для значительного рывка в сельскохозяйственном производстве. При этом сама политика коллективизации маловероятно претерпела бы существенные изменения, изменить ее исход также было невозможно, о чем мы можем судить по аналогичному предшествующему опыту СССР. Китай наступил на те же самые «грабли», не приняв во внимание отрицательные последствия своих действий. Если не засуха, то естественное обнищание деревни рано или поздно привело бы к сокращению позитивного эффекта индустриализации.

Болл также задается вопросом об альтернативной судьбе Китая без «Большого скачка», пытаясь выяснить, насколько такое будущее было возможным для социалистической страны. Он утверждает, что слабая аргикультурно и промышленно Поднебесная не могла допустить дальнейшей стагнации экономики. В условиях отказа от помощи со стороны СССР, Китаю требовалось совершить сильнейшее экономическое преобразование, которое доказало бы его самостоятельность и мощь одновременно. В условиях функционирования социалистического общества единственным способом осуществить неимоверно быстрый рывок в технико-экономическом развитии был курс на индустриализацию. Он ставит под сомнение утверждение о том, что Китай мог обойтись меньшими социальными потерями, ведь основная суть всех социалистических преобразований лежит в общеизвестной пословице: «Лес рубят, щепки летят». Другими словами, общественные потери являются необходимым звеном на пути к всеобщему благополучию.

Болл не отрицает, что Китай мог бы обойтись меньшими человеческими жертвами и что сама программа модернизации могла бы быть более успешной. Однако он утверждает, что варианта «Китай без «Большого скачка» на тот период истории развиться не могло: слишком слабой и отсталой была КНР, чтобы выбрать более мягкий путь возвышения; слишком сильное давление оказывалось на нее со стороны других стран социалистического лагеря; и слишком велико было стремление поддерживать высокий уровень промышленного развития и доказать свою значимость всему остальному миру.