Административно-командная система управления: саморазрушение изнутри или мощнейший двигатель модернизации?

В настоящее время, обозревая историю социалистических стран с позиции рыночной или смешанной экономики, мы можем привести сотни доводов против централизованного контроля за производством, государственного планирования, тоталитарного командования сверху. Безусловно, каждый из этих доводов имеет под собой весомые доказательства, главным образом заключающиеся в губительных последствиях подобной стратегии для общества и конкретного человека, в ограничении его прав и свобод, превращении личности в маленькую частичку огромного механизма под названием «государство». «Большой скачок» трактуется современными исследователями как «ошибка партии». Однако чуть больше полувека назад, когда происходили описываемые мной события, рыночная экономика была для социалистического содружества явлением чуждым, а приверженность централизованному управлению всеми процессами, происходящими внутри государства, могла быть объяснена эффективностью этой системы управления. Ввиду отсутствия сильной альтернативы, страны советского блока ссылались своими действиями на политику СССР, которая демонстрировала очевидные положительные показатели не на уровне отдельных предприятий и частных лиц, а на уровне упомянутого выше единого государственного механизма. Поэтому в этом разделе я предлагаю рассмотреть период «Большого скачка» с позиции китайского государства в целом и объяснить, почему административно-командная модель управления не должна быть однозначно определена лишь как тупиковый путь преобразований, приведший к краху китайскую экономику того времени.

Внедрение «народных коммун» привело к некоторым изменениям в системе административного управления страной. Вместо отдельных неконтролируемых крестьянских хозяйств вырастали новые ячейки общества. В структуре государственной иерархии над коммунами вели свою деятельность специальные контролирующие органы, подотчетные Коммунистической партии Китая (КПК). В их задачи входил контроль за осуществлением политики партии на местах. «Большим достижением <…> в сельскохозяйственном секторе, прежде всего особенно неблагоприятном для регулирования и управления, была разработка социального и экономического ландшафта и создание на нем институциональных форм и производственных единиц, более приспособленных для контроля, управления и руководства сверху»⁷. Таким образом, мы видим неоспоримый плюс для государственного аппарата, нацеленного на мощный экономический рывок. Осуществить быстрые и значительные преобразования в экономике Китая было невозможно без предоставления возможности государству осуществлять непосредственное руководство производственными единицами. Я считаю, что установившаяся в КНР управленческая иерархия была ключевым фактором планируемого успеха политики «Большого скачка».

С точки зрения централизованного планирования, большое преимущество созданной командной системы управления состояло в назначении государством объемов сельскохозяйственной продукции, которая должна быть произведена в той или иной коммуне за определенный период времени. Ведь только государство, а не крестьянские дворы знали, сколько зерна, мяса, молочных продуктов необходимо произвести для успешного развития сельскохозяйственного сектора. Центральный планировщик получил возможность закладывать свои количественные нужны в распоряжения коллективным единицам. Еще одним преимуществом можно назвать и появление специализации у различных коммун. Зачастую, китайские сельскохозяйственные ячейки были ориентированы на производство отдельного вида продукции, что позволяло им совершенствовать технологии в данной определенной государством сфере, а не распылять время и усилия на попытки охватить несколько видов деятельности одновременно.

Кроме того, существование крупных общественных хозяйств вместо мелких и недостаточно развитых, позволяло государству не только повысить производительность труда, но и сэкономить значительные средства на закупке сельскохозяйственной техники, семян, удобрений и продуктов питания для членов хозяйства, что в условиях экономического отставания и острой потребности Китая в средствах для претворения в жизнь индустриализации имело огромное стратегическое значение.

На начальном этапе второй пятилетки объем выпускаемой сельскохозяйственной продукции вырос в несколько раз, но еще большие плоды принесла компания Мао под лозунгом «Вся страна варит сталь». Уже к середине 1958 года количество выплавляемого металла выросло с 14% до 49%, к концу года объем выплавки превысил 10 млн тонн⁸. Значительная часть запасов стали поступала с крестьянских дворов, чьей обязанностью было предоставлять «сборщикам металла» определенное количество стальных изделий за определенный период времени «во имя индустриализации». Подобные меры хотя и были отнюдь не гуманными, и реализация государственных целей давалась рабочим нелегко, численные показатели отражают эффективность централизованного управления для увеличения объемов производства.

По моему мнению, представленных выше пунктов достаточно, чтобы оценивать административно-командное управление не только как губительную катастрофу для социума, но и как контролирующую систему для успешного выполнения поставленных партией задач и эффективного функционирования общественных институтов. Трудно представить себе другую иерархическую модель, которая позволила бы добиться столь высоких результатов в производстве за один год. Всем известно, что даже для выполнения локального проекта необходима отлаженная схема управления и наличие способов регулярного отслеживания результатов, не в большей ли степени этого требуют проекты общегосударственного масштаба? Я, таким образом, полагаю, что в период реализации политики «Большого скачка» найти более мощный рычаг для приведения в движение каждой отдельно взятой единицы общества было невозможно, только централизованное планирование, жесткая подотчетность и неусыпный контроль могли заставить все китайское общество мобилизоваться и выступить единым фронтом в борьбе за выполнение плана ускоренного экономического развития страны и реализовать его в кратчайшие сроки.