История 3 / Эзотерическое масонство в советской России. Документы 1923-1941 гг. 2005

Эзотерическое масонство в советской России

ЗМЕЕВ Георгий Яковлевич

(1904 — после 1926)

Змеев Георгий Яковлевич, род. в 1904 г. в Петербурге, из мещан; студент 4-го курса Медицинского ин-та; с ноября 1920 по ноябрь 1921 г. служил чертежником в Управлении мостовыми г. Петрограда. Холост. Адрес — Фонтанка д. 68, кв. 3.

Показания ЗМЕЕВА Г.Я. 10.04.26 г.

В 1922 г. я познакомился с Сергеем Дмитриевичем ЛАРИОНОВЫМ и попал к нему в кружок, собирающийся у него на квартире. До тех пор я интересовался вопросами оккультизма, с которыми я был знаком через Л.Л.НАВАШИНА, с которым я встречался в Вольфила. Занятия кружка состояли исключительно в молитвенном ритуале под руководством А.Н.СЕМИГАНОВСКОГО. ЛАРИОНОВ пригласил меня к ОРДОВСКИМ, где КИСЕЛЕВ читал лекции по истории оккультизма. Там же я познакомился с самим КИСЕЛЕВЫМ, ОРДОВСКИМ, АСТРОМОВЫМ и СВЕРЧКОВЫМ, которые были через несколько времени приняты в кружок ЛАРИОНОВА. У ОРДОВСКИХ я был всего несколько раз.

Весной 1923 г. кружок ЛАРИОНОВА закрылся: мне сказали, что АСТРОМОВ оказался каким-то посвященным, который считает кружок нетрадиционным. ЛАРИОНОВ уехал в Сиверскую и я видел его за лето всего один раз. СЕМИГАНОВСКИЙ уехал, и я его с тех пор совсем не видел.

ЛАРИОНОВ вернулся осенью и начал орудовать в церкви. Я с ним почти совсем разошелся, т.к. не интересуюсь и отношусь отрицательно к церкви.

Весной я сошелся с КИСЕЛЕВЫМ, который сказал, что он работает новыми путями в оккультизме, но «истинной традицией», и предложил мне заниматься с ним. Все наши занятия состояли в том, что он мне дал переписать лекцию АСТРОМОВА, и потом я был раза два в кружке, собирающемся у СВЕРЧКОВА. Тогда я с ними очень не поладил, т.к. стал видеть в оккультизме лишь набор старых суеверий и интересовался лишь тем, что не может ли оккультизм дать что-нибудь науке и медицине в смысле новых методов и подходов.

Занятия кружка состояли в том, что КИСЕЛЕВ читал лекции, т.е. пересказывал Папюса и других авторов, и раз начал производить опыты магнетизации ГОРБУНОВОЙ и СВЕРЧКОВОЙ. ГОРБУНОВУ, как вообще девушку нервную, эти опыты потрясли нервно, и я почти поссорился с КИСЕЛЕВЫМ, говоря, что безобразие проделывать такие вещи. Постепенно, я совсем отошел от них и перестал интересоваться оккультизмом. КИСЕЛЕВА я упорно убеждал разойтись с АСТРОМОВЫМ и заняться лучше научной разработкой вопросов, которые его интересовали.

С осени 1924 г. я почти совсем никого не встречаю и совсем не занимаюсь оккультизмом. Летом я беседовал с КИСЕЛЕВЫМ и спорил с ним об оккультизме, доказывая несостоятельность его методов. Через него я познакомился с доктором СИЛКОВЫМ и сошелся с ним, т.к. мы оба были когда-то оккультистами и отошли от

БЫСТРОВ Михаил Николаевич

(1899 — после 1926)

Быстров Михаил Николаевич, род. в 1899 г., из рабочих; учился до 1916 г. в типографии, затем по 1917 г. работал наборщиком в типографии в Петрограде; с 1918 по 1919 г. служил в охране 1-го городского района; с мая 1919 по 1920 г. на фронте; с 1920 по 1922 г. в разных южных городах по командировкам (служебным); с 1922 г. наборщик в типографии им. Гутенберга (Стремянная 12). Женат, детей нет; был чле-

112

Дело ленинградских масонов 1926 г.

ном ВКП(б) с 1918 по 1922 г., выбыл по собственному желанию; затем был кандидатом в ВКП(б) весь 1925 г., опять вышел по собственному желанию. Адрес — пр. Володарского д.16, кв. 13.

Показания БЫСТРОВА М.Н. 11.04.26 г.

Я познакомился с ГРЕДИНГЕРОМ в ДПЗ, где сидел девять дней в 1923 г. по подозрению в политической неблагонадежности. Еще гораздо раньше у меня было тяготение к мистике и заинтересованность вопросами идеализма. ГРЕДИНГЕР заинтересовал меня тем, что он знаком с этими вопросами, и предложил бывать у него. После некоторого знакомства, он намекнул мне, что существует организация, преследующая эти цели, и предложил мне заниматься вопросами эзотеризма совместно с ним. Изучали преимущественно религию Египта и сущность ее. Так продолжалось более года. Затем ГРЕДИНГЕР объявил, что он исключен из Ордена, сказав, что за знакомство с одной из учениц, с коей он сожительствовал, будучи женат.

Затем я познакомился с А.М.КАНЕВСКИМ, который произвел на меня благоприятное впечатление.

После этого месяца два-три я не имел связи с ГРЕДИНГЕРОМ, а по моем возвращении из отпуска в 1925 г. он предложил мне вступить в орден масонов, что я и сделал. Вслед за этим я познакомился с АСТРОМОВЫМ, ЗАХАРОВЫМ и КОТОМИНЫМ, а также раза два-три виделся со СВЕРЧКОВЫМ и АЛЕКСАНДРОВЫМ. Затем АСТРОМОВ был арестован и ГРЕДИНГЕР стал говорить, что это «грязная личность и развратник».

После этого несколько времени тому назад, около месяца, у меня сложилось убеждение, бывшее ранее неясным, что это кучка шарлатанов, ибо я требовал доказательства их могущества, а мне говорили, что я еще не готов, что я еще слишком мало дошел до них.

ГРЕДИНГЕР отличался нытьем на существующие условия, всегда ставя в основу свое благополучие. Я, как ученик, поддакивал ему, но все это оставляло тяжелый осадок, что это не то, что мне требуется, и я, решив порвать с ними, не стал ходить к ГРЕДИНГЕРУ. Мое убеждение, что ГРЕДИНГЕР стремится занять всюду доминирующее положение и требует уважения, а сам создать его не может.

Вышел из партии я по своему убеждению, воздействий на меня не было. Я был в степени подмастерья, но прошел «посвящение» лишь степени ученика, вторая степень была условной.

КАНЕВСКИЙ с ГРЕДИНГЕРОМ были сначала в хороших отношениях, но затем ГРЕДИНГЕР говорил, что КАНЕВСКИЙ — нехорош. Это было, когда ГРЕДИНГЕР был исключен из Ордена, но по вступлении ГРЕДИНГЕРА вновь эти отношения наладились, но потом опять испортились, ибо ГРЕДИНГЕРУ было, по-видимому, неприятно, что КАНЕВСКИЙ не видел в нем «высшего».

СВЕРЧКОВА и АЛЕКСАНДРОВА я видел лишь несколько раз, но, по-видимому, АЛЕКСАНДРОВ пользовался большим авторитетом. ЗАХАРОВ появился недавно. По его словам я однажды убедился и на факте, что он обладает гипнозом и магнетизмом, коим научился в Индии. ГРЕДИНГЕРА я часто спрашивал, когда же мы двинемся дальше. Он говорил: подожди, ты слишком горяч, надо сначала обуздать себя. Но он сам обуздывал себя много лет, а сколько времени я его знаю — все такой же.

Решив, что ложа «Астрея» есть гнездо шарлатанства, то я порвал с ними всякую связь.

ГРЕДИНГЕР не советовал мне выходить из партии, говорил: «Почему ты знаешь, м.б., тебе придется говорить о нашем учении среди масс, и как на партийного, на тебя больше обратят внимания и тебе будет это доступнее», — но директив в этом роде он мне не давал.

В ложе был взнос: я уплатил пять рублей вступительных и три рубля членских взносов, больше не платил. Это было в августе-сентябре 1925 г.

Однажды на проспекте 25-го Октября, угол проспекта Володарского, ко мне по-

113

Эзотерическое масонство в советской России

дошел какой-то тип и спросил: «Вы состоите в ордене масонов? Вы должны уйти».

БРУНИ Георгий Юльевич

(1870 — после 1926)

Бруни Георгий Юльевич, род. в 1870 г. в Петербурге, дворянин; образование — гимназия и Консерватория, преподаватель-аккомпаниатор; в 1908-12 гг. работал в Обществе народных университетов и в Консерватории; с 1912 по 1915 г. в школе Глассера в Петрограде; в 1915-16 гг. в Консерватории, помощник инспектора научных классов; с 1916 г. по настоящее время — преподаватель-аккомпаниатор в Консерватории. Женат, дочь 23 л. и сын 20 л. Адрес — пр. Майорова 31, кв. 9.

Показания БРУНИ Г.Ю. 11.04.26 г.

Я столкнулся с масонством на чисто исторической почве (БРУНИ Ф.А. — ЛИТТА1). Желая углубить свои знания, я, познакомившись в киностудии с Б.В.ВАТСОНОМ и слышавши о масонстве и рассматривая его предметы, приносимые в студию в портфеле, я выразил желание ближе ознакомиться с ним и был приглашен утром на его квартиру по Малой Московской. Рассматривал его вещи. Он предложил мне вступить в ложу. Обряд состоялся и я сделался «товарищем мастера». ВАТСОН мне предложил за это уплатить за свет. Я отказался в мягкой форме. Тогда он предложил мне за уплату угощения сделать меня «мастером». Я наотрез отказался.

Вдень регистрации РКП я получил извещение, что я в проскрипционном списке, на что я обрадовался и совсем отошел от желания объединения с масонством.

Вэто время, когда я был в таком общении с ВАТСОНОМ, ко мне зашел Н.СВЕРЧКОВ, который просил познакомить с кем-либо из масонов. Я это исполнил, взяв с не-

1 Граф Юлий Помпеевич Литта (1763-1839) покровительствовал молодому художнику Ф.А.Бруни и после завершения курса обучения в Академии Художеств, субсидировал его первое путешествие в Италию в 1818 г.

СМИРНОВ Николай Петрович

(1876 — после 1926)

Смирнов Николай Петрович, род. в 1876 г. в д. Прасоловская Вологодской губ., Грязовецкого уезда, Сименцевской волости, из крестьян, священник; образование — духовная семинария, вольнослушатель Духовной академии; с 1898 до сентября 1923 г. священник Преображенской церкви на ст. Сиверская, затем три месяца священником Алексеевской церкви в Петрограде, к моменту допроса прикомандирован к Колтовской церкви (Ленинград), одновременно занимался научным трудом в области фенологии; был под судом в 1923 г. по обвинению в неисправном ведении церковной описи имущества, приговорен к штрафу в сумме 100 руб.; женат, четверо детей. Адрес — Ординарная ул. 18, кв. 3.

114

Дело ленинградских масонов 1926 г.

Показания СМИРНОВА Н.П. 11.04.26 г.

Интересуясь вопросами психологии, я читал литературу и по так называемым оккультным наукам, а также встречался с лицами, которые проявляли интерес в этой области, и между прочим, в 1918 или 1919 гг. у кого-то из знакомых встретился с неким АСТРОМОВЫМ, про которого говорили, что он — масон. Желая поближе уяснить себе, что такое масонство в его живых представителях, я расспрашивал об АСТРОМОВЕ, а также раз был на квартире у него на Московской улице, дома номера не помню.

Квартира его была увешана изображениями символического характера, по-види- мому, масонского, насколько об этом характере я знаю из литературы. При свидании АСТРОМОВ был очень замкнут и сообщил самые общие сведения по вопросу о занятиях оккультизмом, находящиеся в напечатанных об этом книгах.

После этого я встречал его мельком на улице, но знакомство наше дальше не пошло, т.к. об нем мне стали передавать слухи, рисующие его очень некрасиво со стороны отношения к женщинам, о его беззастенчивом ухаживании за какою-то особою и т.п. Все эти слухи вызвали во мне желание отойти от подобного масона подальше, и в течение последних лет я его больше не видел.

Кроме АСТРОМОВА, в числе лиц из занимающихся оккультизмом, мне называли некоего МЕБЕСА, кажется бывшего преподавателя физики в одном из Корпусов. О нем мне говорила одна старушка, которую зовут Мария Владиславовна, а фамилии не знаю1. Она рассказывала, что была в кружке, которым руководил названный МЕБЕС, преподававший там каббалу и организовавший «Братство мартинистов». Она рассказывала, что ушла из кружка, когда заметила, что лекции МЕБЕСА идут против христианского учения. Лично с МЕБЕСОМ я не был знаком непосредственно и чтолибо сообщить о нем не могу. Слышал только, что некоторые из моих знакомых, а именно ЛАРИОНОВ и, кажется, СЕМИГАНОВСКИЙ, состояли в этом кружке. По крайней мере, ЛАРИОНОВ рассказывал мне, что лет десять тому назад он был допущен к занятиям, но в скором времени почему-то прекратил эти занятия, и уже в 1918 г. он уже там не состоял.

У ЛАРИОНОВА я встречал Антония СЕМИГАНОВСКОГО, про которого говорили, что он магнетизер и оккультист, и что на своей квартире лечит магнетизмом приходящих к нему больных. Кажется, что он тоже ушел из кружка МЕБЕСА по ка- ким-то личным причинам.

Все это было несколько лет тому назад. Лично сам я ни в каких оккультных кружках не состоял и не состою, но нахожу, что в книгах по оккультизму заключается много ценных психологических наблюдений и фактов, которые полезно знать всякому образованному человеку, а в частности — священнику, чтобы правильнее работать над улучшением человеческой природы. Но случайные знакомства с людьми, которые считаются окружающими за оккультистов, отбили всякую охоту сближаться с ними.

Показания записаны с моих слов верно, в чем и подписуюсь. Николай Смирнов

ДРИЗЕН Борис Павлович

(1876 — после 1926)

Дризен (Остен-Дризен) Борис Павлович, род. в 1876 г., из дворян, барон Курляндской губ.; образование юридический ф-т Петербургского ун-та; с 1906 по 1918 г. присяжный поверенный, с 1918 по сентябрь 1921 г. — управделами статотдела; с 1923 по апрель 1924 г. в профсоюзе строителей (Губкультстрой и сберегательная касса), к

115

Эзотерическое масонство в советской России

моменту допроса — старший счетовод стеклозавода «Дружная горка» ст. Строгоново Северо-Западной ж.д.; женат, детей нет. Адрес -Загородный проспект 23, кв. 41.

Показания ДРИЗЕН Б.П. 11.04.26 г.

С АСТРОМОВЫМ я познакомился в 1918-19 г. после его женитьбы на моей племяннице Александре Николаевне ДРИЗЕН. В начале нашего знакомства мы с ним очень редко виделись, а затем он стал бывать у нас все чаще и чаще. В одно из этих посещений он, узнав, что я тоже был посвященым масоном, привлек меня на заседания ложи, которое происходило на его квартире на Михайловской улице. Кто еще там присутствовал на этом собрании — я не помню, но, во всяком случае, один из тех, о ком я упоминал в предыдущих показаниях1. На этом собрании тоже было чьето посвящение в одну из низших степеней масонства. Затем я бывал еще несколько раз на собраниях ложи, и каждый раз происходило все то же: или прием новых членов ложи, либо посвящение в одну из следующих степеней кого-либо из старых членов. Никаких разговоров об особых задачах масонства я ни разу не слыхал, равно как и ни с какими попытками познакомить меня с оккультными науками АСТРОМОВ ко мне не обращался. Несколько раз я подписывал какие-то постановления и протоколы о переименовании ложи, о переустройстве их и приеме новых членов, а один раз о суде над ГРЕДИНГЕРОМ. Этим все мои отношения к масонству и кончались, а затем, как я уже выше говорил, я уже почти два года совсем не посещал ника-

Будагова-Демчинская Екатерина Григорьевна, род. в 1898 г. в г. Томске, дворянка; образование среднее, техникум экранного искусства; в 1920-21 гг. работала в Управлении Северо-Западной ж.д. конторщицей; с октября 1925 г. по февраль 1926 г. — в лаборатории кинофабрики Севзапкино; была под следствием по делу мужа Демчинского Г.Б. в 1920 г., обвинение не предъявлялось. Безработная, замужняя, сыну 8 л. Адрес — Дом Советов, ком. 237.

Показания БУДАГОВОЙ-ДЕМЧИНСКОЙ Е.Г. 12.04.26 г.

Я познакомилась с М.А.НЕСТЕРОВОЙ в ДПЗ (Шпалерная 25) в феврале 1920 г. Меня подкупило ее живое участие и моральная поддержка. По освобождении моем я возобновила с ней знакомство. Еще в ДПЗ НЕСТЕРОВА произвела опыт магнетизма и молитву. Посещая довольно долгое время лекции, я была далека от мысли о материальных приношениях. Одна из учениц мне это поставила на вид, после чего я подчинилась общему правилу и стала приносить продукты. Впоследствии все ученики постановили отчислять известную сумму, которая, по-видимому, показалась недостаточной НЕСТЕРОВОЙ, и пришлось перейти на прежний режим вольных приношений. Кроме того, существовали просьбы единовременных взносов как то на водопровод, дрова, квартиру.

116

Дело ленинградских масонов 1926 г.

ДЕМЧИНСКИЙ Г.Б., за которым я была замужем, довольно хорошо тогда зарабатывал и много помогал Г.О.М. и НЕСТЕРОВОЙ. Когда я жаловалась НЕСТЕРОВОЙ на несчастливую жизнь с ним и заговаривала о разводе, то она решительно противилась этому, теперь мне давно уже ясно почему.

Для крепости, очевидно, был совершен надо мною и мужем магический брак и выдано свидетельство.

Дни общих трапез раза три-четыре в год, сперва проходили скромно, потом начали предъявляться повышенные требования (вино, телятина, пироги). Все материальные дела велись НЕСТЕРОВОЙ, а также и разговоры при трениях и разногласиях. В последнем случае иногда выдвигался в виде «тяжелой артиллерии» Г.О.МЕБЕС. При организации поездки на юг Г.О.М. НЕСТЕРОВОЙ предъявлялись к ученикам большие требования как, например, к СЛОБОДОВОЙ С.В. продать свои драгоценности для этой цели. СЛОБОДОВА от имени НЕСТЕРОВОЙ была у матери с предложением, если нет денег, то продать мебель. Замечалось лучшее отношение к могущим больше приносить. Считаю, что одним из главных факторов к существованию данного Общества был, конечно, корыстный мотив.

Второй момент идеологический — здесь имелось сознательное воздействие к отрыву учеников от материалистического учения и к пропаганде (хотя бы и не широкой) идеалистического мировоззрения в окружающей среде.

Собственно оккультная работа велась по трем областям: 1) лекции, 2) масонские заседания и заседания «средней цепи», 3) работа над собой (исправление недостатков характера).

Если окинуть [взглядом]содержание лекций Г.О.М., то надо сознаться, что они имели интерес, т.к. Г.О.М. незаурядный лектор, умел заинтересовать и приучал логически мыслить. Лекции НЕСТЕРОВОЙ представляли мало интереса.

На масонских заседаниях разбирались те или иные теоретические вопросы «духовной науки». Заседания «средней цепи» сводились к молитвам, произносимым НЕСТЕРОВОЙ, сиденью «цепью» в полной темноте, причем каждый старался добросовестно увидеть так называемое «клише». Я лично никогда ничего не видела, если не считать мелькания, естественного при утомлении глаз. Что касается работы над своими недостатками, то она всегда приносит хорошие результаты, независимо от руководителя. Благодаря «строгому послушанию» (strictae oboedientiae), Учители присваивали себе право интимнейшего и мелочного вмешательства в личную жизнь каждого ученика. Личная жизнь регулировалась по их усмотрению. Разбирались вопросы — можно ли шить новое платье, играть на рояли, быть знакомым с кем-либо. Особенно, считаю, пострадали от этого вмешательства ШТЕЙНБЕРГ, мать и дочь, которые жили на одной квартире с ними.

Политических целей у Общества я не усматриваю. Антисемитизм выражался только в том, что евреи не принимались. Группой лиц, решивших уйти из кружка, было послано письмо с требованием объяснений по всем смущающим вопросам — материальному, идеологическому и так далее. Ответа не последовало, группа эта ушла, причем, по слухам, была осуждена и опозорена на очередном заседании ложи.

Система сыска и шпионажа сильно была развита внутри самого кружка, причем НЕСТЕРОВА умела играть на струнах сентиментальности и обставлять это безболезненно. Так, на первых днях, я была подослана к СЕМИГАНОВСКОМУ для того, чтобы узнать болтает ли он о кружке; он болтал и был исключен из «цепи».

[АУФСБ РФ по ЛО, № 12517, л. 344 — 345об]

117

Эзотерическое масонство в советской России

ШТЕЙНБЕРГ Мария Николаевна

(1901 — после 1926)

Штейнберг Мария Николаевна, род. в 1901 г. в Петербурге, потомственная гражданка; образование среднее; с 1919 по сентябрь 1921 г. работала в Округе путей сообщения; с мая 1922 г. училась в Техникуме музыкального просвещения и там же служила в качестве делопроизводителя; девица. Адрес — ул. Жуковского д. 47, кв. 13.

Показания ШТЕЙНБЕРГ М.Н. 15.04.26 г.

СМ.А.НЕСТЕРОВОЙ и Г.О.МЕБЕСОМ я познакомилась в сентябре 1918 г. по приезде из г. Полтавы, где я провела около года. Познакомила меня с ними моя мать, которая с ними познакомилась во время моего отсутствия и уже в письмах мне много о них писала. Первое время я к ним отнеслась совершенно безразлично, занялась работой в Педагогическом институте и совершенно к ним не появлялась. В ноябре 1918 г. умер мой отец. Материальное положение и чисто моральные переживания мои были тогда очень тяжелы. Мне пришлось бросить тогда Педагогический институт и искать службы. В этот именно период, кажется, в январе 1919 г., я, по поручению матери, какому не помню, как-то раз поехала к М.А.НЕСТЕРОВОЙ. Она отнеслась ко мне очень тепло и участливо, что, ввиду моего в высшей степени мрачного настроения, произвело на меня большое впечатление, и с этого момента я всецело подпала под ее влияние. Вообще, М.А.НЕСТЕРОВОЙ нельзя отказать в очень большой обаятельности и умении подойти к каждому человеку с нужной для него стороны, что и заставляет очень многих слепо ей подчиняться.

Сянваря 1919 г. я стала бывать на Греческом раз в неделю, по вторникам, когда там бывали общие беседы, касавшиеся различных сторон оккультизма. Руководил этими беседами Г.О.М.

Первые разговоры о «цепях» я услышала уже летом 1919 г., когда мне предложили готовиться к посвящению в первую степень associй мартинистской цепи. Перед самым моим посвящением НЕСТЕРОВА сообщила мне, что «цепь» раскалывается на две части: одна, мартинистская, остается под руководством Г.О.М., а вторая будет под ее руководством, вследствие чего я должна решить, в какую именно из них я желаю вступить. Я, конечно, пожелала быть под ее руководством и очутилась в Ordo Martinesisti Strictae Oboedientiae Orientalis. Над значением «строгого восточного послушания» я тогда слишком много не раздумывала, т.к. слепо верила НЕСТЕРОВОЙ. Г.О.М. ко мне, вообще, имел мало отношения; его влияние на меня исключительно определяется теми лекциями и беседами, которые мне приходилось там слушать.

Ядро учеников, состоявших в то время в «цепи» O[rdo] M[artinesisti] S[trictae] O[boedientiae] Or[ientalis], было очень невелико. Насколько я помню, там состояли: моя мать, С.А.КУРИЛЕНКОВ (более известный под наименованием «дядя Сережа»), инженер С.КОПЫТКИН, Б.В.АСТРОМОВ, А.Г.СИДОРОВА, М.С.МАРКЕВИЧ и, если не ошибаюсь, больше никого. Собрания цепи посещала еще старый друг НЕСТЕРОВОЙ, А.М.ЮРКОВСКАЯ (тетя Саша). Из данного состава на Греческом больше никого не осталось.

Занятия цепи состояли из предварительной молитвы и работы в цепи, где при помощи пассивного и активного сосредоточения мы должны были добиваться чегото вроде ясновидения, т.е. видеть в темноте какие-то астральные явления. После конца работы все опрашивались о виденном. Надо сказать, что я работала в этой цепи около трех лет, но никогда ничего не видела, несмотря на все желание, да и большинство из нас тоже. Многие, думаю, просто внушали себе, что они что-то видели. Мне же лично, в конце концов, неловко стало сознаваться в своей полной бездарности в этом отношении, почему я и нашла более целесообразным докладывать о том, что видела что-нибудь из того, что до меня говорили, или ограничивалась просто ка- кой-то «туманностью». Думаю, что и остальные в большинстве случаев к этому при-

118

Дело ленинградских масонов 1926 г.

бегали; ежели кто-нибудь и действительно что-нибудь видел, то это, по-моему, следует отнести к общему расстройству нервной системы, которая от таких занятий еще больше расстраивалась.

Орден мартинистов, который остался в ведении Г.О.М., как потом выяснилось, состоял лишь из В.В.БОГДАНОВА, М.А.РОДЫНСКОГО и И.Я.КОМАРОВА. Насколько из этого явствует, общий состав цепи был по количеству ничтожен, что, однако, не мешало НЕСТЕРОВОЙ и Г.О.М. распространяться об исключительной могущественности цепи, об огромном количестве неизвестных нам членов и отделениях в различных городах СССР.

Надо сказать, что в то время НЕСТЕРОВА и Г.О.М. стояли в наших глазах на очень большой высоте, и, по крайней мере, внешне всецело осуществляли преподаваемый ими идеал «Учителя», как человека, отрекшегося от всех земных благ, работающего лишь для общей духовной эволюции, как своей, так и всего человечества. Ничем, не имеющим отношения к этой цели, они, как будто бы, не интересовались.

В учении Г.О.М., относившемся к тому времени, я усматриваю два опасных пункта. 1) Человек, преследующий какую-либо идею, может во имя этой идеи сделать все, что угодно, и ничто, сделанное им, отнюдь не является злом. Человек может сделать что угодно, если он только в глубине души ни разу не усумнится в том, что он хорошо поступает, причем иллюстрировалось это такими примерами: «Если я, например, очутюсь в пустыне и буду умирать с голоду и мне повстречается ка- кой-нибудь негр, я имею полное право сжарить из него бифштекс, т.к. это нужно для поддержания моей жизни и поступок этот не будет злом»; «Если я голоден и мне это необходимо для поддержания жизни, я имею право взять чей-нибудь кошелек, который мне почему-либо попался на глаза». 2) Ученики должны всецело и слепо идти к Учителю, хотя бы Учителю и вздумалось, например, совершенно изменить «пантакль» (т.е. идею, к которой он стремится). Другими словами, это означает, что на ученика отнюдь не падает ответственность за то, к чему он идет и что он делает, если его на это посылает Учитель: что бы он ни делал, все ведет к эволюции его души; если же он порвет со своим Учителем, то это — инволюция. Учитель же в это время может менять цели, к которым он стремится, сколько угодно, за это отвечает, в смысле эволюции его души, только он один, т.е. ученик должен быть всегда слепым орудием в руках своего учителя. В конце 1919 г. или в самом начале 1920 г. Г.О.М., ввиду общего тяжелого материального положения и для поправке здоровья взял службу в какой-то школе в Березайке, куда и уехал. НЕСТЕРОВА оставалась здесь одна в отчаянных материальных условиях. Надо сказать, никаких намеков о возможности или необходимости получения какой-нибудь помощи от учеников не было. Если ей и немного помогали, то исключительно по своей инициативе, причем часто приходилось ее упрашивать принять то немногое, что ей приносили.

Приблизительно в марте 1920 г. НЕСТЕРОВА была вызвана на допрос в ЧК и арестована. Просидела она недели три и была выпущена после явки из Березайки Г.О.М., который, кстати, тоже вызывался один раз (а может быть и больше) в ЧК на допрос. После этого Г.О.М. в Березайку больше не поехал и с этого времени начался расцвет Общества. Появилось много новых членов: БУДАГОВЫ, мать и дочь, З.С. и В.И.ТРАПИЦЫНЫ, Н.А.ЛЕОНТОВСКАЯ, А.Н.ПАТЦНЕР, А.В.КЛИМЕНКО, Ю.М.ГОЛОВИНА, Е.ДОЛЬСКА, В.П.ЯКОВЛЕВ, Н.Д.ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ (его я встречала там и в 1919 г., но он на год куда-то уезжал), Б.А.ЛАТЫНИН, Б.А.МЮНЦЕР, В.А.МЕКСИКАНЕР и несколько других второстепенных личностей, которых я уже и не помню, тем более, что они появлялись ненадолго и скоро исчезали.

Из этого состава в настоящее время, насколько мне известно, на Греческом остались лишь КЛИМЕНКО, ЛЕОНТОВСКАЯ и МЕКСИКАНЕР. Начались очень таинственные разговоры о каких-то «заручках» в ЧК, о каких-то неназываемых «Никодимах», тайных учениках из ЧК, к которым Г.О.М. иногда отправлялся, и каких-то даваемых им заданиях. Насколько это соответствовало действительности — не знаю.

119

Эзотерическое масонство в советской России

В мае 1920 г. я получила вторую степень — initiй O[rdo] M[artinesisti] S[trictae] O[boedientiae] Or[ientalis]. Как раз с осени 1920 г. НЕСТЕРОВА и Г.О.М. начинают получать довольно значительную материальную поддержку от учеников. Осенью же 1920 г. начинаются разговоры об открытии масонских лож.

Мужская ложа «Stella Nordica» поручается Б.В.АСТРОМОВУ. Что у него там делалось — не знаю, из членов этой ложи знаю лишь А.В.КЛИМЕНКО и Б.А.ЛАТЫНИНА, остальных он вербовал вне Греческого. Ложа помещалась где-то на Михайловской площади.

Женская ложа «Prometea» была под руководством НЕСТЕРОВОЙ. В ложе было три степени: 1 — мастер, 2 — товарищ, 3 — ученик. Я в означенную ложу вступила на степень «товарища», имела должность секретаря ложи. Состав ложи был следующий: викарий «Прометея» НЕСТЕРОВА, надзирательницы в степени мастеров — моя мать и ПАТЦНЕР, в степени товарища — секретарь — я, и в степени учеников Е.Г. и В.М.БУДАГОВЫ, З.С.ТРАПИЦЫНА, Ю.М.ГОЛОВИНА, Л.ОБИДЕЙКО, Н.А.ЛЕОНТОВСКАЯ, В.А.МЕКСИКАНЕР. Занятия состояли из молитвы и поучения на какую-либо тему этического характера.

Вскоре же НЕСТЕРОВА просто стала читать нам по книжке историю древнегреческой философии.

Заседания ложи были обставлены с крайней театральностью: был особый ритуал, были у нас облачения, вроде простыней и разноцветных ленточек для всех степеней. Так для мастера — красная ленточка со словами «INRI», для товарища — оранжевая с изображением факела, для ученика — зеленая с изображением костра. Вообще, насколько мне сейчас кажется, вся эта балаганщина была приспособлена для того, чтобы возбудить к себе интерес, как к чему-то таинственному и чем-то занять публику.

Надо сказать, что такой же театральностью отличались и ритуалы посвящения в O[rdo] M[artinesisti] S[trictae] O[boedientiae] Or[ientalis]. Там не было лишь облачений, и то лишь потому, что должны были бы дать лиловые плащи, шпаги и маски, но не было средств их сделать.

Женская масонская ложа становится главной базой материальной поддержки. Поддержка эта уже начинает приниматься как нечто должное и, наконец, перед Рождеством 1920 г. я уже получила от НЕСТЕРОВОЙ задание, якобы от себя намекнуть «сестрам по ложе», чтт из продуктов они должны принести на Рождество, причем, чтобы я не забыла, мне даже вручен был список.

Этот факт является первым толчком к моему, хотя пока и незаметному, разочарованию в личности НЕСТЕРОВОЙ. С тех пор она начинает, хотя пока и очень редко, давать поручения чисто экономического свойства: главным образом, меня, якобы от себя и по собственной инициативе, начинает отправлять к БУДАГОВЫМ и ГОЛОВИНОЙ, как к наиболее обеспеченным.

Летом 1921 г. моя мать и я, по настоянию НЕСТЕРОВОЙ, переехали на Греческий и с этого времени все более и более ясно начинает проступать оборотная сторона медали. НЕСТЕРОВА стремится всецело оградить меня от всяких других влияний, кроме ее собственного.

Осенью 1921 г. я бросила службу и поступила в университет. Первые столкновения начинаются по поводу университета. НЕСТЕРОВОЙ не нравится, что я занимаюсь чем-то посторонним Греческому, от чего страдают мои занятия там. В конце концов она добивается того, что я бросаю университет. Режим для меня создается чисто монастырский: ко мне никто не смеет придти, иначе как с особого разрешения и предупреждения НЕСТЕРОВОЙ; я не могу вернуться домой позже одиннадцати часов, да и вообще куда-нибудь пойти без больших разговоров на эту тему. На меня взгружается всякая черная домашняя работа вроде мытья посуды, колки бесконечного количества щепок, носки воды, продажи на рынке всяких ненужных вещей и продуктов, хождение то к той, то к другой ученице за деньгами или продуктами, и т.д., и т.д.

Мария Альфредовна становится все более и более мелочной, совершенно распо-

120