госники / билет 18

2. Культура, человек, общество в структуре современной цивилизации. Человек в
контексте постиндустриального информационного общества. Культурная
модернизация и ее формы. Критика современной культуры и ее потребительских
ориентиров.


XX столетие — самое динамичное в истории человеческой цивилизации, что не могло не отразиться на всем характере его культуры
Поскольку XX в. - век быстро меняющихся социальных систем, динамических культурных процессов, давать однозначные оценки развитию культуры этого периода очень рискованно и можно выделить лишь некоторые характерные особенности.

• Общество массового потребления
• Информационная эпоха
• Глобальное отчуждение человека
• Постмодернизм
• Формализация ценностей, они становятся формальными
• Отчуждение культуры от человека
• Всевластие технологических алгоритмов, машин
• Человек становиться единственной инстанцией несущей ответственность за судьбу культуры
В первой половине 20 века возникает массовое производство, заполнения мира предметами широкого потребления, началась широкомасштабная стандартизация производства и потребления, на историческую сцену вышел массовый человек и массовое сознание, которые определили феномен массовой культуры. Индивидуальность, самобытность выходят из моды.
Возникает новая информационная культура, новые способы получения информации, производственной и научной деятельности. Доступ к информационным сетям, знанию оказывается определяющей основой для стратификации, разделения общества. На основе автоматизированного доступа к системам связи индивид или группа лиц может получить информацию, необходимую для решения профессиональных или личных задач. Происходит процесс автоматизации и роботизации производства и управления. В сфере информационной деятельности работает более 50 процентов трудоспособного населения. Концепция «информационного общества» определила пути формирования «материального тела» культуры XX века.
Для современной культуры характерно: ( Это по Чубаровой!)
• -отход от рационалистических схем;
• -признание разнообразия культуры;
• -формирование плюрализма;
• -единение с природой;
• -защита окружающей среды
Еропейская культура с ее пафосом активного преобразования действительности привела к глобальным тупикам развития (загрязнение окружающей среды, угроза термоядерного конфликта, истощение энергетических ресурсов, и т. д.).
Постиндустриальное общество — это общество, в экономике которого в результате научно-технической революции и существенного роста доходов населения приоритет перешёл от преимущественного производства товаров к производству услуг. Доминирующим производственным ресурсом является информация и знания. Научные разработки становятся главной движущей силой экономики. Наиболее ценными качествами являются уровень образования, профессионализм, обучаемость и креативность работника.
Постиндустриальными странами называют, как правило, те, в которых на сферу услуг приходится значительно более половины ВВП.
Близкими к постиндустриальной теории являются концепции информационного общества, постэкономического общества, постмодернизма, «третьей волны», «общества четвёртой формации», «научно-информационного этапа принципа производства». Некоторые футурологи считают, что постиндустриализм — это лишь пролог перехода к «постчеловеческой» фазе развития земной цивилизации.
Термин «постиндустриализм» был введен в научный оборот в начале XX века ученым А.Кумарасвами, который специализировался на доиндустриальном развитии азиатских стран. В современном значении этот термин впервые был применен в конце 1950-х годов, а широкое признание концепция постиндустриального общества получила в результате работ профессора Гарвардского университета Дэниела Белла, в частности, после выхода в 1973 г. его книги «Грядущее постиндустриальное общество».
Постиндустриальная теория, во многом, была подтверждена практикой. Как и было предсказано её создателями, общество массового потребления породило сервисную экономику, а в её рамках наиболее быстрыми темпами стал развиваться информационный сектор хозяйства.
Постмодернизм стоит в ряду течений, описывающих уникальность нашего переживания ситуации конца XX в , все сумму культурные настроения, философскую оценку последних тенденций в развитии культуры.
Постмодернизм означает «после модернизма», т. е. показывает преемственность и вполне определенное отношение к модернистским тенденциям в культуре. Течение постмодернизма складывалось в конце 60-х г., в эпоху культурного кризиса в США. В целом, постмодернизм — это выражение мировоззрения, переход к новому витку в развитии культуры, размывание границ, рамок между формами культурной деятельности. В эпоху постмодернизма происходит эклектическая интеграция не видов искусства, а искусства и науки, философии, религии. Все это напоминает возврат к синкретизму, но на более высоком мировоззренческом уровне. Постмодернизм лишен стремления к исследованию глубинных проблем и процессов бытия, он стремится к простоте и ясности, к совмещению культурных эпох. Поверхностное, но синтетическое отражение мира суть человеческого сознания. Мир нужно не понимать, а принимать. Весь слой культуры в концепции постмодернизма становится достоянием рефлексирующего ума.
Подлинный мир постмодернизма — лабиринт и полумрак, зеркало и неясность, простота, не имеющая смысла. Законом, определяющим отношение человека к миру, должен стать закон иерархии допустимого, суть которого состоит в мгновенном объяснении истины на основе интуиции, которая возводится в ранг основного принципа этики. Окончательное свое слово постмодернизм еще не сказал.
Характерные признаки постмодернистской культуры:
• Отказ от претензии на истину
• Горизонтальное измерение культуры
• Рассеивание
• Архивация
• Интертекстуальность
• Смерть автора
• Ирония, самоирония
• Игра
• Метод деконструкции

Ортега –Гассет характеризуя современного человека он отличает особый тип человека не пропитанного духом традиций, не думающий о долге, не считающимся в достижении своих целей ни с чем и ни с кем.
Маркузе (1898-1979) ввел понятие «одномерное общество» и «одномерный человек». Одномерное общество есть лишенная всех прежних нравственных ценностей тотальная система, главная ценность которой представляет индустриальное развитие; это общество находится в ситуации охарактеризованной Ницше символической фразой «Бог умер»: ущемляя всякое проявление свободы внутри человека, оно борется за «внешнюю свободу». Но какой бы реальной не оказалась эта борьба, она не дает освобождения человека. Для выхода из одномерного состояния нужна смена культурных ценностей и «обретение внутренней свободы». Одномерное общество породило опасную тенденцию политического и духовного уравнивания. Необходимо восстановление личности. Одномерной культуре способствовали науки, просвещение, образование, повинные в формирование «одномерного человека», которому в результате такого манипулирования стали безразличны, потеряв смысл, права и свободы. Это произошло вследствие изменения политического смысла понятий «свободы», «равенство», «демократия», «мир». Одномерное общество сформировалось от части ввиду отсутствия конструктивной критики, оно породило «паралич критики», отсутствие оппозиции; такому обществу соответствовало одномерное мышление. Маркузе считает одномерной философией всякое отрицание правомерности протеста, революции. Напротив, истина - в протесте, в «борьбе против», в «Великом отказе». «Критическая теория Маркузе» не дает позитивного представления об обществе, об успехе, эти понятия для нее негативны. Одномерное общество опасно тем, что порождает особый тип человека – «одномерный человек». Способы формирования сознания в массовом обществе через СМИ, телевидение, прессу , рекламу, моду порождают манипуляцию не только мнениями и потребностями, но и внутренними страстями и неосознанными реакциями. Следствием «одномерного общества является и агрессия как порождение социальных условий. Механизм массового общества угнетает и озлобляет индивидов.
Лоренц (1903-1989)
С точки зрения Лоренца, наибольшее значение для социального и культурного поведения человека имеет его способность к агрессии, которая актуализируется в форме «воинствующего энтузиазма» - инстинктивной реакции, сформированной в филогенезе и оформленной в результате культурного развития. «Воинствующий энтузиазм» является побудительным мотивом к културопорождающей и творческой деятельности человека (создание ценностей и норм) и культуроразрущающей (революции, войны). «В.Э.» это борьба человека за социокультурные ценности, которые освещены культурной традицией. Манипулирование поведением человека в современном обществе достигается с помощью эрзац-ценнгостей массовой культуры, что ведет к активизации образа врага, к повышению агрессивности, к войнам как необходимой форме существования культуры. Агрессия Л. Трактуется как специфическое нарушение инстинкта, который направлен на поддержание жизни. Невозможность обуздания человеческой агрессивности, сопровождает постоянной нехваткой территории из-за роста населения, приводит к нарушению стабильно развития культуры.
Лоренц полагал, что развитие культуры идет убыстряющимися темпами и сопровождается нарастанием кризисных явлений. Кризисы культуры связаны как с природой самого человека, который «недостаточно хорош для своей собственной культуры», так и с несовпадением темпов развития культуры и цивилизации.
Лоренц описал признаки такого кризиса в своей знаменитой книге «Восемь смертных грехов цивилизованного человека»(1973). К факторам вызывающим кризис культуры, он относит перенаселенность Земли, что приводит к дефициту территории и переизбытку общения; загрязнение окружающей среды, связанное с утратой человеком перспектив; ускорение темпов развития, сопровождающееся иллюзорными целями; «размягчение чувств», деградация естественных ощущений, сильных переживаний, глухота; накопление генетического брака, генетическая деградация, связанная с идеологией равенства; отказ от традиций, борьба поколений как внутриродовое противостояние, отсутствие преемственности; подвластность человечества доктринам, манипулирование поведением людей посредству идеологии; абсолютная вера в силу науки; изобретение техники самоуничтожения, ядерного оружия.
Т.о., современная культура для Лоренца – проявление инволюционных процессов в истории человечесва.
Бодрийяр
Бодрийяра занимали вопросы функционирования современного, постиндустриального общества, в котором все отношения приобрели сугубо символический смысл. Он представлял себе эволюцию западного мира как последовательную смену трех стадий: в первой "существовали повседневные, бытовые ценности", во второй ценности "выступали как средство обмена", в третьей ценности превратились в символ. В конце XX века появилась диффузная фаза, фаза дробления - результат утраты системы координат. Следствием этой потери стала невозможность определить, что есть добро или зло, истинное или ложное. В этом путаном мире, по мнению мыслителя, вещи и идеи существуют автономно и эффективно воспроизводят сами себя, но смысла в этом процессе никакого нет и быть не может.
Среди его трудов: «Система вещей», «Потребительское общество», «Критика политической экономии знака», «Зеркало производства», «Символический обмен и смерть», «В тени молчаливого большинства», «Совращение», «Симулякры и симуляции», «Фатальные стратегии», «Иллюзия конца», «Экстаз коммунизации», «Год 2000 может не наступить», «Америка», «Прозрачность зла: очерки об экстремальных явлениях»
Потребительское общество кладет конец «потребностям» в традиционном смысле этого понятия. До сих пор потребности были связаны с индивидами определенными отношениями через предметы потребления. Бодрийяр осуществляет деконструкцию этих отношений в фукоистском духе и приходит к интересным суждениям. В обществе постмодерна люди не покупают то, в чем они нуждаются. Скорее, код контролирует и принуждает их делать те или иные покупки. Предметы утрачивают функцию полезности. Потребительская стоимость заменяется символической стоимостью: индивиды начинают приобретать товары, потому что они являются символами престижа, власти, благополучия. Эти символы не столько удовлетворяют конкретные потребности, сколько служат дифференционными знаками, свидетельствующими о принадлежности к конкретной группе ровней. Так, постепенно из потребляемых символов складывается «язык», позволяющий значимо общаться с окружающими: потребляемые товары могут красноречиво рассказать практически все об их владельцах, принадлежащих к определенной «потребительской массе».
Симулякры и симуляции современного общества (по мотивам произведений Ж. Бодрийяра.
«Симулякры и симуляции» – так называется работа Бодрийяра, в которой раскрываются механизмы формирования гиперреальности.
Под симулякрами Бодрийяр понимает знаки или образы, отрывающиеся по смыслу от конкретных объектов, явлений, событий, к которым они изначально относились, и тем самым выступающие как подделки, уродливые мутанты, фальсифицированные копии, не соответствующие оригиналу.
Своими корнями данный термин уходит в понятие, введенное ещё Платоном, – «копия копии», обозначающее, что многократное копирование образца в итоге приводит к утрате идентичности образа. В этой связи симулякры выступают как знаки, приобретающие автономный смысл и вообще не соотнесенные с реальностью. Тем не менее симулякры могут и широко используются в коммуникативных процессах современного общества. Они воспринимаются людьми благодаря ассоциации с конкретными объектами, явлениями, событиями. Иными словами, благодаря замене реального знаками реального происходит утверждение иллюзии реальности, творчества, прекрасного, доброты и т. д.
Как считает Бодрийяр, современное общество основано на симулякрах: Диснейленд – более привлекателен, чем естественная природа; модная вещь – лучше той, которая прекрасно функционирует; порнофильмы сменяют сексуальность, мыльные оперы – любовь и т. д.
Симуляция в интерпретации Бодрийяра означает обретение знаками, образами, символами самодостаточной реальности. Социолог полагает, что сегодня развитие человеческой цивилизации идет в направлении утверждения мира симулиций, которые буквально распространились на все сферы общественной жизни.
Насколько симулякры и симуляции вошли в нашу жизнь?
Нравится нам это или нет, но различные симулякры стали частью нашей действительности. Они существуют вполне реально, хотя, как правило, относительно непродолжительное время. Такие симулякры как «истинные патриоты, демократы», менты из телесериалов, финансовые пирамиды, «настоящая любовь» Марий и т. д., представляется настолько заполнили нашу жизнь, стали «правдивыми», близкими и «родными», что начали абсорбировать, поглощать объективную реальность. В результате структуры и функции, представляющие собственно общество, становятся размытыми и диффузными. Складывается ситуация с утверждением и распространением симуляций «реального мира», который теперь трудно или почти невозможно описать с помощью традиционно принятого, рационального научного инструментария. Становится невозможным ответить на вопрос, какая же реальность «истинная» или хотя бы – какая «более реальная». Но очевидно то, что симуляции стали, мягко скажем, определенными реальностями, которые размывают значения современных и исторических событий, лишают людей памяти, стремлений постичь истину.
Симулякры неотделимы от новых культурных продуктов. Они делают их качественно неопределенными. Так, современная звукозаписывающая аппаратура позволяет совершать невозможные ранее манипуляции со звуком. Классические произведения Моцарта, Бетховена, Шостаковича могут приобретать совершенно иное по самым разным параметрам звучание, которое многих слушателей просто зачаровывает.
Более того, аппаратура позволяет слушателям становиться Соавторами исполнения, задавая звучанию определенные качественные характеристики. Но это будет не тот вариант исполнения, который задумывался изначально авторами произведений. Это будет «копия копии». Очевидно несоответствие нового и аутентичного, авторского звучания.
Благодаря симулякрам, стираются различия между китчем и высоким искусством.
Ещё двадцать лет назад всем известная юмореска С. Образцова «Соло на унитазе» воспринималось как пародия на псевдоискусство. Тогда при всех возможных вкусовых допущениях все же существовала разделительная грань между общепринятой культурой (нормой) и разного рода субкультурами и контркультурами (девиация), к которым у общества в целом было негативное отношение. Сегодня же, например, игра на всем, включая грязную посуду, может симулировать культуру вообще. Во всяком случае, такое исполнение рассматривается как одна из субкультур в культурном плюрализме, имеющая равные права на автономное существование, на потребление зрительскими массами. И подобные симулякры культурных продуктов подчас распространяются миллионными тиражами на наших телеэкранах. Тем самым начинает размываться само представление о нормативности и девиации, маскируется культурная деградация.
Аналогичная ситуация складывается и в других сферах общественной жизни. Так, всегда существовали легальный и черный рынки. В различных культурах отношение к нелегальной экономической деятельности варьировалось от нетерпимого до снисходительного. Но это было отражение реальности, стремящееся к адекватному представлению положения дел в обществе. Люди знали, что действительно они имели.
Появление и развитие современных экономических симулякров – теневых предприятий и банков, фирм однодневок, разного рода «крыш» – смешало все настолько, что идентифицировать легальную и нелегальную деятельность становиться все труднее.
Фактически, симулякры уничтожают всякую соотнесенность знаков, слов, реклам с истинным положением дел.
Симулякры начинают размывать реальность и в политической сфере. Подчас исчезает само представление о политике как целедостиженческой деятельности. Она симулируется сугубо прагматической целью сохранения или обретения властных полномочий – успехом локального уровня, не имеющего ничего общего ни с реализацией конкретных программ, ни даже с выполнением традиционных «обещаний» политиков народу. И при том появляются симулякры самих источников власти: возникают структуры с размытыми функциями, иногда даже никак легитимно не закрепленными.
Можно по-разному оценивать последствия ликвидации двухполюсного мира. Но, несомненно, одно – появились симулякры и в сфере международных отношений.
Ломаются и уходят в прошлое прежние образы «друзей» и «врагов». А где же новые нормы взаимодействия между странами? Их реальные контуры даже не выкристаллизовываются. Нормой же становится симуляция «стратегического партнерства», до которого, чтобы оно стало реальным, надо политически и экономически дозреть. Пока же имеет место явный или латентный отказ международных структур от ранее призвавшихся норм. Естественно, что реально Мир не становится от этого более безопасным и стабильным. Пожалуй, наоборот – возрастают риски, связанные с неопределенностью, непредсказуемыми флуктуациями политических интересов.
Бодрийяр считает, что выход из создавшегося положения состоит в том, чтобы, полагаясь на патафизику и научную фантастику, повернуть систему против самой себя: «Система должна сама совершить самоубийство как ответ на многочисленные вызовы убийств и самоубийств».
Барт. 1954-1957 гг., Барт продолжает энергично работать на литературно-критическом поприще и стремится применить свои семиотические познания к литературному материалу, кроме того, он непосредственно обращается к анализу знакового функционирования обыденной социальной жизни; так появляются на свет "Мифологии" (1957) - серия разоблачительных зарисовок мистифицированного сознания "среднего француза", снабженных теоретико-семиологическим послесловием "Миф сегодня". Хирургически точные, беспощадно-язвительные "мифологии" принесли Барту - в широкой среде гуманитарной интеллигенции - славу блестящего "этнографа современной мелкобуржуазной Франции"; работа же "Миф сегодня", где автор, еще не вполне освоившийся с терминологическим аппаратом современной семиологии, тем не менее глубоко вскрыл коннотативные механизмы идеологических мифов, привлекла к нему внимание в лингво-семиологических кругах.. В этот период Б. уделяет большое внимание критике зап. культуры вообще и массовой в особенности, посвящая этому кн. «Мифологии» (1957).